Маннергейм и геостратегия России на Дальн. Востоке

         История человечества, к величайшему сожалению, большей частью состоит из истории войн. А любому военному конфликту предшествует определенная работа, связанная со сбором необходимой информации о противнике. Подобный род деятельности называется разведкой. Еще в древнем Китае, мудрец У Дзе, живший в IV веке до нашей эры, писал: «Разведанный противник наполовину побежден». Оттого, во все времена, правительства всех стран не жалели средств для получения любой информации о вероятном противнике. И вполне естественно, что в данной работе использовалась любая возможность
          
           Конец XIX века и начало  XX-го характеризовались обострением русско-японских отношений. На протяжении многих столетий Россия стремилась на Восток, сначала в Сибирь, а затем и дальше к Тихому океану. Десятилетие за десятилетием русские продвигались в глубь материка. Организовывались экспедиция за экспедицией. Одни заканчивались неудачей и гибелью участников, другие приносили вместе с пушным товаром и другими богатствами, карты новых открытых, досель неведомых земель, включенных в состав Российской империи. Одновременно и Япония, покончив с межфеодальной рознью, и централизовавшись, с невиданным упорством стремилась догнать в своем развитии цивилизованные государства Европы и Америки. Ей потребовались новые земли для избытка своего населения, новые рынки для японских товаров. Япония решила выступить на Дальнем Востоке с самой активной ролью и осуществить перенос центра всей своей деятельности на материк, ибо островное существование не могло обеспечить выполнения всех устремлений правящих кругов Японии. Таким материком был, безусловно, Азиатский, поэтому первым объектом для японской экспансии стала Корея, затем Китай, на очереди стояла Россия.
          
           В начале двадцатого века все военные ведомства ведущих стран мира стали придавать большое значение военной разведке. Резко возросла роль агентурной разведки, увеличилось число объектов ее воздействия, и расширились способы ее ведения.

           До этого, нельзя сказать, что Россия не занималась военной разведкой.  Просто не существовало единой службы, обобщавшей, анализирующей и подготавливающей обработанные разведданные о вероятном или потенциальном противнике для передачи их в Генеральный штаб, военному министру и непосредственно Императору.

            Разведка осуществлялась по нескольким направлениям, и в первую очередь, по линии дипломатических представительств России в других государствах. Поэтому в данном случае можно было сказать, что центром разведки до этого времени являлось Министерство иностранных дел. Находясь в другом государстве, в постоянном общении с его жителями, они держали руку, как бы на пульсе того, что в этой стране происходило.  Но чтобы, как можно глубже проникнуть во многие весьма специфические вопросы устройства и организации другого государства, в состав посольств, были включены специалисты – военный и военно-морской атташе, торговые агенты, представители Министерства финансов и т.д. Подчиняясь с одной стороны Министерству Иностранных дел, они работали по указаниям и заданиям своих министерств. Это была, как бы легальная сторона их работы.

           Второе направление, по которому осуществлялась разведывательная деятельность, было Российское Императорское географическое общество, созданное в 1845 году. Русские мореплаватели и путешественники, которым страна и мир обязаны многими открытиями в области географии, в абсолютном своем большинстве были офицерами. Среди мореплавателей широко известны, например, имена: Ф.Ф. Беллинсгаузена, В.И. Беринга, Ф.П. Врангеля, В.М. Головнина, И.Ф. Крузенштерна, М.П. Лазарева, Д.Я. и Х.П. Лаптевых, Ю.Ф. Лисянского, Ф.П. Литке, Г.И. Невельского, П.К. Пахтусова, Г.Я. Седова, С.И. Челюскина, А.И. Чирикова, Е.В. Путятина и многих других. К сведению: из 178 человек, чьи имена остались на карте мира – 130 офицеров.

         Среди путешественников и исследователей суши также в основном встречаем имена русских офицеров: В.К. Арсеньева, А.К. Булатовича, Г.С. Карелина, П.К. Козлова, М.В. Певцова, Н.М. Пржевальского, В.И. Роборовского и других. Такие географические науки, как геодезия, гидрография, метеорология, картография и т.п., развивались в России, главным образом, (а некоторые и почти исключительно), благодаря офицерам русской армии и флота.

         Все географические открытия сопровождались, прежде всего, составлением карт местности, что безусловно могло использоваться в военных целях, а также военно-статистическим изучением вновь открываемых или исследуемых земель.

         Районы Центральной Азии, Монголии, Тибета, Китая и Дальнего Востока все чаще становились предметом изучения, в основном географических экспедиций России. Гигантский край, населенный многочисленными народами, был практически недосягаем дипломатическим миссиям. Посольства или представительства размещались в лучшем случае в столицах китайских провинций и с трудом находили общий язык с местными правителями – мандаринами. Изучение всех остальных территорий Поднебесной Империи возлагалось на географические экспедиции. Особо загадочными и малоизученными оставались районы Китайского Туркестана и Монголии. Выход России к отрогам Памира и Тянь-Шаня, как завершение блестящих туркестанских походов Скобелева, вызвало негодование и угрозы со стороны Великобритании, считавшей себя полновластной хозяйкой в этом регионе. Но времена Горчакова прошли, и Александр III, умевший разговаривать с Европой, резко отверг английские претензии, показав этим, что войны не боится. Лондон немедленно изменил тон, и дело закончилось в пользу Русского Царя. Русские линейные батальоны держали в постоянном напряжении 200-тысячную англо-индийскую армию. Открытое противостояние Российской и Британской империй продолжалось почти до самой Великой войны  1914-1918гг. и образования Антанты.

             Таким образом, получалось, что территория Китая становилась местом столкновения интересов, прежде всего, России, Великобритании, Японии. Сюда же стремились и другие европейские державы – Франция, Германия, а также далекие США.  Столкновение интересов приобретало форму различных военных конфликтов, что вызывало недовольство и возмущение в самом Китае. Древняя страна, дремавшая веками, начинала пробуждаться.

