Не сказка о детстве полностью 22 глава Иди и убей

                "...Шагал я дорогою страха,
                мне в горло впивался репей,
                и бог, сотворенный из праха
                твердил мне:"иди и убей"..."
                А.Галич.


                Глава 22 Наука убивать

             Произошло из ряда вон выходящее событие. Наша родительница «усыновила нам собаку». То есть привела под дверь несчастную, покалеченную дворнягу, покормила и уехала. Приедет она через неделю, а собака воет на лестничной площадке. У зверюги перебиты нога и еще какие-то мелкие травмы. Она лежит, ест, поправляется, начала рычать на соседа.
Тот грозится прибить «жидовскую» собаку.
            А собака стала ходить, гулять во дворе, я хотела взять ее домой, но бабушка не позволила. Да и куда, в самом деле? Нас и так четверо, а зверюга не маленькая.
           И вот произошло то, что и должно было рано или поздно. Соня ( я так назвала собаку) нагуляла щенков и ощенилась в подвале.
           Вскоре бабушка созвала «семейный совет». Текст ее речи был в целом такой:
«мы не можем позволить себе портить отношения с соседями. У нас больная маленькая внучка, которую и так весь район обижает. Наша девочка – заложник этой «собачьей» ситуации .
- «И что же делать»? – Дед поправил очки и уставился, как на афишную тумбу.
- «Есть только один выход. Вы с Аней ближе к ночи наберете ведро воды, спуститесь в подвал и утопите щенков». – Бабушка уже все решила.
- «Вот черт! Да как же это? Я на живодера не учился»! – Дед интеллигентно
расстроился.      
- «Ну, Аня будет их топить, а ты ведро подержишь». – Все повернулись ко мне. Я почувствовала силу приказа и попыталась возмутиться:
«я не могу, это же убийство…» И что-то еще жалкое я бормотала и махала руками.
Но на меня обрушилась вторая серия:»ты хочешь, чтобы нас возненавидели окончательно? Ты понимаешь, что у тебя больная маленькая сестренка?! Она – калека, а ты, слава Богу, здоровая и должна помогать. Такое впечатление, что ты –вовсе не член нашей семьи. И тебе плевать, что  больной ребенок – заложник этой ситуации. Прояви,  наконец себя! Ты обязана защищать сестренку, иначе зачем ты вообще коптишь небо?»!
          Я поняла, что они правы. Если я не убью щенков, то я – ничтожество и предатель родной сестры-калеки, а значит, такие как я вообще не должны коптить небо. Они правы хотя бы потому, что я всегда не права, а они всегда правы. Прав может быть любой, но не я.
            Я обязана и снова пытаюсь уклониться от своих обязанностей перед сестрой и перед семьей, где меня кормят. Плохая девочка, плохая! Иди и убей! Конечно они правы, как же может быть иначе…Я должна совершить этот мужественный поступок, нельзя же все время быть таким трусливым ничтожеством, такой тряпкой, которая не может свою сестру от всего района защитить!
         Когда мы спустились в подвал, щенки доверчиво стали тыкаться холодными носами мне в руки. Где-то звонко капала вода. Фонарик иногда гас у деда в руке, а когда включался, по стенам метались наши вороватые тени. Из подъезда донесся чей-то смех. Я взяла в руки первую жертву.
Маленький комочек, еще слепой, вдруг задрожал.
           И тут я отключила сознание. Абсолютно механически, как робот, я сунула щенка в ведро и держала под водой, пока он не перестал биться. Потом второго, следующего, самый маленький все это время кусал меня за ногу, пока не дошла очередь и до него.
          Затем я выплеснула их в угол. Только мы собрались уходить, как из угла раздался хрип и бульканье. Щенки пытались выплюнуть воду и снова начать дышать.
- «Мы не можем еще раз идти за водой. Нас могут увидеть соседи, тогда еще и ославят»!
- «А что делать, дедушка»?
- «Добей их»!
- «Как»?
- «Как хочешь, но быстро»!
Я нашла какую-то бесформенную глыбу, вырванный откуда-то кусок бетона и положила на щенков сверху. Но они продолжали агонизировать, даже еще громче. Тогда я встала сверху на этот валун. Послышался хруст костей, и стало очень тихо.
             Крадучись, мы вышли из подвала. Я вручила деду ведро и достала пачку сигарет. Мне было четырнадцать, я курила уже два года, и после этого крещения кровью сразу перестала опасаться каких-либо проблем.
- «Ань, ты домой не собираешься»?
- «Иди спать»!!!! Я была убедительна. Дед суетливо чесанул вверх по лестнице, а я ушла в скверик, где и  просидела полночи в каком-то отупении.
           Через день ко мне подошел во дворе маленький мальчик и рассказал, что  Соньку увезли живодеры, а еще в подвале нашли раздавленных щенят, и один был еще жив.
     Самое интересное, что ни на секунду мне в голову не пришла мысль отказаться. Я доказывала свою нужность семье, а ради «священной сестры» не грех было и убить. Бабушка однажды сказала, что поклялась вырастить ее, а насчет меня –никаких клятв не давала, это она подчеркнула голосом, чтоб я знала своей место.
      И все-таки выбор есть всегда. Как раз в этот период мне уже исполнилось четырнадцать лет, выправилось лицо и перестало меня угнетать фактом своего дикого уродства, я уже торговала на рынке, имела свой доход и некую уверенность. Но гипноз был сильнее всего, и даже сейчас, когда пишу эти строки, и прошло уже шестнадцать лет с тех пор, меня нет-нет, а дернет мысль, что я не выполнила каких-то обязанностей по отношению к сестре, и нужно срочно ей позвонить и проверить, тщательно ли она вытерла свои сопли и не надо ли кому свернуть башку на всякий случай, собаке или ребенку.
     Когда мне было уже за двадцать, у меня появились относительно свободные деньги, то есть можно было жить уже не впроголодь и покупать одежду не на блошином рынке, а в секонд-хэнде. И первые же пятьсот рублей, хотя они не были лишними, я отдала сестре. При этом мы с ней всю жизнь друг друга люто ненавидели, если бы не ее священный статус и защита абсолютно всей семьи ( бабушка раз даже прокляла меня, решив, что я ударила сестру, и сколько та не кричала, что я находилась далеко и физически не могла ее тронуть, все! Сестра споткнулась, взвизгнула, меня проклинали долго, яростно и каббалистически, не слыша и не видя ничего вокруг от злобы за "священную сестру".)
,если бы не ее статус "священной коровы" я бы ее растерзала голыми руками еще в девяностых годах, не позже. Но щенков утопила, а через семь лет пришла и отдала ей деньги. Ни за что, просто так, хотя мне они были нужнее.
     И еще –я считала себя виноватой, хотя без этого можно было обойтись, без этих угрызений и терзаний, ведь собаку подобрала тогда моя мать и не повезла к себе через весь город, а оставила нам, и в результате вся эта гора свалилась на меня.
     Но я чувствовала  себя убийцей, которой и была, хотя никто мне больше об этом не напоминал, об истории с собаками в нашей семье не произносилось ни слова, а через два года мать прикормила на дачу еще одну собаку, лайку Дину. И ее мы тоже бросили, когда уезжали, но щенки на этот раз остались живы, хотя и разнесли в клочья все цветы, которые я десять лет растила. Щенки были удивительные –помесь лайки и афганской борзой.
       Папаша их, чистокровный «афган», крутился там же, я звала его «Кандагар», а мать с исступленной злобой, сверкая очами, шипела «М-мадагасскар» и  скармливала ему мой обед. К тому же периоду относится история о том, как мы с ней дрались, катаясь по полу и полосуя друг друга когтями.
       Конечно, мы старались вырвать глотку, но я ничего не помню, мне рассказала сестра. Вряд-ли она это сочинила. Скорее всего «вечный зов» матереубийства оказался сильнее  моего сознания и я просто потеряла контроль.
      Тогда же мать замахивалась яблочным огрызком и говорила тихонько:»ну, сейчас кину, а ты ударь меня, ударь, сядешь, и я наконец от тебя избавлюсь»! Мне уже было шестнадцать, и мои вещи были раскиданы от Чертаново до Марьиной Рощи, где я только не жила, у каких только невообразимых знакомых.

