Ширк-ширк за Путина!

ВВ день выборов 4 марта 2012 года мы проснулись в своей московской квартире не рано. Часов в девять.
Ночью я иногда просыпалась. Просыпалась и думала, что не знаю за кого голосовать.
«Тупик какой-то, - переворачиваясь с боку на бок, - думала я, - Полный тупик и безысходность. Что делать? За кого голосовать? Мало того, что я не знаю за кого голосовать. Это ладно. Но Сашка, мой муж, он тоже не знает.  Хотя спит спокойно.  Не ворочается с боку на бок, будто бы пришел конец света.»
Настроение с утра у меня было вялое и сонное.
- Вы как хотите, - заявила моя мама, - а я за Зюганова проголосую. Чтоб голос не пропал. И все. За Зюганова.
Мы с мужем мрачно промолчали.
Наверное, потому, что завидовали ей. Она хотя бы определилась. А мы с ним – не знаем, что делать. Не знаем, и все тут.
- Выборы буду честными, - сказала я за завтраком, - Томка будет наблюдателем от Единой России, и им пришли директивы – чтоб - ни-ни. Никаких фальсификаций. Чтоб прям соблюдать букву закона. Чтоб прям бдить и пресекать. И так далее.

***
Наш избирательный участок № ХХ35 находится в нашем доме, прям под нашими окнами в помещении детской библиотеки.
Вообще-то это – совсем новый избирательный участок. Голосование на нем проводится всего второй раз, первый раз были в декабре 2011 года. А раньше мы голосовали в школе. Всегда. Не знаю, с какой целью организовали этот новый избирательный участок? Может, новые дома построили, народу стало больше, вот и открыли еще один избирательный участок?
- Все-таки, Саш, что для нас важнее, - спросила я мужа, когда мы подходили к дверям участка, - сильная власть или сильная оппозиция?
- И то, и другое. Нам и то нужно, и другое. Я для себя все решил. Власть и без меня есть кому поддержать. Ты тоже сама решай.
- Хорошо. Я сама решу.

***
На участке было тихо и спокойно. У урн стояла красивая молоденькая милиционерша. То есть – полиционерка. Или как там ее по-русски?
В центре зала голосований стоял какой-то мужик.
Он посмотрел на нас и сказал:
- Вам – сюда, - и показал на столик регистрации.
На столике стояла табличка с названиями улиц и номерами домов. Наша улица и номер дома значились на этой табличке.
Симпатичная бабулька проверила наши паспорта, показала строки с нашими фамилиями, где мы расписались. Книга регистрации была большой,  размер страницы был не меньше чем 50х40 см, но на всей странице наши подписи были первыми и выглядели потеряно и сиротливо.
***

Я получила бюллетень после мамы. После меня на регистрацию к бабульке подошел мой муж.
- Сонь, - сказала мне мама, - я уже. Я вас на улице подожду.
Я зашла в кабинку.
Поставила на бюллетене галочку.
Вышла из кабинки.
 Опустила бюллетень в урну.
Отошла от урн.
Остановилась посредине участка. Я ждала мужа, чтобы выйти на улицу.
Вдруг, - а это произошло как-то очень внезапно, - весь небольшой зал для голосований наполнился людьми. Прям вот за секунду. Я даже не поняла, откуда столько людей – все мужчины, разного возраста.
- Вы – по открепительным? – тихонько, полушепотом, спросил их тот мужчина, который указал нам наш регистрационный столик, - Это – вон туда.
Я машинально посмотрела в ту сторону, куда он показывал.
Буквально в нескольких шагах от нашего регистрационного столика и перпендикулярно ему, стояли подряд четыре сомкнутых стола с табличками «ПО ДОПОЛНИТЕЛЬНЫМ СПИСКАМ».
А в конце этого ряда стоял еще один стол. На нем была табличка «ПО ОТКРЕПИТЕЛЬНЫМ ТАЛОНАМ».
- А вы – по дополнительным? – снова тихонько спросил тот мужчина вошедших, - тогда – вон туда, - и он показал на столики с надписями «ПО ДОПОЛНИТЕЛЬНЫМ СПИСКАМ».
Все вошедшие мужички очень тихо, споро и аккуратненько распределились по регистрационным столикам.
Я пристально стала разглядывать эти странные столики с такими непонятными и неожиданными для меня надписями.
«ПО ДОПОЛНИТЕЛЬНЫМ СПИСКАМ».
Я смотрела и смотрела на эти столики, на эти непонятные надписи, и на этих странных сереньких и юрких мужичков, регистрирующихся за этими столиками.
Они расписывались в таких же больших – 50х40 см - регистрационных книгах. Только их подписи были совсем не сиротливыми и одинокими. Открытые страницы были заполнены плотно, почти полностью.
Я очнулась от этого созерцания, когда ко мне подошел мой муж и тронул меня за плечо.
Я кивнула головой в сторону столов с надписями «ПО  ДОПОЛНИТЕЛЬНЫМ СПИСКАМ» и сказала ему его:
- Смотри, что это такое за фигня? 
- У вас какие-то вопросы? - тихонько спросил меня тот мужик, который всех посылал на регистрацию.
Я посмотрела на него, как на стенку. Я ничего не понимала. Я даже не понимала, какие у меня вопросы.