              Военный министр Д.А. Милютин собственноручно разработал инструкцию для географических экспедиций, в которой определял основные направления исследований. В первую очередь должно было выполняться общее, по возможности подробное картографирование местности. На следующем этапе осуществляется обзор исторического и политического развития территорий:
- географическое описание местности;
- границы и их отношение к окружающей действительности;
- топография территории и ее значение для военных действий;
- влияние почвенного покрова и климата на военные действия;
- наземные и водные пути, их военное значение;
- численность населения, национальный состав, места проживания, образование и уровень культуры, отношение населения к вооруженным силам и обороне страны;
- уровень развития государства, форма правления, политика и ее цели, отношения с соседними странами.
- промыслы и их отношение к вооруженным силам и обороне страны.
После завершения этого этапа исследования необходимо было, по мнению Милютина, перейти к анализу собранных данных с конкретной военной точки зрения и оценить их, обязательно сравнивая с уже имеющимися данными по другим странам:
- сильные и слабые стороны военной системы;
- сколько солдат и какие виды войск могут быть выставлены?
- насколько быстро будет произведена мобилизация?
- подготовлено ли государство к снаряжению вооруженных сил всеми возможными средствами?
- каково снаряжение, снабжение и моральный уровень войск?
- на какую военную доктрину опирается ведение войны?
На следующем этапе исследования необходимо было подробно изложить обзор возможных политических и военных перспектив на изучаемой территории. По мнению Милютина, собранный таким образом материал позволит осуществить геостратегическое планирование, как с целью защиты интересов России в мирное время, так и разработать различные планы боевых операций на случай войны.
           Д.А. Милютин усилил изучение географии в Академии Генерального штаба и в армии в целом: «чтобы успешно вести войну, у нас должны быть фундаментальные сведения о том, где мы будем бороться, с информацией о средствах, и другая статистика, касающаяся этого региона, а также то, что касается материальных и моральных ресурсов воюющих сторон».

           Центр исследования Средней Азии разместился в Омске, в Сибирском кадетском корпусе, в который было преобразовано Омское войсковое казачье училище. Главными учебными дисциплинами в корпусе была военная география и восточные языки. По инициативе офицеров в 1876 году в Омске было основано Западносибирское отделение РГИО. Главной целью кадетского корпуса и отделения географического общества было повышения уровня знаний о Средней и Центральной Азии, Дальнем Востоке и Китае, а также укрепление власти России в регионе.   

                Основоположником тщательного изучения Монголии, Китая и Тибета, в особенности их пустынных и высокогорных районов Тянь-Шаня, по праву считается русский ученый П.П. Семенов-Тянь-Шаньский (1827-1914). Блестящий офицер, выпускник знаменитого Николаевского кавалерийского училища лично совершил труднейшее путешествие по Тянь-Шаню в 1856-1857 гг. и организовал в дальнейшем туда еще несколько экспедиций. Его последователем был выпускник Академии Генштаба Н.М. Пржевальский (1839-1888), совершивший уже при помощи Семенова несколько походов в труднодоступные районы Монголии, Тибета и Китая.

          В 1870-1880 гг. Пржевальский осуществил четыре путешествия в Центральную Азию. Все они официально финансировались Императорским Русским Географическим обществом, но организовывались военным министерством. Сам Пржевальский был офицером, непосредственно подчиненным Генштабу, управлению генерал-квартирмейстера, на которое возлагались задачи военной разведки. После первого путешествия капитан Пржевальский получил чин подполковника и орден Св. Владимира 3-й степени.

           В 1878 году полковник Пржевальский предложил подготовить экспедицию в Тибет. В его докладной записке Генштабу о новом путешествии перечислялось множество научных задач, а также военных целей. Тибет в то время был недоступен для европейцев. Таинственное царство лежало к северу от Британской Индии, и в Петербурге опасались, что Лхаса может перейти под влияние Лондона. Свое третье путешествие по Центральной Азии, вошедшее в историю под названием 1-го Тибетского, Пржевальский осуществил в 1879-1880 гг. Маршрут этой экспедиции, начавшейся из Зайсана (в восточном Казахстане), охватил Джунгарию, Восточный Тянь-Шань, Нань-шань, Тибет, Куку-нор, верховья Желтой реки, Ала-шань и Монголию. В 1883 году в предисловии к своей книги, адресованной широкой читающей публике, Н.М. Пржевальский так определил цель данного путешествия: «Научная рекогносцировка Центральной Азии». В действительности же указанные приготовления были тонкой маскировкой. В своей докладной записке Генштабу в 1878 году Пржевальский прямо указывал на цели путешествия: «Притом, научные исследования…будут маскировать политические цели экспедиции и отклонят все подозрения наших недругов». Глава Азиатского отдела Главного штаба и непосредственный начальник Пржевальского генерал А.Н. Куропаткин подтверждал в докладе Императору заинтересованность армии в такой экспедиции: «Целью исследования будет Тибет. Помимо научных изысканий, предполагается произвести разведки относительно политического строя Тибета, его отношения к своим соседям, наконец, возможности завязать и упрочить наши сношения с Далай Ламою. Политика в этом направлении, даже при малой удаче, может открыть путь нашему влиянию, через всю Внутреннюю Азию, вплоть до Гималая».

           Описание Пржевальским его путешествий, хотя и рассматривалось, как крупный вклад в географию, служило преимущественно разведывательным целям для возможной военной кампании на китайской территории в период повышенной напряженности в отношениях между Россией и Цинской династией.

