Мои поиски и находка истоков фамилии Плоховых. 2

               
"Мне жаль,(...)
Что геральдического льва
Демократическим копытом
У нас лягает и осёл:
Дух века вот куда зашёл!"
            А.С. Пушкин

 


                О ЧЁМ РАССКАЗЫВАЕТ РОДОСЛОВНАЯ МОНАСТЫРЁВЫХ?

Родословная Монастырёвых  состоит из последовательного перечня имён русских князей и таблицы, ограниченной первыми именами династии Монастырёвых – родоначальниками различных её ветвей.
Возглавляет княжеский список легендарный Рюрик, как известно, призванный из варягов словенскими и угро-финскими племенами, находящимися в то время (в 862 году) в состоянии междоусобицы:

- «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами».
(Древнерусский летописный свод XII века  - «Повесть временных лет»).

У потомков Рюрика - общее название – «Рюриковичи».


Родословная роспись дворян Монастырёвых

Рюрик, князь Новгородский +879
Игорь, князь Новгородский +945
Святослав, великий князь Киевский 940-972
Владимир 1, великий князь Киевский +1015
Ярослав1Мудрый, великий князь Киевский 978-1054
Всеволод 1, великий князь Киевский 1030-1093
Владимир11 Мономах, князь Киевский 1053-1093
Мстислав 1 Великий, великий князь Киевский 1075-1132
Ростислав 1, великий князь Киевский ок. 1110-1168
Давыд, князь Смоленский 1141-1197
Мстислав, князь Смоленский +1230
Ростислав, князь Смоленский +1245
Глеб, князь Смоленский +1278
Александр, князь Смоленский ок. 1255-1313
Иван, князь Смоленский ок.1285-1359
Святослав, князь Смоленский 1328-1389
Юрий, князь Смоленский +1407

№      Имя             № отца

1 Александр Юрьевич Монастырь
2 Дмитрий Александрович (?-1378) 1
3 Иван Александрович 1
4 Василий Александрович 1
5 Федор Иванович 3
6 Григорий Иванович 3
7 Василий Васильевич Блин 4
8 Дмитрий Васильевич 4
9 Давыд Васильевич 4
10     Роман Васильевич Мусорга,
       родоначальник Мусоргских 4
11 Василий Федорович Большой 5
12 Александр Федорович 5
13 Борис Федорович 5
14 Иван Федорович Судак,
родоначальник Судаковых 5
15 Константин Федорович 5
16 Василий Федорович Безнос 5
17 Микула Федорович 5
18 Иван Юлда 6
19 Федор Григорьевич 6
20 Юрий Григорьевич 6
21 Иван Григорьевич Меньшой 6
22 Данило Васильевич Блинов 7
23 Андрей Дмитриевич 8
24 Иван Дмитриевич 8
25 Василий Давыдович 9
26 Александр Давыдович Кнут 9
27 Повивко Давыдович 9
28 Иван Давыдович Черный 9
29 Федор Давыдович Буроха 9
30 Андрей Давыдович Горбатый 9
31 Андрей Давыдович Немой 9
32 Михайло Давыдович 9
33 Василий Давыдович 9
34 Александр Александрович 12
35 Сорога Александрович 12
36 Федор Александрович Башня 12
37 Федор Константинович 15
38 Андрей Константинович Большой 15
39 Матвей Константинович 15
40 Андрей Константинович Меньшой 15
41 Тимофей Васильевич 16
42 Иван Васильевич 16
43 Лев Данилович Аладьин,
родоначальник Аладьиных 22


(Долгоруков П.В. Российская родословная книга, СПб., 1854-1857)

                КТО ТАКИЕ РЮРИКОВИЧИ?

