Государева служба

     - Вы у меня в списке, как злостные не плательщики алиментов, попрошу с вещами на вход из вагона.
Глеб с Феликсом кинулись вслед за офицером и догнали у служебного купе.
   – Господин инспектор, у нас и детей-то нет, – сказал Глеб. – Федя на подлодках атомных служил, детей иметь не может, потому и с женой развелся. А я их не люблю принципиально.
   – Я не ЗАГС и не сексопатолог, чтобы разбираться в ваших проблемах. Ничего не знаю. Прошу на выход! – отрезал принципиальный погранец и скороговоркой обозначил мзду: – По сто долларов с человека.
   – Что? Двести за двоих? – возмущенно произнес Глеб, всем своим видом выражая полное несогласие.
   – Не задерживайте меня, работы полно.
   – По тысяче рублей, и мы возвращаемся к барышне.
   – Сто пятьдесят, и ни центом меньше. В России демографический спад, а вы не хотите помочь сиротам.
   – А «сироте в погонах» сто пятьдесят не много ль будет?
   – Самый раз. Может, я тоже на подлодках служил? Знаете, сколько стоит виагра? Сто двадцать.
   – Хорошо. Вот сто, и осторожнее с лечением.
   – Всего доброго, господа, – козырнул погранец и пошел проверять документы дальше.
   – И вам не хворать, – кинули ему вслед «алиментщики».
Когда они, ухмыляясь, вернулись в купе, то заметили, что на Ане лица нет.
   – Ты чего? – спросил Глеб.
   – Переживала за вас, – ответила она…
   
   – Сколько собрали с поезда? – спросил начальник пограничного поста, ожидая, пока откупорят бутылку «Немирова» и порежут сало.
   – У меня с этого состава почти ничего. Проводник дал двести рублей. Это постоянная такса. Подкармливает!
 Вся смена засмеялась.
   – У нас такая же история, – выпив первую трудовую рюмку, подтвердили его коллеги.
   – А у меня сегодня нормальный «клев». Развел одного хохла за нарушение паспортного режима на пятьсот рублей и с двух мужиков-алиментщиков получил по «пятихатке».
   – Алиментщиков, говоришь? А фамилии помнишь? – напрягся начальник.
   – Сейчас, вспомню. Ага. Один Харитонов, а второй то ли Хренков, то ли Пеньков.
   – Гренков Федор Сергеевич?
   – Точно, Гренков!
   – А ну всем встать в строй! Мудачье! Вы что, спали на разводе? Я же ясно сказал, кого надо ссаживать, причем, обязательно! И Харитонов, и Гренков были в этом списке! «Клевало» у него! Если бы сделал, как велено, получили бы премию в тысячу американских рублей!
   – Это явно были не те. Не могут они быть алиментщиками. У одного справка, что он импотент, а другой… Да я вообще про премию не слышал.
   – И мы тоже, – начали оправдываться офицеры.
– Разговорчики в строю! Вы призваны выполнять свои служебные обязанности без какой-либо финансовой мотивации. За что вам премию платить?! Граница, как решето, дырявая. Мимо вас можно слона провезти, показав справку, что это суслик. А если сто баксов дадут, так вы эту справку сами и напишете.
Майор достал телефон и, дождавшись соединения, заговорил:
 – Товарищ полковник, были алиментщики, но мой лейтенант их упустил. Есть! Понял, лейтенанта  уволить. Есть! Понял. Его начальника разжаловать… Товарищ полковник, так это же я его начальник!? Меня-то за что? За каких-то алиментщиков? Притом один импотент… Да нет, не вы! Как я мог? Что вы? Едете ко мне? Что покажете? Есть, мыть жопу! Слушаюсь! Разрешите выполнять! А тебя, Сидоров, я сам импотентом сделаю! – рявкнул и, ударив инспектора по лицу, выбежал из комнаты начальник пограничного поста.
Набирая на ходу чей-то номер телефона, ошарашенный предстоящей экзекуцией, майор ругал себя последними словами за жадность:
    «А ведь мог поделиться с подчиненными. И предложи им штуку «зелени», сам получил бы четыре из пяти, обещанных за поимку этих алиментщиков. Интересно, сколько же пообещали отвалить полковнику, если он мне пять посулил? И кого же эти мужики обрюхатили, что на них такая облава? Неужели дочь самого?! Быть не может. А вот меня, если я свой косяк не исправлю, точно могут обрюхатить».
Когда майор вернулся к подчиненным, они продолжали стоять по стойке «смирно».
– Сидоров! Ты жопу помыл? Готовься! Как только разрешат в Москве гей-парады, пойдешь в первых рядах! Если морда заживет! – С этими словами майор вторично заехал кулаком в нос молоденькому лейтенанту.
   – А вы что ржете! Все там будем, если мужиков не найдем. Набери мне дежурного по вокзалу в Украине, –  ткнул в рядом стоящего капитана.  – И не задавай дурных вопросов!  Где может быть сейчас поезд?!
Подчиненный промычал что-то невнятное.
– Вот туда и набери! Набрал? Теперь все пошли вон! – продолжал лютовать майор. – Буду ваши задницы спасать...

   – Александр Николаевич! Доброе утро! Крайне извиняюсь, что беспокою вас в такую рань… – заискивающим голосом майор начал разговор с новым абонентом. – Нет, вы не срань. Я сказал «рань». То есть утро. Что я хотел? Прошу об оказании помощи в задержании двух преступников. По агентурным данным, они едут поездом «Москва – Киев» в восьмом вагоне. Задержите их. Я за ними приеду на машине и щедро отблагодарю, от всей широты русской души. Документы на преступников посмотреть? Я привезу. Нет, спецназ вызывать не стоит. Нет. Они не террористы. Они злобные, извините, злостные алиментщики, породистые кобели, стратегический запас России. Вот их фамилии: Гренков Федор Сергеевич и Харитонов Петр Андреевич. Нет. Они не хохлы, извините, украинцы…