***
Мы вышли на улицу.
Около дверей участка нас ждала моя мама.
- Нет, Саш, это чего за фигня такая? Ты чего-нибудь понял?
Из дверей участка стройным рядом вышли проголосовавшие мужички. И пошли организованной стайкой в сторону проезжей дороги. Им навстречу шла другая такая же стайка мужичков.
Поравнявшись, стайки поприветствовали друг друга, перекинулись парой слов, и пошли каждая в свою сторону. Те, которые проголосовали – к проезжей дороге, а те, которые шли навстречу – к дверям избирательного участка.
Они вошли в участок.
- Это люди из регионов, - сказал мой муж, - это не москвичи.
- А что случилось? - спросила нас мама, - что такое?
- Мам, ты видела этих мужиков, которые только что вошли в участок?
- Да. И что?
- Они не местные. Они голосуют по каким-то дополнительным спискам. Это какая-то фальсификация. Это жульничество какое-то.
- Вот как! Я так и знала, что они что-нибудь придумают! Вот обязательно вокруг пальца нас обведут!
- Неужели это везде так? Давайте сходим на наш прежний участок и посмотрим, а там есть эти дополнительные списки? Или нет?
- Вы идите, - сказал муж, - прогуляйтесь, - а я немного простыл, домой пойду.

***
Мы с мамой побрели к школе, в которой голосовали всегда. Сколько я себя помню.
В школе было очень оживленно. Там было организовано сразу два избирательных участка. Народу было много.
Мы прошлись по обоим участкам.
Нет. Там не было никаких столов «ПО ДОПОЛНИТЕЛЬНЫМ  СПИСКАМ». Мы даже не увидели столиков «ПО ОТКРЕПИТЕЛЬНЫМ ТАЛОНАМ».
- Здесь все нормально. Значит, это только у нас… Что же это такое?

***
Дома Сашка сидел за компьютером и наблюдал голосование на нашем участке.
- Я в онлайн вышел. Вот, смотрите, что на нашем участке делается.
Комната голосований снова была забита мужичками. Которые юрко и безмолвно сначала регистрировались, а потом голосовали. Тоже юрко и безмолвно.
- А теперь туда посмотрите, - муж показал в окно, - вон эти мужики, которых вы сейчас видите на экране, идут по улице. А вон к ним навстречу другая группа. Вон – видите – они опять переговариваются? А теперь - следите, видите?  - мужики уже входят в дверь, а на экране  еще те не вышли.
Я все просчитал – трансляция опаздывает на 1 минуту.
Вон – смотрите на экран – те, которые проголосовали, только начинают выходить. А те, которые уже вошли, их еще на экране нет.
Вот! Смотрите! Теперь появились те, которые в реальном времени минуту назад зашли!
Слышите? Вот этот мужик-распорядитель их посылает регистрироваться! Слышите? Вам – туда, говорит.
Мужички дисциплинированно распределились по столикам.
Прям так быстренько – ширк – ширк – и получили бюллетени. Ширк – ширк – и проголосовали. Прям, как по маслу. Ширк – ширк… щирк-ширк…
Смотрим на экран - мужики голосуют. Смотрим в окно – эти мужики уже идут. На соседнюю улицу. А навстречу им – другая группка.
- Что же это такое? – нервно произнесла я, - это прям я не знаю что…