Кто такие Рюриковичи, и какое место среди них занимает род Монастырёвых, рассказывает в «Российской родословной книге» П.В. Долгоруков:

«Рюриковичи — русский княжеский род, раздробившийся с течением времени на множество ветвей. Разветвление начинается с Владимира Святого, причем, прежде всех отделяется линия Полоцких, потомков Изяслава Владимировича. По смерти Ярослава Мудрого (1054) его потомство дробится на ветви, из которых наибольшее значение приобретает потомство его второго сына — Святослава и третьего — Всеволода.
 …Всеволодочи, или собственно Мономаховичи,  распадаются на линии Изяславичей Волынских (впоследствии и Галицких), Ростиславичей Смоленских и Юрьевичей (или Георгиевичей) Суздальских (от Юрия Долгорукова)…
 …Со смертью Федора Иоанновича (1598) династия Рюриковичей прекратилась, но отдельные княжеские фамилии продолжали существовать и до нашего времени».

Далее в книге П.В. Долгорукова представлен полный перечень - 226 княжеских фамилий, происшедших от Рюрика. Среди них от князей Смоленских указано 11 фамилий.
Кроме этих княжеских фамилий от Рюрика, говорит Долгоруков:
«происходят еще следующие дворянские фамилии, утратившие княжеский титул: …
… От князей Смоленских:
… Аладьины,… Монастырёвы …
(Перечислено 25 фамилий)».

Итак, члены рода Монастырёвых утеряли княжеский титул.

Из истории Смоленского княжества известно, что в начале XIV века началось дробление его на уделы и борьба за них. Дед основателя рода, Александра Монастыря, князь Святослав, чтобы спасти княжество, энергично боролся, то с Москвой, то с Литвой, но безуспешно. Он погиб в сражении.
В 1386 году Великий Литовский князь Витовт посадил князем Юрия Святославича, но, когда князь Юрий проявил самостоятельность, Витовт в 1401 году осадил Смоленск, а в 1404 захватил город. Тогда и пала независимость Смоленского княжества.
Князь Юрий Смоленский, отец Александра Монастыря, вынужден был бежать в Орду, и умер, блуждая в степи, в 1407 году.
 
О падении и утрате княжеского титула рода Монастырёвых сообщается в старинной родословной книге знатных русских боярских и дворянских фамилий, известной под названием «Бархатная книга»:
«А у Святославля сына Ивановича у Великого Князя Юрья дети: Князь Фёдор, тотъ съ нимъ во Москве прибежалъ къ Великому Князю Василью Дмитриевичу; и по Юрья Смоленские Князи извелися».
(«Бархатная книга» была составлена в 1687 году и включала в себя «Государев Родословец» 1555 – 1556 годов).

                АНАЛИЗ ТАБЛИЦЫ РОДОСЛОВНОЙ МОНАСТЫРЁВЫХ

Первую строку таблицы занимает родоначальник Монастырёвых князь Александр Юрьевич Монастырь – (17 колено от Рюрика).
Об Александре Монастыре рассказывается в родословной дворян Аладьиных («Общий Гербовник Всероссийской Империи», часть V, п.13):
«Сын сего Великого Князя Юрия Князь Александр остался после кончины отца своего малолетним и взят был Бабкою Княгинею Настасией на воспитание, которая купила ему вотчину на беле озере, сама постриглась и его Князя Александра  вскормила в Монастыре, от чего его прозвали Монастырём, и от него пошли Монастырёвы…».
Следующие строчки таблицы последовательно занимают сыновья Александра Монастыря: Дмитрий, Иван и Василий Александровичи.
О первом сыне, Дмитрии Александровиче, известно, что он погиб в битве с татарами на реке Воже в 1378 году. Потомства он не оставил.
Второй сын, Иван Александрович имел двух сыновей – Григория Ивановича и Фёдора Ивановича.
У третьего - Василия Александровича, было четыре сына – Василий Васильевич, по прозвищу «Блин», Дмитрий Васильевич,  Давыд Васильевич и Роман Васильевич, по прозвищу «Мусорга» - родоначальник Мусоргских.
 
Итак, в таблице три «хлебных» имени представляют для меня  особый интерес:
- в строке № 7 - Василий Васильевич Блин (19-ое колено от Рюрика);
- в строке № 22 – Данило Васильевич Блинов (20-ое колено от Рюрика)
- в строке № 43 -  Лев Данилович Оладья,  родоначальник Аладьиных (21-ое колено от Рюрика).

