Ля рохо сомбрерито в отображении русских фантастов

    Нет, вы не подумайте, я люблю русскую фантастику и уважаю тех авторов, на которых написала, так сказать, «дружеский шарж». Не со зла – а смеха ради. Просто пришла в голову мысль: а как бы изложили историю о Красной Шапочке некоторые из современных фантастов? Угадаете, кто? ( Имена приведены ниже, в самом конце получившихся «историй»).

                История 1.
                Волк на краю галактики.

    Красное казачество, стоящее на защите его величества императора Всея Руси Николая II, перешло в активное наступление на грабивших хутора махновцев и белогвардейцев, когда по степи вдруг поползли слухи, один нелепее другого. Стали пропадать люди: как одиночные селяне, так и целые отряды, как красных, так и белых.
    Командир взвода Шапка был послан разведать обстановку на дороге до близлежащего хутора и доложить обстановку. В хутор он отправился на телеге вместе с бывшим белогвардейцем, перешедшим  на сторону красных, ефрейтором Александром, и здоровенным детиной - хохлом по прозвищу Висячий Ус, или просто Батька.

    День выдался жарким, воздух над степью парил от зноя. Но вот показался и небольшой лесочек, за которым располагался хутор - место прибытия.
  - Стоп! - неожиданно скомандовал Шапка, - немедленно всем покинуть телегу и залечь в кустах!
  Исполнив приказ и скатившись в кусты на обочину дороги, все затихли и прислушались.
  - Что вас испугало, начальник? - спросил конопатый Сашка.
  - Птицы встревожены, заяц дорогу перебежал. Сзади кто-то есть, - ответил Шапка.
   Через некоторое время на дороге показалось что-то страшное. Огромный, в два человеческих роста, механический зверь с длинными когтями быстро приближался к телеге. Сметя её одним пинком, он прошествовал дальше, направляясь к хутору.
  Залегшие в кустах даже среагировать не успели, так быстро это произошло.

   Шапка почесал затылок.
  - Всего я ожидал... Но не этого, - наконец, приподнимаясь, произнес он.
  - Что делать будешь? - спросил Батька.
  - Тут неподалеку лесопилка. Там тоже наши, - ответил Шапка.
  - На хуторе Бабка, Семен, ополчение собирает. А туда убивец ентот, - Батька сплюнул.
  - Не успеем ведь!  На лесопилке решим, что делать, тут совсем рядом. Еще людей захватим. К нашим гонца пошлем, с донесением, - хмуро ответил Шапка.
   Дошли молча до лесопилки, погрузившись в мрачные размышления.

   Из избы на лесопилке к ним навстречу вышел твердой, ладной походкой незнакомый рослый и подтянутый мужчина.
  - Кто такие будете?
  Они доложили по форме.
  - А я - из штаба. Из особого подразделения, капитан Иванов, - и он широко улыбнулся, - Заходите.         Разговор у нас будет с вами серьезный.
  В избе красавица Марьяша, заглядываясь на капитана украдкой, налила пришедшим горячего супа.
  Капитан Иванов, откушав, приподнялся и сказал:
  - Монстра вы уже видели. Это - инопланетный терминатор класса "Волк", настроенный явно не для мирной работы. Если вы вступите в мой отряд, пройдете обучение по курсу славянской борьбы, то мы с вами с легкостью будем обезвреживать подобных тварей. А сейчас я покажу вам свою практику в действии. Пройдемте, товарищи!

   Выйдя на улицу, капитан Иванов пригласил всех троих в странный летательный сферический аппарат, и они быстро полетели над лесом.
  Когда подлетели к хуторку, терминатор класса "Волк", присланный на нашу планету воинственными пришельцами в качестве одного из первых экспериментов, крушил хуторских парней, сплотившихся вокруг Семена Бабки и пытавшихся расстрелять его из автоматов. Семен Бабка строчил из пулемета. Вокруг уже валялось много трупов селян.
  Приземлившись неподалеку, Иванов покинул летательный корабль, оставив остальных попутчиков наблюдателями.

