Емкая разговорная энциклопедия. Щ

Щ

О ЩЕТИНЕ

Щетину, как это ни странно, люди впервые начали удалять не у себя, а у животных. И не потому, что они такие заботливые хозяева, а с вполне прагматичной целью: сами посудите, к чему нам, к примеру, щетинистая, грязная свинья или волосатая корова?

Право слово, это только с большой голодухи в рот полезет: тут либо всю кожу целиком снимай (а она сытная и вкусная, ароматная, если ее с умом приготовить), да волкам с прочими там шакалами на съедение оставляй, либо... Нет уж: надо, не торопясь, удалить волосяной покров, дабы он не мешал нам, смакуя, наслаждаться свежатинкой.

И нет проще для этого способа, нежели чем, соскребя основное острым резцом, подпалить на томящемся жаре (вы в курсе, как следует готовить настоящее сало? С соломенным душком, да разнеженном под шкурами? А вот и не стану вам ничего рассказывать: это вам не поваренная книга), затем окончательно удалить корни шерсти, и на тебе – вкушай на здоровье.
 
По прошествии веков, правда, некоторые худосочные бездельники, которых даже и на охоту-то не звали, смикиткали, что из никому не нужной щетины можно сотворить нечто для хозяйства очень даже полезное, и придумали щетки. Причем – самые разнообразные: в пещере ли подметать, или же со стола в землянке сырой, а то и вовсе живность из бороды повыгонять, да заодним и красоту навести, не столь суть важно, все зависит от заказа. Кстати, а ведь совсем недавно, лет этак сорок назад, даже зубные щетки, и те были из свиной щетины (бедные мусульмане!), помните? Дрянь, разумеется, были щетки, но все же лучше, чем ничего.

Короче говоря, человек, изрядно поупражнявшись на животных, вдруг взял и решил побрить самое себя. И опять-таки далеко за примерами ходить не надо: вспомните тех же древних греков, и кого из них вы без бороды припомните? Хорошо: Александр Македонский, но, во-первых, он был не совсем грек, а македонец, далее, он там на монетах да на портретах был еще совсем молодой, а как в поход свой бесконечный да беспричинный отправился, так я ни за что не поверю, что он в том походе каждый день брился. Все, нету больше гололицых греков.

Все остальные – Сократы, Диогены, Фемистоклы да Гераклы – без исключения бородатые. Однако прошло каких-то жалких сто-двести лет, и взгляните на изображения римлян. Так, только не надо торопиться, необходимо вдумчиво подойти к вопросу: хоть кто-то из них носил бороду? Ах, Нерон. Так у него и не борода вовсе была, а так, щетина, да и вообще он был пофигист до мозга костей. Нет больше кандидатур?

Вот и славно, теперь можно спокойно перейти к развитию мысли: этих римлян их мода брить морды в конце концов довела до того, что их живенько взяли в оборот неотесанные бородатые варвары. То же самое касается и Византии, и напрасно багрянородные вопреки заветам свои власы стригли: то вещий Олег к ним со своим щитом припрется, то Аскольд с Диром напару, а затем крестоносцы, как саранча, и вовсе чуть ли не каждое десятилетие в гости, как к себе домой, захаживали. Общеизвестно, чем кончила Великая Византия: пала она под натиском бородачей с востока, и Святая София сейчас Айя-София, а гордый Константинополь – так и вовсе один сплошной Истанбул.

Теперь давайте вернемся к нам, в Россию: как-никак, но своя землица к телу все же ближе. Итак, что мы имеем? Первый бритый царь у нас был кто? Правильно: Петруша. Дожил до сорока, наломал дров, и хана ему. Павел? Николай? Александр Первый, тот, который еще то ли в монахи подался, то ли под тяжестью грехов сгинул? Кто из них вам больше по нраву?
Или же тот, Второй, Освободитель, которого убивали-взрывали, не взорвали, и наконец-таки своего добились?

Ах, Третий, но с ним же и так все ясно: бородатый он был, так что не взрывали его, и не единой войны в его царствование так толком и не было. Да и умер он, кстати, заметьте, своей  смертью. Николай Второй, видимо, в подражание отцу, тоже по вступлении на царствование бороду решил больше не брить, да, видать, слегка недоборщил: борода у него была не гуще, нежели чем у Нерона, за что и поплатился.

Так что пугают меня наши последние правители: как ни крути, а так ни от кого из них добра для России так и не вышло, все через кровь да наперекосяк. Одно утешает: по утрам, умывшись и почистив синтетической щетиной зубы, я с удовлетворением смотрю в зеркало, и одобрительно глажу себя по… нет, не щетине, а по бороде, и надеюсь, что да минет меня чаша сия.

Кстати, и сыну своему тоже накажу, чтобы он влас своих трогать не смел, ибо так и Писании нам заповедано, да и… Об остальном я, кажется, уже сказал.