птичка для счастья

12 12 2010

Птичка для счастья
Случилось так, что в квартире моей вдруг начала выходить из строя электроника. Сначала замолчали два сотовых телефона. Один - для разговоров по Билайну, по специальному тарифу «Вся страна», с дочерью-москвичкой. По второму я обычно общалась со всем остальным миром, который располагался в круге с радиусом в два шага от моего дома. С подругами юности, коллегами по библиотеке. Я забеспокоилась, но еще не поняла, что стало причиной неисправности…
Потом вдруг умерла микроволновка. Но когда погас телевизор, и кухонное радио не захотело со мной разговаривать, вот тут я не на шутку испугалась.  Еще свет и воду осталось отключить, да и газ вырубить…
Впрочем, у меня было предположение, в чем причина всех моих бед, но я и думать себе об этом не позволяла. Неужто все это проделки птички, что живет в моем воображении, – ерунда, право! Хотя в славянских ведах все боги могут воплощаться в пернатых. Богини и боги…  Впрочем, вряд ли это имеет отношение к моей курице. Неужели это она натворила бед…
Прежде всего, было досадно, что я не могу позвонить Таточке. Уже четыре года, как дочь уехала, а я все не могу привыкнуть к одиночеству. Сама-то она не позвонит. Некогда сейчас, ребеночек малый на руках. Да и нет у молодых такой манеры нынче – родителям звонить.
Наталья недавно сказала мне по телефону: «Да нет, мама, не трудись, не приезжай. Мы с мужем пока как-нибудь сами управимся!» А я бы очень хотела потрудиться!   Давно мечтала о внуках. Тату  только что выписали из роддома, а в столице в июле 2010 года стояли  непомерная жара, гарь и дым, и я очень беспокоилась. Хотя Таточка и уверяла меня, что все в порядке, они на лето  даже сняли квартиру с кондиционером. А в своей завершал ремонт Артемий, ее муж. Не успели они управиться до родов. Ну, что ж, бывает…
 Дочь, отучившись в родном городе, вышла замуж, улетела покорять столицу. Я тяжело переживала разлуку. Но смирилась. И вот теперь Таточка моя родила, и я, зная, как тяжело женщине в этот период  с лялькой, всеми мыслями и душой была с ней.
Пришлось смиренно принять роль бабушки, живущей за тридевять земель, на расстоянии в две тысячи километров. Как обычно, работала себе в библиотеке потихоньку-полегоньку. С мужем  мы разошлись давно уже. Красавец он был, с харизмой, как теперь говорят. Вешались на него многие. И одна молодушка увела его из дома окончательно. Но эта боль, слава богу, кажется, отболела. Забота теперь осталась лишь о дочке.
Я звонила в Москву ежедневно.  Этого дочь не могла запретить. И все же отпуск свой я держала в прозапасе. Даже без содержания мне бы дали. Хоть год по семейным обстоятельствам. Я уже говорила с заведующей. Та обещала отпустить в любое время, а в связи с приближающимся капитальным ремонтом библиотеки, полагаю, меня тотчас без сожаления всяческого отправили бы в длительный отпуск. Я так хотела увидеть внучку! Подержать на руках. Молодые сотрудницы библиотеки как могли отвлекали меня от дурных мыслей. Напротив, поддерживали, поздравляли и убеждали, что все идет как нельзя лучше. И я соглашалась. Таточка и Лера здоровы, и что еще надо!
Даже в театр в культпоходы мы всем женским коллективом ходили. А тут как раз объявление в фойе библиотеки принесли повесить, что семинар интересный готовится – по психологии успеха. Я сразу-то и не подумала пойти. Но коллеги уговорили: мол, предпенсионный возраст вовсе не помеха для обретения яркой и насыщенной полноценной жизни – и я ринулась как в омут. Боялась, что там соберутся одни двадцатилетние, и мне будет неловко. Но сбежались, как оказалось, в основном дамочки моего возраста. Две наши молодые библиотекарши, как только бесплатная вводная часть завершилась, – сразу слиняли. «Семинар о том, как стать успешным и обрести счастье в жизни» им, видно,  показался ненужным. Или им не показался ведущий Евдоким - долговязый и неухоженный психолог из Московии, явно не представлявший из себя образчик денежного благополучия. А все ведь теперь только о  финансовой составляющей и думают.