           В 1886 году Пржевальский стал членом особого военного комитета, созданного для обсуждения проблем, связанных с Китаем. Свое мнение относительно этой страны и народов ее населяющих он выразил в специальном очерке, вошедшем в его последнюю книгу. Она была издана в 1888 году. При переиздании ее в 1948 году одна из глав работы была опущена. Она содержала многочисленные острые выпады против Китая, что не отвечало духу того времени. Так, Пржевальский считал, что единственной логичной политикой в отношении «Поднебесной империи» должна быть организация завоевательной войны. При этом он цитировал известного юриста Санкт-Петербургского Университета Федора Мартенса, писавшего о Китае, что «международное право не может быть приложимо в отношениях с полудикими народами».  В отношениях с китайцами Пржевальский прямо отмечал, что европейцы должны «снести во имя цивилизации всех этих подонков рода человеческого. Тысячи наших солдат достаточно, чтобы покорить всю Азию от Байкала до Гималаев… Здесь можно повторить подвиги Кортеса». Уже в ходе первой тибетской экспедиции 1879-1880 гг. Пржевальский подчеркивал, что «умение хорошо стрелять стояло вопросом первостепенной важности, - это была гарантия нашей безопасности, … наилучший из всех китайских паспортов». Имея за плечами четыре центральноазиатские экспедиции и массу контактов с китайцами, Пржевальский полагал, что мошенничество и плутовство развито в них до крайних пределов: «Вообще здешний китаец – это жид плюс московский мазурик, и оба в квадрате!» В китайцах он отказывался видеть любые положительные черты, заявляя, что «китайский народ отжил свое», а китайская цивилизация находится в «загнивающем состоянии».

             В целом, Н.М. Пржевальский оставил массу нелицеприятных высказываний в адрес китайцев. Отчасти это, вероятно, могло быть реакцией на препятствия, встречавшиеся на каждом шагу путешествия. Пржевальский становился мнительным, подозрительным, жестоким, резко критиковал людей, с которыми ему пришлось встречаться. Даже спустя 20 лет, во время путешествия Г.Ц. Цыбикова 1899-1902 гг., встречавшиеся ему монголы расспрашивали и вспоминали об «иэхэ гэдэ-суту амбане» - большебрюхом генерале, под которым подразумевали Пржевальского. Они же отмечали, что «уртай-амбань», т.е. «сердитый генерал» жестоко карал за неправый поступок, правда и вознаграждал щедро за полезные услуги.

             В начале новой, пятой по счету экспедиции, в 1888 году Н.М. Пржевальский скончался. Параллельно с ним работали экспедиции Певцова Михаила Васильевича (1843-1902), тоже русского офицера и выпускника Академии Генштаба.  В 1876 году он совершил поход по Джунгарии и результатом было появлении карты местности в масштабе 40 верст в дюйме (прибл. 1: 1 500 000). В 1878-1879 годах им совершен переход через пустыню Гоби в город Калган, протяженностью 4000 км, составлена подробная маршрутная карта. В 1889-1890 гг. вместе с помощниками и учениками Пржевальского, офицерами- участниками его экспедиций Козловым Петром Кузьмичем (1863-1935) и Роботовским Всеволодом Ивановичем (1856-1910), он совершает еще одно путешествие по Кашгарии и Куньлуню, протяженностью 10000 км и составляет маршрутную съемку, а также карту Восточного Туркестана и северной окраины Тибетского нагорья в масштабе 100 верст в дюйме.

          В 1893-1895 годах экспедицию на Тянь-Шань и Северный Тибет проводит Роботовский и наносит на карту еще более обширные области Центральной Азии. В 1899-1901 годах очередную экспедицию возглавил Козлов и прошел через Монголию на Тибет, и в верховья рек Хуанхе, Янцзы и Меконга.

           На рубеже XIX-XX веков активное участие в исследовании этих территорий принял Л.Г. Корнилов. Уже в 1898 году, проходя службу после окончания Николаевской академии Генштаба в штабе Туркестанского военного округа, он проявил себя не просто смелым офицером, но и человеком, действия которого граничили с авантюрой. Проникнув под видом туркмена на территорию Афганистана, Корнилов через несколько дней доставил план новой крепости Дейдади в Гиндукуше, описание дорог и фотоснимки. Правда, вместо заслуженного ордена, в тот раз он получил выговор и обещание 30 суток ареста на гауптвахте за самовольную отлучку за границу. В 1899-1904 гг. Л.Г. Корнилов совершил несколько длительных экспедиций с исследовательскими и разведывательными целями в Персию, Китайский Туркестан и Индию. Их итогом стали 8 печатных работ по военной топографии.

         Казалось,  экспедиций организовывалось много, но разразившаяся война с Японией вскрыла всю недостаточность изучения территорий Китая.  Очень серьезная беда, поджидавшая русскую армию в боевых действиях против японцев в Китае - было полное отсутствие карт местности. Войска были слепыми в планировании операций. Участник войны, генштабист граф Игнатьев вспоминал: «Плохо обстояло дело с картами. Их не было вовсе… не для проверки, а для составления новой карты, разлетелись мы, генштабисты, веером по всем направлениям от Мукдена с приказанием производить маршрутные съемки… при сводке маршруты не сходились, и для проверки посылались новые съемщики. В результате вся местность, лежавшая между маршрутами, в особенности в горном, труднодоступном районе, оставалась незаснятой…». Когда после войны потребовались документы для описания Шахэйского сражения, то сам Куропаткин не мог представить ничего, кроме имевшейся у него карты с белыми пятнами. На ней он собственноручно написал: «Приложена карта, каковая была и у меня. Более подробных карт не было». 