***
Звоню Томке на мобильный. Она ведь – наблюдатель на участке совсем в другом конце Москвы.
- Том, привет!
- Привет!
- Ну, как там у вас проходит голосование? Нарушений нет?
- Нет! Все четко!
- А у вас по дополнительным спискам голосуют?
- По каким еще дополнительным спискам?
- Значит, никаких дополнительных списков у вас нет?
- Нет!
- А по открепительным талонам? У вас есть столик для открепительных талонов?
- Да чего там – открепительные талоны. Почти никого нет по открепительным. Даже и столика такого отдельного нет. С утра человека три всего и пришло по открепительным.
- А, ну ладно, хорошо.
Значит, и у Томки все в порядке.

***
- Сонь, смотри, вот еще информация в интернете появилась  - про карусельное голосование. Это  то, что происходит у нас. Сейчас мы на другой участок посмотрим. Где тоже идет карусельное голосование.
Сашка подключился к другому участку.
Смотрю на экран – а там то же самое – ширк –ширк. Ширк – ширк. Все ушли. Пустота и тишина. Через минуту опять – ширк –ширк. Ширк-ширк.
И мужики – все одинаковые. Что на нашем участке, что – на этом. В куртках и шапках. Ширк – ширк. Ширк – ширк.
И изредка между ними женщины оказываются. Которые в куртках, а которые и в пальто. И все – ширк –ширк. Ширк-ширк.
Переключаемся на наш участок. А там – снова. Ширк –ширк. Ширк-ширк.
А местные граждане совсем по-другому выглядят. Они ходят медленно. Вразвалку. Или с палочками. Совсем не молодые мужики. Скорее старые бабки. Или толстые тетки. С кошелками. Или семьи с детьми. И даже инвалиды на костылях. Очень все разнообразные.  И получают в руки не по одному, а по два бюллетеня. Заодно идут выборы в местные власти.
***
Я прям рассвирипела.
Звоню на избирательный участок.
- Я только что проголосовала на этом избирательном участке. Это – мой участок. И я увидела очень странную вещь. Там у вас много столиков с надписями «ПО ДОПОЛНИТЕЛЬНЫМ СПИСКАМ». А вы можете пояснить, что это за дополнительные списки?
- Да, пожалуйста, конечно! – мне отвечал вежливый мужской голос, - это сотрудники предприятий непрерывного цикла. Директора этих предприятий, в соответствии с законом, подали заявления, чтобы их сотрудникам, которые находятся в день выборов на рабочем месте, дали возможность проголосовать не по месту жительства, а на другом участке. По закону. Каждый из этих сотрудников написал личное заявление, по закону. И мы, по закону, зарегистрировали эти заявления в территориальной избирательной комиссии за три дня до выборов. Все по закону. И они, по закону, голосуют на участке, куда по закону написали заявления. Все по закону.
- А… непрерывного цикла… А… по закону…
Я положила трубку. Что ж… непрерывного цикла. По закону. Личные заявления. Зарегистрированные. По закону. Против закона хрен попрешь.
- Нет! Вы только смотрите, - забурчала моя мама, глядя в окно - опять идут! Вон – опять. Целая толпа!
  - Это они по закону, мам… Работники предприятий непрерывного цикла… По личным заявлениям… Все оформлено. По закону…
- Ага! По закону! И все – молчат! Вечно у нас так! Нас дурят, и все молчат!
Мать с укоризной посмотрела на меня.

***
Я снова взялась за телефонную трубку. Я ведь знаю, что во всей округе нет предприятий непрерывного цикла. У нас кроме парикмахерских и магазинов в воскресенье никакие предприятия не работают.
- А можно ли, - вежливо спросила я, - ознакомиться со списком тех предприятий, сотрудники которых голосуют по дополнительным спискам на нашем избирательном участке?
- Со списком? - на том конце трубки задумались.
- Просят список предприятий, - я услышала, как сдавленным голосом куда-то в сторону прошептал мужской голос.
- А могли бы вы подойти? А то такая информация и по телефону…
- Конечно. Я сейчас подойду.
Я снова вошла на избирательный участок.