-Придумали мама с папой ему имечко! Мог бы поменять на что-нибудь поблагороднее, - пощебетали мои красавицы и улетели тотчас же. Тем более что заведующая официально отпустила нас на семинар – для повышения квалификации. И два дня теперь мои юные подруги могли посвятить себе, любимым. И своим гражданским мужьям. А уж отчетик после семинара о занятиях для пользы библиотечного дела мы соорудим вместе. Я им все-все законспектирую в лучшем виде.
С большим вниманием слушала лекции о необходимости позитивного мышления, записывала тщательно и аккуратно и делала упражнения на перепрограммирование своего отчаяния и уныния в самочувствие счастливого идиота.
Рецепт: Любовь, Творчество, Воля и Гармония в жизни. При этом необходима твердая уверенность, что все, что ты хочешь, ты уже имеешь. Конспектик после семинара по пунктам я своим коллегам и изложила. Они, конечно, похихикали.
-Вы столь старомодны, что верите в любовь? -  воскликнули в голос. - Любви нет! Дальше идем. Что там? Творчество, да где его взять? Разве что  в процессе приготовления ужина дома?! Не у нас же в библиотеке?! А уверенность в будущем – что вы, в самом деле?! Все в стране летит в тартарары уже почти четверть века…    В библиотеке начинается ремонт. И где мы будем? Что  с нами будет?
Совсем напрасно я пыталась поделиться с нашими библиотечными дамами новым радостным мироощущением, которое проблеснуло было во время семинара. Из-за скепсиса моих собеседниц я даже не упомянула о птичке, чтобы не рассмешить их еще больше.
Дело в том, что под занавес каждому из участников ведущий подарил на счастье жар-птицу. Не реальную детскую игрушку, а воображаемую, конечно. Рекомендовал о подарке не забывать, кормить, поить, гулять отпускать. Странный он, этот психолог.
Я, конечно, о птичке забыла. На работе некогда вспоминать о таких пустяках. То то, то другое. Свежую прессу и вновь поступающие книги надо хоть проглядывать, чтоб быть в курсе, знать, что людям советовать. Значит, успевай как хочешь. Последнее время еще компьютерную грамотность требуют. Часа два посидишь, уставившись в монитор, в глазах рябь. А сколько бумажной работы с картотекой! Сейчас перед ремонтом еще начали опись делать и все книги в пачки увязывать. Потаскай–ка!  Кажется, не такая уж и тяжелая работа в библиотеке, но возраст мой и разные стрессы, которые долгие годы глодали душу, – все это сказывается. Болячек букет. После  рабочего дня ноги гудят, только бы поесть что-нибудь -  и на боковую. Ночью опять мысли всякие, бессонница одолевает…   Перебираешь события дня и события всей жизни  как четки…
Лежу так, себя, бедную, никому не нужную, жалею, слезы вот-вот хлынут. И слышу вдруг вполне так реально: «Ко-ко-ко да ко-ко-ко!» Курица! Хотя психолог и уверял, что он нам вручает жар-птицу, но я как-то о курице подумала, видно, курицей моя жар-птица волшебная и обернулась.
-И что она хочет? – подумала я.
-Пить, есть, гулять, играть!- тут же пришел ответ.
Я ее якобы попоила, зерна воображаемого насыпала. И отпустила погулять. Интересно, что после этой детской игры я как-то сразу и крепко спокойно уснула, как уже давно не спала.
На следующий день – как раз выходной был, суббота, - я осталась дома. Чтобы прибраться, приготовить кое-что, есть-то все равно надо, хоть и одна живу. Про курицу и думать забыла. А напрасно.
Включаю микроволновку – кашу подогреть, а она не врубается. И не только она. Вся электроника в доме спит мертвым сном. Неужто курица все это светопреставление может мне устроить?!
- Ау, жар-птица. Ты где?
- Тут, хозяйка, я тут. Жду, зернышек не дашь ли, поклевать очень хочется и попить водички.
Тут я разозлилась. Но пыталась держать себя в руках.
-Ешь и пей, ради бога. Но ответь, не твои ли это проделки – с электроникой, а?
- Я стараюсь как могу. Ты сама говорила, что хочешь дома тишины и покоя. Я лишь твои заказы выполняла. Я ведь волшебная жар-птица, ты забыла?!
-Пожалуйста, не надо никаких чудес. Пусть все работает, как должно. И телефон, и телевизор, и микроволновка, и радио…Можешь разве что звук сделать получше, чтоб без треска, а? Прошу тебя.
- А ты не забудешь про зерно и воду?
