Вирус страха

      
    
       Вирус страха поселился в человеке,  и крепко держал в  своих  объятиях.
       Ему часто снился сон – всегда один и тот же. Ничто не могло остановить течение этого сна. Сон забирал силы и опустошал.
        Ночь. В комнате полная темнота. Он подходит к столу, зажигает лампу и ее свет откидывает черноту по углам. Причудливые тени от предметов уродливо и таинственно колеблются на стенах. Царство теней и сверхъестественного. Он удобно усаживается в кресло. Берет в руки книгу в старинном переплете и читает ее. Перелистывает страницы, одну за другой и совсем не осознает о чем же эта книга. Прочитанное слово тут же забывается, как только он добирается до последнего слога. Одновременно с этим его наполняет предчувствие, что с каждым  перевернутым листком что-то темное, страшное неудержимо приближается. Все ближе и ближе. Смятение, переходящее в  тревогу, зарождается еще при чтении первых листков книги. Тревога  постепенно растет  пока, наконец, не превращается   в страх. Остается непрочитанной всего лишь последняя страница книги. Он собирается открыть ее и в этот момент слышит чьи-то тихие шаги, лязг ключа  и  дверь в спальню  слегка приоткрывается. Скрип не смазанных дверных петлей. И вот уже видны  фаланги пальцев,  того, кто пытается просунуть в образовавшуюся щель руку и войти в комнату. В дверном проеме возникает очертание странной фигуры в белом - призрака. Омерзительные кровоточащие гнойные глазницы призрака буравят насквозь. Нечеловеческий голос – странный размеренный хрип раздается из чрева пришельца.
         Приступ сильнейшего страха овладевает им. И все же он успевает взглянуть на последний листок книги – тот абсолютно черный. Кромешная тьма. Черный зев бездны. Вспышка ужасающего страха парализует  окончательно, сковывает беспомощно  – ни рукой, ни ногой, ни головой не пошевелить.  И, на этом месте он неизменно просыпался с дрожащим  телом, бьющимся в  груди сердцем – можно было расслышать удары и с ощущением, что избежал смерти, остался жив.
        Мало-помалу приходил в себя, вырывался из сна, справляясь с приступом страха, и расставался с ужасом ночи до следующей встречи с перепутанным  сновидением.

       
                ***

             В  невзрачной гостинице, небольшого районного городка он очутился волей судьбы. Искал в этом местечке  заработок, новую стартовую площадку. С тем, чтобы вновь  стать на ноги и вернуться к прежней нормальной жизни. Его бизнес из-за исторических неурядиц эпохи и нескольких неосторожных сделок был основательно разрушен. Расплатившись с долгами, удачливый ранее коммерсант остался беден, как церковная крыса. Бесконечные материальные затруднения, нежелание жены разделить тревоги и опасения, ее стремление всегда оставаться в стороне терзали душу,  порождали конфликты и, наконец, разрушили семью окончательно. Близкие когда-то люди потеряли способность слышать друг друга и оказались не в силах противостоять жизненным трудностям. В душе поселилась пустота. И тогда он решил повлиять на ход событий, произвести ампутацию прошлого. Начать жизнь заново, сняв недорогой  номер в гостинице на окраине городка.
               