***
Молодой, толстый и румяный парень лет двадцати пяти стоял на ресепшн.
«Интересно, это он такой румяный или просто раскраснелся?» - подумала я, глядя, на его толстые  красные щеки.
- Сейчас я приглашу председателя участковой избирательной комиссии, - сказал он мне, - она хочет с вами поговорить, подождите.
И он ушел.
Я смотрела в камеры. Помахала туда рукой, понимая, что муж и мама смотрят на меня. Или увидят меня через минуту.
Минуту или две спустя появилась председательша.
Эта была женщина лет пятидесяти. Или чуть старше. С лошадиным лицом. Сильным и волевым. И безразличным.
- Это вы хотите ознакомиться с документами?
- Да…
- А зачем вам?
- Вам честно сказать?
- Да. Скажите честно.
- Если честно, то мне это важно. Просто мне важно, честно проходят выборы или нет. Меня это волнует. Я хочу, чтоб выборы были честными. Не могу объяснить, почему я этого хочу и почему для меня это важно. Я и сама не знаю. Важно и все. Без причин. И, еще, кажется, это – мое конституционное право – получать информацию. Это – мой избирательный участок. Разве нет? И если все по закону, то какой в этом секрет? Так ведь?
- Да, вы имеете право… Покажи… - она кивнула  толстому парню.

***
Он открыл сейф. Достал оттуда какие-то папки.
- Вот, смотрите, - он на солидном расстоянии от моих глаз держит папку, - вот документы: вот заявление от директора,  с печатью предприятия. Вот! Видите – печать! А это – личные заявления граждан. По закону.
- Хорошо, я хочу записать названия организаций. Сколько их всего?
- Девять.
- Давайте мне названия.
Я записала все названия. Списала с каждого заявления. Посмотрела печати. Действительно, печати стоят. На каждом заявлении. По закону же… С печатями…
Пока я записывала, ко мне подошли две женщины.
- Мы наблюдатели на этом участке. С утра наблюдаем это безобразие. Уже и звонили, и говорили. Все бесполезно. Идут и идут. Идут и идут…
Они тоже записали названия организаций.
- Тут где-то должен стоять автобус, который привозит этих людей. Вы, знаете, где стоит автобус? – спросила я женщин.
- Он на соседней улице. Я хотела пойти, номер списать, да побоялась, - сказал одна из них, - тут такие морды ходят – вон мужики какие здоровенные!
И она кивнула на этих – щирк-щирк. Действительно, есть среди них и здоровые. И тощие. Всякие есть. Мужиков много. В куртках и вязаных шапках. Ширкают тут.
Я записала телефоны этих робких наблюдательниц и пошла вслед за мужиками, уходящими с участка.

***
Иду так себе ненавязчиво за ними.
Навстречу нам – новая группка.
Очень хорошо.
А вот и автобус.
Комфортный.
С рязанскими номерами.
Кто-то сидит в автобусе.
Кто-то курит и топчется около.
А кто-то пошел на избирательный участок.
Полный порядок.
Я ненавязчиво прошла мимо. Записала номер автобуса.
***
Пришла домой. Нашла в интернете эти организации. Все находятся в Рязанской области.
Я, конечно, все понимаю. Непрерывный цикл. По закону. Печати. Личные заявления и так далее.
Но на кой черт тащить людей из Рязани с предприятия непрерывного цикла в Москву голосовать – это я не понимаю. Хоть убей. Как они одновременно могли работать на своем предприятии непрерывного цикла в Рязани в воскресенье  и голосовать в Москве – это я не понимаю.
Мы пообедали.
Потом я поспала. Часик.