Что делать, я пообещала не забывать. И честно выполняла свое обещание. Должна признаться, курица меня не подвела, электроника моя включилась и даже мой старенький телек, которой вечно показывал мне полосы и серые тона, стал работать почти идеально. На все сто. Как никогда прежде. Даже приятно.
Но я рано начала радоваться. На следующий день, жду я маршрутку ехать на работу, подкатывает совершенно пустая. Водитель чуть не матом  ругается. Всегда переполнено, а тут весь народ как корова языком слизнула. Никого нигде. Я одна ехала, как королева.
-Ну как, ты довольна, хозяйка? – услышала я смешок и «ко-ко-ко», когда вышла из микроавтобуса.
-Опять ты шутки шутишь! Да ведь водитель ничего не заработал за утро. А у него, наверное,  жена, дети. Я и в толпе проеду, ничего не случится.
-Ну, зачем же в толпе? - грустно  ответила курочка. И замолчала.
Впрочем, на этом ее попытки порадовать меня не прекратились. Иду я, а тротуар скользкий, и вдруг несколько человек падают один на другого. Встают, потирают колени, ругаются. И вдруг над ними вспыхивают искры фейерверка. Люди удивленно уставились вверх.
- Весело же, ты порадовалась?- интересуется курица.
Я всерьез обозлилась.
-Это жизнь, а не театр. Не цирк. Это живые люди. Какой праздник, фейерверк? Все торопятся на работу.
-Но они даже не ушиблись. Просто было радостно всем, – совсем грустно сказала курица. Нет, мы с ней совсем не понимали друг друга.
В этот миг я приняла решение: пока московский маг не укатил в свою Москву, верну-ка я ему волшебную птичку-невеличку. Пусть как хочет, аннигилирует ее, что ли…
 И моя курица, уловив, наверное, эту мою мысль, замолчала. Весь день на работе я не ощущала никаких следов ее присутствия. Только когда ложилась дома вечером спать, вдруг услышала:
-Но покормить-то меня надо бы… ты обещала…
Что ж делать, покормила, но все равно решила с утра лететь к психологу. Евдоким встретил меня угрюмо. Похоже, он уже знал, с чем я к нему явилась.
-У меня уже целый птичник. Чтож, оставляйте, не хочется, но придется, наверное,  всем  вашим возвращенцам секир-башку делать! Значит, я чего-то не доучел. Местных условий, скажем.
Я ушла,  но на душе было как-то неспокойно. Ничего себе – секир-башку?! Похоже, я немного привыкла к моей курице, и мне стало ее жаль. Однако дело было сделано.
Несколько дней прошли в обычном ритме, скучно и однообразно. Ничего особенного не происходило. Электроника моя работала как часы, и телек показывал отлично, но звонков из Москвы от дочки как не было, так и нет.
И вдруг утром в воскресенье, мой выходной день, я проснулась от стука в окно. Или мне показалось? Встала, подошла к окну, потянулась и открыла форточку, чтоб проветрить комнату.
И поняла, нет, скорее почувствовала, что в мой дом ворвалась целая стая волшебных пернатых. Весь птичник возвращенцев! Это моя курица Ряба привела сюда своих дружков и подружек. Значит, Евдоким не решился сделать им секир-башку. Просто отправил полетать в лес. А они погуляли и вернулись ко мне. На кормежку.
Господи, да как же я обрадовалась! Конечно, я им насыпала целое ведро воображаемого зерна. Молодец моя курица Ряба, что вернулась, да еще с компанией, значит, простила мне обиду.
И все же я сказала ей:
-Не обижайся на меня, ладно. Я очень-очень рада твоему возвращению. И всех твоих товарищей я буду поить-кормить, не сомневайся! Только не надо больше чудес…
Птичка долго кивала головкой в знак понимания.
 Однако буквально через час раздался звонок из Москвы, от Таточки.
-Мама, а ты не могла бы приехать ко мне на недельку! Артемия посылают в командировку, я остаюсь одна. Приезжай, а?
Тут бы мне повыламываться, сказать, что я летом хотела ехать, а теперь вот погода уже не та. Но я, ни минуты не сомневаясь, выпалила тотчас:
- Сейчас созвонюсь с начальством – и лечу! Родная моя!
Начальство,  по счастию, в это воскресное утро оказалось дома, мы договорились, что все документы на десять дней без содержания оформим по приезде – и я помчалась на вокзал. И билет мне дали на ближайший скорый до Москвы. И даже нашлось нижнее место в плацкартном вагоне, поближе к проводникам. Все в лучшем виде.