Цифры в последней графе в конце строк таблицы подтверждают их семейное родство. - деда, сына и внука.
Из родословной Монастырёвых следует, что отцом Льва Даниловича Оладьи, родоначальника Аладьиных, является Данило Васильевич Блинов.
Именно его персона меня особенно интересует, так как в архивных документах Иосифо-Волоцкого монастыря, в перечне фамилий семейства Плоховых рефреном звучит словосочетание: «Аладьин сын Плохова из рода Монастырёвых».
В первой части моих поисков я пришла к выводу:
Найден родоначальник фамилии Плоховых!
Его прозвище – ПЛОХОЙ.
Время его рождения – приблизительно первая треть XV века!
Он из древнего рода Смоленских князей Монастырёвых (XIV век).
Но мне не было известно его настоящее имя и его положение в родословной.
Теперь мне предстоит исследовать, как соотносятся два факта:
1. «Аладьин сын Плохова из рода Монастырёвых».
2. Лев Данилович Оладья, родоначальник Аладьиных, - сын  Данилы Васильевича Блинова из рода Монстырёвых.
Первый факт - архивные данные Иосифо-Волоцкого монастыря, подтверждённые сведениями из «Омонастикона» академика С.Б. Веселовского.
Второй – данные родословной росписи Монстырёвых.

                О РОДСТВЕННОЙ СВЯЗИ ТРЁХ ФАМИЛИЙ.
 
Интересные сведения о Даниле Васильевиче Блинове, правнуке Александра Монастыря, я обнаружила в родословной Аладьиных («Общий Гербовник дворянских родов Российской Империи», V, п.13). Привожу выдержку:
«Сей Александр Монастырь, как показано в справке разрядного архива, в 1435 году пришёл из Смоленска, у него был сын Василий, а у Василья внук Данила Васильевич по прозванью Блинов, который находился в Великом Нове Граде у двора Великого Князя Василия Васильевича. Сын сего Данилы, Лев Данилович имел пра-правнука Никиту Аладьина…».

 Обратим внимание в этом документе на время, место и упомянутые в нём лица:

XV век; Великий Новгород; Великий князь Московский Василий II; Данила Васильевич Блинов - правнук князя Александра Монастыря; Лев Данилович Оладья - сын Данилы Васильевича.

И сравним с архивными данными Иосифо-Волоцкого монастыря:

XV – XVI век, Волоцк, Волоцкий князь Борис - сын Великого князя Василия II, дворцовый дьяк князя Бориса - Оладья, семейство Аладьиных–Плоховых из рода Монастыревых:

- Василий Селянинович Плохов, новгородец;
- Дмитрий Иванович сын Аладьина сына Плохова;
- Марфа старица – дочь Аладьина сына Плохова. Она же – жена
- Степана Пирога Максимова сына Плохова;
- Андрей Каравай Аладьин Максимов сын Плохова из рода Монастырёвых;
- Андрей Иванович Плохов.

Итак:
В XV веке Волоцкий уезд входил в Новгородскую епархию. Торговые пути из Новгорода шли через Волоцк. Следовательно, отношения жителей Волоцка и Новгорода были тесными. Моё предположение о том, что Плоховы пришли в Волоцк из Новгорода приблизительно во второй половине века подтверждает самая ранняя архивная запись Иосифо-Волоцкого монастыря: «Василий Селянинович Плохов, новгородец». 

Отношения  Москвы с Новгородом были сложными: велись переговоры, заключались договоры. Вольный город сопротивлялся Москве.
И вот Великий князь Василий II
 «…в 1456 году выступил в поход против Новгорода за его неисправление.
В Волоке собрались к нему все князья и воеводы со множеством войска, из Новгорода также явился туда посадник с челобитьем, чтобы  великий князь пожаловал – на Новгород не шёл и гнев свой отложил. Но, Василий не принял челобитья и продолжил поход». (С.М. Соловьёв «История государства Российского).
Поход оказался успешным. Новгородская республика была вынуждена признать свою зависимость от Москвы по Яжелбицкому договору.
Несомненно, в Волок, по призыву великого князя, прибыл со своими воинами воевода Данила Васильевич Блинов и принимал участие в этом походе. По заключении договора он был оставлен князем Василием II в Великом Новгороде, о чём сообщается в родословной Аладьиных: «находился в Великом Нове Граде у двора Великого Князя Василия Васильевича».