        Чувство большого стыда за бездарно проигранную войну с Японией привело к определенным позитивным переменам. Официальной датой рождения русской военной разведки можно смело считать февраль 1903 года, когда при Генеральном штабе было создано разведывательное отделение («особое делопроизводство») в составе отдела генерал-квартирмейстера. 20 января (2 февраля) на рапорте военного министра России А.Н. Куропаткина об образовании в рамках военного министерства «разведочного отделения» царь сделал надпись: «Согласен». 1 марта 1903 г. сформированный разведывательный центр получил наименование 7-го отделения военно-стратегического отдела генерал-квартирмейстера Главного управления Генерального штаба. В составе Главного управления отдел генерал-квартирмейстера был основным. На него возлагались общие вопросы, связанные с организацией обороны страны, вопросы военной статистики, а также оперативные вопросы, как европейского, так и азиатского театра военных действий, подготовка оперативно-стратегических данных и планов развертывания войск, сбор и обработка разведывательной информации. Непосредственно на генерал-квартирмейстера замыкались и военные агенты (военные атташе).

          За  год, предшествующий русско-японской войне, молодая русская разведка добилась весьма незначительных успехов. Тем не менее, наконец-то появился центр, единая служба, обобщавшая, анализирующая и обрабатывающая данные, поступающие из различных источников, появилась организация систематического сбора сведений о вероятном противнике различного характера – политического, военного, морского, экономического, научного и технического.

          На работе военной разведки накануне русско-японской войны отрицательно сказался и недостаток финансовых ассигнований – с начала 1890-х годов, по инициативе министра финансов Витте началось резкое сокращение всех военных расходов. Перед войной Главному Штабу по смете на «негласные расходы по разведке» ежегодно начислялась мизерная сумма в размере 56 тысяч рублей, распределяемая между всеми военными округами. В тоже время Япония, по данным известного историка А.В. Шишова, затратила только на подготовку агентуры, работавшей против России, около 12 миллионов рублей.
          В том же 1905 году начались серьезные военные реформы, завершение которых планировалось к 1917 году, но их прервала Первая мировая война.

         Тем не менее,  деятельность военной разведки активизировалась, ибо необходимость ее, наконец, осознали на самом верху. Разведывательное отделение Генштаба было усилено специально отобранными офицерами, имеющими боевой опыт. И на них  возлагались уже конкретные задачи. Часть из них прикреплялась к отделам генерал-квартирмейстеров округов, на других возлагались особые миссии. Превалирующим, безусловно, оставалось западное направление, и западные военные округа, но и Востоку, теперь уделялось повышенное внимание. Старались учесть все ошибки войны в Маньчжурии. С учетом поражения России в войне с Японией, которым не преминули воспользоваться европейские державы, США и Япония, для увеличения своих сфер влияния, а также начавшихся реформ в самой Поднебесной Империи, имеющей гигантскую по протяженности сухопутную границу с Россией, необходимо было иметь полную и достоверную информацию о происходящем.

              Дремавший веками Китай, незаметно для себя был разделен европейскими державами, в первую очередь, посредством выдачи им различных концессий. При этом, интересы этих держав постоянно сталкивались, и на китайской территории шла, по сути, экономическая война, сопровождавшаяся реальными жертвами. Проигрывая в постоянной борьбе между собой на одном участке этого невидимого фронта, протяженностью в весь земной шар, ведущие европейские державы старались наверстать упущенное в другом. Поражение Китая в войне с Японией, имеющей свои собственные интересы на континенте, было не в малой степени вызвано той поддержкой, которую оказывали Стране Восходящего Солнца Великобритания, Германия и позднее США, преследовавшие свои собственные цели, связанные с противостоянием России. Великобритания мечтала о реванше за свои потери в сферах влияния в Средней Азии, Германия стремилась столкнуть Россию с Великобританией, дабы отвлечь внимание и тех и других от  европейского театра, а США, опоздавшие к разделу, основного противника в своей экспансии  в Китае видели в России. Бесцеремонность европейцев в погоне за прибылью, абсолютно не обращающих внимание на местное население, как будто его и не существовало, продажность китайских чиновников, одурманивание народа при помощи опиума, который не без помощи Великобритании и Франции, в результате двух «опиумных» войн, просто наводнил Китай, все это вызвало мощное народное восстание в 1900 году. Инициатором восстания стало тайное религиозное общество «Ицэцюань» («Кулак во имя справедливости и согласия»). От китайского слова «цюань» - кулак, входившего в название,  восстание получило известность в Европе, как «боксерское». Губернаторы провинций Китая – мандарины или цзяньцзюни, обладавшие огромной фактической властью в подчиненных им землях, а также имевшие под своим командованием многочисленные войска, по-разному отнеслись к восстанию. Нередко в нападениях на европейцев в Северном Китае и в самом Пекине регулярные китайские войска действовали совместно с боксерами. В других же провинциях правительственные части жестоко расправлялись с мятежниками. Результатом восстания была вооруженная интервенция европейских государств с участием Японии, которая завершила разгром «боксерского» восстания и позволила союзным войскам захватить Пекин. Однако русские части покинули китайскую столицу сразу после подавления восстания, и русское правительство предложило поступить также всем остальным участвовавшим в интервенции. Тем самым Россия демонстрировала свое добрососедское и уважительное отношение к Китаю.

          Помимо экспансии со стороны европейских государств, превращавших Китай в полуколониальное государство, усиливалось напряжение внутри правящих кругов самой страны. В Китае возникло реформаторское движение, объединявшее промышленников и помещиков, в борьбе с феодально-монархическим режимом маньчжурской династии Цин, правящей Китаем с 1644 года. К движению присоединился и молодой император Цзай Тянь  (Гуансюй), понимавший всю необходимость перемен в стране. Период попытки проведения умеренных реформ получил название «Сто дней реформ». Вся программа была направлена на капитализацию Китая и включала в себя свыше 60 указов, которые касались системы образования, строительства железных дорог, заводов и фабрик, модернизации сельского хозяйства, развития внешней и внутренней торговли, реорганизации армии, чистки государственного аппарата и т.д.  Однако, фактически власть принадлежала вдовствующей императрице Ехонале (Цыси), которая жестоко расправилась с реформаторами и окончательно отстранила  от власти императора   Цзай Тяня. «Боксерское» восстание, и последовавшая за ней открытая военная интервенция европейских держав, вынудило правительство императрицы Циси осознать, что реформы Китаю все-таки необходимы. Требовалось укрепить центральную власть, ограничить права губернаторов провинций, срочно реорганизовать армию, а также самым активным образом бороться с проникновением опиума в страну, что стало просто всенародным злом.