А еще в поездке я познакомилась с человеком, чем-то похожим  на моего бывшего мужа. Гордой офицерской статью и мягким тембром голоса. Почему-то я поняла, что это птички заботятся о моем счастии. Я об этом уже и не мечтала.  А вдруг?!
На перроне меня встретил зять.
-Едем. Наташа ждет нас, стол накрыла. А я вас отвезу – и в аэропорт, улетаю в Германию в командировку на недельку.
Мои птицы копошились возле меня на заднем сиденье  - я кормила их, счастливо и умиротворенно ощущая, как они клюют зерна с моей ладони.











 

 






               
 Привет из Египта
Серая пыль стлалась за повозкой. Я сидел под палящими лучами и понимал, что сейчас мы приедем на площадь – и отгонял мысль о том, зачем меня, связанного, везут туда? Я мог жить только на море, свободным. И вот оказываюсь пленником…      Страха не было, я молча ждал.
 О, господи. Я же девушка, почему же «я сидел,  ждал,  отгонял»? Но об этом надо подумать потом. Пока же повнимательнее следить за развитием событий на площади. Какой же это век?
Глянул на свои босые ноги. Они были перемотаны разлохматившейся, но еще крепкой веревкой. Шум южного приморского разноголосого рынка  - Египет, это Египет!- приближался - и я уже издали видел несколько повозок и блестящие от пота спины чернокожих. Рабы, здесь торгуют рабами! Вот что! Но до разума моего все еще не могло дойти, что и меня,  рулевого Фрэда, везут сюда с той же целью. В голове смутно вставали недавние картины –  вздыбившееся море, треск рвущихся парусов, гибель судна, борьба с волнами…          Потом память отключалась – и лишь скрип колес возвращал меня в это душное утро. Где же осталась столь любимая мной морская прохлада?!
И тут снова моя душенька всколыхнулась. Какие-такие северные моря?! Да я отродясь с Урала не выезжала, пока в Москву ни вырвалась. И только все мечтала съездить к морю. Хотя не северному, а самому теплому, хоть в Турцию, куда сейчас отправляются все кому не лень…
Отгоняя нелепые картинки «фильма», который я видела  с такой яркостью, что стала буквально задыхаться от духоты, я повернула на себя кольцо прохладножужжащего вентилятора. Это он, наверное, в моих мечтаниях и приносил ветерок с моря. Затем принялась дальше подпиливать ноготочки хозяйке нашего салона, всегда подтянутой  яркой ящерке, сидевшей за моим столиком. Работа маникюрщицы требует внимания, но иногда движение пилочкой, доведенное почти до автоматизма, позволяет мыслям уходить далеко в нереальные миры или другие исторические эпохи. Как вот сейчас.
 Но ведь надо как-то помочь этому несчастному моряку-бородачу, он такой милый…       Но как я, девушка из  другого века, могу это сделать? Стоп. А если посчитать, что все возможно, как будто я и в самом деле снимаюсь в кино, действую там, на экране…
Очевидно, я должна помочь не просто некоему Фреду из средневековья. А вот, наверное, еще и нашей хозяйке, которая сидит себе и ничего такого не думает. Ей делают маникюр. Она позволила себе расслабиться и отдохнуть – заодно проверить профессионализм своих сотрудниц. Профессионализм о-кей, а вот что до фантазий…Я  мысленно выскакиваю из толпы, вот что, я, оказывается, болтаюсь в толпе зевак на грязной узкой улице, и  одним движением – ну как же, со своими маникюрными ножничками, - ослабляю путы несчастного. На лице моей клиентки появляется легкая улыбка. Так это я  все-таки для вас, уважаемая Калерия Петровна, стараюсь!
Есть суровый закон, где-то я слышала. Оказывать помощь другому можно только в том случае, если тебя об этом попросят. Разумеется, когда ты врач, а у тебя пациент в бессознательном состоянии, то действует другой закон – клятва Гиппократа.  Если моя визави не попросит, я не могу вмешаться. Поглядела со стороны – и только.  Зачем тогда  я наблюдаю это «кино»?
