Лестница Якова

   ...Сентябрьский вечер, опустившийся на огромную площадь перед главной проходной завода, был просто замечателен: прозрачный воздух, чистое безоблачное небо и садящееся солнце, наполняющее окружающий мир своим чуть красноватым ласковым светом. И отблески его в окнах административной высотки, и видневшихся за тополями парка домов. Казалось, что даже застывший на постаменте Ильич простёр руку, не призывая в светлое будущее, а указывая на окружающее благолепие. И шум со стороны заводских корпусов – тоже был как бы вполголоса. Чуточку хаоса в окружающую идиллию вносила компания шестиклассников, обосновавшихся на краю площади  – почти у лестницы (пролёта четыре по десятку ступеней), что спускалась  к  тротуару, убегавшему в лабиринты частных домов, и обсаженному кустами шиповника. Откос с этой стороны площади хоть и был облагорожен газоном – внушительности своей не потерял. Пятеро с велосипедами наблюдали за шестым своим компаньоном, который, поднимая тучи пыли и подзадоривая себя отчаянными криками, носился кругами по площади. Временами раздавался и одобрительный свист со стороны зрителей. Изюминкой гонки было то, что складная рама "салюта" не была законтрена в собранном состоянии. Задницу велосипеда мотало из стороны в сторону, носило юзом, но крутивший педали Вовка умудрялся держать направление, и нарезав ещё несколько кругов, подрулил к своим друзьям. Остановился, собрал раму велосипеда как положено, и поставил его на откинутую стоечку. С победным видом осмотрелся и задорно крикнул:   
   - Ну! Кто у нас следующий кандидат на трюк.
   Все переглянулись. Сашка уже показал мастер-класс езды на заднем колесе. Игорь сегодня просто превзошёл самого себя и вообще – всех. Без рук ездить многие умели, но Гошка слетал домой – прямо за деревьями парка, через дорогу стояли старые, но уютные на вид желтые двухэтажки народной стройки, и страховидные, обшитые почерневшими досками бараки, в одном из которых и проживала Гошкина семья. Вернулся с эмалированной миской, наполненной капустным салатом, и воткнутой в него вилкой. После чего несколько раз проехался  по площади, степенно крутя педали, чинно держа  тарелку в одной руке, вилку – в другой, и треская капусту на ходу. Возвращаясь домой – тем же манером проехался по аллее, вызвав одобрение со стороны  тусивших вокруг одной из лавочек старшеклассников. А, примчавшись  обратно к друзьям уже без миски – лихо затормозил, развернув  велосипед, и положив его на бок, и одарил всех ирисками. Так, что кандидатов на трюк оставалось до смешного мало...
   На Гришку даже не смотрели: за ним уже числился "трюк", совершенный ещё летом. Поехали в лес за малиной, а когда возвращались – Гришка узрел стог сена, стоящий в поле прямо у обочины дороги, и заявил, что сейчас с маху в него врежется, и ничего ему не сделается, потому что – сено. Мягкое оно... Дорога к стогу шла под уклон, все задумчиво почесали затылки, и на всякий случай посоветовали ему корзиночку с малиной оставить. Не зря, как через несколько секунд выяснилось. Сено на ощупь с разгона оказалось слегка мягче бетонной стены. Хорошо, хоть вилы там никто не позабыл. Пока Гришку в чувство приводили – половину его корзинки опороли. Сказали, что уселась. Пока он тут стога таранил, и вокруг потом бродил, пытаясь резкость навести.
   О Семёне тоже речи не было. Все и так знали, как бережно Сима относится к моторесурсу своей новенькой "десны". К тому же, завтра намечалась контрольная по геометрии, успешное написание которой без его участия кое-кому представлялось немыслимым. И портить с  обидчивым Семёном отношения, пытаясь поймать его на слабо - было, по меньшей мере, неосмотрительно. Да и достойный фортель на велике с такими маленькими колёсами выкинуть без риска для здоровья было тяжеловато. Особенно – поднять его на заднее колесо: уж больно охотно он при этом опрокидывался. Зато – места дома аппарат занимал немного, и Сима этим особенно гордился, хотя его не понимали...
   Оставшийся Яшка задумчиво смотрел в пространство, примостив на руль руки, а уже на них – светло-русую свою головушку. Потом вдруг встрепенулся:
   - Я сейчас по этой лестнице съеду...
   Все, молча, на него уставились, а со стороны завода, точно подчёркивая момент раздался драконий рёв – сбрасывали давление в автоклавах для производства триплекса.
   - Ты, что, д-дурак? У-убьёшся! – Сима от волнения начал заикаться.
   - Восьмерок понаделаешь, - попытался урезонить его стреляный воробей Гришка.