            Еще одним очень важным аспектом изучения Китая был вопрос, связанный с религией. Являясь многонациональным государством, Китай был страной, где исповедовалось и множество религий. Если в равнинной части Китая основным были буддизм, даосизм и конфуцианство, то на окраинах Поднебесной империи, особенно граничащих с Россией, существовали другие религиозные направления. Так, в Китайском Туркестане, где проживали народы тюркской языковой группы, казахи и киргизы, исповедовали ислам, суннитского толка,  припамирские таджики также были мусульмане, но исмаилиты. Религия монголов – буддизм-ламаизм, с центром на Тибете.

          Еще в 1899 году старший чиновник по особым поручениям при Туркестанском генерал-губернаторе генерале С.М. Духовском, один из лучших знатоков мусульманской Азии, Владимир Петрович Наливкин подготовил по распоряжению своего начальника записку «О возможных соотношениях между последними событиями в Китае и усилением панисламистского движения». В этом документе он подробно анализирует положение дел в мусульманском мире и отмечает усилившееся панисламистское движение, призванное объединить все ветви ислама, главным образом суннитов и шиитов, в общей священной борьбе с неверными. Самарканд и Бухара, совсем недавно приведенные в подданство России, до этого играли громадную роль в духовной жизни суннитского Востока, являясь «главнейшим центром мусульманской схоластической науки». Россия, отодвинувшая свои государственные границы далеко вглубь Средней и Центральной Азии и Кавказа, невольно способствовала перемещению центра халифата (духовного предводительства над всеми мусульманами) в Турцию. Появление движения панисламистов, объединяющих образованных мусульман разных стран, означало идею объединения всех мусульман мира под эгидою халифата, для того, чтобы рано или поздно, взять реванш над ненавистной им европейской цивилизацией. Естественно с этой целью велась активная подрывная работа, как среди мусульман России, (центры – Крым и Бухара), так и среди мусульман стран, граничащих с ней, Афганистана, Персии (совр. -Иран) и Китая.

          Восстание «боксеров», имевшее антиевропейские и антирусские цели, показавшее слабость центральной китайской власти, и независимость правителей провинций от мнения столицы, помноженное на активность панисламистов в провинциях, где большинство жителей – мусульмане, все создавало реальную угрозу России, в виде нового газавата – священной войны во имя Бога и по завету «печати пророка». Поэтому, отмечает Наливкин в своей записке: «…нельзя не признать безусловно желательными скорейшей постройки железной дороги от Оренбурга до Ташкента и постоянного нахождения в Туркестанском крае такого количества войск, которое могло бы быть достаточным на тот случай, если бы одновременно с открытием военных действий на южной и восточной границах края вспыхнули беспорядки среди местного мусульманского населения».          

         Молодая русская военная разведка в срочном порядке пополняется специально отобранными офицерами, имеющими боевой опыт. Подготавливается сразу несколько экспедиций. Одну из них предлагается возглавить бывшему кавалергарду, участнику боев с Японией, подполковнику Карлу Густаву Маннергейму. В начале 1906 года ему приказано срочно явиться в Генеральный штаб, где его принял, только что назначенный на должность начальника Генштаба, генерал-лейтенант Федор Федорович Палицын. Хорошо осведомленный о деятельности Маннергейма в период русско-японской войны, в частности о наличие у него боевого опыта в проведении разведывательных операций, в качестве командира, как регулярного кавалерийского подразделения, так и набранного из китайцев-хунхузов, генерал Палицын сделал новоиспеченному полковнику весьма неожиданное предложение… Суть его заключалась в следующем: в составе небольшого конного отряда совершить длительное путешествие от Самарканда до Пекина, по труднодоступным и малоизученным районам Центральной Азии, Китая, Монголии и Тибета. Цель – маршрутная съемка, уточнение существующих карт, сбор статистических данных о населении, взаимоотношениях различных народностей и национальностей, населяющих эти районы, численность и состав вооруженных формирований, уровень их подготовки, характеристика их командиров, анализ политической обстановки в регионе, и фиксация при помощи фотоаппарата того интересного в военном отношении, что встретиться на пути: горные дороги, перевалы, фортификационные постройки или инженерные сооружения (мосты, источники воды и пр.), а также обучение войск, их тактические приемы, вооружение. То есть, по сути, Маннергейму было предложено выполнить миссию тайного агента русской военной разведки. Легенда – прикрытие заключалась в том, что планируемое  путешествие совершалось не офицером русской армии, а частным лицом и с финским паспортом. Необходимо заметить, что подобные предложения руководством Генштаба делались на основании тщательного изучения кандидата, начиная от его служебных характеристик, послужного списка, боевых заслуг, личных качеств и отзывов о нем сослуживцев. Как писал один из основателей русской военной разведки и контрразведки Н. Батюшин, «он должен был обладать аналитическим умом, позволяющим в мелочах улавливать общую картину, быть хладнокровным и абсолютно честным человеком, так как  являлся бесконтрольным расходователем средств, отпускаемых на его экспедицию, отличаться исключительной работоспособностью, инициативой, оперативным мышлением и высокой нравственностью, подразумевающей, прежде всего, идейную убежденность в выборе военной профессии, а также быть застрахованным от разного рода увлечений, свойственных возрасту, найдя выход своей энергии в полной отдаче работе». Отсюда, можно сделать вывод о том, что полковник Маннергейм обладал всеми этими качествами.