 И тут, словно подслушав мои мысли, Калерия  тоном экзаменатора спрашивает:
-Пожалуйста, Машенька, что ты порекомендуешь даме, если у нее слоятся ногти.      Вот я как клиентка, спрашиваю …
 Я рассказываю про препараты с кальцием, а сама понимаю, что Просьба, хотя и достаточно условная,  прозвучала. Слово произнесено, и я должна попробовать изменить ситуацию.
Но как? Просто распустить узлы - это делу не поможет. К тому же веревки крепкие. Все же снова кидаюсь к повозке и пытаюсь разрезать веревки, но дюжий возница просто отгоняет меня, щелкнув кнутом. Надо что-то другое.
 Быстренько придумываю историю. Однажды наш Фред  плавал на одном корабле с приятелем, предположим, его звали  Гансом. Потом этот друг разбогател – ну, конечно, они были пиратами! Небось, немало людей замочили, пока разбойничали на морях. Испанцы? Нет, моря ведь северные… Норманны?  Те тоже где только ни плавали…Морские волки.  И занесла их нелегкая на Средиземноморье…   Ганс стал богатым торговцем, а Фред  попал в бурю, судно погибло – и вот он здесь, на невольничьем рынке. Видно, за немалые грехи страдает. Раскаивается – или еще не понял, что пора искупать вину? А у бывшего пирата Ганса появилась возможность сделать доброе дело –чтобы хоть немного облегчить свою посмертную участь. Они ж верующие все были, индульгенции покупали…Теперь-то он благопристойный  член общества, уважаемый торговец. И вот сейчас обзаведется новым рабом. А что? Хорошая мысль.
 Я обвел глазами площадь – и вдруг, в сумятице криков и смеха мне послышался какой-то знакомый голос. Черт! Он звал меня по имени. Вернее, прозвучала моя кликуха, морское имя – Камнетес – так меня называли на судне за силу и умение крушить самые крепкие каменные стены крепостей и бросать ядра на корабль, который мы атаковали. А, может быть, и потому еще, что когда-то я мечтал стать скульптором – и в минуты досуга – а в море свободного времени достаточно,  вырезал фигурки рыб, птиц, людей из дерева и    мягкого камня. Но взорвавший мою апатию и уныние  голос затих. А глаза мои задержались на  мужчине, в расплывшейся фигуре которого я смутно  угадывал что-то знакомое. Он подошел и стал торговаться с моим возницей. Тот только что, хлестнувши  плеткой, отогнал женщину, совсем еще девушку, которая из жалости, наверное, пыталась ослабить путы на моих ногах. Ганс  (черт, да это точно Ганс, мой старый товарищ, но как же он изменился за эти годы!),  увидев грубость и жестокость моего владельца (да и мы с друзьями всегда были такими же), не захотел, наверное, подать и вида, что решительно настроен купить меня. Иначе этот паук такую цену заломит! Друг мой присвистнул моряцким посвистом - сигнал, похоже, мне подавал, чтобы я не терял надежды, – и начал что-то обсуждать на незнакомом мне языке. Я понял лишь, что они торговались. Ганс сплюнул и долго размазывал плевок. Потом сделал вид, что уходит, потеряв интерес к сделке. И тогда хозяин рванул за ним. Мол, сброшу цену, только бери!  День, видно, был очень неудачным для торговли, но на  редкость оказался удачным для меня. А ведь все, кажется, летело в тартарары. И тут такое счастливое стечение обстоятельств. Между прочим, когда я попал в неволю, я обет дал небесам, что, ежели выберусь из этой передряги, непременно займусь каким-нибудь стоящим делом. Хоть проповедников-мессионеров потащу через море-океан к дикарям – в христианство обращать. Или рвану в Новый Свет – говорят, там всех принимают. Просторы немереные. Только паши землю, разводи скот.
Ганс! Он стаскивает меня с повозки и сам  кнутом проезжается по моей спине. Хохочет, подталкивая вперед…      Или я ошибся, и это не Ганс?
И только, когда мы завернули за угол узкой и душной улицы и оказались в тени зеленого куста, друг обнял меня и простонал:
-Прости, Камнетес, я обалдел, увидев тебя. Не мог поверить…Ты или не ты?
-Это я, Ганс, это я. Обычное дело – буря.
-Считай, что твои злоключения закончились…     По крайней мере, на время. Я ведь знаю, в себя придешь – и снова – в море…
- Как получится, хотелось бы, конечно. Но плеткой ты меня хорошо отделал…      Спасибо.
