Новая жизнь. Часть 4. Глава 3

   После службы я отозвал отца Филиппа в сторонку и попросил помощи. Его сердце всегда открыто для страждущих, так же, как и его дом. Всё, чем владеет этот человек, принадлежит Богу. Достойный пример прекрасного священника, то, к чему я всегда стремился. Простота и скромность бытия, чистота помыслов, наполненная любовью, верой и упованием... Перечислять достоинства этого человека можно долго, но отзывчивость - одна из главных его черт. Ещё до того, как я обратился к нему с просьбой, уже знал, что этот человек не откажет и сделает всё, что в его силах.
   Вернувшись домой, я сказал Наташе, что должен уехать.
-  Куда, если не секрет?
-  В церковь.
-  Ты не шутишь? Мы же только что были там.
-  Теперь я навещу братьев католиков.
-  Я бы поехала с тобой, но очень устала.
-  Отдыхай, любимая, а у меня есть одно незавершённое дело...
-  Эрик!..
   Я почувствовал, как она внутренне сжалась от накатившего страха, а вместе с нею ребёнок - беззащитный маленький комочек жизни тоже разволновался.
-  Не тревожься, любимая, со мной ничего плохого не случится, я просто поговорю кое с кем и вернусь, - обнял её, помог расслабиться. - Постарайся довериться Богу, как это делаю я, и страх уйдёт. Малыш чувствует твои эмоции и тоже нервничает, а ему это совсем не нужно.
-  Я всё понимаю, но ничего не могу с собой поделать. Мне страшно за тебя. Возьми меня с собой!
-  И меня! - закричала Эрика.
-  И меня! И меня! - присоединились голоса Марика и Агнешки.
-  Друзья мои, я вам скажу, когда нужна будет помощь. Пока я даже не уверен, состоится ли эта встреча.
-  Эрик, возьми с собой, пожалуйста, хотя бы Марика, мне уже будет спокойнее! - печально попросила Наташа, и тут же бросилась к умывальнику. Как только она начинала нервничать, появлялся токсикоз. Я последовал за ней. Бледную, слабую, покрытую испариной, отнёс на кровать и, положив, долго успокаивал, поглаживая.
-  Вот видишь, тебе совсем нельзя переживать!.. Я гарантирую, что ничем не рискую, мне нужно только встретиться и поговорить с одним человеком. Нужно помочь ему исправить ошибки, от этого зависит жизнь маленького мальчика, которому всего семь лет, а у него уже опухоль в мозгу. От того, как поведёт себя его отец, зависит жизнь этого ни в чём не повинного человечка и не только его, но и судьба Миши, который сидит в СИЗО и ждёт моей помощи!.. Помнишь, я рассказывал о нём. Эти два события взаимосвязаны, у Ромы появится шанс на выздоровление, если отпустят Михаила. Они должны забрать своё заявление до суда, если этого не произойдёт...
-  Обещай, что будешь всегда объяснять мне, куда ты идёшь и зачем, и что будешь беречь себя, чья бы жизнь от этого не зависела! Я не смогу без тебя, Эрик! - на её глазах появились слёзы. 
   Беспроигрышное женское орудие ударило в самое сердце.
-  Что мне сделать, чтобы ты поверила?
-  Просто побудь немножечко со мной...   
-  Хорошо, - я лёг рядом, прижал её к себе. Вскоре Наташа расслабилась и задремала, а мы с сыном ощущали друг друга. Его душа, чуть прикрытая полупрозрачной пеленой, словно в тумане, посылала мне лучики любви. От этого сердце наполнялось счастьем и тихой нежностью. Мы общались без слов. Он знал, что у него есть я, а я чувствовал его и от этого нам обоим становилось светло. Каким-то непостижимым образом большая древняя душа умещалась в крохотным тёплом зернышке жизни, внутри моей любимой.
   Благословив мою бесценную половинку и сокровище в ней растущее, я тихонько вышел из спальни. Она горько вздохнула, даже во сне не желая меня отпускать. Но что я мог поделать?..
-  Ойтец, я еду с тобой? - пробубнил Марик, дожёвывая бутерброд с колбасой.
   Я не ответил, моё внимание переключилось на Агнешку. Она сидела на диване в зале, на её коленях егозила общительная Эрика, показывая картинки из своей детской книжечки. Губы улыбались, но в глазах Агнешки затаилась боль. Она думала о том, что не сможет иметь детей и знала почему... Всё здесь причиняло ей страдание: я, моя жена, дети, наше счастье и взаимная любовь, но она терпела и смиренно принимала эту муку. Моё сердце сжалось в груди: чем тут поможешь? Любая попытка успокоить, любой утешительный взгляд, слово, прикосновение ещё больше подливают масла в огонь её пылающей души.
-  Так "да" или "нет"?! - не выдержав паузы, переспросил Марик.
-  Доедай и собирайся.
-  Я уже готов, на чём поедем?
-  На машине, конечно, - заторможено ответил я, не отводя глаз от Агнешки.
-  И чем тебя не устраивает мой железный конь?
-  Пусть пока отдыхает! Так Наташе будет спокойнее, не нужно её волновать, - я наконец-то посмотрел на него, он хорошо меня понимал.
-  Это верно, Ойтец, нужно её беречь, умаялась она с тобой, - в его словах звучало сочувствие и мне, и Наташе, и Агнешке, а ещё, кажется, что-то похожее на ревность. Неужто парня угораздило влюбиться?
   Мы вышли из дома, в лицо ударил ледяной январский ветер, он остужал эмоции, вонзаясь в кожу сотнями острых игл. Белый снег хрустел под ногами, поблёскивая на солнце. Я всё ещё никак не мог надышаться свободой, а где-то за решетчатыми окнами, в тесной и душной камере сидел ни в чём не повинный Миша в свои юные восемнадцать лет, и я не мог не думать о нём.

Продолжение: http://www.proza.ru/2012/05/30/790