Фамилия не позволяет

                Посвящается брату моему Айрату Ягудину


Брат мой Айрат мечтал стать военным лётчиком. Экзамены в Высшее военное лётное училище сдал на отлично, прошёл все физические испытания. Но претендентов было слишком много, и надо было кого-то отчислить, и провели повторные, более жёсткие испытания. В барокамере не выдержал давления один из винтиков его уха, о существовании которого брат до этого и понятия не имел, круто изменив тем самым его судьбу. В результате он окончил педагогический институт, вернулся в родное село, где живёт и поныне.

Он по праву считается одним из лучших физиков Башкортостана, хотя никаких званий не имеет. Его несколько раз приглашали в Уфу для приёма экзаменов у абитуриентов. Он был завучем, директором школы. В конце концов, сам отказался от должностей, потому что терпеть не может всякую писанину, отчёты, доклады. Его кредо: «Судите обо мне по делам моим, по обученным мной ученикам». Считает, что звания должны давать те, кто за это отвечает, а не он должен ходить, выпрашивать, унижаться. На его урок заходят проверяющие из района, области. Говорят восторженно: «О! Урок отличный! Такого увлекательного урока мы ещё никогда не видели». Потом спрашивают: «А можно посмотреть ваш план урока?» Он, ткнув пальцем в висок: «План у меня здесь». Кто уж такому учителю даст звание, для них же главное – бумага.

Если бы меня попросили назвать лишь одно качество его характера, я, не задумываясь, ответил бы – надёжность. Он вовремя понял, что, пока не начнёшь возделывать, хотя и маленькую, но свою грядку, счастье, подобно линии горизонта, так и будет отдаляться от тебя, куда бы ты ни шёл.

Однажды летним утром брат мой и его сын собрались ехать в лес. Предстояла заготовка дров на зиму. В коляску мотоцикла положили бензопилу, продукты, два топора. И в путь. Но... Не успели и за околицу выехать, как начался проливной дождь.

– Одежда наша тут же промокла насквозь, – рассказывал потом брат за чашкой чая у мамы. – Дорога стала скользкой, и мотоцикл начал описывать немыслимые зигзаги. По логике, надо бы вернуться. Но нельзя. Фамилия не позволяет. Делать нечего – едем дальше. Как-то доехали до леса, развели костёр. Думаем, подсушим одежду и за работу. Куда там, дождь и не собирался перестать. Начали валить деревья. Работа закипела. С нас пар идёт как с кипящего самовара в холодную погоду. И так целый день. Только к вечеру, когда мы уже собрались домой, небо прояснилось.

Едем обратно. Я жму на полную катушку, стараясь выжать из мотоцикла всё, на что он способен. Еду, не разбирая дороги, лишь бы не застрять. Где-то с ходу преодолеваю ручейки, перепрыгиваю ямы, делаю крутые виражи. Только брызги летят из-под колёс, да ветер хлещет в лицо, да бешено ревёт мотор… И тут, слышу, сын, не в силах скрыть свой восторг, кричит с заднего сиденья: «Ну, папа, ты даёшь! Как на мотогонках!»

– Нет, вы представляете?! – сказал брат, начиная сильно волноваться. – Да я бы ради этих слов сына… Не то что в воду, не то что в огонь…

Тут он осёкся. Глаза его увлажнились. Наступила тишина. Слышно было только жужжание пчелы на стекле окна да кудахтанье кур во дворе…

– Мама, налей-ка мне чаю, да погорячей, – сказал брат, вдруг светло улыбнувшись. И, протягивая через стол чашку, другой рукой незаметно смахнул слезу.

(Из книги Марса Ягудина "Тайник". - Набережные Челны, 2002 год)