A propos

Ю В Е Н А Л О В    Б И Ч    Д Л Я    К. Ф. Н.

                (продолжение)


    Недавно мне принесли третью книгу, так называемых, стихотворений Г.Шалюгина
«Осенний переход». Издательство «Вишнёвый сад». Москва. 2011г.
От одного только названия издательства уже пахнуло, так надоевшим когда-то,
пресловутым душком советских междусобойчиков, – «ты печатаешь меня -  я печатаю
тебя», и – наоборот. Этакая цеховая непробиваемая сцепка.
    Каких только дифирамбов не удостоился автор этой книжонки от её редактора О.
Столярова в предисловии к данному сборнику. Он даже посвятил Г.Ш. пару своих
стихотворений, благо, что уровень их соответствует уровню всего сборника.
     Не буду перечислять всех пересиропленных ласкательных эпитетов и умозаключений,
которыми набито предисловие сборника. Приведу только одну фразу из последнего
абзаца: «Художественный уровень книги Геннадия Шалюгина вызывает уважение».
Вот с этим, позвольте, не согласиться, господа к.ф.н., доценты и прочая и прочая.
   Книжонка (cлава Богу!) небольшая, 64 стр. Но в них автор (авторы?) допустил
(допустили?) столько смысловых неточностей, ляпов, неправильных ударений,
неграмотных оборотов, искажений бытовых реалий, что впору спросить: неужели все
эти недочёты не были замечены издательством и редактором книги? Неужели ради
цеховой дружбы можно закрыть на всё это безобразие глаза? Чтоб «порадеть род-
ному человечку»?

Примеры:   

А ей игралось, пилось, елось.
Ей снились золотые сны.
Чудесным именем оделась
Для роли Чеховской Жены.
                (Писатель и актриса. Стр. 13-14) 

Ну не б. с. к.? Ах, как поэтично!.. Пилось, елось, …умывалось, испражнялось. Кухонно-
прачечно-бытовой ряд эпитетов и глаголов у Г.Ш. в книге бесконечен.

Если поставить мету
К морю, на самый край…   

Прямо, как будто, грязное бельё готовится к сдаче в прачечную!..

    А это «Чудесным именем оделась \ Для роли Чеховской Жены». Не б, с. к.?
И всё с заглавной буквы: Чеховская Жена! – такая вот филология с орфографией.
Оказывается,   О.Книппер не была женой А.П., а  играла  всего лишь роль его жены.
Лихо!

Ещё: (Алушта в мае. Стр.18)

   Все ляпы этого текста я уже разбирал выше.
Думается, была возможность у Г.Ш. их исправить, но, видимо, не дано. Не дано, хотя
попытка кое-что подправить всё же была.
Напомню основные огрехи, оставшиеся в тексте:
1.не поУтру, а поутрУ.
2.не в восточном КрымЕ, а в восточном КрымУ.
3.субмарины – в Крыме. Не рифма.
4.как колье на шее мам. Если мам, то на шеях.
5. и вот новое фразеообразование: было – не причём, стало не при чём. Да, уже ближе к
 истине. Но ведь правильно: НИ    ПРИ   ЧЁМ. И только так!
Вот такие к. ф. н.: и автор, и редактор.
 
Ещё:   (Карамрун. Стр.22)

Цикады сон прогнали прочь…

    В наше время уже все или почти все поэты знают, что цикады ночью молчат, спят,
А звенят летними ночами, так называемые, кустарниковые сверчки. И смешно нынче
повторять и тиражировать заблуждения поэтов-романтиков ХV111 – Х1Х вв., то есть
множить и множить среди доверчивых читателей невежество. Кстати, цикады обитают
на Ю.Б.К.: в зарослях дубняка, парках и т.д. А в степях Тарханкута им просто нечего
делать, там обитают саранча, стрекозы, разных видов кузнечики, жуки и другие насе-
комые. Я много раз бывал в знойных летних тарханкутских степях.  Там  нет цикад.

Ещё: (Прощание. Стр.27)

Или тоска мировая клубится?
Рай? Преисподняя? День или тень?

День или ночь – было б правильнее. Но опять сволочь-рифма подвела. Темь и ночь – не
рифмуются, значит – тень. Но, извините, день и подразумевает в себе самом и свет, и
тень, и даже сумерки. Опять неряшливость!

