Прощай, абориген. Глава 3

Начало:
http://proza.ru/2012/03/03/1982



— Так вот, — продолжала она, — на моторных лодках мы обследовали все Телецкое озеро, прошли его по всему периметру, осмотрели каждый уголок, каждую бухточку, а потом решили сделать привал на мысе Челюш. А мыс Челюш — это заповедная зона озера, и останавливаться там на отдых запрещено, но, скажу вам по секрету, что у нас имелось на это разрешение от официальных властей Горного Алтая. Так вот, как только мы высадились на берегу этого заповедного места, нас тут же «вычислили» в бинокль местные егеря. Два молодых человека крепкого телосложения спустились с гор, — надо отдать должное их оперативности — словно с неба спустились, и попросили нас, как говорят в таких случаях, «очистить помещение», то есть убраться подобру-поздорову, иначе нас оштрафуют на кругленькую сумму за вторжение в заповедную зону. Увидев письменное разрешение за подписью местного губернатора, они сразу сменили гнев на милость и, взяв с нас слово, что мы будем соблюдать порядок, просили долго на мысе не задерживаться, что мы им немедленно и гарантировали. Мы и так собирались там только переночевать. Расставались мы ними по-дружески.

Проводив молодых людей, мы стали знакомиться с достопримечательностями этого заповедного места. Так вот, в центре мыса Челюш стояла круглая деревянная юрта с конусообразной крышей. Верх этого конуса срезан, и, находясь в юрте, через образовавшееся отверстие можно видеть яркие звезды. Зрелище потрясающее! В это же отверстие уходит дым от костра, который находится в центре юрты. И что еще нас поразило: на песчаном берегу этого заповедного места было штук двадцать деревянных идолов высотой до двух метров, вырезанных чьими-то искусными руками. Первое, что мы стали делать, это поднимать их и укреплять в вертикальном положении. Труд был титаническим, но приносил радость, так как не терпелось увидеть результаты.

Когда все исполины были подняты, вкопаны в песок, — а установили мы их всех лицом к озеру — картина выглядела просто потрясающей: представляете, песчаный берег огромного озера, вокруг отвесные скалы, уходящие своими вершинами в небо, и скопище исполинов, которые, казалось, вышли встречать нас, непрошеных гостей, на своем обитаемом только ими острове. Такое количество великанов в одном месте! До сих пор эта картина у меня в глазах стоит. Налюбовавшись этим пейзажем, мы, счастливые и довольные, стали носить в колпаках от лодочных моторов воду, чтобы отмыть юрту. Да, вот еще что забыла сказать: на двери юрты была прибита доска, на которой какой-то шутник написал яркой краской «Отель «Веселая вдова». Нам понравилось это название, и мы с удовольствием стали отмывать этот «отель», место нашего ночлега.

А знаете, что представляет собой юрта изнутри? Это большое круглое сооружение, внутри которого, по меньшей окружности, укреплены вертикальные столбы, от которых к стенам веером расходятся деревянные настилы. Когда я вошла в юрту, мне показалось, что внутри лежит огромный деревянный блин с вырезанной серединой. А еще эта юрта напомнила мне детскую карусель. Раньше такие устанавливали в парках, тоже круглые, с деревянным настилом. А посередине юрты располагалась главная достопримечательность — огромное костровище, выложенное по краю крупными камнями-голышами. Находясь в этой юрте, я подумала: а как же можно жить в ней зимой? Ведь ни батареи, ни других удобств или условий для нормальной жизни. А ведь люди как-то умудрялись веками жить в них.

Так вот, отмыли мы юрту почти до зеркального блеска. И, надо сказать, что наши мужчины, которым дома вряд ли приходилось что-то мыть, драили юрту с огромным удовольствием. Я думаю, что они просто предвкушали ужин в экзотических условиях, потому и старались.