   "Волк" уже растоптал пулемет и покрошил всех бойцов, кроме раненного Бабки, убегавшего прочь, скача на одной, непрокушенной, ноге. Увидев Иванова, Волк направился к нему, скрежеща зубами. Иванов наставил на него станнер, и "Волку" оторвало правую переднюю лапу. Затем Иванов приблизился, высоко подпрыгнул и нанес Волку мощный удар кулаком левой руки промеж глаз, в переносье, и у "Волка" замкнуло в голове. Затем вновь заработал станнер в руках Иванова, оставив на месте "Волка" лужу расплавленного металла.

 Иванов вернулся в летательный корабль и завел двигатель.
  - Куда теперь летим, товарищ капитан? - спросил Шапка.
  - Как - куда? Конечно, дальше - спасать галактику! - светло улыбнувшись, ответил Иванов.
                *

                История 2.
                Волк в законе.

   
Я гол и зол,
И пальцами в меня
Завидев, все с ухмылкой тычут.
Я не корю судьбу,
Но в свете дня
Не знаю я: я зверь или добыча...
  ( из сборника "Загнанный в угол" Томаса Полузуба )

    Он сидел в зарослях змеявника в логовище "Сырая щель". По его серой, ободранной спине тек соленый, трудовой пот. Накапливая остатки потерянной ярости, как иной атлет накапливает мощь для поднятия гирь и разрыва цепей, он созерцал в открытый проём солнечную поляну, за которой пролегала тропа на ближайший хуторок, поджимая свой облезлый хвост. Серый маялся желудком, и спасти его от этого угнездившегося внутри чрева голодного змея могла только свежая добыча.

    Вдруг ( что это, неужели опять случайность? ) - в воздухе, как легкий колокольный звон разлилось звонкое девичье пение.
   Сегодня выйду на порог,
   В руках от тысячи дорог
   ключи, ключи!
   Стою, у вечности в долгу,
   И свято тайну берегу,
   молчи, молчи!

      ИЗ МЕМУАРОВ ЛЕСНИКА ВОЛКОДАВЦА, ИЛИ ЧТО СЛУЧИЛОСЬ ДЕНЬ ТОМУ НАЗАД.

    Ну,  историйка, я вам скажу, приключилась самая обыкновенненькая. Иду я к ребятам-лесорубам, чайку попить, сахарок с собой несу, колбаску, вдруг - глядь! Волчара, громадный, из кустов придорожных вылез, и на мой кулечек с провиантом смотрит. А у меня - ни ружбайки с собой, ни топора. Дрынок только, что я захватил с собой в качестве посоха и на который опираюсь. Ну, поднял я эту дубину над собой - и на волка. А тот - вдруг от меня прочь ринулся, причем на обе лапы хромает. Видать, недавно в капкан угодил. Шкура сзади ободрана, вся в проплешинах. Я же раззадорился, и - понеслось веселье. Дубняк, березняк, ельник. Вязы по бокам от почтения горбятся, ломают шапку крон. Клены дорогу уступают. Из-под ног - прелая листва клочьями...
                *
   Серый затаился. И видит. Девочка по тропинке лесной идет. Одна - одинёшенька. Белобрысая. В красной шапочке. Личико глянцевое, гладенькое, кукольное. У глаз - морщиночки, маленькие такие, сдобненькие. А глазки - внимательные, острые. Ручонки тоненькие, пальчики пухленькие, а в них корзиночка, беленькой тряпицей покрыта. Вкусненько так пахнет, смачненько, сытненько, из-под тряпицы-то той.

   Волчара потянул своё поджарое тело вперед, оскалился, вылез весь из укрытия, язык к нёбу присох, слова вымолвить не может, но всё ближе, ближе к девочке волочится, хвост в репьях по пыли, поджатый под задние лапы, стелется.
   А девочка будто ждет его - стоит, улыбается, а личико сделалось птичье, хищненькое, вкусные морщиночки вокруг ротика появились, губок красненьких, сладеньких.

  Вот серый расхрабрился чуток и выдал, с испуга прибегнув к наречию местной шпаны:
  - Эй, шлендра, куда кости швякаешь? Шмонать кого затюмкала или лобузишь на цырлах?
  Ну, а девочка сжалась вся и отвечает быстренько:
  - Не шлендра я, грызлик нечесанный! Сам зенки раззявь и не шрякай, если не тренькаешь! Ни за хряк, шлендизот отботанный, не зачухаешь!
  Отступила на два шажочка, достала из кармана шарик маленький, голубенький, и - запустила волку в самую морду.

