Лики Дракона

               
                Следующим утром я попрощался с Абинатом, которого я про себя назвал «трудолюбивым философом», и он предложил с этого момента останавливаться в его доме. Это было прекрасно, так как Смолокта находилась аккурат в двух третях пути до рудников. Остаток пути мы с Сарджи пронеслись за день.
                Холмы встретили необычной тишиной – ни ветерка, ни звука. Я подъехал к дому, где жил и работал Макс. Сам увел Сарджи в стойло, убедившись, что меня никто не видел, и вошел в дом без стука.
                - Что у тебя здесь происходит?
                Макс, сидевший за столом спиной к двери, даже подскочил от неожиданности.
                - Когда ты успел...? – Он выглядел, как человек, у которого украли покой. Причем весь, без остатка.
                - Тихо. Кому ты сказал, что решил вызвать меня тем письмом?
                - Ни.. никому. – Синелис стал заикаться от напряжения.
                - И никому не говори. Кто этот человек, и где он был убит?
Макс вздохнул, собираясь с мыслями.
                Я увидел себя посреди сложно сплетенного рисунка, где люди-ниточки отказывались верить в то, что они бесконечны и ответственны, а события-ниточки вплетались в людей-ниточки по четким законам, и удивлялись, почему им так удивляются.
                - Каруан был мой старый слуга. Я вызвал его из Рейенкерена, и поставил здесь менеджером по учету готовой продукции. Меня на все не хватает, и нужен был надежный помощник. Этот человек прослужил мне всю свою жизнь. Он и его семья оставались со мной даже когда я все потерял, и мне было нечем ему платить. Я доверял ему безгранично. И вот неделю назад его нашли мертвым в своем доме.
                - Идем туда.
                Макс недолго сопротивлялся на тему того, что уже поздно, и что вдова давно спит. Как спит, так и проснется. Я чувствовал, что нужно было торопиться, ибо очередная ниточка-событие вот-вот вплетется в ниточку-меня и вот в эту упрямую, седеющую ниточку с животом, которой надо срочно сбрасывать вес.
                Дом, вернее такая же, как и у Макса хата, находился недалеко. Мы дошли туда быстрым шагом минут за десять. Жена Каруана спать еще не легла. Она открыла нам. Узнав, зачем мы приехали, стала плакать.
                - Я пришла домой, а он вот тут лежит, прямо на полу, лицом вниз, и в спине кинжал.
                - Вот этот? - Я подошел к столу, и взял в руки оружие – чистое, отмытое от крови.
                - Да. – Женщина потерянно вздохнула.
                На рукоятке кинжала, сделанной из белой кости, была гравировка ортосезерисом. Ортосезерис не был алфавитом, а набором знаков, которые переводились определенным образом, но могли менять значение в зависимости от местоположения относительно друг друга, и внутри «картинки», которая создавалась автором сообщения.
                Например, если у меня был брат, и нашу с ним сестру звали Датармира, и я ее любил, а он –нет, и мы обменивались сообщениями о ней, то в моем письме к нему знак «Датармира» стоял бы близко к моему собственному имени, которое обычно располагалось посередине «картинки», и был бы большим, а в его письме этот знак мог быть загнан чуть ли не на край, и мог быть очень маленьким – то есть занимать в картинке точно такое же место, какое сестра занимала  в его сердце.
                Хотя сам по себе знак «Датармира» означал просто «Любовь», и мог стоять там по совершенно другой причине. Таким образом правильно прочитать сообщение друг от друга могли только близкие люди.
                Когда я коснулся кинжала, то меня хватило странное чувство, и я увидел большого черного дракона. Интересно. Я стал ходить по дому, и рассматривать вещи вокруг.
И понял, что Дракон еще не ушел. Пыльца с его крыльев (или смрад его дыхания?) осела везде – буквально на каждой вещи, которой я касался. И она была свежей. Больше всего ее было на кинжале, но факт того, что она разлетелась так широко по дому, не предвещал ничего хорошего.
                Макс и жена Каруана напряженно наблюдали за мной.
Перед моими глазами вдруг высветилась фраза, появившаяся на рукоятке кинжала вместо узора ортосезериса: «Мы всегда ненавидим в других то, что есть в нас.». Прекрасно, не придется искать переводчика, который тут же всем раззвонит, что я приехал.
                - Макс, возвращайся домой.
                - А как же...?
                - С этого момента я разберусь сам. Встречаемся завтра.
                Я выпроводил Синелиса, и закрыл за ним дверь, но не запер ее.
                Женщина зажгла несколько свечей, и села у стола, потерянно и отрешенно. Она была средних лет, быть может, не столько привлекательная, сколько просто опрятная, и аккуратно одетая.
                Каждый человек представляет собой столб нейтрального, белого света, одетый слоями в роли своих прошлых и будущих жизней. Большинство людей видят себя и других только тем, чем они родились в этот раз. Я очень часто видел именно эти слои – они шелестели, скрипели, иногда чавкали. В этот раз открывшиеся мне слои состояли из мелкого кружева, за ними шли сухие листья, а еще ниже была темная болотная вода. Сверху всего этого была маска из застывшей смеси лживого «Все хорошо», и честного «Я вообще не понимаю, что происходит в моей жизни».
                Я пододвинул стул, сел рядом с ней, и погасил свечи.
                - Как вас зовут?
