Не сказка о детстве полностью 8 гл

                Глава восьмая. Морис-Торез и ясновидение 
               
               Пока я вела непростую и весьма насыщенную  жизнь в санатории, родственники решили разъехаться и затеяли обмен.
              Наша четырехкомнатная квартира в хорошем кирпичном доме, но в плохом районе, уже в конце лета разменялась на две двухкомнатные в очень плохих домах и в очень плохих районах. Ненависть творит чудеса.
                Вику бабушка и дедушка забрали сразу же себе, а меня оставили матери. Теперь никто не прятал меня в запретной комнате. Телевизора не было вообще. Однажды мать спросила меня, не скучаю ли я по сестре. Я не скучала. Совсем. Как потом ни минуты не скучала о матери.
                Да и некогда мне было соскучиться. Теперь вместо холодильника отбойником для головы служил дверной косяк. Я рассказала в школе учительнице, что мать избивает меня, за что получила дома выговор.               
       Училась я из рук вон плохо. Это был пятый класс, а мой третий шел по программе второго, первым назывался подготовительный. Да еще в санатории я и от такого третьего прилично отстала. В общем, из второго в пятый, из варяг в греки. В смысле, из грязи в князи с понятным результатом. Мать меня подтягивала в учебе и била по голове, когда я ни хрена не понимала, то есть все время.
               По английскому языку я сразу отхватила единицу, и учительница меня очень ругала: »твоя мама закончила «Мориса-Тореза», а ты ничего не хочешь учить»! Я шла домой и недоумевала, кто такая эта «Лариса-Тереза»? И вправду, откуда она взялась? Моя мать никогда там не училась,  почему же меня так ругали в школе?
               Ранец она больше не обыскивала, я под шумок отгребла еще и две двойки в один день и безумно боялась, что она их увидит. Ранец со злополучным дневником лежал в коридоре. Я не спала ночей, но забрать его в комнату боялась, вдруг мать заметит его отсутствие и заодно решит проверить дневник.
              Особенно меня страшило, что она «включит ясновидение». Ведь как она обычно твердила, избивая меня :» все тайное становится явным, никогда не ври, за вранье начислю еще двадцать ударов, ты все поняла, мерзавка»?!
Так вот, как-то раз заболела учительница, и нас отпустили с последнего урока. Когда мать пришла домой, я рассказала, что литературы сегодня не было.
- «А, я знаю. Я внутренним взором увидела, как ты выходишь из школы».
             Через много лет, целуясь в парке  с человеком, который вроде бы был в меня влюблен, впрочем, кто его знает, я вдруг увижу перед собой злобное лицо матери :»я тебя вижу внутренним взором, шлюха, мерзавка»!
Я оттолкнула от себя мужчину, крича в отчаянии :»не могу, не могу, прости, мне кажется, она смотрит»! Не знаю, что он обо мне подумал. Хотя он немного был в курсе того, что у меня происходит дома. Но это все будет намного позже, а пока что…
            Пока что наступил ноябрь, и в моей комнате стало нешуточно холодно, смерили температуру воздуха, оказалось пятнадцать градусов. По утрам я просыпалась от холода в пять часов.  Я очень хотела уехать к бабушке и помолилась Богу. А потом попросила мать отпустить, боялась, что откажет, но отпустила без звука, отвезла к бабушке и уехала по своим делам.

Продолжение http://www.proza.ru/2012/02/10/1460