           Маннергейм подает официальный рапорт об увольнении с военной службы по формальным причинам. Это являлось обычной практикой при направлении русского офицера для выполнения специального задания. К подобным рапортам обычно прилагалась уже секретная докладная военного министра Императору, где пояснялось, что офицер выполняет на самом деле конкретное задание и по его окончанию подлежит восстановлению в рядах армии. На этой секретной докладной наносилась соответствующая резолюция Императора. Допустим, офицер следовал на театр военных действий, где Россия не принимала участия, но нуждалась в освещении событий из неофициальных источников, поскольку по официальным каналам информация была недоступна. В таком случае офицер отправлялся не как военнослужащий русской армии, а добровольцем, представителем Красного Креста, журналистом и т.д. и т.п. В случае какого-либо неожиданного поворота событий исключалась возможность дипломатического скандала с невыгодными для России последствиями. Например, в 1902 г. было принято решение направить в Тибет специальную разведывательную группу под видом буддийских монахов, которую должен был возглавить подъесаул Н.Э. Уланов. Для зашифровки операции было решено уволить Уланова в отставку с тем, чтобы не возникло ненужных домыслов в различных военных канцеляриях.  Так и Маннергейм отправлялся в экспедицию с финским паспортом, чтобы еще более усыпить бдительность китайских чиновников по отношению к путешественнику с нерусской фамилией. Примечателен тот факт, что в это время составлялся сборник биографий кавалергардов за все время существования полка, и по этому случаю было выпущено обращение ко всем, когда-либо служившим в полку, прислать свои фотографии и различные документы, связанные со службой и семейным положением. К обращению прилагался список офицеров и чиновников полка. Фамилия Маннергейм в нем отсутствует, хотя в самом сборнике биографий кавалергардов, выпущенном после возвращения Маннергейма из экспедиции, мы находим страницу, посвященную ему. Это еще раз подтверждает секретность в отношении планируемого путешествия. В послужном списке Маннергейма также отсутствуют записи о занимаемых должностях в 1906-1908 гг. Имеется лишь указание на то, что он «С Высочайшего соизволения командирован в Китай с негласной целью».

        За те несколько месяцев, что были отведены Маннергейму на подготовку к экспедиции, он закончил специальные курсы топографии и фотографии при Академии Генерального штаба. Вообще, фотография тогда была модным увлечением, и Маннергейм ей интересовался и до экспедиции. Поэтому все снимки, которые мы имеем возможность видеть, выполнены им самим и с высоким профессиональным качеством. Самим основам фотографии ему не было необходимости обучаться, а вот выбор необходимого ракурса для съемки, именно с точки зрения  использования полученной фотографии в качестве разведывательной информации и военно-статистической оценки территорий, объектов, дорог и прочего, этому следовало научиться.

            6 июля 1906 года Маннергейм покинул Петербург. Для получения последних указаний, инструкций и подробного рассказа о приграничных районах Китая, он прибыл в Ташкент, где располагался штаб Туркестанского военного округа. Там произошла его первая встреча с руководителем русской разведки в этом регионе, полковником Лавром Георгиевичем Корниловым. Как и Маннергейм, после русско-японской войны, Корнилов был в числе офицеров, отобранных Генеральным штабом, для работы в разведке. Хотя, еще в звании капитана, Корнилов участвовал в рекогносцировке Памира и имел определенный опыт и работы в горах и общения с местным населением. Поэтому их встреча была крайне полезна для Маннергейма. Корнилов подробно и обстоятельно рассказал об условиях жизни в приграничных районах Китая, снабдил свежими дорожными картами и поделился своими личными воспоминаниями о  рекогносцировочных работ в горах. Следующая их встреча состоится спустя два года уже в Пекине, где закончится экспедиция Маннергейма, а Корнилов к этому времени будет там военным атташе русского посольства.

           Перебравшись из Ташкента в Ош, Маннергейм завершил свою подготовку и комплектование своего отряда. В экспедицию вместе с ним уходили два казака – Рахимьянов и Луканин,  и два китайца, один в качестве проводника, другой – слуги. Таким образом, весь отряд состоял из пяти человек при десяти лошадях. Путь лежал в направлении города Кашгар, одного из важных и крупных городов китайской провинции Синьцзян, расположенной за горным хребтом, соединяющим Памир с Тянь-Шанем. 11 августа 1906 года отряд двинулся в путь.   

          Параллельно, с экспедицией Маннергейма, планировалась работа  еще двух партий. В 1907-1909 годах, П.К. Козлов прошел степи Монголии, пустыню Гоби и вышел, как и Маннергейм в северные районы Китая. Третью экспедицию возглавлял Владимир Клавдиевич Арсеньев (1872-1930), изучавший отроги Сухоте-Алиня, в восточных районах Китая и Приморья. Арсеньев также был  офицером, исследователем Дальнего Востока и писателем. Его роман «Дерсу Узала» знаком и по книге и по замечательной ее экранизации японским режиссером Акирой Куросавой с Юрием Соломиным в главной роли.

          Маннергейм прошел горную, западную часть Китая, начинающуюся от среднеазиатских владений России и границы с Афганистаном, пересек западную часть пустыни Гоби и вышел в центральные районы страны. Козлов прошел монгольские степи, затем пустыню Гоби, где открыл знаменитый мертвый город Хара-Хото, и также вышел к городу Калган. Арсеньев исследовал отроги Сухоте-Алиня на востоке и таким образом завершил общий обзор китайской границы.

         20 июля 1908 года конное путешествие Маннергейма завершилось в городе Калган, откуда уже по железной дороге он добрался до столицы Поднебесной империи – Пекина. Здесь, впервые за два года можно было разместиться в большом отеле и вкусить все блага цивилизации. Маннергейм садится за составление отчета об экспедиции. Нужно было собрать воедино все данные, проанализировать их, рассмотреть внимательно проявленные и отпечатанные фотографии, документально подтверждавшие все разведданные, уточнить и дополнить маршрутные  карты, добавить свежую информацию, полученную от русского военного атташе в Пекине полковника Корнилова.