***
Потом мне позвонила Ларка. Моя подружка по дачному участку.
- Сонька! Я звонила Томке. У них - все чики-пики. Выборы – честные! Я знала, я верила, что Путин способен к серьезной самокоррекции, что он понимает необходимость честных выборов! К тому же, скорее всего на прошлых выборах все фальсификации – это инициатива чиновников-холуев. А он, Путин, никакого отношения к этому не имел. Скорее всего. И – вот – честные справедливые выборы!
- Лар.. – я попробовала прервать ее, чтоб немного сбить ее энтузиазм.
- Сонька! Я сейчас пойду на митинг в поддержку Путина! Я так рада!
- Лар… Погоди. Лар… Выборы фальсифицированные…
- Да нет же! Выборы честные!
- Лар, ты что-нибудь слышала про карусельное голосование?
- Да, что-то в интернете написано. Да мало ли чего в интернете пишут? Чего там только не пишут!
- Лар… Я весь день сама наблюдаю карусельное голосование на моем избирательном участке.
И я вкратце рассказала ей по этих – ширк-ширк.
У нее упал голос.
- Да… - разочарованно протянула она, - только зачем это надо? Он бы и так победил! Зачем?
- И я не понимаю – зачем? Просто какой-то абсурд. И все так очевидно, если это прямо перед твоими глазами, и все так грубо и нахально, и цинично, и шито белыми нитками…
- Я не пойду на митинг… А голос мой уже отдан… Обидно… Обидно… Дурочка я, получается, хоть и взрослая женщина. Надурили дурака на четыре кулака…

***
А потом я написала заявление.
Вот такое:
Председателю избирательного участка ХХ35
От гражданки РФ,
проживающей по адресу: г. Москва, ул. ХХХХХХ, д. ХХ, кв. ХХ
Паспорт ХХХХХХХХХХ

Заявление
Я являюсь избирателем, зарегистрированным на избирательном участке № ХХ35. Сегодня во время голосования я обнаружила, что на нашем избирательном участке голосует большое количество граждан, не проживающих в нашем избирательном округе.
Специально для регистрации этих граждан установлено  4 (четыре) стола с табличками «По дополнительным спискам». Установлен также отдельный стол для граждан, голосующих по  открепительным талонам.
Для граждан, прикрепленных к данному избирательному участку, установлен 1 (один) стол.
Мне пояснили, что граждане, голосующие «По дополнительным спискам», это – сотрудники предприятий непрерывного цикла, которые получили закрепление на данном избирательном участке по письменным заявлениям руководителей этих предприятий, чтобы они могли проголосовать не по месту жительства, а по месту работы.
Я ознакомилась со списком предприятий, от руководителей которых поступили данные заявления.
Мне были предъявлены заявления 9 руководителей следующих предприятий:
1. ООО «ЧОО» УК Пельпласт»
2. ООО «БазэлЦемент»
3. ООО «Михайловский комбинат строительных материалов»
4. ООО «Горенка Неруд»
5. ООО «Охранная фирма Телеекс»
6. ООО «ЧОП» ТАУЭР»
7. ОАО «Угловский известковый комбинат»
8. ООО «ЧОО» Пельпласт»
9. ООО «БазэлЦемент» (Управляющая Компания)
Однако, такие предприятия, как  ООО «БазэлЦемент», ООО «Михайловский комбинат строительных материалов», ООО «Горенка Неруд», ОАО «Угловский известковый комбинат» находятся далеко за пределами Москвы.
Я наблюдала большое количество голосующих «По дополнительным спискам». Они приходили на участок небольшими группами по 4-5 человек. Затем на смену им приходили другие группы.
Я проследовала за уходящими с участка гражданами, голосующими «По дополнительным спискам», и обнаружила, что их ожидает автобус с государственным номером О 233 НР 62 (Рязанский регион).
Следовательно, эти граждане не приходили голосовать с предприятий непрерывного цикла, которые находятся рядом с избирательным участком № ХХ35, а прибывали на участок на автобусах из региона г. Рязани.
Прошу избирательный комитет Российской Федерации разобраться и предоставить мне, гражданке РФ, разъяснения о том, были или нет нарушения порядка выборов президента РФ на избирательном участке № ХХ35.

Подпись  (от руки)
Расшифровка подписи (от руки)
Дата 04 марта 2012 года.

Заявление
Дата:__________________________________

И пошла подавать его на свой избирательный участок.

