Лунная соната

- Бабуфка, не пачь! Ну, хотиф, я подалю тебе куичик! Смотли, какой класивый! А бабуфке Гае  исё сдеваю…Тока не пачь! – Белокурая малышка лет четырех стояла около сидящей возле песочницы пожилой женщины и гладила ее по вздрагивающему плечу. От слов ребенка женщине стало еще горше, и она, уже не в силах больше сдерживать себя, зарыдала…

    Сгорбленная, встрепанная, с глазами побитой собаки, она вызывала щемящую жалость и сочувствие…И никто бы сейчас не распознал в этом сломленном жизнью человеке властную и самодостаточную Агнессу Марковну – грозу всей местной молодежи и ребятни…

      Агния родилась в интеллигентной семье. Мать девочки закончила столичную консерваторию и была известной пианисткой, отец – профессор занимал довольно серьезную нишу в науке. Детство Агнии прошло в окружении ученых и музыкальных деятелей…
    С юных лет Агнию холили и лелеяли, и прочно укоренили в ее сознании мысль, что она особых, голубых кровей, и что общаться ей подобает лишь с равными по социальному статусу и воспитанию…Но судьбе, видно, было угодно внести в чопорную аристократическую жизнь семьи свои коррективы…

   В семнадцать лет Агния влюбилась…И, вопреки строгим родительским наставлениям, новоявленный жених совсем не вписывался в радужные перспективы, почти утвержденные родителями любимого чада…Парень был из бедной семьи, с семью классами за душой и с бесшабашным задором в ней же…К тому еще худ и  долговяз телом…Единственным его, и как оказалось, решающим для юной красавицы достижением, явилось то, что он изумительно пел и играл на гитаре…Агния лишь однажды услышала его голос, доносящийся из беседки, где он вечером частенько сидел с дворовыми  пацанами, и здравый смысл стремительно улетучился из ее в считанные минуты ставшей ветреной головы…Любовь накрыла их пьянящей волной, как бывает только в шальной горячей юности, и они наслаждались этим запретным судьбоносным напитком с жадностью, словно чувствовали, как ничтожно мал отпущенный им временной лимит.
 
   Родители сразу уловили перемену в настроении дочери…Холодная, сдержанная Агния, ранее методично, словно старый метроном, отрабатывающая менуэты и сонаты, теперь в считанные минуты расправлялась с домашними упражнениями. Нацепив туфли на шпильках и соорудив бабетту на голове, она почти каждый день срывалась «на концерт в филармонию»…Сначала, обрадованные столь пылкой тягой к искусству, родители однажды почувствовали себя унизительно обманутыми, заметив как-то вечером подозрительно похожий яркий, привезенный из Штатов сарафан дочери, предательски выглядывающий из деревянной дворовой беседки…
Однажды, перебирая струны гитары, он ясно почувствовал неотвратимую боль неизбежного  расставания…Лунная соната…Адажио …пиано…Она еще тогда с удивлением и восторгом заметила:

- Так проникновенно… Ты любишь классику?
Его дыхание тогда словно пресеклось, струны нервно дрогнули, и он разомкнул пересохшие губы, срываясь на полушепот:

-Ты никогда не будешь моей…

Предчувствия любимого вскоре подтвердились - Агнию посадили под домашний арест, дабы оградить  от ненужных, порочащих  её имя связей…Сначала девушка очень страдала, устраивая голодные бойкоты и совсем перестав общаться с близкими, родители же были непреклонны и терпеливы, успокаивая себя, что самое страшное уже позади…
Но первая девичья любовь уже дала ростки и готова была расцвести буйным цветом…Через шесть месяцев Агния заметно
округлилась, чем вызвала полнейшую панику и хаос в налаженном быте благородного семейства…Избавляться от ребенка было уже поздно, и в начале лета Агния стала молодой матерью…Правда, подержать в руках свое дитя ей так и не было суждено…Девочка родилась болезненной, слабенькой, к тому же, одна ножка ребенка была чуть короче другой…Это был полный крах…Непоколебимость элитного статуса звездного семейства была подорвана на корню!