XV век на Руси – время междоусобных войн. Представители многих княжеских родов теряли свое положение и вынуждены были идти на службу к удельным князьям Московской династии.  Известно, что в начале XV века утеряли свой княжеский титул и Монастырёвы.
Как и чем  определялось их новое положение на социальной лестнице?
Обратимся к русскому историку В.О. Ключевскому:
«В те времена бояре еще пользовались правом вольной службы. Это право состояло в том, что боярин мог свободно выбирать себе место службы среди удельных княжеских дворов. Формула этого права изложена в договоре сыновей Ивана Калиты (1341г.), в котором младшие братья говорят старшему, великому князю Семену: «А боярам и слугам вольным — воля: кто поедет от нас к тобе к великому князю или от тобе к нам, нелюбья ны не держати» (вражды за прием отъехавших слуг нам друг к другу не иметь). Переезжая на службу к другому князю, вольный слуга не лишался своей вотчины. Отношения бояр и князей закреплялись духовными и договорными грамотами. Служебные обязанности носили личный характер и не касались землевладения служилых людей. Точно также и землевладение бояр не стояло ни в какой зависимости от их служебных отношений».
(Василий Ключевский. «История России. Специальные курсы», издательство «Астрель», Москва, 2003).

Великий князь Василий II и Данила Васильевич Блинов из княжеского рода Монастырёвых, были примерно одного возраста (Василий II родился в1415 году, а Данила Васильевич - приблизительно в первой трети того же века). Их сыновья, Волоцкий князь Борис (1449 – 1494) и Лев Данилович Оладья, – вероятно, тоже.
Известно, что дворцовый дьяк Оладья писал князю Борису в 1480 году духовную грамоту своего князя.
Кто такой дьяк?
«Дьяк — слово греческое, означающее секретаря, который ведал канцелярией князя, а при Московском Государе — возглавлял «Приказы» — постоянные учреждения. Дьяком мог быть только боярин», - объясняет В.О. Ключевский.
Следовательно, дьяк Оладья был боярского рода и образованным по тому времени человеком.
В то время было мало грамотных людей среди бояр и даже князей.
В.О. Ключевский отмечает, что этот класс служилых людей (дьяков) был немногочислен, даже в XVII столетии во всем Московском государстве дьяков насчитывалось около 100.
Обстоятельства и события того времени, положение Данилы Васильевича Блинова при дворе великого князя Василия II в Новгороде, позволяют заключить, его сын Лев Данилович Оладья пришёл на службу к сыну Василия II – Волоцкому князю Борису. Он – тот дьяк Оладья, который писал духовную грамоту своего князя.
Именно Лев Данилович Оладья был тем человеком, чье потомство осело во второй половине XV века на Волоцкой земле.
Архивные данные Иосифо-Волоцкого монастыря свидетельствуют о боярском семействе Плоховых, имевших вотчины в Волоцком уделе, члены которого принимали деятельное участие в строительстве монастыря (дарили сёла, поставляли кирпич для возведения стен, делали денежные вклады).
Не случайно на земле вокруг Иосифо-Волоцкого монастыря образовался и обосновался боярский клан «Аладьины–Плохово».
 Тут следует вспомнить замечание историка С.М. Соловьёва:
«Женились князья в описываемое время в своём роде»!
Пример: Марфа старица дочь Аладьина сына Плохова – жена Степана Пирога сына Максимова сына Плохова.

И Аладьины, и Плоховы происходят из рода Монастырёвых.
Об этом свидетельствует родословная Аладьиных и архивные данные монастыря: «Андрей Каравай Аладьин Максимов сын Плохова из рода Монастырёвых», а также сведения историка и генеалога С. Б. Веселовского в его работе «Ономастикон»:
«Оладья, Оладьин (Аладьин): Лев Данилович Оладья Блинов Монастырев [см. Блин, Монастырь], XV в.; от него - Оладьины [см. Беглец, Дичко, Кундум, Омена, Пирог, ПЛОХОЙ, Смиряй]»; «Каравай Оладьин [см. Оладья] сын Плохого».