-Ну, довольно уже стараться, Мария, вижу, ты дело свое знаешь. Спасибо, рассчитаюсь в аванс, - наша  холодно-строгая  мадам заметно повеселела и  вдруг зачирикала разные добрые слова, которые я слышала от нее впервые. Видимо, она  почувствовала, но не поняла, что же сейчас произошло. Причем столь важное, что изменит многое в ее судьбе. Из какого такого рабства я ее вытаскивала? Может, муж пьет? Господи, да что ж это я? Ну, конечно, пил, но ведь она давным-давно с ним развелась.  Или Калерия наша встретит свою судьбу и освободится от  какой-то тяжелой зависимости? Бизнес у нее пойдет еще лучше. Прикупит себе еще парочку салонов? Станет законодательницей мод? Впрочем, дальше я уже не фантазировала.
Я подумала, что теперь такое «кино» буду смотреть постоянно, раз открыла «Сундук Пандоры». Нет, не то.  Пандора из греческой мифологии – это какие-то страхи, а у меня – надежды. Однако в тот день после хозяйки клиентки приходили одна из другой, но ничего из ряда вон выходящего не происходило. Видимо, моего куража и фантазии только на один эпизод – зато с самой важной для всех нас, парикмахерш и маникюрш,  дамой – хозяйкой, нашей бизнес-леди Калерией - и хватило. Может быть, завтра я снова  «увижу» что-нибудь занимательное. И моя скучная жизнь обретет остроту и любопытную изюминку. У других – кавалеры, особенно у девочек из мужского салона. А я только женские руки вижу.     У меня – только фантазии, но зато какие!
Однако следующий день, и череда последовавших за ним ничего нового не принесли.  Все заурядно. Снятие лака, обработка, наращивание ногтей… и прочая и прочая…Запах лака, он преследовал меня…
Однако реальность того эпизода была столь яркой, что я, как наркоман, по вечерам в моей съемной квартирке, когда все ровесницы бегают на свидания или дискотеки с дружками и подружками, вновь и вновь возвращаюсь к этому странному переживанию. Поняла, что господа стоят на вершинках пирамиды общества, а рабы – у ее подножья. Но есть закон рокировки. И известная пословица «из грязи да в князи» - как раз об этом. А вот чувство равенства  - оно сродни братству, отношениям в одной семье. Этот дар небес – умение в любой ситуации ощущать себя свободным человеком, не господином и рабом, но Личностью независимой - стоит дороже недвижимости в Москве. В те средние века свободных людей, как мой Фрэд, наверное, было совсем немного. Общество растило для себя рабов и слуг, с одной стороны, и господ, с другой. Для чего я влезла во всю эту историю, как мне казалось, совершенно чужую, трудно понять. Я как раз свободный человек, сама приехала в Москву, сама зарабатываю свой хлеб и никого ни о чем не прошу. Ничего нового и более путного в этой истории мне не открывалось, и я решила, что, наверное, грибочков объелась. Говорят, что такое бывает. Лучше забыть.
Однако  дальше произошло нечто, чего я уж никак не могла предположить. Все мои рассуждения о господах и слугах, хозяевах и рабах, возникшие в моей голове в связи с «галлюцинацией», – так я окрестила произошедшее, обрели вдруг некий фундамент, обросли мясом и стали реальностью.
Хозяйка нашего салона, которую  я  обслуживала в тот день, когда морячок Фрэд впервые возник в моей жизни,   тощая и властная Калерия, дама одинокая, как и многие бизнес-леди,  попросила меня покараулить ее квартиру и покормить кота Ганса , пока она прокатится на отдых в Египет. Видимо, после того памятного дня, когда я делала ей маникюр, она стала меня как-то выделять среди других. И я согласилась, хотя мяукающих и царапающихся созданий этих  вовсе не люблю. Предпочитаю собак.
И лаская  ее пучеглазого бесшерстного кота, этакого египетского божка, я поймала себя на мысли, что выступаю в 100-процентно лакейской роли, тем более что девочек-парикмахерш мы с хозяйкой в известность не поставили. Это была как бы наша маленькая тайна. Я себя ощущала пойманной в капкан – и отказаться нельзя – работаю же у нее, и соглашаться, как мне казалось, было унизительно. А каково же было в колодках моему герою – свободолюбивому морскому волку Фрэду! Наверное, и ему, и мне нужно было вырабатывать смирение.