   Поплыли в последний раз перед ним кружевные листочки, листья медвежатника в соку, птичка, на ветвях сидящая, синева небесная...
  И - нет на тропке около полянки ни волка, ни девочки.
  Лежит тело распростертое, бездыханное. Шерсть волчья с него линяло опадает. Уродливое нечто получилось в результате, страшное. Тело волчье, скрюченное, лысое. Когти длинные, звериные. А посмотреть на морду - не морда то и вовсе, а лицо. Пропавшего год тому назад околоточного Василия Семеновича Пупкина.

  Такие, значит, пирожки.
   Может, с этого момента начать историю заново?

                История 3.
                Страшный.

   Я не понял, от чего проснулся. Было еще раннее утро. Голова жутко болела, а в желудке ещё плясали остатки той бурды, которую мы так лихо опорожняли вчера у Стаса. Оглядевшись, я понял, что заставило меня вздернуться: мой напарник Федька, перевернувшись во сне, зацепил головой пустое ведро, и оно упало на пол.
  - Плохая примета, - тупо уставившись на меня, пробормотал он.
  - Сам знаю, - огрызнулся я, - в прошлый раз ты тазик уронил, когда умывался, и нас в Дохлый откомандировали.

  - Да ну тебя, типун тебе на язык! - обиделся Федька и включил радиоприёмник, смонтированный им самим: вместо антенны вверх торчала двузубая вилка, а по форме он явно напоминал утюг. Федька, конечно, умелец хоть куда, из топора вешалку сделает, но не так всё просто: у техномагов, скорее всего, конденсатор спер. При возможности надо прощупать эту версию.

  - Миллион, миллион, миллион алых роз, - гнусаво сюсюкал тем временем радиоприемник.
  - Пугачиху кто-то в Городе изображает, совсем сбрендили, - констатировал Федька.
  - Да выключи ты этот вонючий утюг! Я тебе и то лучше провою, - сказал я и затянул издевательски:
  - Миллион, миллион, миллион алых рож...

   Дверь без стука открыли ударом ноги, выломав крючок, на который она закрывалась. К нам вкатился толстый, лысоватый человечек в валенках и тулупе с кольтом в руке и  "калашниковым" под мышкой. Это был наш начальник, бригадир Юра:
  - Что, парни, дождались! Быстро собирайтесь, готовность номер один! И чтоб сивухой ни от кого не разило. Вервольфы её за милю чуют.
  - Какие ещё вервольфы? И что, я с ними на дискотеку отправляюсь? - спросил я.
  - Отставить! Шутки неуместны. Ребята из Озерного заподозрили, что в лесу, у развилки дорог, одна из которых ведет в Город, а другая - к ним, орудует оборотень. Наш пункт самый ближейший к этому месту, и нас решили задействовать при его обезвреживании, - лицо у дяди Юры при этом сообщении было крайне серьёзным.

  - Да вы хоть вразумительно втолкуйте, что нам конкретно делать-то! - взвигнул Федька.
  - Прежде всего, вот это, - сказал Юра, - Рот открой! - приказал он мне.
  Я понял, но возражать не стал. Надо - так надо. А достал он какой-то подозрительного вида баллончик - аэрозоль и впрыснул мне в глотку. Во рту стало до омерзительности горько, но голова прояснилась и наступил полный трезвяк.