Таким образом, можно с уверенностью сказать, что три фамилии - Монастырёвых, Аладьиных и Плоховых – объединяют:
Время – XV век;
Место: Новгородская епархия – (Новгород и Волоцк).
Родственные, семейные отношения.

Повторю:
В первой части своего исследования я пришла к выводу, что основатель рода Плоховых имел прозвище «Плохой», данное ему при рождении, как оберег. И он же - отец Оладьи: «Аладьин – сын Плохова из рода Монастырёвых».
Из таблицы родословной росписи Монастырёвых следует, что Лев Данилович Оладья, родоначальник Аладьиных, – сын Данилы Васильевича Блинова.
Это позволяет мне сделать заключение, что Данила Васильевич Блинов из рода Монастырёвых и Плохов из рода Монастырёвых  – одно лицо.
 «Хлебная» составляющая часть фамилии Данилы Васильевича - «Блинов»-  свидетельствует лишь о традиционной передаче родового прозванья деда - Льву Даниловичу Оладье, одному из своих сыновей (от Блина через Блинова - Оладье). Блинов – не личное прозванье Данилы Васильевича. Его личное прозвище, данное ему, как оберег при рождении – Плохой, и он – родоначальник Плоховых.
Остальные дети получили фамилию от личного прозвища Данилы Васильевича - «Плохой». Они не упомянуты в таблице родословной Монастырёвых, так как составитель родословной Монастырёвых П.В. Долгоруков ограничил таблицу сорока тремя именами родоначальников разных ветвей династии, среди которых родоначальник Плоховых занимает 22-ую позицию. Имя его – Данила Васильевич Блинов.
Обратим внимание, в родословной таблице не отражены по каким-то причинам прозвища многих членов рода, хотя в те времена каждый человек при рождении, по старинному обычаю, получал некрестильное прозвище-оберег. (Не помню, в каком источнике была информация о том, что «в родословной Монастырёвых много тёмных мест»).


                МОИ ВЫВОДЫ

1. Фамилия «Плоховы, в старину Плохово» - древняя. Ведёт своё начало с первой трети XV века.
2. Происхождением фамилии "Плохов"  носители её обязаны родоначальнику – Даниле Васильевичу Блинову по прозвищу Плохой  из рода Монастырёвых, 20-е колено от Рюрика.
3. Фамилия Плохов (Плохово) внесена в «Общий Гербовник дворянских родов Российской Империи, начатый в 1797 году, часть V, 70»,  а также в VI часть родословных книг Московской, Тверской и Ярославской губерней.  (Энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона).


ФАМИЛИЯ ПЛОХОВЫХ В РОДОСЛОВНЫХ КНИГАХ В МОСКОВСКОЙ, ЯРОСЛАВСКОЙ И ТВЕРСКОЙ ГУБЕРНИЯХ

21 апреля 1785 года Екатериной II , была дана «Жалованная Грамота» российскому дворянству. Для оформления привилегий было предписано составлять и вести в каждой губернии Российской Империи родословную книгу, в которую были вписаны все дворянские роды данной губернии.
Для доказательства дворянских  прав грамотой были введены вместо старых родословных книг дворянские книги шести категорий.
Дворянский род Плоховых внесен в VI часть родословных книг  Московской, Тверской и Ярославской губерней. 
Вот как определялось содержание этой категории родословной книги:
«6-я часть — Древние благородные дворянские роды».
 «Древние благородные не иные суть, как те роды, коих доказательства дворянского достоинства за сто лет и выше восходят; благородное же их начало покрыто неизвестностию».
Поскольку для действительно древних русских дворянских родов основным доказательством их древности являлось упоминание в так называемых Столбцах — средневековых списках о предоставлении поместий на время службы, — то такие дворяне назывались «столбовыми*.».
*В XVII — начале XVIII века основными документами ежегодной записи служилых людей по московскому списку были боярские списки, которые в 1667 - 1719 гг. велись в форме книг, повторявших по назначению и структуре боярские списки-столбцы. Поскольку для действительно древних русских дворянских родов основным доказательством их древности являлось упоминание в этих столбцах — то такие дворяне назывались столбовыми. (Википедия)
В Родословную книгу вносились только потомственные дворяне.
Позже я обнаружила БОЯРСКУЮ КНИГУ 1639 года - http://psodor1906.narod.ru/bojar3.htm), в которой зафиксирована фамилия Плохова Ивана Суморокова:

                Указатель имен

                А-Д Е-Л М-С Т-Я
 
                M-С

Плещеев (Очин-Плещеев)Петр Григорьевич 48об.
Плещеев (Очин-Плещеев)Федор Григорьевич 48об.
ПЛОХОВ Иван Сумороков 483
Поводов     Прокофий     Прокофьевич 483
           (...)
Погожий Федор Иванович 189об.
Подгорецкий Семен Андреевич 336, 440
Пожарский    Дмитрий    Михайлович, кн. 2об.
           (...)

ФАМИЛИЯ РОДА ПЛОХОВЫХ В «ОБЩЕМ ГЕРБОВНИКЕ ДВОРЯНСКИХ РОДОВ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ»

Общий гербовник дворянских родов Российской империи — свод гербов российских дворянских родов учреждён указом императора Павла I от 20 января 1797 года.

                Манифест

Все гербы,  в гербовник внесённые, оставить навсегда непременными так, чтобы без особливого нашего, или преемников наших повеления, ничто ни под каким видом из оных не исключалось, и вновь в оные не было ничего прибавляемо.
1. Каждому дворянину того рода, коего герб находится в гербовнике, выдавать на пергаменте за скрепою точные копии с герба оного рода и с описания при том находящегося.
2. В случаях, в коих нужда будет кому-либо доказывать дворянское своей семьи достоинство, принимать вернейшим доказательством онаго сей составленный по повелению нашему общий дворянских родов гербовник, который и хранить в нашем Сенате.

Род Плоховых внесён в Гербовник, часть V, п.70., и представлен Гербом, его описанием и жалованной грамотой.
Изображение герба Плоховых – в заставке к моему рассказу.

                Описание герба:

«В щите, имеющем золотое поле, изображена корона и под оною красный лев с мечём, стоящий на задних лапах. Щит увенчен обыкновенным дворянским шлемом с дворянскою на нём короною. Намёт на щите золотой, подложенный красным».

                Жалованная грамота:

 «Фамилии Плохово Иван Фёдоров сын Плохово в 1618 году служил в числе дворян по городу Пошехонью.
Стольник и ближний Стряпчий с ключом Леонтий Богданов сын Плохово от Государей Царей и Великих Князей Иоанна Алексеевича и Петра Алексеевича за верную службу, ратоборство, храбрость и охранение Царского здоровья, яко зеницу ока, пожалован поместьями и на оное грамотами.
Равным образом и другие многие сего рода Плохово Российскому престолу служили дворянские службы Стольниками и в иных чинах и жалованы были от Государей поместьями. Всё сие доказывается жалованными на поместья грамотами, справкою Архива Коллегии Иностранных Дел и родословною Плохово».

               
                ИСТОРИЧЕСКИЙ ФАКТ
                ЛЕОНТИЙ БОГДАНОВ СЫН ПЛОХОВО И…СТЕНЬКА РАЗИН

Не могу не поделиться любопытной историей, главными персонажами которой были Леонтий Богданов сын Плохово, упомянутый в Гербовнике, и… Стенька Разин.

Обратившись к исторической литературе в поисках фамилии Плоховых, я пролистала все 30 томов «Истории России с древнейших времён» С.М. Соловьёва. И в 14-ом томе мой взгляд остановился на живописном портрете – характеристике донского казака, предводителя крестьянской войны 1670 – 1671годов,  Разина Степана Тимофеевича.
 
Привожу выдержку из пятой главы этого тома:

«А он-то, богатырь, чародей, державший в руках всех этих удальцов, козацкий батюшка, Степан Тимофеевич! Прямой батюшка, не то что воеводы и приказные люди: со всеми такой ласковый, а уж добрый-то какой, кто ни попроси – нет отказа! Степана Тимофеевича величали как царя: становились на колени, кланялись в землю. И ничто не было пощажено, чтоб усилить обаяние.
Но чем производилось тогда самое сильное обаяние?
Ширококостию размеров во всём, чудовищною силою, чудовищною властию; могучее обаяние производил человек, которому всё было нипочём, который не сдерживался ничем, никакими привязаностями, никакими отношениями, который дикими выходками своего произвола озадачивал, оцепенял простого человека, низлагал, порабощал его».

