Не сказка о детстве полностью 12 глава

                Глава 12     Прощание с миром

           Мне было уже двенадцать лет, когда я схлопотала две двойки в один день. Кажется по химии. Да, это был мой восьмой класс. Значит, химия. Или физика, в которой я тоже была не в зуб ногой из-за страха перед математикой, которую в меня вколачивали, пропустив два года учебы, я впадала в ступор от любой точной науки. Теорию я понимала легко и замечательно, но как только доходило до вычислений, все – паралич!
Однажды  физичка тянула из меня ответ, но я лишь молча глядела на нее, как приговоренный. И вдруг она сказала :»ну почему ты молчишь, у тебя же умные глаза, я же вижу»!
Я была шокирована. Как это, у меня могут быть умные глаза? Такое мне бы сроду в голову не пришло!
            Может быть, двойки были не по физике, но они были, и это решило все.
            Страх, панический ужас перед разоблачением, за которым последуют удары ее лицом по мебели и радиатору отопления….только не это! На вопрос матери : где твой дневник»? я ответила что-то невразумительное, опасаясь выдать себя. Паника на лице, и все, горишь синим светом, ярким пламенем, как сказал один из известных юмористов.
         Мать укатила по своим делам, а надвигающийся «ужас дневника»  я решила обсудить со своей подругой Светой-Бандиткой. Надо было что-то делать. Замаячило, становясь единственным решением, слово  «побег». Я так устала от избиений, от постоянных  «ты должна», «ты обязана».
    За год до побега я  из-за учебы даже пыталась вены порезать.  Лезвие было тупое и ржавое, а повод ничтожный.
    Учитель вызвал  мать в школу, и вовсе не за плохое поведение, наоборот, хвалил. Но я принесла домой эту новость с мертвым, как кусок бетона, сердцем. Есть  ничего не стала, и бабушка проворчала : «о, она уже есть отказывается, ты сходи, раз учитель зовет, выясни, что она там натворила».
       Вечером я вышла на улицу и произнесла про себя, обращаясь к небу, к тополям, просто ко вселенной : «прощайте». Когда все уснули, взялась за лезвие.
        Поняв, что ничего не выходит, видимо, что-то я делала не так,  заснула, решив, что завтра, если  начнут таскать за волосы, брошусь под машину. А учитель меня хвалил. Странно!
       Мать требовала золотой медали, видимо : «сколько завтра будет, восемь уроков, так вот, чтобы восемь пятерок в дом принесла, ты обязана учиться и делать то, что тебе велят, а то вообще в детдом отправлю»!
     Перспектива детдома обсуждалась со Светкой-Бандиткой, та рассказала жуткую историю о том, как в детдоме старшая девчонка заставляла младшую стирать трусики старшей, а когда та отказалась, старшая затолкала малышку в стиральную машину и нажала кнопку «включить».
         Несложный выбор. Как в старом фильме «Подкидыш» : девочка, чего ты хочешь, поехать на дачу, или чтоб тебе оторвали голову»?
- На дачу, на дачу!
Я сразу представила себя в барабане большой, такой промышленной стиралки, как все гудит, бурлит и грохочет, как она захлебывается,  страшные шестерни перемалывают меня в фарш, и громче всего, громче стиральной машины звучит ликующий хохот Матери.  Это было похоже на семейный скандал, точнее, скандалы у нас дома напоминали мне стиральную машину. которой у нас не было. Были визгливые проклятия, которые, если их долго слушать, обретали какой-то ритм. Казалось, мы все трясемся и крутимся в какой-то центрифуге.
    За неделю до того разговора с подругой меня одноклассники избили ногами. Они расправу еще на пятом этаже, возле кабинета химии, закончился последний урок. Тогда меня спас химик. Он раскидал их в разные стороны.
           Я  спряталась в туалете, сидела на подоконнике и курила. Раз попыталась спуститься вниз, но увидела, что мои одноклассники ждут меня под лестницей. Пришлось спешно вернуться в укрытие и снова курить в окно и ждать. Может быть, им надоест, они устанут и уйдут. Они не устали и не ушли. Когда я  все-таки спустилась на первый этаж, они загнали меня как зверя, сбили с ног на снегу за школой и стали ходить по мне ногами. Квакушкина вырывала мне волосы и пыталась выцарапать глаза.

 Но на следующий за избиением день я снова пришла в школу. Со мной не только никто не сидел за одной партой, а даже не стояли рядом в коридоре. Но я должна была, обязана ходить в школу, бунтовать нельзя, тогда мать отдаст в детский дом. А хуже того, если  не отдаст. Тогда только в петлю, иного выхода нет. Очень тошно жить, когда тебя каждый день бьют по морде. «По морде», а не по лицу. Мать заходилась сладострастно : «кровью умоешься, гнида»!
          
          Решение созрело окончательно, когда одноклассники украли мой рюкзак с учебниками и бросили его в унитаз в мужском туалете. Я могла бы  не вылавливать его и не нести домой, конечно. А что, если мне не поверят и изобьют за утрату имущества.
        Когда я появилась дома с висящей на одном пальце мокрой гадостью, бывшей моим рюкзачком, мать  спросила, что все это значит?
Я рассказал ей, а в ответ услышала :»правильно сделали! Еще и мало тебе»!
        Выхода нет, все непоправимо. Я кого-нибудь убью!
Уже не в первый раз я мечтаю о том, как буду убивать, как вырву ногти, отрежу пальцы, вышиплю волосы пинцетом, как буду расчленять трупы своей матери, своих одноклассников. Я пьянела от этих мыслей.
            Но нужно было искать какой-то выход. Я не могу не ходить в школу, я обязана добровольно совать голову в петлю и говорить «спасибо».
    Надо бежать, - решила я, - Пока еще она вскользь упомянула о дневнике, пока еще не поздно»! В дневнике смачно красовались две двойки, из-за чего я не спала ночей, призрак неминуемого разоблачения давил  на грудь, душил, я стала понимать значение выражения «грудная жаба». Бежать! Спасаться! О, это сладкое слово – Свобода!
             В нашей школе был один мальчик, на класс постарше, немного странный. Когда он слышал собачий лай, то начинал плакать, так боялся собак. На него показывали пальцами и хохотали, собака лаяла во дворе, а он стоял в школьном коридоре и плакал. Однажды его  родственник привез ему в подарок газовый пистолет. И  этот мальчик, не помню его имени, пришел со стволом в школу и сказал, что сейчас перестреляет всех своих одноклассников. Учительница долго успокаивала и уговаривала, наконец, он отдал ей пистолет. Я бы не отдала на его месте, но у меня не было оружия.

Продолжение http://www.proza.ru/2012/02/10/2097