Ещё:  (В тебе Онегин встрепенётся. Стр.28)

Ты не приемлешь лажь и ложь…

     Лажь, наверное, множественное число от слова  «лажа»?
Но тогда правильно  было бы  «лажь и лжи». Есть ещё вариант: слово «лаж», но оно
пишется без мягкого знака, т.к. мужского рода, а значит – лажей, а не лажь.

Ещё:  (Фронтовое счастье. Стр29)
1. в часовне – миллионы. Не рифма.
2. клеЙмах – ПантелеЙмон. Неправильное ударение. Не ПантелеЙмон, а ПантелеймОн.
    Даже, если брать церковнославянские имена, такие как Илия – Илья, Алексий –
Алексей, то ПантелеимОн, а не ПантелеЙмон.

Там же:
«От половЫ  ненужных тел».  Неправильное ударение. От полОвы, а не от половЫ

Там же:
«Пробитый пулей разрывной». Пуля потому и разрывная, что при попадании в цель – разрывалась. Пробитым  (навылет) ею быть невозможно.
.

Ещё:  (Падение Икара. Стр 31)

 Только «стиховым запоем» (выражение Г.Ш.) можно объяснить, почему наречие «с ходу» написано у обоих к.ф.н. слитно.

Ещё: (Поэт в России – не поэт. Стр. 32)

«Поэт в России – не поэт,
Поэт – юродивый во слове…».
Ну, это-то, наконец, о себе!  Хотя Г.Ш. и самокритика – нонсенс.

Ещё: (Бабье лето. Умирание и высь. Стр. 54)

« Ценим лето в крутые ненастные дни». А что, разве летом не бывает крутых ненастных дней? Или в эти дни – уже не лето?
Нечётко, неряшливо подана мысль. Впрочем, как всегда.

Там же:
«Скоро пиру – конец. А червонцы златые
заметает зима в ледяной кошелёк».               
 Явный сбой времени: правильно не заметает, а заметёт в ледяной кошелёк. Хотя в кошелёк никто ничего не заметает, не мусорное ведро, не совок, чай. Опять б. с. к.!

Ещё:   (Осенний переход. Стр.55)

1. дамы – стежками. Не рифма.

Там же:
«Нас ждёт ненастье или счастье!» - дикое противопоставление! 
    И в ненастье счастливые люди остаются счастливыми, состояние души и состояние
погоды сравнивать нельзя. Это всё равно, что сравнить квадратное с кислым.

Ещё:  (стр. 56.)
Не знаю – явью.
(Стр.58.)
Колыбели – тело.
Думаю, что от подобных «рифм»  Афанасий Фет удавился бы!

Ещё: (Радуница. Стр.63)
Очи – миротОчит. Неправильное ударение. А значит и рифмы – нет.
Не миротОчит, а мироточИт

Ещё: (И слова одного довольно стр.64)
          (игра в цитаты. Стр.37)

    Г.Шалюгин свою тягу к заимствованию, врождённую  лит. клептоманию,
использование чужих мыслей, образов, ритмов  превращает уже, как бы, в некий
стихотворный приём: показывая, как легко чужие строки ложатся в шалюгинский
текст. Конечно, благодаря эпиграфу, это уже как бы и не плагиат, но тем не  менее.
     Конечно, любые восприятия чужих текстов и мнения о них – всегда субъективны.
Вот и у меня, от обилия кухонно-бытовых эпитетов на фоне любования собой, красивым,
и всех  этих   «пилось-елось» возникает образ некоего гаденького, неумного и
 мстительного человечка, влюблённого в себя, и этим наслаждающегося, и не дай Бог
 затронуть его благодушие.
Я затронул. Снял камень с души!

   Я  стараюсь не повторяться, но сделать это трудно:
(Воспоминания и сон. Стр.43)
 Как обойти стороной такой перл?

В соборах царственные лица (?)
Глядят сурово сквозь века.
А ныне -  царствует паприка
И величавая река.

Я уже отмечал: раз папрИка и река, то не царствуЕт, а царствуЮт.  Не папрИка, а
пАприка.  Лица – папрИка – не рифма.
Но кто мне объяснит такие строки:

Разбавит  белой ночи глянец
К утру старается река.