И далее С.М. Соловьёв даёт интересный ответ на свой вопрос:

«Таковы обыкновенно понятия неразвитых обществ о силе и власти; во сколько общество образованное требует меры и ненавидит безмерие, во столько необразованное увлекается последним, ибо здесь молчит ум, и тем  сильнее разыгрывается воображение; выходки слепой силы, бесчувственного насилия всего более его поражают; для него сильный человек, прежде всего, не должен быть человеком, а чем-то вроде грома и молнии».

Но вот на сцене этого рассказа появляется другой персонаж – Леонтий Плохово, имеющий чин «жильца»  в разряде служилых чинов Русского государства (тогда ещё жильца),  –  его образ менее яркий, довольно скромный, но не менее интересный.

Тут следует вспомнить, что после первого погрома, учинённого Степаном Разиным  с его вольницей на Волге в 1669 году, он принёс двадцать пятого августа повинную государю, и было принято решение простить козаков и отправить их обратно на Дон.

«Четвёртого сентября Разин отправился из Астрахани: до Царицына отпущен был с ним в провожатых жилец  Леонтий Плохово, а от Царицына до Паншина городка должен был провожать сотник с 50 стрельцами.
При отпуске воеводы наказывали козакам, чтоб они дорогою никаких людей с собою на Дон не подговаривали, а которые сами будут к ним приставать, тех бы не принимали и опалы государевой на себя не наводили. На Чёрный Яр и в Царицын послана была грамота, чтоб там козаков в города не пускали, вина им не продавали, чтоб у козаков с городскими и сельскими жителями никакой ссоры и никакого дурна не было.
Но скоро воеводы получили известия, что козаки не думают исполнять их наказа, буйствуют по дороге, останавливают струга, подговаривают к себе стрельцов. Воеводы послали приказ Плохово – выговорить Стеньке и его товарищам их дурости. Но в ответ пришло известие о новых, больших дуростях.
Первого октября приплыл Стенька к Царицыну…
…Леонтий Плохово, расставаясь с Стенькою в Царицыне, говорил ему, чтоб выдал беглых и подговорных людей.
  - У козаков того не повелось, что беглых людей отдавать, - отвечал Разин и не отдал».
 С тем же требованием выдачи беглых явился посланец от самого набольшого воеводы, астраханского князя Прозоровского. Посланный приправил требование угрозою; Стенька вспыхнул.
 « - Как ты смел прийти ко мне с такими речами? – закричал он. - Чтоб я выдал друзей своих? Скажи воеводе, что я его не боюсь, не боюсь и того, кто повыше его; я увижусь и рассчитаюсь с воеводою. Он дурак, трус. Хочет обращаться со мною как с холопом, но я прирождённый вольный человек…».

Возникают вопросы: почему служивому человеку, Леонтию Плохово, удалось выполнить приказ - доставить в место назначения, в город Царицын, Степана Разина? Почему он, будучи целый месяц среди разбойников,  не вызвал гнева буйного человека, который тот неоднократно демонстрировал в пути по отношению к государевым людям? Почему Разин спокойно, твёрдо и достойно ответил Леонтию Плохово отказом на просьбу выдать беглых людей, а от такого же требования другого  служивого, посланника воеводы, пришёл в ярость?
Наверное, (так мне хочется думать) в  Плохово, в его характере и натуре было что-то такое, что вызывало уважение Разина: возможно, честное исполнение порученного дела, возможно, отвага, отсутствие страха, самодостаточность, возможно, умение ладить и понимать человека другой среды и мировоззрения.

Продолжение следует.

Далее, в следующей части моего исследования, я расскажу о том,
кто именно из «сего рода Плохово Российскому престолу служили дворянские службы Стольниками и в иных чинах и жалованы были от Государей поместьями».