   - Не убьюсь. А на восьмерки - плевать! Мне родичи новый велик скоро купят! Обещали...
   - Обещали, или купят? – попробовал уточнить Симка.
   - Какая разница? – отбрехнулся Яшка. Семён только всплеснул руками. Молча и разочарованно. Должно быть, подумав при этом что-то вроде: «Нет! Таки в этой жизни они уже ничего не поймут!» А Яков уже поставил ногу на педаль, готовясь к подвигу. Собственно, сам подвиг много времени не занял...  Уже на четвертой ступеньке Яшка не удержал ноги на педалях, а зад в седле и прогрохотал оставшуюся часть пути сидя верхом на железной раме. Вслед ему смотрели со смешанным чувством: с одной стороны уже было смешно, с другой – все дружно и непроизвольно присели и схватились за причинное место. Велосипед с убитым всадником допрыгал по ступеням до тротуара, вильнул в сторону и со страшным треском-звоном завалился в кусты. Все побросали велики и устремились вниз.
   - Живой!? Ты живой, Яшка?! – кричали наперебой, прыгая через ступеньку.
   - О-о-ох... ой...  о-ё-ё-ой... – доносилось снизу. Яша лежал на боку вместе с велосипедом и тихонько сучил ногами. Кусты потрескивали. Его так и вынимали оттуда вместе с великом – ноги трюкача намертво обвили верного коня педального, и казалось, что они срослись. Потом, кое-как и с немалыми усилиями их разодрали и примостили Яшку на высокий парапет, а коня приставили рядом. Яшка лежал, скорчившись, а остальные с ужасом на него смотрели. Внезапно он затих, соскользнул с парапета, и встал, согнувшись:
   - Что уставились?
   - Тебе б-больно? – выдавил Семён.
   - Больно? Мне больно? Да мне вообще кранты... – ответил тот словами Винни-Пуха из анекдота, и почему-то все поняли, что «больно» - да, но умирать Яшка вовсе не собирается. В подтверждение Яков начал подпрыгивать на носочках, и на полусогнутых ногах попытался сделать шаг-другой... Первым не выдержал Сашка: он тоже согнулся, и, давясь смехом, пошел куда-то в сторону. Смешливый Гришка просто взорвался смехом, оступился, налетел на бордюр, упал в кусты, откуда только-что вынули Якова, и чистосердечно хохотал там, стоя на четвереньках. Семён махнул рукой, и, спотыкаясь, пошёл наверх к велосипедам. Яков уже и сам тихонько хихикал, и, видя, что всё обошлось, Игорь и Вовка тоже зашлись смехом, попеременно показывая то на Гришку в кустах, то на Якова с велосипедом. Когда все они, всё ещё всхрапывая и похохатывая, поднялись по ступеням наверх, где Семён сторожил велики, уже сгустились сумерки, и  уютно светились  окна домов. За компанию с Яшкой все пошли пешком, ведя рядом свои велосипеды. Они прошли аллеей, Игорь попрощался и свернул в сторону своего дома, а остальные вышли на дорогу, и пошли, не спеша, и переговариваясь. На обочине стояла машина ярко-желтого цвета с четырьмя переплетёнными кольцами на облицовке радиатора.
   - "Ауди", – прокомментировал Гришка с видом знатока. – Чёткая машинка.
   - Фигня, - отмахнулся Сашка, - Вот летом к дядьке в Ленинград ездили, так у его соседа - "понтиак"... Ему два железных гаража в один сварить пришлось – в одном - узко, двери у машины не открываются.
   - Да-а-а... американка... – вздохнул Яшка.
   - Ну, и зачем такая машина, что не умещается в гараж? – возмутился Симка, но его снова не поняли. Они свернули на длинную улицу, которая, казалось, вела прямо к поднявшейся из-за домов Луне – уже ослепительно белой, с хорошо видимыми горами и морями.
   - Сим, как думаешь – есть на Луне жизнь? – спросил вдруг Гришка.
   - Ты что, глупый? Нет там никакой жизни! – опередил Семёна Сашка.
   - Не нашли. И луноходы наши, и американцы, что туда летали, - обосновал его Семён.
   - Искали плохо, - не унимался Гришка. – А на Марсе?
   - Говорят, что была. А может и сейчас есть, - сумничал Яшка, который потихоньку оклемался.
   - Полетят – узнаем, - уклончиво ответил Семён.
   - Конечно! Скоро, наверное, уже полетят! – с жаром согласился Яков. – В следующем, восемьдесятчетвёртом  навряд ли, но уж в девяностых – это точно...
   - Здорово... – подытожил Сашка и вздохнул, зачарованно глядя на огромный лунный диск...