 Оставлять во всеувидение «позор в квадрате» равносильно было поставленному пожизненному клейму…Заботливые родители убедили неразумное, оступившееся чадо написать отказную на ребенка. А так, как материнские чувства у Агнии еще не успели пробудиться, рука ее не дрогнула, так же, как и глупое сердце, которое забилось чаще лишь от обретенной новой радости: компенсация за «правильное решение» была щедрой – круиз по странам Европы и выступление в концертном зале в одном из крупнейших ее городов…
     Получив блестящее музыкальное образование, она закончила с отличием отделение консерватории по классу фортепиано, а через несколько лет благополучно вышла замуж за человека «своего круга». И хоть любви к нему совсем не питала, ( молодой муж был довольно скучен и неказист лицом) трехкомнатная квартира в центре города, машина и дача с лихвой компенсировали эти незначительные недостатки…

   И всё бы ничего, только вот с каждым годом у Агнии все призрачнее становилась надежда стать матерью…На протяжении десяти лет она боролась за счастье приложить к груди родное новорожденное дитя, но видно, Бог рассудил иначе: однажды данное, но отвергнутое превратилось для женщины в тяжелый рок – она больше никогда  не испытала счастья материнства…
Вот тогда-то она и вспомнила об отказной малышке…Мужу пришлось все рассказать, супруга история повергла в шок, он содрогнулся от мысли, что несколько лет жил с такой бессердечной женщиной…С дурными чувствами и неприязнью к жене, он все же поехал с ней в детский дом. Заведующая детским домом встретила их с удивлением и прохладцей в голосе:

- Поздно вспомнили…Аллочку давно удочерили…Через год после вашей отказной. Девочке уже десять лет…
- Так она же такая больная была…И ножка одна короче другой…Инвалид почти… - Агния мертвой хваткой вцепилась в край стола…Но надежда, что заведующая что-то перепутала с метриками, таяла на глазах…

- Да, девочка родилась очень слабенькой, но в инвалиды её рано было записывать. Случай операбельный – сейчас ребенок вполне здоров – бегает!
Эх, мамаша, и не таких детей забирали, как же вы… - вздохнула заведующая, и  умолкла, увидев побледневшее, убитое горем лицо несчастной…

Муж Агнии вскоре  ушел от неё, женившись на женщине с ребенком.Родители Агнии долго мучились угрызениями совести за свое сопричастие к несчастливой судьбе дочери, но они слишком поздно осознали истинные ценности жизни и как-то тихо, один за другим, ушли в мир иной…

Агния осталась совсем одна. Характер её ужасно испортился. Обиженная на весь мир, она теперь изощренно мстила каждому счастливому и беззаботному, с методичным постоянством вызывая милицию, если начинался какой-либо праздник у дружного большого семейства в соседней квартире. А особенно она ненавидела детей, которые вечно шумели под её окнами, затевая веселые шумные игры – она сразу же выходила на балкон поливать цветы, изрядно орошая при этом водой ребячьи головы….

      Но годы брали свое. И с каждым днем рождения Агнесса Марковна находила у себя все новые и  новые болячки, все труднее стало ходить в магазин. С одышкой, задыхаясь, поднималась она по лестнице, а рядом, с авоськами, сумками бежали дети и внуки счастливиц, которые, как и подобает любимым бабушкам, сидели  в теплом кресле, с пледом и грелкой перед телевизором, не думая о хлебе насущном…Лишь однажды, когда  она с трудом преодолевала ступеньки, кто-то сзади ухватился за её тяжелую сумку.
Агнесса Марковна напряглась, готовая было уже ударить обидчика, но детский голосок буквально ввел ее в ступор:

- Бабушка, давайте я помогу донести, тяжело же вам!
- Да я уже почти дома…Вот моя квартира…Спасибо, детка…- Агния впервые за много лет улыбнулась, губы её дрогнули, а в сердце, словно панцирь ледяной треснул…И волна разлилась по всему телу теплая-теплая…
С тех пор Оленька (так звали девочку) частенько стала посещать одинокую женщину…Она жила рядом, по-соседству, только этажом ниже. С родителями, младшей сестренкой и бабушкой…Для Агнии каждое посещение этого ребенка стало как бальзам на душу…А еше, к великой радости Агнии, у Оленьки обнаружился музыкальный слух…

    Старое пианино…Сначала осторожно, словно слепой нащупывает выпуклые строчки букв, она прошлась по глади прохладных клавиш…Пальцы уже не те, что в молодости, но помнят то, что наработано годами…Первые аккорды…И из чрева элегантного старинного инструмента полилась, насыщая каждую клеточку души пронзительная проникновенная мелодия…

- Это же моя любимая Лунная соната! – девочка в восторге замерла, жадно впитывая и запоминая каждое движение рук старой пианистки.
Как же давно она не играла! Так самозабвенно, всецело отдаваясь во власть музыки, словно проживая маленькую жизнь, рассказывая посредством семи нот о своей нелегкой судьбе…Каждый аккорд звучал, как напоминание, а все вместе, как исповедальная песня, выливаясь из наболевшей души. Как буд-то давно назревший нарыв наконец прорвался…

- Присаживайся, Оленька…Твои тоненькие длинные пальчики просто созданы для этого инструмента! Мне кажется, у тебя все получится! – и Агния уступила свое место смущенной девочке.