Через пару недель из дальних странствий вернулась Калерия, загорелая и посвежевшая. В своей шикарной квартире она как бы вполне по-дружески рассказывала мне о морских погружениях и странных рыбах-монстрах, которые она там видела. Разумеется, после моего подробного отчета о поведении кота во время ее отсутствия.  И еще моя хозяйка поделилась своей любовной историей. На два дня ее изголодавшееся по любви и вырвавшееся на волю сердце завоевал некий капитан торгового судна. Почему-то, когда я услышала о моряке англичанине Альфреде,  ревность обуяла меня. Уж не мой ли Фрэд из древнего Египта прислал приветик?Точно. Но зачем она его затащила в постель? Об этом не было сказано прямо, лишь намеком …      И еще. Калерия мне подарила  камушки с берега около Александрии. И я снова воочию увидела этот эпизод моей фантазии – невольничий  рынок, солнце – и Фред, которого охаживают по потной спине кожаной плетью. Но ведь он-то встретил друга и потом, с его помощью, снова вернулся в море.
 Я знаю, что вся эта история как-то странно – через века – касается и меня. Иначе откуда бы взялся реальный Альфред, как бы передавший мне приветик через Калерию?!
Я поняла только одно, что я и моя хозяйка, и этот странный человек из моих фантазий, встреченный Калерией в путешествии, как-то связаны. Но я не хотела  никаких отношений с собственницей нашего салона, кроме чисто производственных. Невозможно, не бывает дружбы хозяина и обслуги. Ладно, пусть мягче – капиталиста и рабочего человека. Я не желала быть служанкой. Наверное, нет никакого унижения в том, чтобы убираться в квартире в отсутствии хозяйки  и ухаживать за ее египетским кастрированным голым зверем. Если это работа, за которую платят. И тогда все ясно, а тут…          Будто подружка, а это явно не так. В сущности, она ничего не знала о моей жизни, да и не очень интересовалась.
Я предприняла решительный шаг, чтобы разорвать эти странное приятельство,   решила уволиться. Стала искать другую работу. А это не легко. Тем более, что нужно было сменить и квартиру, потому что просьба сидеть в ее отсутствие с котом звучала скорее всего именно потому, что я жила неподалеку.
Не сразу, но все же мне удалось перевести всю свою жизнь на новые рельсы. Наверное, помог камушек из Египта, который я привыкла держать в кармане. Я ушла из салона, что, похоже, крупно обидело хозяйку. Потому что, когда я однажды решила позвонить ей, чтобы, как принято,  поздравить с 8 марта, она холодно ответила:
- Спасибо. Мария, пожалуйста, сделай милость, не звони больше. Кто предал наше общее дело, того для меня не существует!
Вот так, не больше и не меньше. Общее дело – это ее собственный салон. Я посокрушалась, но скоро успокоилась. Меня волновало только одно, как я теперь «увижу» своего Фрэда. Я уже свыклась с его «присутствием» в моей жизни. Но он возникал в моем воображении только, когда рядом оказывалась Калерия. Неужели теперь он останется лишь в воспоминаниях?!
Безнадежность, пустота и ощущение остановившегося времени…Нужно было эту черную полосу как-то пережить. Почему-то я знала, что все это не может вот так закончиться. Нужно только терпеливо ждать – и не пропустить…Чего? А Бог весть…Просто быть внимательной к мелочам. Каково же было мое удивление, когда на моем столике в новой парикмахерской, где я теперь работала, очередная клиентка позабыла глянцевый журнальчик. Из тех, где печатаются брачные объявления. И я совершенно нечаянно – ну, конечно, по чистой случайности, на открытой странице, прочитала текст: «Альфред Камнетес, без в.п., с  ж.п. ищет даму сердца для серьезных отношений. Телефон…» Фантастика! Без вредных привычек и с жилой площадью…Я позвонила тотчас. Вот это Знак Судьбы.
Мне ответил девчоночий голосочек:
 - А, вы по объявлению, наверное. Папа в рейсе. Он будет через неделю. Перезвоните…
-А тебя как зовут? - дрожащим голосом спросила я.
- Ой,- захихикала девочка,- у меня очень смешное имя, Калерия. Можете звать меня просто Лера. Вы перезвоните?
Вот и сошлись звенья разорванной цепочки. А если еще угадаю – про кота? Неужто сойдется? Тогда это точно судьба!
- Лера, послушай, а котик у вас есть?
- Да, котик есть. У нас мамы нет.
О, эта детская непосредственность! Мое сердце стучало так, что било в виски.
- И этот котик породы донской сфинкс, без шерсти, точно?