  - Это я, прежде всего, чтобы запах отбить, - прокомментировал дядя Юра и провел такую же процедуру с моим напарником.
  - А вооружение будет? - спросил я.
  - Вместе на склад сходим. Захватим кой-чего, - пообещал Юра, - Но ввожу коротко в курс дела. Из Озерного сегодня выслали по дороге Шапку, спецагента, прибывшего недавно к ним из Города, который со своим обозом проследует будто бы на ярмарку в город. Он будет замаскирован под местную селянку. На самом деле он доедет до развилки, а далее свернет не в Город, а в нашу сторону. И двинется по нашей дороге, а далее - свернет чуть в сторону к подозрительной Глухой Избе - вроде бы необжитой постоянно стоянке для проезжающих. Там мы и должны будем с ним встретиться. Быть может, именно там нам и предстоит вместе обезвредить вервольфа и его сообщников. Но, как предполагается, сам вервольф скорее всего орудует в районе развилки и еще там нападет на обоз. Шапка кинет в него в этом случае световой гранатой, и мы, увидев это от нашего поста на дороге - а мы заляжем недалеко от стежки на Глухую Избу - должны будем подоспеть к нему на помощь. Вот вам по браслету для нуль-транспортировки с наводкой на Шапку. Р-раз - и будем рядом с ним! Только - ворон не считать!

  - Ух, ты! - гыкнули мы с Федькой. Такой прибор я видел впервые.
  - И кто же такие штуки ваять научился? - спросил я.
  - Цеховики мастерят. А мы их недавно прошурудили, конфисковав таких с десяток, - гордо ответил Юра.
  - А принцип действия? Не фонят? - я подозрительно покрутил  в руках свой прибор. И - насколько хватает?
  - Вроде бы, пока побочных эффектов не наблюдалось, - заметил Юра. Я еще раз покрутил в руках прибор и одел на руку. Холодный, прочный металл, какой-то красный шарик в него впаян. Вроде, отторжения не чувствую, но - мало ли... Избавлюсь при первой возможности. Мало ли, куда такая штука кинет при случае.

  - Хватает на двое-трое суток, смотря от частоты применения. Перезаряжается в МАГ - СВЧ, на раз - два. Только вот - при неоднократном применении в течение суток разогревается после перемещения мгновенно вплоть до раскалённого состояния. Поэтому следует в этом случае прибор резко нейтрализовать. Видите сбоку металлическую кнопку? Без промедления нажимаете на нее - и скидываете браслет в сторону, - информировал нас Юра.

  Мы залегли в засаде невдалеке от поворота стёжки-дорожки на Глухую Избу и стали ждать. В сторону Глухой Избы и далее вдоль нашей дороги шел глухой лес, но от развилки местность была открытой и хорошо просматривалась. Мы провалялись в кустах, у начала леса у дороги, как последние идиоты, добрых два часа. До чертиков надоело лежать без движений. Вооружение, к тому же, Юра выдал дурацкое: какие-то белые метательные шарики и никаких серебряных пуль, только самые обычные. Нехватка, мол, серебра на базе. Хорошо еще, что я недавно добыл серебряную ложку - а сейчас настругал её в мелкое крошево и заправил им свой дробовик. По мне, так это надежнее, чем любые магические штучки, которые ещё и отсыреть могут в самый неподходящий момент.

  Никакой световой гранаты не было. И в конце концов мы увидали свернувший от развилки на нашу дорогу обоз, на котором сидел возница, широченный в плечах, но переодетый в девушку. Издалека еще маячила его вязаная женская красная шапочка.
  - Слышь, Юра, а ты этого самого Шапку в лицо знаешь? - спросил я, так как сердце у меня ёкнуло и по нему забегали холодные мурашки. А я последнее время доверял своим ощущениям.
  - Не-а, - просто ответил Юра, - он совсем недавно из Города, - Но шапка, вроде, именно такая, как мне и сообщали, и одет в остальном соответствующе. Дождемся, когда он к нам подкатит - и поедем с ним на телеге Гнилую Избу шерстить.

  - Подозрительно что-то...- промямлил я. Взгляд мой упал на браслет на руке - и я его активировал.
  - Ты что?! Зря только заряд переводить! - взревел Юра.
  Но ничего не произошло. Совсем ничего!!!
  - Слышь, - заорал я, - он с наводкой только на мертвого не перемещает - или же и на человека, который в отключке?

  - Не горячись! - пробормотал бледный, как мел, Юра, - На избу у нас есть аварийная наводка, по координатам... Надо добраться туда с опережением этого неизвестного типа в красной шапке. Был предусмотрен на случай чего проход на избу - случись со стороны нее что подозрительное. Координаты, понятное дело, выставлены приблизительные, по карте местности. Такой переход более рискован, чем транспортировка на человека. Потому надо собраться в круг, всем вместе, для синхронизации и уточнения колебаний...