Может быть, разбавитЬ? Вот такая юбилейно-столичная задрипанная книжонка
выдаётся её автором и его другом-редактором за чуть ли не что-то выдающееся и новое в
поэзии.
Да, любое мнение – субъективно!

Но всё-таки, что же мы имеем объективно?
А объективно то, что перед нами  малограмотные малоталантливые стишки,
что автор их глух на фразу, глух на рифму, допускает неоправданные сбои ритма,
времён и т. д. Тем не менее, не в пример талантливым поэтам, автор легко издаётся
в Москве, в Киеве, в Крыму, он поддержан и обласкан нынешней камарильей,
называющей Анну  Ахматову – Ахметовой и считающей А.П.Чехова – всемирно-
известным украинским поэтом.
   Владимир Куковякин как-то сказал: многие люди знают,  к а к  надо писать стихи,
но не умеют, поэтому пишут критические статьи и рецензии. Это точно о нашем к.ф. н.

           В 2011 г.  увидел свет сборник «Поэтическая  карта Крыма».
Это коммерческое издание. Все авторы оплачивают страницы со своими текстами, т.е.
ещё до издания сборника, он уже практически продан, выкуплен авторами.
90 процентов сборника – это слаботехничные, несовершенные потуги начинающих
авторов. Им-то участие в такой толстой книге – лестно.
И хотя мне составители сборника предложили участвовать в нем бесплатно, я отказался.
Уж очень проблематично отыскать более-менее приличные стихи в море дилетантских
нестихов.
   Так вот: наш Г.Ш. (один из авторов этого фолианта) этак вальяжно пробежался по
 страницам сборника, не ясно с какой целью – рецензирования или беглого обзора.
С этаким апломбом всеми признанного мэтра, он, походя, пожурил некоторых авторов
за технические огрехи, за отсутствие крымских реалий, некоторых также, по-барски,
похвалил, типа: похлопал снисходительно по плечу, посетовал, что нет
среди авторов сборника некоторых известных в Крыму поэтов, и тем самым, якобы,
нельзя составить полного представления о всей Крымской поэзии.
   Тем не менее, наш борзописец разродился таким пассажем  в адрес некоего
«маститого стихотворца». (Напоминаю: «маститый стихотворец» в «Поэтической карте Крыма»
не участвовал ни с какого бока, и к данному сборнику не имеет никакого отношения)

Цитирую:

    « Есть у нас, однако, поэты, для которых  использование  «крымского колорита» стало что-то вроде штампа  паспорта с  «крымской пропиской».  К примеру, один маститый стихотворец  зарифмовал названия  почти всех известных гор, рек и  плоскогорий;  у  него можно найти перечень почти всей  флоры и фауны полуострова, в  том числе и обитателей морских глубин.  Для  пущей  важности он  использовал  названия   местных пород деревьев и кустарников  в их  научно-справочной транскрипции, когда биологический признак разновидности растения присоединяется к  названию породы: земляничник мелкоплодный, иглица понтийская, можжевельник  древовидный, сосна алеппская…Особенно нелепо  этот прием смотрится на фоне русской классической  традиции. И Пушкин, и Лермонтов, бывало, ставили  художественное определение после  определяемого слова, чтобы  подчеркнуть эмоциональное, образное  содержание  стихотворения: «Еще  ты дремлешь, друг прелестный…», «Белеет парус  одинокий…».
      Что дает воображению и уму определение «алеппская» или «понтийская»? Это пример  далеко не поэтического формализма. Во всем  нужна мера: «перебор»  в нагнетании крымских примет  не украшает, а   принижает  художественные достоинства  стиха».

     Ну что сказать?
При всей кажущейся справедливости пассажа, явно угадывается непреодолимое желание
«ущучить»  «маститого стихотворца», уличить хотя бы в чём-нибудь, как бы констатировать:
«Не такой уж ты великий  - забери свои гвоздики!», насолить «маститому» хоть так.
     Да, не понимает г-ин Шалюгин, что сам выглядит в этом абзаце глупым человеком,
ретроградом, готовым на любую заведомую глупость, в утешение своей оскорблённой
душонки.
   Конечно, поэзия, по ироничному замечанию А.С., должна быть глуповатой, но не до
такой же степени,  какой её желает видеть г-ин Шалюгин.