***
Было уже 19-30 вечера и до закрытия участка оставалось 30 минут.
Я подошла к толстому парню, который по-прежнему оставался румяным.
- Я хочу подать заявление. У меня возникли вопросы по ходу проведения выборов на нашем избирательном участке.
- Какие вопросы? – его толстая физиономия слегка вытянулась.
- Вот – заявление. В нем все написано. Я прошу его зарегистрировать. И буду ждать ответа на свои вопросы.
Председательша подошла ко мне сзади. Тихо и незаметно.
Толстый парень читал мое заявление.
Председательша читала второй экземпляр.
- А про автобусы факт не установлен, - возразил толстый парень.
- Вот пусть мне и ответят: «Дескать, факта такого не было и вам все приснилось. Или: граждане имеют право приезжать на выборы на любых автобусах. Это их конституционное право. У автобусов могут быть любые номера. Хоть магаданские. Это не нарушает закон.» Пусть мне ответят. Хоть что-нибудь.
- Ну, - сказала председательша с лошадиным невозмутимым лицом, - ну, зарегистрируем мы ваше заявление. Какая вам разница? Я и так могу вам ответить – все было по закону. Вам, что, мало моего ответа? Чего вы тут ходите с заявлениями? У вас вообще не по форме заявление. Такая форма для приема жалоб не предусмотрена. Мы ваше заявление даже не имеем права регистрировать в общей книге регистрации жалоб граждан. Мы его в книге поступающей корреспонденции просто зарегистрируем, и все. Вам достаточно будет?
- Да. Зарегистрируйте его. Я хочу, чтоб вы приняли мое заявление. Я просто реализую свое конституционное право.  Я имею право задавать вопросы.
- Конечно, конечно. Ваше право. Зарегистрируй, - она махнула толстому парню, - прими у нее это заявление.
Парень поставил на моем экземпляре входящий номер – 2А.
Председательша расписалась в приеме заявления.
Вокруг меня столпились робкие наблюдательницы.
- Печать поставьте, - потребовала я, - на подписи.
- А зачем вам печать?
- Чтобы было полное подтверждение, что это именно ваша подпись. А не я сама нарисовала.
- Не полагается печать избирательного участка ставить на таких заявлениях. И вообще, мне не нравятся ваши требования. Печать ставить! Что-то это подозрительно!
- Вот мы стоим сейчас с вами друг напротив друга и подозреваем друг друга в каком-то мошенничестве. Вы – меня. Я – вас. А разве об этом сейчас думать нужно? Заверьте, пожалуйста, прием моего заявления печатью. Я знаю, что это юридически правильно. Давайте, не будем нарушать законы.
- Я сейчас у нашего юриста спрошу, - пролепетала председательша и отошла.
Пока я ожидала возвращения председательши, девчонки-наблюдательницы рассказывали мне, как много было эти – пришлых – «ширк-ширк» - в течение дня.
- И с самого утра, все ехали и ехали. Пять или шесть автобусов было. Последний приехал в начале пятого. А после пяти больше никого не было. Чужие не приезжали. 
- Хорошо, - сказала подошедшая председательница, - я заверю прием вашего заявления печатью.
- Хорошо,- я даже попыталась улыбнуться ей, - давайте оформим все по закону.

***
Я вернулась домой с заверенной копией моего заявления. С синей печатью избирательного участка и собственноручной подписью председательши.
« И на кой хрен оно мне нужно? - с печалью подумала я, глядя на синюю печать, - куда я его дену?»
Совсем поздно вечером по телевизору шел репортаж с митинга в поддержку Путина. Народу – тьма.
«А… И те мужички, которые весь день ширкали на нашем избирательном участке, тоже, наверное, там…
И Путин такой воодушевленный… Прям слеза под глазом… Как же трогательно… Это и есть победа… Вот она какая, победа…»
- Сонь, смотри, Путин совершенно простужен. У него глаза слезятся, - сказал мой муж.
- А? Да? Ты думаешь, это от простуды? Да?
- Конечно, от простуды. Я тоже простужен, и у меня глаза слезятся. Очень неприятный вирус…

***
В половине второго ночи зазвонил мой мобильный телефон.
- Ой! Сонь, это ты? – я услышала Томкин голос, - извини, я тебя разбудила. Я просто перепутала номера…
- Том, я не сплю. Как у вас все прошло?
- Все нормально. Мы все еще на участке, сейчас еще раз все пересчитывать будем. Еще раз все проверять.
- А какие итоги?
- На нашем участке:
Путин – 42%
Прохоров – 27%
Зюганов – 26%
Ну и остальные – по мелочи…
- А по открепительным? Много было открепительных?
- Мало. Всего 12 штук…