А тогда…После убийства щенков мне адски хотелось выпить. Я мечтала скорее вырасти, чтобы начать пить. Пиво я попробовала в семь лет, мать налила мне в чашку, чтоб запить таблетку. В девять лет я попробовала шампанское и хохотала так, что на мне лопнули колготки, от этого меня скрутил совсем уж дикий ржач.
    Где-то через год была водка, затем –коньяк. В промежутках – вино, примерно раз в несколько месяцев. На днях рождения у нас гостей не бывало, имелась одна бутылка, и всем перепадало по чуть-чуть.
         Но несмотря на маленькую дозу, я чувствовала, как спадает напряжение. И с каким нетерпением я ждала после нового года, когда будет Всемирный Женский День, и мне снова нальют.
              И ни разу мне не пришло в голову, что я могла отказаться топить щенков. А что было бы если бы я отказалась? Да, соседи еще больше возненавидели бы нас, и мне пришлось бы совсем худо, ведь это меня гоняли всем двором, когда я выгуливала это отродье человечества, свою сестру.
Это если подумать. Но я вообще не думала, мне достаточно было одной мысли : хорошая девочка всегда делает то, что ей велят.
               Однажды бабушка сухо сообщила:»мне нужно с тобой поговорить».
И поговорила. То есть предупредила:»ты веди себя  как можно тише, мать сказала, что если ты будешь  хулиганить или плохо учиться, мать назло отдаст Вику в сумасшедший дом, имей это в виду.»
              Интересно, что бы было, откажись я топить щенков? Но мы же не задаемся вопросом «что бы было после конца света»? Это удел писателей фантастов. Я знала слово «должна» и хотела выпить. Что же еще?
            Мне не приходило в голову, что можно жить по-другому и  вообще не задавалась такими глобальными проблемами. Закончить проклятую школу – вот что было на повестке дня,  еще чтоб и сегодня нам соседские мальчишки не расстреляли стекла из пневматики и не выбили дверь, еще волновало безденежье и безобразные опорки на моих ногах. Ноги у меня так и остались покалеченными. А мысль о том, что я живу как-то не так, не посещала меня никогда.
         У нас в доме был культ больной сестры Вики, взрослые были жрецами, воскурявшими ей фимиам, а я была универсальным солдатом.
Я получала приказы, обязана была их выполнять и несла за это ответственность. Выходя на улицу, я стреляла у прохожих сигареты. Меня согревала мысль о том, что через пару месяцев я выпью.
               Я не знала, что могу быть убийцей, тупым исполнителем приказа. Оказалось, могу. Я их убила, щеночков, похвалите же меня, я защитила сестренку от соседей. И вообще, я после этого повзрослела. Дайте водки, падлы!

Продолжение http://www.proza.ru/2012/02/29/148.