Закончив уборку и разложив в юрте костер, мы пошли к озеру смыть с себя вековую грязь юрты. А сделать это оказалось очень непросто: вода в озере имела температуру льда. О купании не могло быть и речи, пришлось довольствоваться малым. Но когда мы смыли с себя грязь, в наши отчаянные головы пришла совершенно фантастическая мысль: а не сфотографироваться ли нам в озере? Сделать, так сказать, групповой потрет. Поручив Олегу, мужу моей подруги Лили, «поработать фотографом», мы взялись за руки и смело вошли в воду. Он, зная, что вода в озере ледяная, начал неестественно долго возиться с фотоаппаратом. «Настраивал», как он объяснил нам. Стоять в ледяной воде более нескольких секунд было невозможно. Мы кричали ему: «Скорее, замерзаем», а в ответ Олег только хитро улыбался и просил сделать «улыбочку пошире». Когда раздался долгожданный щелчок, мы выскочили из воды со скоростью пробки, вылетевшей из бутылки шампанского. Ох, и синие же мы тогда были! Но гордые! Теперь, когда я смотрю на эту фотографию, всегда вспоминаю, как нам хотелось отлупить нашего любимого Олега за его издевательство над нами. Он с самого начала отговаривал нас от этой затеи, обозвал «чокнутыми» и, конечно же, сам в воду не полез. Зато мы чувствовали себя настоящими героями. Ведь потом мы сможем показать нашим будущим внукам, какими отчаянными в молодости были их бабушки и дедушки!

Люба замолчала, улыбнулась, видимо, вспоминая картину тех лет, а потом сказала:

— Сергей, Вы меня остановите, когда устанете слушать, потому что о красоте природы я могу говорить бесконечно. Договорились?

Слишком поспешно Сергей ответил:

— Мы не устанем, не переживайте. Нам интересно.

Он не знал, интересно ли это дремавшему Андрею, но ему действительно было интересно.

— Тогда слушайте, — продолжила Люба. — Так вот, вымыв юрту и приняв ледяную ванну, а костер в юрте к тому времени разгорелся в полную силу, мы принялись готовить праздничный ужин. Всем хотелось чего-то особенного, ведь пять человек из нас шестерых были в юрте впервые. Да еще в такой чистой, какой мы ее сделали общими усилиями.

Из наших запасов были извлечены самые лучшие продукты, и вскоре юрта наполнилась запахом ароматной ухи и других деликатесов. Мы приготовились к трапезе богов. Расстелили на досках скатерть, разложили продукты, а вот как сесть — не знаем. И так неудобно, и так - тоже. Нет навыка. Испробовав несколько способов, пришлось забраться на эти лежаки с ногами и подогнуть их под себя (они, кстати, у нас сразу же затекли с непривычки). Но вскоре мы уже не испытывали неудобства, адаптировались, как говорится.

Мы чувствовали себя древними шаманами, нам казалось, что за дверью юрты не ХХ-й век, а какая-то древняя эпоха. Да, вот что еще интересно. В центре юрты, на одну из стоек, Олег повесил изображение какого-то божка. Это была овальная плоская маска, изображающая лицо алтайца, которую он подобрал на берегу во время установки идолов и принес в юрту. Углем он написал на ней Бог "Хао" и водрузил на гвоздь в центре юрты. Почему "Хао" - он нам не объяснил, просто загадочно улыбнулся, но мы и без того поняли, что это аббревиатура из его фамилии, имени, отчества. Ну, да ладно, "Хао" так "Хао". Олег умный, он знает, что делает. Присутствие этой маски придавало особый колорит всей картине. Она просто прекрасно дополняла «интерьер» юрты.

Первый тост подняли, естественно, за Бога "Хао", хозяина юрты, приютившего нас, непрошеных гостей. О том, что наша здоровая пища с костра была безумно вкусной, я уже не говорю. И не подумайте,что у нас рекой лилось спиртное, нет. Я очень люблю моих друзей за то, что у них иные ценности в жизни. Так вот, сидим, ужинаем, а внутри у меня какое-то непонятное чувство: с одной стороны мы вроде находимся в помещении, а с другой — мы на улице. Иллюзию того, что мы находимся на улице, создавал вид через эту дыру в потолке: мы видели ночное небо,  а с этого неба прямо на нас смотрели огромные сияющие звезды.

После ужина я вышла на берег. В небе цвета антрацита звезды были так низко, что, казалось, их можно потрогать рукой, а Звездным Ковшом, висевшим над юртой, так и хотелось зачерпнуть ледяной воды из озера. Вид - просто потрясающий. И таким же потрясающим было состояние внутри у меня. Вот уж где во мне действительно проснулся древний предок. Он просто бушевал внутри меня: видимо, почувствовал родную стихию. Хотя, надо сказать честно, древние предки моих друзей были менее эмоциональными и вели себя более пристойно.

Вскоре мои друзья начали дружно укладываться спать, забравшись в спальные меховые мешки: ночи в Горном Алтае очень холодные, температура резко понижается сразу, как только солнце спрячется за вершины гор. Через некоторое время они уже мирно сопели: сказалась усталость прошедшего дня. А мне, как вы понимаете, не спалось. Я сидела у костра,предвкушая радость от того, что у дверей юрты большая поленница дров, которую запас днем наш хозяйственный Олежек. Со мной был Бог "Хао", смотревший на меня своими узкими алтайскими глазами. Со мной были небо и звезды. Со мной была Вселенная.