  - Давай, начальник, покороче, а? - обрезал Федька.
  Мы сгрудились в тесный круг, и начальник выставил на своем браслете координаты и приказал:
  - Давайте, дружно! Жать та красную, на счет ноль! Три, два, один...
  Я упал в черную тьму. Жутко подводил желудок, он горел изнутри. Ныла голова, по которой кто-то вчера звезданул по пьяни. А затем я понял, что все мы вывалились прямо в какой-то сарай. Я приземлился на пятую точку. Абсолютная темнота. Только ветер свищет через дырки между бревнами. Федька при перемещении треснулся башкой о притолку и тихонько выл. Юра был в норме, так как тут же достал карманный фонарик и осветил окружающее приглушенным светом.

  - Тихо! - сказал он мне громким шепотом, когда я крякнул, пытаясь быстро встать.
  К сараю, пристроенному одной стороной к дому, кто-то приближался. Видно, услышав создаваемый нами шорох. Дверь отворилась. На пороге стояла старуха. Глаза у нее светились в темноте недобрым красным огнем.
  - Вампириха! - среагировал Юра, быстрее меня бросив вперед  крошечный белый шарик из спецзапаса. Бабка вырубилась, зло чертыхнувшись. Мы с Федькой быстро окружили её  и связали подвернувшейся под руку веревкой.

 - С собой эту тварь возьмем - или здесь кинем? - спросил Федка.
  - Тащи с нами. Вдруг, выкинет чего. Она только кажется хилой. Сила у вампирих, говорят, жуткая, - бросил назад, уже высунувшись наружу из сарая, фразу дядя Юра.
  От дома до сарая вел деревянный настил, еще не запорошенный снегом.
  - В сторону, на порошу не ступайте, чтоб следов не оставлять, - предупредил Юра.
  По узкому настилу мы дошли до дверей дома, которые оказались открытыми, волоча между собою бабку. В избе никого не было. Только накурено было сильно, повсюду валялись бутылки и окурки.
  Мы сгрузили бабку на кровать, засунули в рот кляп, прикрыли одеялом до самого носа. Она еще не очухалась.

  - Прячьтесь за печь, обоз, кажется, подъезжает! - крикнул нам Юра, сам ставший за дверью.
  Раздались звуки подъезжающего обоза, затем кто-то приблизился к дверям.
  - Эй, старая, открывай! - послышалось одновременно с ударами в дверь. Через некоторое время дверь была открыта сильным рывком. На пороге стоял громила в женской юбке, валенках, тулупе и красной шапке. Но рожа у него всё равно была покрыта трехдневной щетиной.

  - До сих пор спишь, старая! - проревел он, смачно выругался и стал приближаться к бабке.
  И тут Юра ему со спины нанес удар по голове табуретом. Но шапка (или кто-то другой?) продолжал двигаться. Он обернулся к Юре, и вдруг... начал трансформироваться. Упала ненужная уже юбка и тулуп. Перед нами стоял громадный, крупный вервольф со светло-серой шкурой, громадными когтями и зубами. Мгновенно совершив превращение, он, оскалившись, надвигался на Юру.
  Юра нажал на кнопку на браслете, и мгновенно исчез. И когда только и на кого наводку успел выставить? Наверное, еще в сарае на случай озаботился.

   Федька метнул в сторону вервольфа белый шарик. Вервольф отмахнулся от него, как от мухи, и шарик покатился на пол, шипя и плюясь во все стороны ядовитыми плевками. Здоровая зверюга надвигалась на нас. Черт! Опять придется свой, а не казенный запас снаряжения тратить, будто кто мне потом моё серебро компенсирует! Ага, жди!

   Я вынул дробовик, и расстрелял зверюгу в упор. Картина была не из веселых. Вервольф быкнулся на спину, его кишки вывалились наружу. Глаза мгновенно остекленели, но некоторое время он еще дрыгался в конвульсиях. Хорошо, хоть убирать за ним не нам с Федькой. Кстати, а где же бабка?
   Бабуля исчезла. То ли это было побочным эффектом нуль-перемещения Юры, то ли у неё своё что было в запасе.