           Отчет представлял из себя ценный аналитический материал, и на его основании в купе с отчетами экспедиций Козлова и Арсеньева, проводившимися практически в одно время с Маннергеймом можно было сделать военно-стратегический обзор всех территорий Китая, сопредельных с границей Российской империи. Весь маршрут Маннергейма был тщательно снят и нанесен на карту, что было весьма непросто, ибо путь его пролегал по труднодоступным горным дорогам, перевалам и ледникам. Здесь было сложно просто остаться целым и невредимым, не переломать себе кости, не соскользнуть вместе с лошадью в пропасть или расщелину, не замерзнуть, наконец. А при всем этом нужно было успевать вести топографическую съемку, переносить все на карту, да еще и фотографировать. Опасности поджидали на каждом шагу, от возможности подвергнуться нападению, (надо учитывать тот факт, что среди мусульманских народов, населяющих долины и отроги Кызыл-Дага и Тянь-Шаня еще свежи были в памяти разгром афганских и дунканских племен русскими войсками в царствование Александра III), до абсолютно реальной вероятности подцепить какую-либо заразную болезнь, коих здесь имелось множество. Сыграли свою роль хорошее вооружение отряда, опыт самого Маннергейма, приобретенный на полях Маньчжурии – ни при каких обстоятельствах не пить сырой воды, а только чай, и, безусловно, его прекрасные качества кавалериста, которые позволили ему практически два года не слезать с коня.

              Особое внимание следует уделить тем фотографиям, а их было около 1300, что замечательно иллюстрировали отчет экспедиции. С военной точки зрения они были бесценны. Каждый стратегически важный пункт был заснят именно с той точки, которая позволяла его всесторонне оценить и изучить. Если это была дорога или ущелье или перевал, то выхватывались самые примечательные детали, уточнявшие то, что нанесено на карту – крутизну подъема, извилистость, состояние самой дороги или тропы. Если это был мост, то была видна его конструкция и габариты, а значит, нетрудно было определить его пропускную и несущую способность. Фигуры людей, животных, рядом с крепостными стенами или другими объектами позволяли пропорционально определить их высоту и ширину, как  фортификационного сооружения. Снимок позволял одновременно увидеть из какого материала, они были построены, а посему, какой прочностью они обладали. Большое количество снимков было посвящено различным воинским формированиям китайской армии. Здесь четко прослеживалось, каким оружием пользовались солдаты, каковы их навыки, какие тактические приемы использовали при стрельбе и построении в боевые порядки, какая у них амуниция, обмундирование и даже обувь. На войне мелочей нет, поэтому любая деталь имеет большое значение.  Снимок, сделанный на оружейном заводе, демонстрирует на каких станках, производились винтовки и патроны, каковы условия самого производства и многое другое, что дополняло сам текст отчета и подтверждало сделанные в нем выводы. Даже, казалось, обычные бытовые сценки, выхваченные объективом фотоаппарата, имели военно-статистическое значение. Интересны были все национальности, населявшие тот или иной регион, их вероисповедания, их обычаи, уровень жизни, образования, приверженности наркотикам, заболеваемость среди них, способность приспосабливаться к жаре, холоду, отсутствию воды, растительности и многое-многое другое – все было чрезвычайно важным. 

            В своем «Отчете» Маннергейм делал вывод о том, что условия, существующие в Западном Китае, «в сильной степени ослабляют обороноспособность этой окраины и, конечно, исключают для Китая возможность каких-либо агрессивных замыслов в сторону наших соседних владений». Вместе с тем, он предупреждает, что «через, каких-нибудь, 4-5 лет мы можем встретить там хорошо организованную, обученную и снабженную армию в 2-3 дивизии, а лет через 13-15 западный фронт Китая может быть связан железною дорогою с остальною Империею…».
            В завершении отчета, Маннергейм высказывает предположения о возможности ведения боевых действий против Китая. По его мнению, нападение с севера через Монголию осуществить сложно из-за плохих сообщений и трудностей обеспечения. Наилучшее решение – это нападение из Маньчжурии, а также возможность стремительного рейда конницы в Северо-Западный Китай в направлении Урумчи. Как и Милютин, Маннергейм придерживается активного ведения боевых действий. В самом конце отчета, он пишет о том, что может осложнить политику России в Азии - это рост авторитета японцев и увеличение миграционных потоков китайцев в Монголию и Туркестан.