Во-первых: «алеппская» или «понтийская» - это не определение, как считает Г.Ш., а
неотъемлемая составляющая точного видового названия растения, дерева, так же, как
ива Вавилонская, ива Плакучая, кедр Ливанский, кедр Гималайский, кедр Атласский,
кедр Сибирский и т. д. если сказать просто «кедр», возникает законный вопрос: какой?
   Поэзия, как и вся литература, должна иметь также и просветительскую миссию.
И когда «маститый стихотворец» пишет: сосна Алеппская, иглица Понтийская, мушмула
Японская, он знает, что ещё есть сосна Станкевича,  Крымская сосна, Русселева сосна,
сосна Пушистая; он знает, что есть ещё мушмула Обыкновенная,  иглица Остролистая,
и все эти породы деревьев и кустарников имеют свой неповторимый вид, свои сроки
цветения, смены листвы, свои ареалы обитания и т. д. И если, хотя бы некоторых
читателей заинтересует, а как же  выглядит сосна Алеппская, или сосна Станкевича,
в чём их различие, и приедут они, эти читатели, в Ялту, и увидят это чудо – сосну
Алеппскую, или в январе узрят цветущую Японскую мушмулу, говорю вам, что
«маститый стихотворец» будет удовлетворён, он будет считать свою миссию выполненной.
   Возвратимся к цитированному пассажу Г.Ш., где он пишет: «Для пущей важности
он (маститый стихотворец) использовал названия местных пород деревьев и кустарников в
их научно-справочной транскрипции».
   Да будет известно г-ну филологу, что научно-справочные названия деревьев пишутся,
 как правило, латинскими литерами.
К примеру:
1. Алеппская или Иерусалимская сосна (Pinus halepensis Mill.).
2. Крымская сосна (Pinus Laricio Poir. var. Pallasiana Lamd.)
3. Итальянская сосна или пиния (Pinus  Pinia L.).
4. Русселева сосна (Pinus Russeliana Lindl). 
5. Гималайский кедр (Cedrus Deodara Loud).
6. Кавказская пихта (Ab. Nordmanniana Lk.).
7. Испанская пихта (Ad. Pinsapo Boiss). 
8. Мушмула обыкновенная (Mespilus germanika L.).
9. Японская мушмула (Eriobotrya Japonic Lindi/).    И т. д.

     А называя,  упомянутые в своём пассаже, деревья – местными породами, г-ин филолог
показывает истинный уровень своих познаний в этом вопросе.
Из всех упомянутых растений, только Земляничник мелкоплодный является эндемиком
Крыма, т.с. аборигеном растительного царства ЮБК. Остальные породы появились в
Крыму благодаря огромной селекционной работе ученых и иных жизненных перипетий.
   Вспомним О.Л. Книппер, которая «оделась чудесным именем, чтобы играть роль
«Чеховской Жены» А мне кажется, что сам г-ин Шалюгин давно играет роль учёного,
таковым абсолютно не являясь. Не отсюда ли у Г.Ш. на Адаларах восседают гагары?
Хотя в Крыму отродясь гагар не было, нет и, надо думать, не будет.
  И, пожимая недоумённо плечами,  спрашивая, мол, что даёт воображению и уму
 читателя «определение» «алеппская» или «понтийская», не ратует ли он за то,
чтобы вообще не называть деревья их именами, а просто – дерево! И всё! Ему так
удобно! 
  «В саду растёт колючее дерево, а у крыльца дерево уже расцвело». Так, что ли?

      Резюме напрашивается как бы само собой: может быть, в чеховедении г-ин Шалюгин
и представляет собой что-нибудь, но в поэзии он «никто!» и звать его - «никак!».
Что лишний раз подтвердила «вишнёвосадовская» книжонка.
    К досаде всеобщей, конечно.

 
 

 
Вячеслав   Егиазаров

Лауреат литературной премии им. А.С.Пушкина. (2011 г.).
Лауреат Государственных премий Крыма. (1998, 2006 гг.).
Лауреат премий им. А.П.Чехова и А.И.Домбровского. (1998, 2005гг.).
Член Союза российских писателей (Москва.).
Член Национального Союза писателей Украины.
Член Межнационального союза  писателей  Крыма
Заслуженный деятель искусств АРК.