  - Выйдем, покурим, да посмотрим, что в обозе, на котором прибыл мнимый Шапка, - предложил я.
  Мы вышли. В обозе оказался связанный, раненный и весь покусанный и избитый человек с завязанным ртом и в отключке.Он был раздет до исподнего и даже разут.
  - Живой таки! - ощупав и прослушав его, заключил Федька.
  - Вот это, видать, и есть Шапка. Вервольф скорее всего напал на него неожиданно, на совсем другом участке дороги, чем ожидалось, - заключил я.

  Федька направился в избу, а я закурил. Вскоре он приволок валявшиеся в избе тулуп, сапоги, красную шапку и прочую одежду, бывшую ранее напяленную на вервольфа, а также бутыль с самогоном, где-то там же найденную. Тулуп мы накинули на Шапку, побросали в телегу вещи.
Я открыл бутыль и понюхал. Вроде бы, самогон как самогон. Отглотнул и передал Федьке. По телу разливалось приятное тепло.
  - И - мне! - вдруг воскликнул внезапно очухавшийся Шапка.
  Кажется, жизнь начинала налаживаться.

                История 4.
                Грузовик.

    Сам не помню, как оказался на этой планете и кто я такой. Помню только, что некий профессор дал мне задание по прибытии срочно отыскать мальчишку, приметы которого прочно заложили в мой мозг.

   Всё равно, нужно было что-то есть, а значит, найти работу. Местные крестьяне растолковали мне дорогу на лесопилку, и я тронулся в путь по раздолбанной грунтовой дороге. Тело ныло, позвоночник болел: так, будто по мне проехал грузовик... Последнее время вся моя судьба казалась мне бегством от грузовика, который следовал за мной по пятам по пустой, грязной дороге.

   Вдруг впереди, за поворотом дороги, и заметил пестренькое платьице, красную шапочку. На обочине сидела девочка. Приблизившись, я увидел её огромные внимательные глазки, корзинку с пирожками на коленках. Лицо  у девочки было сосредоточенным.

  Сзади послышался всё нарастающий гул. Призрачный грузовик, по всей видимости, существовал. Я не успел ни на что среагировать. Девочка вдруг приподнялась, мгновенно в её руке оказалась длинная трубка, из которой в мою сторону метнулась молния.

  Когда я очнулся, грузовик уже проехал. Я лежал ровно посредине между двух рядов вмятин, оставленных колесами. Я поднялся, отряхнулся, завернул с дороги за кусты. Девочка, как я и предполагал, спряталась за ними.
  - Что это было? - спросил я.
  - Киборги. На грузовике. Они ищут тебя. У них прибор, который показывает направление, вычисляет тебя, где бы ты не находился. Если ты в сознании.

  - Значит, ты меня спасла? - глупо спросил я, - Благодаря моей временной отключке они меня на время потеряли?
  Девочка улыбнулась. И тут я понял, что это не девочка, а мальчик. Да, тот самый, которого я должен был здесь отыскать и охранять.
  - Кажется, ты кое-что понял, - сказал переодетый мальчик, - возьми это и одень на руку.
  - Что это? - спросил я.
  - Браслет, экранирующий твоё биополе. С ним грузовик тебя не достанет. И - пойдем. Нужно до вечера попасть в избушку бабушки.
  - Какой бабушки?

  - Есть тут одна изба в глубине леса. Там одна колдунья живет. У нее есть устройство, на котором - и только благодаря ему - оживают и становятся прочитываемы те диски, что спрятаны у меня под пирожками. Диски с информацией о тайне жизни и смерти, дающие вечную жизнь и молодость. Именно они и получили здесь в фольклоре название молодильных яблок. Мы их , как попадем в избу, активируем, и считаем информацию. И задание профессора будет выполнено, и ты будешь свободен и богат.