Господи, как же она была похожа на ту Агнию, которую так хорошо знала! Она смотрела на девочку и как в зеркальном отображении чувствовала, видела свои ощущения и привычки, словно заглянула в свои семидесятые...
Оленька быстро освоила нотную грамоту и вскоре довольно сносно начала исполнять сложнейшие музыкальные композиции. Агния не могла нарадоваться на свою ученицу:

- Какая же ты талантливая, моя девочка! У тебя в роду случайно не было музыкантов?
- Мама дает уроки игры на гитаре и сольного пения…
- Надо будет поговорить с твоей мамой…Многие вещи ты играешь без нот,  по слуху…У тебя многообещающее будущее в мире музыки, Оленька!
- Агнесса Марковна, а пойдемте, я вас познакомлю! Мама как раз сейчас гуляет с Леськой  около дома…Через час у неё частный урок, моя бабушка её сменит…

Они вышли во двор. Уже спускаясь по лестнице, Агния заметила молодую худощавую женщину, поднявшуюся им навстречу. Что-то далекое, но неуловимо – знакомое вырисовывалось в чертах её лица. Какой-то неясной тревогой и волнением зашлось сердце, воскрешая мгновения…
Мгновения…былого пережитого счастья, и …убийства! Да, предательского убийства любви! А затем, страха, неловкости, пустоты....Странной пустоты, которая чуть не поглотила в ней человека…

- Агнесса Марковна, это моя мама…Ал…
- Аллочка, ты…вы?! Олина мама?!
- Приятно познакомиться, мне дочка о вас много рассказывала, очень рада, что….Что с вами, Агнесса Марковна?!
Агния внезапно побледнела и, схватившись за сердце, грузно осела на скамейку…Вокруг неё суетились, предлагали вызвать врача, что-то спрашивали, она невпопад что-то отвечала…А в порыве, в хаотичной очередности проносились образы и звуки из ее далекой юности. Глаза ее первой любви, тревожные, взволнованные, они словно смотрели сквозь время из далеких семидесятых и принадлежали они…её девочке, её кровиночке, которую она когда-то так подло предала…

- Мама, как хорошо, что ты подошла! У меня через десять минут урок, Агнессу Марковну нельзя сейчас оставлять одну, посмотри пожалуйста за ней, если будет хуже, обязательно вызови скорую…Оленька, я убегаю, звони мне, если что…

- Что с вами случилось, как вы? – Подошедшая пожилая женщина обеспокоенно присела рядом с Агнией, и тот час на руки к ней забралась маленькая Леська, высказывая свои пожелания в сложившейся ситуации:
- Бабуя, надо ласказать бабускиным деткам, они плидут, и бабуска слазу выздоловит! Плавда? Помниф, как я тебя летива?
- Помню, мой хороший! У меня как-то ногу заломило, боль такая ноющая…
Лесенька мне ногу пластилином облепила и знаете…Всё прошло! Чудеса, да и только! – с ободряющей улыбкой поведала она Агнессе Марковне.

- Какая у вас…дочка хорошая…и красавица…А внучки…славные такие…
Это счастье! Берегите их…- Агния сквозь пелену набегающих слез глядела на женщину, и мир стремительно терял краски жизни, расплываясь бесформенными очертаниями…
- Лесенька, иди, сделай бабушке куличики… - женщина бережно спустила ребенка с рук, и с любовью глядя на внучку, тихо сказала:
- Да, это мое счастье…Обретенное и выстраданное…Мое…Не представляю, как бы я сейчас без них жила! Аллочка с рождения была такая болезненная…Сколько мы пережили! Сколько бессонных ночей провела у кроватки! Ведь она родилась хроменькой, перенесла сложнейшую операцию…А как потом мы учились ходить! Сначала на костылях, потом с палочкой…Я работу на дом брала, руководство пошло на встречу…Трудно было…Но мы все выдержали, победили! И я счастливая бабушка! Внучки у меня заботушки… Души не чаю в своих кровиночках!

   Агнесса Марковна уже не слышала ее слов… Нет, она никого не проклинала и даже благодарила Бога за то, что дочь её обрела настоящую, достойную мать…Но…как же хотелось крикнуть, заглушая голос собственной совести: «Это моя дочь! Плоть от плоти…Это я её родила!» Но какое она теперь имела право даже так думать? Нет у неё такого права…Потеряла она его, потеряла…
    Она будет любить их, любить со всей горячностью и отчаянием обреченного, но навсегда останется лишь одинокой бабушкой из соседней квартиры…И только Лунная соната, с её величественной, покоряющей и принимающей поток силой,  еще не раз поведает её внучке о так и несбывшемся…