           На основании этого, один из современных журналистов в своей статье о Маннергейме, написал, что цель разведывательной миссии его отряда состояла именно в подготовке русского вторжения в Китай. Я думаю, что ни о каком вторжении или войне в этом регионе речь идти не могла. Во-первых, по той причине, что все внимание России было сосредоточено на западных рубежах, и военная разведка прекрасно понимала всю серьезность положения в  западных округах, и неизбежность войны с Германией была очевидна. Во-вторых, нужно было исправлять все ошибки, допущенные в японскую войну, когда Россия была просто не готова к японской экспансии, ни с точки зрения сведений о нападавшей стороне, ни знания театра военных действий. В-третьих, нельзя было забывать об угрозе панисламизма, центром, которого становилась Турция, извечный противник России, перекрывающий южные проливы и несущая угрозу всему, прежде всего православному христианству.  В-четвертых, владение информацией и знание обстановки в высокогорных регионах Центральной Азии, населенных народностями, исповедующими ислам, и играющих роль аналогичную Балканам в Европе, то есть ключа ко всему, позволяло успешно противостоять Великобритании, компенсируя все неудачи русской политики в европейских спорных вопросах. Русское присутствие в Центральной Азии служило сдерживающим фактором для британцев и заставляло их держать в постоянном напряжении всю свою армию в Индии. Не секрет, что это был самый действенный способ влияния на Лондон, ибо Британская империя прекрасно понимала, что без своих колоний, в первую очередь Индии, она сама станет глиняным колоссом, который рухнет в одночасье. Понимала это и Россия. Недаром Император Павел Петрович, страшно разозлившись на англичан, захвативших Мальту, двинул в поход все Превеликое Войско Донское во главе с атаманом Платовым через Афганистан в Индию. Тем же маршрутом должна была отправиться по приказу Реввоенсовета и Первая Конная Армия во главе с Буденным, ибо путь к Лондону здесь всегда был короче. Тем более, что недовольных правлением Великобритании в Индии было предостаточно, а последнее восстание сипаев было подавлено красными мундирами с такой жестокостью, что достаточно было только искры, чтобы жажда мщения выплеснулась через край и утопила всех англичан в крови. О планировании каких-либо наступательных операций в данном регионе, когда на пороге стояла европейская война, нет смысла даже говорить. Но оборонительная концепция обязана была разрабатываться.
          Таким образом, результаты разведывательных экспедиций имели серьезное военное и научное значение. Труды Маннергейма были высоко оценены - орденом Св. Владимира 3-й степени и Золотой медалью «За заслуги» Императорского Русского Географического общества. 
            С началом первой мировой войны, перешедшей в гражданскую, на долгие годы прекратились и географические экспедиции. Исследования возобновились лишь при Советской власти. Однако, об организации подобных путешествий на сопредельных с СССР территориях уже не могло идти и речи.


 





Библиография:
Архивные источники.
1.РГВИА. Ф. 409. Оп. 1 Д. 78522.

Опубликованные источники:
Сборники документов, нормативные акты:

1.Сборник географических, топографических и статистических материалов по Азии. Вып. LXXXI. Предварительный отчет о поездке, предпринятой по Высочайшему повелению через Китайский Туркестан в северные провинции Китая в г. Пекин, в 1906-7 и 8 гг., полковника барона Маннергейма. СПб.: изд. Главного Упр-я Ген. штаба, 1909. 173 с.
2. Сборник географических, топографических и статистических материалов по Азии. Выпуск LXXVIII. СПб.: изд. Военно-стат. отдела Главного Штаба, 1905. 131 с., 2 карты.
3. Список генерал-адъютантам, генерал-майорам и контр-адмиралам Свиты Его Величества и флигель-адъютантам по старшинству. Составлен по 20-е марта 1916 года. Пг.: изд. Военно-Походной канцелярии Его Императ. Велич-ва, 1916. 190 с.
 
Мемуары, дневники, письма:
1. Батюшин Н. Тайная военная разведка и борьба с ней. М.: X-history, 2002.
2.Игнатьев А.А. Пятьдесят лет в строю. М.: изд-во Захаров, 2002. 540 с.
3. Линии Маннергейма. Письма и документы. Тайны и открытия / Сост. Э. Иоффе. СПб.: изд-во журнала «Звезда», 2005. 368 с.
4. Маннергейм К.Г. Мемуары. М.: Вагриус, 2003. 509 с.
5. Mannerheim G. Muistelmat. Os. II. Hels., 1952.
6. Mannerheim G.G. Kirjeita setseman vuosikymmenen ajalta. Valikoinut
7. Пржевальский Н.М. Из Зайсана через Хами в Тибет и на верховья Желтой реки. М., 1948.
8. Пржевальский Н.М. От Кяхты на истоки Желтой реки. Исследование Северной окраины Тибета и путь через Лоб-нор по бассейну Тарима. СПб., 1888.
9. Ронге М. Разведка и контрразведка. М.: Воениздат, 1937. 267 с.
10. Труды Тибетской экспедиции 1889-1890 гг. под начальством М.В. Певцова. Ч.2. СПб., 1892.
11. Труды экспедиции Императорского Русского географического общества по Центральной Азии, совершенной в 1893-1895 гг. под начальством В.И. Роборовского. Ч.1. Отчет начальника экспедиции В.И. Роборовского. СПб., 1900.
12. Цыбиков Г.Ц. Буддист паломник у святынь Тибета. По дневникам, веденным в 1899-1902 гг. Пг., 1919.

Литература:
1. Востриков А.И. С.Ф. Ольденбург и изучение Тибета //Записки института востоковедения АН. Т.4 М.-Л., 1935.
2. Гребенкин И.Н. Генерал Корнилов: штрихи к портрету // Отечественная история. 2005. №4.
3. Очерки истории российской внешней разведки. В 6 т. Т. 1. М., 1995.
4. Схиммельник Д. Неизвестный Пржевальский // Ариаварта. 1977. №1
5. Шишов А.В. Россия и Япония. История военных конфликтов. «Вече» Москва. 2000г.
6. Шкваров А.Г. Генерал-лейтенант Маннергейм. Русская военная энциклопедия. СПб. 2005. 
 7. Шкваров А.Г. Карл Густав Эмиль Маннергейм как исследователь: экспедиция в           Центральную Азию и Китай. 1906-1908 гг. Из-во Исторического факультета СПбГУ. 2005.


Рецензии
Спасибо Вам за такую публикацию. Несмотря на серьезность темы, она представлена автором очень понятно и интересно. Лично я, для себя многое почерпнула не только о знаменитом Маннергейме, но и о Н.М.Пржевальском, Л.Г.Корнилове. Бесценны Ваши описания об изучении Дальнего Востока, Тибета, Центральной Азии и Китая. А сколько интересного на Вашей авторской страничке. С уважением, Наталья

Наталья Жуйкова   03.10.2013 13:13     Заявить о нарушении
Дорогая Наталья! Очень Вам признателен за столь высокую оценку моего скромного труда.
Искренне Ваш,
А.Ш.

Алексей Шкваров   07.10.2013 13:59   Заявить о нарушении