  - Тогда - пошли, что ли?
  - Пошли. Да, забыл сказать: бабку мы забираем с собой. Местные давно её пристукнуть хотят. Считают ведьмой - и за ворожбу...
  Лес тем временем по краям дороги пошел темный да страшный. Вдруг - не успел я опомниться - вывалилось на дорогу нечто. Камень - булыган в два человеческих роста, да ещё с зубами, тоже каменными, с когтями и хвостом. Я мальчишку назад отпихнул, а сам на него пошел, грудью вперед. Уж больно мне мальчонка в душу запал. Погибну, но спасу парня. Вышел я в сумрак, как шеф меня учил когда-то, и ну на нижнем его уровне монстра крушить. Но он - тоже не дурак. Тоже вышел в сумрак. Образина там у него оказалась, вся мхом поросшая, какие-то паутины во всю сторону торчат. Я их кинулся руками разрывать, эти нити паутинные. Они - липкие, грязные. Вокруг - ветер ледяной свищет. И звезды висят колючие, между собой перемигиваются странно. Тут мой монстр, не дурак вечно махаться - взял и сгинул. Ну, а я обратно выкарабкался. Взял мальчонку за руку, ни слова не говоря, и пошли мы дальше. Я зубами стучу от холода.

  Вижу, вскоре изба показалась. И тут мальчонка возьми и скажи:
  - Я дальше сам пойду, ты своё дело исполнил. А выдавать тебе тайну я не хочу. Здесь оставайся, - и быстренько в избу заскочил.
  А я стою около порога избы, прямо на дороге, и слышу вновь: сзади шум, треск - снова за мной грузовик едет, ветви придорожные ломает... Что ж ты, малец, сорванец этакий, не сообщил, что время действия браслета ограничено? Подставил ты меня, парень...

   А в избе тем временем - шум раздался, будто камни громадные кто ворочает, орет при этом, разрывается. Я - шмыг в избу.
  А там уже - ни мальчонки, ни бабки никакой нет. А сидит там за столом чудо чудное, диво невиданное: тот самый зверь из серого камня, с пастью в полметра. Сидит он за столом, а перед ним, на газетке - бутылка водки и хвост селедки. И - корзинка с пирожками.
  - Потолкуем, силикат поганый? - с налету предложил я, - У меня к тебе деловое предложение имеется.

   А сам, подходя, схватил первое, что под руку попалось: стоявшую на тумбочке швейную машинку, и приложил чудовище по голове.
  Силикаты, они только с виду крепкие. Но на деле - голова их слабое место, если знать, куда бить. Рассыпался он на мелкие кусочки. А изнутри вывалились и мой знакомый мальчонка, и бабка сухонькая, в платочке беленьком, бледные оба. Я на них водой прыснул, по стакану стоявшей на столе водки в глотки залил. Открыли они глаза, повскакивали. И вдруг мальчонка мигом одной рукой корзинку с пирожками со стола хватает, другой - бабку за руку к себе пригреб - и только я их и видел. Исчезли вмиг. Только напоследок он мне прокричал:

  - Не бойся, парень! Професор тебя снова оживит! До встречи!
  А тут - полизбы моментом сносит, и на меня грузовик едет, увеличившийся в размерах раза в полтора.
  На том и расстались.

                История 5.
                Моя жена - Красная Шапочка.

  Трудно быть мужем колдуньи, особенно в наше просвещенное и техногенное время. Вот и сегодня, не успел глаза продрать, зубы почистить, как зашел на кухню, смотрю: жена с утра пирожков напекла, в корзинку сложила, сама стоит, перед зеркалом в буфете, прихорашивается. Волосы кокетливо  уложила, губки подкрасила, туфли на каблучках на шпильке одела, платье своё парадное с вырезом, грудь приоткрывающим, со спиной открытой... А грудь у моей жены - хоть куда, хоть сейчас супермоделью работать. А длина у юбки такая - что хоть сейчас же температура у мужчин зашкаливает. И ножки вполне... Ничего себе ножки.

  Только вот передничек зачем-то белый нацепила и шапочку красную.
  - Дорогой, - говорит, - мне надо  отлучиться ненадолго, я давно свою бабку-колдунью не навещала, не дай бог, старая карга обидится и порчу наведет. Я смотаюсь мигом. Пирожков ей напекла, уж больно моя бабка пирожки с курагой любит, домашней выпечки.
  Сказала, трижды вокруг себя повернулась, и - исчезла.