***
На следующий день к вечеру я позвонила одной из наблюдательниц на нашем участке и спросила ее  о результатах.
Она продиктовала мне следующие цифры:
- всего проголосовало 897 человек;
- местных жителей – 155 человек
- по спискам местных жителей – 250 человек, остальные – 95 человек - не явились;
- по открепительным удостоверениям проголосовало 469 человек;
- по дополнительным спискам проголосовало – 273 человека (всего в дополнительных списках числилось 330 человек, остальные – 57 человек – не явились).
Результаты голосования на данном избирательном участке:
- За Путина – 617 голосов;
- За Зюганова – 95 голосов;
- За Прохорова – 84 голоса;
- За Жириновского – 58 голосов;
- За Миронова – 22 голоса.
Я смотрела на эти цифры и что-то меня в них напрягало. Чего-то я не понимала, и в моем сознании что-то не укладывалось.
Тогда я начала анализировать.
Итак, всего проголосовало – 897 человек.
Своих                - 155
Пришлых                - 742.
Интересная какая комбинация. Всего пришлых – 742, а за Путина голосов всего – 617.
Чего, спрашивается, они весь день тогда таскались на избирательный участок? Где остальные 124 голоса?
Хотя, постой.
По смыслу, все пришлые должны были проголосовать за Путина. Значит, за Путина на нашем избирательном участке должно было быть не меньше 742 голосов.
А их – меньше.
Но ведь и кто-то из местных голосовал за Путина. Сколько их могло быть?
Например, как на Томкином участке, где выборы происходили честно – 42%.
42% от 155 – 65 человек.
Значит, по принципу репрезентативности, из 617 голосов за Путина – 65 местных.
Значит, пришлых голосов за Путина – всего: 617 – 65 = 552.
А голосовало их – 742.
742 – 552 = 190.
И где тогда 190 голосов?
За кого же проголосовали 190 этих пришлых – «ширк-ширк»?
Явно не за Путина!

***
Я считала и считала. Я составляла таблицы и анализировала данные. И так и этак.
Но все равно – 190 из пришлых не проголосовали за Путина, т.е. - 25%.
Хоть убейся.

***
- Чего ты все считаешь? – спросил меня муж, - ну, не все они проголосовали за Путина.
Не все.
Кто были эти люди?
Мы не знаем.
Кто все это организовал?
Мы тоже не знаем.
Мы знаем только то, что видели сами: группы людей, которые беспрерывно в течение всего дня получали бюллетени, заходили в кабинки заполнять их и опускали их в урны.
Получали они деньги?
Мы не знаем.
Сколько раз и на скольких участках в течение дня они проголосовали?
Мы не знаем.
Почему 190 карусельщиков не проголосовали за Путина?
Мы не знаем.
Мы не можем залезть в мозги этих людей. И никто не может.
Это была их воля? Это они таким образом свой протест против подкупа выразили? Это они организаторам каруселей таким образом кукиш в кармане показали? Или это была продуманная концепция всей карусельной операции?
Мы не знаем.
Мы знаем только то, что видели сами.
Мы видели, что люди сами ставили галочки за своих кандидатов.
В кабинках, за занавесочками.  По закону.
Им же выдавали чистые бюллетени. А они сами выбирали.
Была соблюдена тайна и свобода выбора. По закону.
И люди, которых привезли на избирательные участки, воспользовались своим конституционным правом. И проголосовали за кого считали нужным. Может, это так. А, может, и нет.
Может, они и по пять раз в этот день проголосовали. Может, и по шесть. Все равно, по сути, эти карусели мало что изменили.

***
Мы мало о чем знаем. Но впереди у нас – шесть лет. Мы еще много чего узнаем за эти шесть лет.
И, бог даст, поймем.


Рецензии
Оч.интересный факт Вами описан,Путины думают,что точно знают кто за них.НО! среди этих ТОЧНО,даже среди них есть те кто предаст Путина в трудное время...уже предал...

Сергей Радченко Дядя Серёжа   07.05.2012 19:48     Заявить о нарушении
Христов мало - иуд полно...

Александр Курчанов   13.07.2012 11:44   Заявить о нарушении
На это произведение написано 75 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.