                ***


       Прошедшие дни  не принесли хороших новостей. Но он  и не ожидал быстрого чуда, настраивался на долгую кропотливую работу. Вот только  расстроила  нежданная  встреча с цыганкой. Представительниц этого кочевого племя всегда обходил стороной. Делал все, чтобы только избежать общения. На интуитивном уровне чувствовал тревогу, видя их, да и предсказание провидицы не забыл: «Перед  самой своей смертью ты непременно встретишь молодую цыганку, и она  подскажет, как попытаться обмануть судьбу – сделать это будет чрезвычайно трудно, скорее даже невозможно. Не торопи ту последнюю встречу». Чем старше он становился, тем с большей внимательностью относился к  тому предупреждению.
       С утра он уклонился от подобной встречи и свернул за угол дома, как только увидел цыганку. Она переходила улицу прямо перед ним и их встреча казалась неизбежной.
       Возвращаясь вечером в  гостиницу, неожиданно прямо  у дверей здания столкнулся с гадалкой судьбы. Даже не заметил, откуда  женщина появилась. В юбке до пола, цветастый платок красивыми складками спускался с ее плеч. Молодая, длинноволосая и с черными глазами. Слегка улыбнулась, показывая золотую коронку, и быстро заговорила: «Ох, дорогой позолоти ручку, всю правду скажу». Он махнул рукой – мол, не надо и хотел,  было, как всегда,  пройти мимо, но услышал: «Жену бросил. Поживи один, успокойся». Посмотрел на нее с удивлением  и достал из кармана мелочь. Протянул ей. Та взяла деньги и  снова быстро заговорила: «Силы небесные! Вижу картину: будущее пасмурно – несешься в холодную бездну. Твои чувства необыкновенно обострены: слышишь тишину и видишь невидимое,  ум путается в перекличке мыслей и иллюзий чувств …». Хотела еще что-то сказать, но, он пресек безумную речь, да и денег было жаль, и быстро отошел от нее.  Цыганка успела только прокричать вслед: «Все в твоих руках. Голову не теряй. Не перемешивай пережитое с вымыслом, иначе пропадешь».               
     Не спалось. Он взял в руки книгу с рассказами  Амброза Бирса  и открыл первый попавшийся рассказ под названием «Человек и змея». В рассказе говорилось о том, как ученый – скептик  в полутемной комнате захлебнулся страхом. Принял змеиное чучело, у которого вместо глаз в голове  были вделаны две светящиеся в темноте башмачные пуговицы, за живую змею и от страха неминуемой смерти  у него  произошел разрыв сердца. Воображение сцены смерти героя рассказа сильно удручило его. Память воскресила чей-то афоризм: «Ничто не умирает, это просто я ухожу, ничего страшного».
- Надо же так нелепо испугаться. Чучело змеи стоило жизни. Человек погиб не от выстрела, не от ножа, не от зубов зверя, а от обыкновенного страха – подумал он и отложил рассказ в сторону.               
       Пара глотков хорошего коньяка, который всегда был при нем в небольшой фляжке, расслабило. Глаза после спиртного стали смыкаться, сонливость усилилась. Зевнул, потушил лампу.  Забрался в темноте в постель и погрузился в дремоту.
       Под самое утро, когда бледный серый свет на горизонте указывает на наступающий день, навязчивый сон вновь посетил его. Он пролистал в нем книгу до предпоследней странички, до того места, когда услышал шаги, и дверь со скрипом слегка приоткрылась. Показались фаланги пальцев и жуткий силуэт из другого мира. Странные гортанные  звуки. Затем последовала черная страница – мрак и  чрево бесконечной ямы.
        Темный, неясный липкий страх разросся до безграничной величины, когда он очнулся от сна и открыл глаза. Дрожь тела была  неимоверной, а по спине бегали ледяные мурашки, все сильней и сильней. Сердце за грудной клеткой стучало,  словно молот о наковальню. 
         Картина сна и реальное окружение соединились своей достоверностью. В комнате стоял  полумрак из-за плотных  штор, застилавших окно. Шторы слегка колебались от дуновения ветра через открытую форточку. Чудовищные густые тени искаженно повторяли движение гардин. Очертания мебели номера казались таинственными, враждебными существами, притаившимися в молчаливом ожидании и   от которых исходила опасность. Страх того, что должно вот-вот произойти затемняло настоящее и обесценивало восприятие действительности. 
          И вот в этот миг пробуждения  он ясно и четко услышал звук шагов. Тихие. Шаги медленно и неотвратимо приближались. Лязг ключа. Зловещий скрип дверных петлей. Так громко, что звенит в ушах. Дверь приоткрывается. В темном проеме двери показалось  жуткое привидение, все в белом. Выходец с другого света странно двигался. Затем послышался хрип, будто рыдание  – рапсодия с того света. За ним окончание кошмара.
          Галлюцинация зрения и слуха сделали свое дело. Муки мистики, ложное представление испепелили разум и волю без остатка. Сердце не выдержало бурной скачки в неописуемом страхе, перешедшем в безумие, и взорвалось вулканом, разлетелось в клочья.  Дыхание застыло и  в следующую минуту его не стало. Нить, связывающая короткий миг от рождения человека до его  последнего  дня   на земле порвалась навечно.
          Горничная, в черном платье с белыми накрахмаленными  оборочками у шеи, рукавов и белом фартуке, в руках швабра и белое ведро, отворила дверь.  Вошла в номер. «Надо сказать, что бы смазали дверные петли», -  подумала она, услышав неприятный скрип. Освободила руку от швабры, прислонив инструмент к стене. Нагнулась, поправила чулки. Затем достала из кармана фартука носовой платок и громко высморкалась несколько раз, простуда давала себя знать болью в горле и насморком. Эпидемия  гриппа гуляла по городу.
          Горничная  ошиблась и вошла для уборки вовсе не в тот номер, куда полагалось. Снимавший соседний номер мужчина съехал, и обслугу направили прибрать комнату  перед новым заселением. Заспанный администратор все перепутал и вручил ей   ключ от другого помещения, занятого постояльцем.
           Картина, представшая перед ее глазами, была ужасная. На кровати лежал мертвец. Лицо трупа было отвратительно. Искаженные в страхе  черты лица. Верхняя губа слегка задралась, обнажая судорожно стиснутые зубы. Приоткрытые застывшие глаза наполнены неописуемым ужасом.  Погасший взгляд из потустороннего мира леденил.
            Молодую девушку  охватил  неясный, глубокий страх на метафизическом уровне   и уже никогда  не покидал.
            Вирус страха, один из самых безобидных разновидностей миллиардов вирусов  –  живых бессмертных организмов из другого  мира, обитающих в бесконечных просторах вселенной, легко переносящих радиацию,  глубокий холод и   испепеляющую жару, покинул мертвое тело   и для обеспечения собственного выживания встроился в генетический код очередной жертвы. Наследственный порок вплелся в жизни, судьбы новых человеческих поколений.
            Эксперимент высших сил, посеявших разумную жизнь во вселенной в виде двуногих биологических существ, назвавших себя людьми, успешно продолжался. Инструментом в этой затеи выступала другая жизнь – вирусная. Эти две разумные цивилизации с переменным успехом на протяжении многих веков сражались между собой за выживание.  И кто из них выйдет победителем,  еще было не ясно.