                - Коридалис. Зачем вы потушили свечи? – Маска даже не изменилась в лице. Как мы привыкаем плыть по течению, и не задавать вопросов.
                - У меня есть на это причины. Расскажите мне о ваших отношениях с Каруаном.
                С чего бы вы начали разговор о только что убитом муже? Быть может, вы рассказали бы о том, каким хорошим человеком он был, или о том, как вы о нем скорбите? О том, как вам больно, что неизвестно кто отнял у вас самого дорогого человека? Хотя, я ее недооценил. Маска «Все хорошо» сказала бы именно это, а ищущая душа под ней сказала правду.
                - Я допустила ошибку. Мне нужно было выходить за другого. У нас с Каруаном отношения не сложились с самого начала. Я потом долго жалела, что поддалась на его ухаживания. У меня был другой поклонник, совсем другой, но я выбрала Каруана. Наверное, потому что он был просто настойчивее. Теперь часто думаю о том, как сложилась бы моя судьба с тем человеком. Но уже поздно. Мы прожили двадцать три года, двое взрослых детей. Уже ничего не вернуть.
                - Я не знаю, насколько вы понимаете, что все это иллюзия. Ваша судьба и отношения не сложились бы по-другому с другим человеком. Они сложились бы также. Потому что ничего не бывает в третьем лице. Вы сами «складывали» свою судьбу и отношения, и сложили бы их в соответствии со своим предыдущим опытом и интеллектом, за кого бы вы ни вышли. Если в вас есть пустоты, то они наполнятся будущим опытом. И именно таким, каким вам надо. При этом будет очень больно, но партнер тут ни причем. А если вы перестанете искать в вашей жизни какое-то таинственное третье лицо, которое всем управляет, поймете динамику получения опыта, и возьмете на себя ответственность за происходящее, то вам станет намного легче.
Коридалис смотрела на меня, поджав губы.
                - Тогда кто его убил? Не таинственное третье лицо? Или, может быть, вы обвиняете меня?
                - А это уже совершенно другой вопрос.
                Я увидел, что Дракон расправил крылья, и полетел по направлению к нам.
                - О чем ваш муж говорил последнее время?
Она задумалась.
                - Только не говорите господину Синелису. Он всегда был очень добр к нам. А Каруан его ненавидел. Это было всегда, но последнее время он был наполнен горечью от того, что состарится, и умрет в бедности и безвестности. Он говорил, что вот, Синелис – богатый и известный, что у него все есть, а почему, мол, у меня ничего этого нет. Он собирал вокруг себя всяких идиотов, то ли друзей, а то ли слуг, но на самом деле они были просто беспомощные, запуганные, обвешанные проблемами люди, готовые броситься в ноги любому, кто им поможет. А, когда он решал все их проблемы, они от него уходили, и он искал еще более беспомощных, чтобы не уходили эти. Но эти люди были также бесполезными, и не могли делать того, что ему было от них нужно. Я устала от хоровода этих людей в нашем доме. И, когда пришло письмо, что господин Синелис вызывает нас в Северный Геймтук, я настояла на том, чтобы мы с Каруаном поехали.
                - Но он и здесь окружил себя всякими идиотами, чтобы на их фоне чувствовать себя на высоте.
                - Да, именно! – Голос Коридалис прозвучал в темноте отчаянно. – А потом он жаловался, что они не могут нормально выполнить ни одного поручения. Искать «беспомощных» друзей, только чтобы они от тебя «не убежали», а потом сокрушаться за их беспомощность - это все равно, что выйти замуж за безногого, чтобы он от тебя не гулял, а потом жаловаться, что ты не можешь пойти с ним по улице, как все. Мы очень много ссорились последнее время, и свидетелей было достаточно. Так что не удивлюсь, если вы считаете, что его убила я... – Моя собеседница горько вздохнула.
                Темная пыльца на вещах в доме всколыхнулась, как слой ила на дне пруда, встревоженный проплывшей рыбой.
                - Где-то здесь есть другая комната? – Шепотом спросил я Коридалис.
                - Да, кладовка. – Она тоже понизила голос, занервничав.
                - Спрячьтесь там, и не выходите, что бы вы ни услышали, пока я за вами туда не войду. От этого зависит ваша жизнь.
                Она поднялась, и пошла неуверенно, споткнувшись о мебель.
                - Быстрее! – Я подтолкнул женщину к двери в дальней части комнаты, а сам залез в ее постель.
                Скрипнула дверь кладовки, щелкнул замок.
                Несколько минут все было тихо. Так тихо, что, казалось, я слышал встревоженное, прерывистое дыхание Коридалис за дверью кладовки.
Внезапно Дракон появился прямо надо мной. Мое видение слилось с изображением от генератора, и я перехватил то, что действительно выглядело, как крыло.
То, что я схватил, стало вырываться с огромной силой, и что-то острое чиркнуло меня по лицу. Пытаясь удержать это что-то, я вывалился из постели, и оказался сверху большого, вонючего, и очень злобного. Я прижал его к полу так сильно, как мог, и сквозь собственный страх, создавший помехи в картинке генератора, я разглядел лицо.
                - Дорилин?!!
                Он узнал мой голос, и на несколько секунд даже перестал дышать от удивления.
                Да, это был мой любимый Дорилин. Как обычно, грязный и небритый. В руке у него был кинжал.
                - Что ты здесь делаешь? – Прошипел он.
                Не веря происходящему, я поднял его с пола, и вывел из дома Каруана.