Я подбрасывала дрова в костер и казалась себе древним шаманом. Не хватало только бубна и дымящейся трубки во рту. На душе было легко и спокойно. Никаких проблем, никаких забот, которые порой так отравляют нам жизнь. Здесь я чувствовала себя маленькой частичкой Природы, мироздания. И мне было очень приятно это сознавать.

В ту ночь в юрте мне хотелось, чтобы это единение никогда не кончалось. Радовало  ощущение покоя, какого-то божественного начала во мне. Так всегда со мной бывает, когда я остаюсь наедине с костром. Бог "Хао" был не в счет, он мне не мешал. Я не люблю пустословия у костра, а он был достойным молчаливым собеседником и, казалось, понимал, что со мной происходило в тот момент. Нет, не подумайте, что я такая отшельница. Когда мы выезжаем с друзьями на природу отдыхать и разводим костер, вначале у костра мы всегда сидим все вместе, разговариваем, поем песни, а если эти песни поются еще и под гитару, тогда у меня душа норовит оставить мое бренное тело. Но потом, когда друзья, как обычно, уходят спать, мне просто необходимо побыть с костром наедине. Помолчать, подумать, что-то переосмыслить. Мне кажется, что в эти моменты, а они, согласитесь,  в нашей жизни бывают не часто, мы становимся чище и мудрее. Возможно, в этом и есть смысл жизни.

Люба посмотрела в окно, задумчиво помолчала, потом продолжила:

— Так вот, друзья мои спали, костер горел, а я подбрасывала в него поленья. Как говорят «поддерживала огонь», как поддерживали его мои древние пращуры, одетые в шкуры. Спать мне не хотелось. Я видела, как вначале расстегнула спальник Лиля, жена Олега, сонно пробурчав «жарко», как сбросил с себя одеяло Олег и отогнал от своего лица каких-то мошек. А я смотрела на них и думала: «Как же я люблю этих людей. Спасибо, Судьба, что переплела наши дороги. Эти, прежде чужие, люди очень и очень дороги мне».

Стрелки отсчитывали минуты и часы, дрова понемногу догорали, а звезды все так же смотрели на меня из своего поднебесья. Вскоре жечь мне уже было нечего. Я дождалась, когда полностью догорит последнее полено и забралась на лежанку. Я смотрела на звезды и понимала, что сегодняшняя ночь не прошла даром. Она опять что-то перевернула во мне. Как говорят: «жетон провалился». Произошла очередная переоценка ценностей: что-то из того, что ранее мне казалось очень важным, сейчас уходило на второй план, а что-то, казавшееся второстепенным, начинало занимать более приоритетное место в жизни. Мне казалось, что за ту ночь в юрте я прожила целую жизнь.

Утром меня разбудил дружный хохот моих друзей. Открыв глаза, я не могла понять, в чем дело. Они кивали на Олега: посмотри. Я посмотрела на него и ужаснулась: наш узколицый Олег очень напоминал Бога "Хао": его лицо было таким же круглым, опухшим. Я не могла понять, в чем дело. Оказалось, что всю ночь Олега кусали те самые букашки, которых он пытался смахнуть с себя ночью. Они прыгали на него из поленьев, лежащих в юрте рядом с ним. Видимо, букашки жили в этих поленьях и, поняв, что сейчас могут быть зажаренными на костре, спасались, прыгая на Олега и кусая его.

Люба опять улыбнулась, вспоминая несчастного Олега. Она рассказывала так красочно, что Сергей, представив искусанного Олега, тоже улыбался.

Потом Люба сказала:

— Вот, молодые люди, я вам и рассказала про себя, про мою любовь к костру, к природе и вообще к жизни. Теперь вы убедились, что я действительно ненормальная? — засмеялась она.

Сергей улыбнулся и сказал:

— Да разве же Вы ненормальная? — и подумал: «Побольше бы таких «ненормальных».

Он предложил Любе стакан горячего чая. Самовар он включил, когда Люба, рассказывая о своем «купании» в ледяной воде Телецкого озера, зябко поежилась, и ему вдруг сразу захотелось согреть ее.

Люба взяла стакан и, смеясь, спросила:

— Успокоительный? Или как правильно: «успокаивающий»? Выпил — и спокоен, как мамонт?