 - Гансик –то? Да-да. А вы откуда знаете?
-Я не знаю.  Я подумала, это редкая кошачья порода. Из Египета. Лера, я обязательно перезвоню. Обязательно.
Я  положила трубку. Еще и Гансик, это уже перебор! И все же…. Что же случилось с его женой? И кто он? Моряк? Летчик? Дальнобойщик? Железнодорожник? Или все-таки морской волк?! Без разницы. Главное уже произошло.
Теперь-то мы будем вместе. Быть может, нет, я уверена, мы будем счастливы. Когда же он возвращается из рейса, мой камнетес Фред?! Еще надо бы узнать, почему он написал в объявлении - камнетес?
20 апреля 2008
 
Из рассказов аборигенов
Хозяйка леса
Как-то брат с сестрой возвращались домой, в деревню, с озера, куда бегали к отцу на промысел. И уже близко стали подходить к родной деревне, как увидали женщину. Подумали, что это кто-нибудь из односельчан ягоды собирал. Решили догнать. Догоняют-догоняют, а она все быстрее уходит по дороге в гору. Поднялась уже. А дети почти рядом, почти догнали... Только огляделись, ан и нет  никого. Как в воздухе растаяла...               
Девочка испугалась, заплакала. Брат ее успокоил, как мог. И побежали дети скорее в деревню. А там в это время старик один умер. Может быть, это его душа была, а может быть, это один хозяин /хозяйка леса/ в гости к другим ходила. Бывает, говорят, что лесные духи напрямую через речки перейти не могут, вот и идут в обход... Так-то... Как знать!
                «Пора брать рыбу!»
Не   раз к рыбакам, задремавшим на промыслах, во сне являлась стройная   молодая женщина  в белом, только лица ее никто никогда не мог разглядеть.  И говорила: "Вставай, иди, пора!" Человек вскакивал, а вокруг никого. Бежал к речке, а там в котцах( ловушках) было рыбы полным-полно. И все рыбаки уверены, что к ним сама Хозяйка   здешних мест приходила, напоминала, что надо рыбу брать. Такие дела...
                Домовенок
«Дедушка-соседушка»,- так называют селяне своего домового, охраняющего покой и мир в семье.  Для него выставляют еду, с ним  разговаривают, его перевозят вместе со всем скарбом в новый дом при новосельи. Говорят, его видят кошки, да и некоторые  люди, особенно женщины  и дети. И любят с домовенком играть.
 



Монолог Земли
 Я Земля, в былые дни лежала на боку и спала очень крепко, пока не захотелось мне почесаться. Золотое яблоко светило мне в глаза – и я проснулась. И стала чесаться – очень сильно. И там, где я касалась рукой, углублялась поверхность моего тела и возникали океаны. Зато там, где я выгибалась, потягиваясь под лучами молодого Солнышка-яблока, вздымались горные  хребты.
Боги верхних миров заботились обо мне и укрывали облаками, чтобы мне было уютно в моей колыбели. И так шли времена, но я не имела о них никакого понятия, потому что  играла со своими сестрами, мы радовались теплу нашего светящегося Отца и слушали его наставления.
Многочисленные родственники наезжали порой в гости, и от их горячих приветствий вздымались мои океаны. А другая родня жила далеко, писала письма, и мы их читали долгими вечерами. Вся наша большая деревня ждала, когда я повзрослею, хотя я не понимала, куда уж так торопиться. Возраст для меня никогда не имел значения. Но проходили эоны, и я стала больше задумываться о жизни, и мысли мои молниями сверкали над поднимающимися лесами. Да, это начали расти мои волосы – леса, и побежали по моему телу маленькие юркие существа. Я была рада  играть и с большими, огромными моими сестрами, и с этими микроскопическими существами.
Но однажды они уж чересчур разыгрались – и я почувствовала небольшой ожег. Я слегка стукнула себя по боку от неожиданности. Наверное, мои маленькие друзья не на шутку перепугались и поспешили спрятаться в свои норки.
Так я подумала было сначала.  Потом я поняла, что произошло что-то другое, потому что очень долго  ждала, когда они появятся,  но их все не было. Продолжать веселую игру было не с кем, и мне стало скучно. Сестры утешали меня как могли и говорили, что те существа не стоят моих слез. А, может быть, они  даже возродятся снова, и все будет по-прежнему, но я была безутешна. Тогда я и поняла, что такое взрослеть.
Взрослеешь, когда теряешь друзей.