Не сказка о взрослых 6

Продолжение "Не сказки о детстве".

             Дед остался с Викой один на один. Теперь она лаяла на него по ночам. А соседи  от первого до пятого этажа наслаждались концертом через вентиляцию. Я перестала к ним ездить. Нет, изредка все же наведывалась, но вид бородатой сестры, которая ходила дома в дедушкиных трусах, дедушки, которого она трясла и била, а он только улыбался и одергивал ее, когда она делала особенно больно. Вид ее, когда ей сделают замечание, как она отползала, затаив злобу в маленьких черных глазенках. Вид комнаты, где умирала бабушка, ставшей теперь мусорной свалкой. Все это…
            Конечно, дедушка звонил мне и будил призраков. Мы могли говорить о чем угодно, но всякий раз после разговора я особенно сильно ощущала себя нелепым существом, которое кругом виновато. И в такие вечера я особенно круто напивалась.

              Совместную жизнь с моей сестрой дед выдержал три года, а потом до этого тихо сидевший в нем рак дал метастазы. В доме завелась мать.
Она стала ездить к ним каждый день. С дедушки падало на ходу, не буду уточнять, что именно. Следом шла Вика и убирала, а за ней  мать. Мать орала:»старая сволочь, опять засрал весь дом»!
Однажды Вика надела его куртку.
- «Немедленно сними. Он скоро сдохнет, у него же рак, ты что, тоже хочешь?! Да тут все сжечь надо»!
В один мой приезд туда, уже незадолго до смерти деда, Вика плюнула мне в лицо. Дед, всегда поминавший исключительно черта, сказал:» О, господи»!
          Я уехала, и выходя, заметила, какой он стал худой и маленький, с меня ростом. Я в последний раз видела его живым.
             За два дня до его смерти мне по телефону ответила мать.
- «Как там у вас дела»?
- «Все хорошо, Анну Герман слушаем». – Бодро воскликнула она. Я потом долго не могла выносить голос Анна Герман, да и сейчас не держу ее записей в доме. Хотя, чем она здесь виновата?
- «Как дедушка»?
- «Да как, ты же знаешь, что ему жить осталось вообще нисколько, рак уже в плюс четвертой стадии, скоро подыхать ему»!
- «Тихо, он же может тебя услышать»!
- «Да он тут рядом сидит».
Дальнейший разговор был бесполезен.

Через два дня, в шестом часу утра Вику разбудил звонок в дверь.
- «Откройте, милиция»!
Деда вынули из петли во дворе нашего дома.  Он повесился на железном столбе, на крючке для бельевых веревок, в 5 часов утра.

Вика осталась одна и выбросила все книги.
- «А где книжки»?
- «Какие книжки»? Она попыталась запереться в туалете.
- «Я тебя сейчас по кускам оттуда выковыряю, аборт несделанный, вороний выкидыш, куда, тварь, дела дедушкины книги»?!
- «Ой, на меня мать накричала, и я в отместку вынесла их на помойку».
Я бежала по улице куда глаза глядят, а под левой лопаткой поворачивался невидимый нож.
 А через год я ушла от мужа. И стало нас снова две. Вика откупорила жрало, смазала медь и залаяла: «чтоб ты сдохла! Чтоб у тебя метастазы пошли! Я сломаю твой компьютер! Чтоб он сдох у тебя!» И вскоре его не стало. Следом перегорел телевизор, еще через неделю накрылась радиотрубка и мобильник.
Поехала Вика в гости к матери и увидела там часы.
- «Мам, вот так часики, неужели еще идут? Им давно пора сломаться»! И они сломались в тот же день.
          Однажды у меня пропала тысяча рублей, а Вика тут же уехала в гости к своей мамаше. Я позвонила туда и говорю :»у меня , похоже, вместе с ней деньги уехали»!
- «Разбирайтесь сами»! Мать швырнула трубку.
Я перезвонила снова и прорычалав сквозь зубы :» я сейчас сообщу о краже, и вы обе сядете как организованная преступная группа»!
- «Ой, ну ты там поищи получше, может куда-то не туда положила». Материн голосок сочился елеем. Она боялась тюрьмы.
            Однажды утром я проснулась от того, что надо мной стояла Вика и внимательно на меня смотрела cвоими мертвыми глазами. Я подскочила и заорала :»пошла вон, ничего у тебя не выйдет». Она выбежала из комнаты и уже в коридоре спросила:» что не выйдет»?
- «У тебя такая рожа, будто ты замыслила убийство. Не бздюмо, тебя найдут»!
- «Не найдут, я хорошо спрячусь».

Я сходила на строительный рынок и купила дверной засов. Сначала мне хотели продать смешную аккуратную задвижку, но я объяснила :» как от бешеной собаки»! И купила самый большой засов. Дома я приколотила его на трухлявую дверь своей комнаты. Гвозди можно было вытащить руками. Но если сестра будет ломать ночью  дверь, я успею  проснуться и  схватиться за свой нож.  Теперь без ножа в руке я не засыпала. Спасибо детству, у меня полезные привычки и хорошая реакция.   

       Конечно я при оружии, а как же иначе? Иначе никак. Детство еще не кончилось. Война продолжается, пока не захоронен последний солдат.

       Вика встает в десять и начинает лаять под дверью. Она кричит:» будь ты проклята, что вселилась сюда! Чтоб у тебя вся аппаратура сгорела, чтоб у тебя метастазы пошли»! Так моя малышка упражняется до ночи.
Я выпускаю дым ей в лицо и мечтаю, как воткну ей окурок в глаз. Иду на нее с горящей сигаретой. Медленно, все продолжая лаять, она всасывается в жерло своей комнаты. И до ночи оттуда слышится уханье, кваканье и хруст костей. Это она что-то злобно ломает. Еще она умеет рычать. И чинить все то,  что здесь ломается. Кроме розеток, которые сломались все одновременно. Вообще тут все постоянно ломается, дом рушится и потеет грязью.
Уф, ну и вонь.   
       Выходя из дома, я делала круг почета по той части двора, где повесился дедушка. Мне тоже хотелось повеситься. Мне так хотелось покончить с собой, что сводило скулы, и сжимались кулаки, настолько страстным было желание умереть.
         В один из каждодневных скандалов я приказала сестре :»принеси веревку»!

Продолжение http://www.proza.ru/2012/03/02/1118.