—  Цейлонский, — улыбнулся Сергей и добавил, — антиснотворный.

— Ага, значит, Вы уже захотели спать и решили прибегнуть к допингу? Тогда давайте разбегаться. Тем более, что Ваш друг, — она кивнула в сторону сидевшего с закрытыми глазами Андрея, — уже, по-моему, заснул.

Андрей тут же открыл глаза, отрицательно помотал головой и сонным голосом сказал:

— Нет, я не сплю, я слушаю, — и почти сразу же засопел.

Люба встала, подошла к окну и долго смотрела на падающий снег. А Сергей смотрел на нее и думал: «Какая удивительная женщина. Она, действительно, не как все. Вот уж у кого нет шор на глазах. Так чувствовать все, так понимать. Это на самом деле дано не каждому. А ей дано и с лихвой. Такое чувство, что она действительно «не от мира сего». Надо же так сказать про себя «ненормальная». Да наоборот, чересчур нормальная. Ей о щах-борщах говорить неинтересно. Откуда в ней это? Интересно, а кто у нее родители? Наверное, очень образованные люди, наградившие ее всем тем, что она имеет...»

Его размышления прервала Люба. Она посмотрела на часы и сказала:

— Сергей, а ведь уже первый час ночи. Мы разговариваем с Вами уже более полутора часов. Вернее, разговариваю я, а Вы только молча слушаете. С моей стороны это уже перебор. И поэтому, если Вы еще не устали, то теперь Ваша очередь. Расскажите мне о себе.

Сергей задумался: что же ей рассказать. А рассказать ему почему-то захотелось о многом. И он стал рассказывать этой незнакомой женщине о себе, о своей семье, о сыновьях, которых он очень любит, об охоте, которую он любит не меньше, и о том, что он так же, как и она, очень любит природу. Особенно Любу поразило то, как красочно Сергей описывал картину золотой осени и его охоту на уток. Слушала она его с неподдельным интересом. Сергей не знал, о чем думала Люба в этот момент. А думала она вот о чем: «Откуда все это в простом деревенском парне? Ведь он еще так молод и образование, как сам сказал, всего восемь классов, а какая мудрость. И как он говорит о природе, как красочно описывает ее, когда рассказывает об охоте. Да, он действительно очень тонко чувствует красоту природы. А это не каждому дано. Умен, ничего не скажешь. Да и красотой его Бог не обидел. Одни глаза чего стоят: смоляные, открытые. Такие глаза не солгут. А эта борода! Да, — думала она, — повезло его жене и детям, что у них такой замечательный муж и отец. Дай же, Бог, всем им счастья».

А Сергей рассказывал Любе о своей жизни так, как рассказывают попутчики, встретившиеся в поезде. Ведь только попутчики могут доверить друг другу самое сокровенное, понимая, что завтра они уже не встретятся. За окном так же медленно падал снег, время не прекращало свой бег, а Сергей все говорил и говорил. Люба слушала его и думала: «Да, он, конечно, далеко не глуп. А дальше что? Как он сможет реализовать себя, свой потенциал в этом захолустье? Хоть и не так далеко от города, но ведь все равно де-ре-в-ня. Но, видимо, каждому — свое. Где родился, там и пригодился. Будем надеяться, что все у него в жизни сложится хорошо».

Когда Сергей закончил свой рассказ, Люба сказала:

— Ну, что, Сергей, спасибо Вам за прекрасную беседу. Мне действительно было очень интересно, но, — она посмотрела на часы, — все-таки давайте будем прощаться. Уже два часа ночи. Хоть я и крутая сова, но немного отдохнуть все-таки нужно. Завтра нам рано уезжать. Спасибо Вам за хорошую компанию, за интересный вечер, но позвольте все же откланяться. Моя Надежда, наверное, уже дюжину снов увидела.

Люба поднялась, Сергей поднялся тоже.

— Я провожу Вас, — сказал он, и они направились в сторону лестницы.

Перед номером Любы они попрощались, пожелав друг другу спокойной ночи, и она скрылась за дверью.

Сергей вернулся в вестибюль, сел в кресло и закурил. Андрей мирно посапывал, вытянув ноги. Сергей задумчиво смотрел в окно, пейзаж за которым был таким же красивым. Он чувствовал, что внутри у него что-то происходит. Вспомнились слова женщины: «жетон провалился». Потом он подумал, что это не жетон провалился, а сам он, Сергей, проваливается куда-то в бездну...




Продолжение: Глава 4.
http://proza.ru/2012/03/03/2018