  Я уж и душ принял, и перекусил с расстройства холодными сосисками, кефир из холодильника допил, по ящику тупо три часа передачи все подряд пересмотрел - не возвращается, стерва!
  Не по себе мне стало. Тоскливо как-то. А вдруг, с ней что приключилось нехорошее? Я жену свою больше жизни люблю!

  Вошел снова на кухню. Погладил пальцами её косметичку, лежавшую на буфете. Запах её любимых духов от косметички уловил. Вдруг - глядь, а на полке сзади незнакомый пузырек! Что за дрянь такая? Пузырек же был пустой наполовину. И пахло оставшееся содержимое дорогим вином.
  - Эй, Кузьма, выходи, - позвал я, - Дело есть!
  Показался наш домовой Кузька, маленький, ушки к голове прижаты. Я его спрашиваю: что, мол, это за жидкость на полке стоит, не знает ли он случайно?

  - Вчерась сосед принес, сантехник Михайлыч. Угощал. Она при нем пить не стала, но перед улетом хлебнула из пузырька для храбрости, - Кузька подошел, принюхался, - Ой! Да это же вино забвенья! Действует почти мгновенно после приема - и начисто лишает памяти!
  Я сорвался с места, как шальной, ворвался к Михайлычу, потряс его за плечи, выпытывая, где он вино раздобыл. Он отвечал, что ничего не знает - купил, мол, в супермаркете. Ладно, фиг с ним, с Михайлычем. Тут всё ясно, как день: он намеревался мою жену соблазнить! Но если я и разделаю его сейчас на котлеты, мою жену это сейчас не вернет. Но что же тогда делать?

  Ну, что ж, я тоже не лыком шит, всё же муж колдуньи. Вдруг что получится? Я взял в руки косметичку жены, вырвал у себя с затылка волосок, сплюнул через левое плечо и обернулся три раза вокруг себя...
  ...И вмиг очутился в каком-то глухом лесу на тропинке. Ну, и как теперь узнать, тот это мир или этот? Ладно, будем действовать по обстоятельствам.

  Только теперь я осознал, что нахожусь на хоженой тропе в пижаме и домашних тапочках, прижав к груди женскую косметичку. К тому же, ко мне приближался серый волк. Впрочем, шел он на двух задних лапах и был хмурый, худой и усталый.
  - Куда путь держишь? - спросил меня волк, приблизившись.
  - Жену ищу пропавшую. В красной шапке. Ушла спозаранку бабушку невестить, и до сих пор не вернулась.
 - Ну что ж, пойдем, провожу. Мне всё равно делать нечего. Я знаю, где эта бабка живет, - уныло пробурчал волк, - Вечно я здесь экскурсоводом работаю, повадились к нам туристы всякие. Все в золотых крестах и пальцы в растопыр. Экзотику им подавай.

  Мы с жалующимся на судьбу волком доковыляли до покосившейся избы.
  Там волк пошел своей дорогой, а я постучал. Открыла мне бабка, а я с порога и спрашиваю, внучка, мол, Наташка, не заходила ли сегодня...
  - Нет, - отвечает, - не видала. Змей Горыныч сегодня лесом низко пролетал, нес чего-то. Неужели, украл, родимую?
  Ну, и пошел я к Змею.
  Захожу в его берлогу, Змея самого нет, а моя жена, переодетая в прозрачный женский халатик, на диване дрыхнет.

  Подошел я к ней, поцеловал.
  - Родная! Ну как же я без тебя? Давай, скорее отправимся домой!
  Спит она сном непробудным. И тут моя скупая мужская слеза упала прямо на её щеку.
  Жена моя тут же глаза приоткрыла. Меня увидела - и улыбнулась.
  - Как долго же я спала! - говорит. И - встала и на шею ко мне бросилась. Три раза каблуками тут же щелкнула, со мной в обнимку, закружила - и вдруг мы вот снова и дома!
  И жили мы долго и счастливо, всем хамовитым соседям назло.
 
    ******************
1. Злотников Р.
2. Олди Г.Л.
3. Корнев П.
4. Лукьяненко С.
5. Белянин А.