Железные зубы бурановских бабушек

Быть функцией нелегко, но нужно. Нужно, чтобы вписаться. Вписаться в современный прагматичный мир, занять нишу, начать функционировать. Увы, время романтизма прошло, функциональный стиль победил. Пусть он не удобный на самом деле для человека, зато отвечает времени, тренду, установленному модой. Ох уж эта мода! Дистрофичные модели совсем противоестественны, ущербны с точки зрения здоровья, но они стали образцом для подражания.

С такими мыслями я вернулась после вчерашнего минимарафона. «Мини» - потому что такого рода поездки я устраиваю часто, уже успела приспособиться и не считаю четырестакилометровый пробег на автобусе или поезде в другой конец страны в течение одного дня чем-то выдающимся.

От меня требуется функциональный подход в деле обучения приехавших из России эмигрантов, а также молодых финнов. Работодатель, крупный образовательный центр, существующий вовсе не бедно на государственные дотации, хотел бы поиметь в одном лице двух специалистов, способных предложить программы как для приезжих, так и для своих. Поскольку я владею двумя языками, имею корочки, опыт работы и проживания в их сраной Финляндии, меня пригласили на собеседование.

Я, как профессиональная гадалка, раскинула пасьянс из многочисленных сертификатов, справок, свидетельств о своей сногсшибательной компетенции. Через полчаса напряженного общения, состоящего главным образом в моем солировании, я заметила, что сидящий напротив реципиент моего бреда скис, как молоко, помещенное в сильно разогретую духовку. Устал собеседник, видимо, от моего напора. Я рассказывала, захлебываясь, и о художественной прозе, которую публикую на графоманском сайте, и о халтурных переводах, сделавших меня должницей, потому что сумма оплаченных налогов на сторонний заработок превысила гонорар, и об исторической правде в виде моего увлечения настоящими эсэсовцами, то есть обо всех тараканах, давно выведенных в благополучной Европе.

Мои предложения в сотни раз превышали спрос, идею которого можно сформулировать так: функциональное преподавание определенных курсов определенному контингенту.

Расстались тепло, но без чувства глубокого удовлетворения. Мне стало ясно после интервью, что не подхожу, а ему, наверное, эта несовместимость бросилась в глаза сразу, при первых же моих импульсивных фразах. Мужчина средних лет, высокий блондин импозантного вида, приехавший на вокзал встречать меня на дорогом автомобиле, был, как полагается, сдержан и корректен, и все же показал свое недоумение, вызванное моей сбивчивой речью с обилием грамматических ошибок. На эту мою ошибочность во всем, начиная от несоответствия во внешнем облике – я надела офисный костюм, туфли на каблуке, но не смогла отказаться от потертого, видавшего виды рюкзака – и заканчивая панибратским похлопыванием работодателя по плечу: мол, ты, старик, умеешь приударить за русскими женщинами,  – крупный руководитель почему-то много шутил, а я почему-то не очень громко смеялась. Протяженность маршрута, как овчинка,  не стоила выделки, не отвечала целесообразности нашего свидания, это было очевидно обоим.

Все-таки успели поговорить и о музыке, а именно, о бабушках из России. Эрик не понимал, почему у артисток железные зубы. Я тоже не понимала, почему он этого не понимает. Вроде бы, на сцене были картинки, объясняющие социальное происхождение участниц конкурса, вроде бы там фигурировала русская печь, а на ногах артисток отчетливо вырисовывались лапти. Ну, конечно, привыкшему к функционализму европейцу невдомек, что на свете еще существуют вещи, которые нельзя объяснить с помощью схем и графиков.

Одна из старушек, бойко отвечая на вопросы журналистов, заявила, что сожалеет о том, что не взяла с собой лопату. Нет, не на сцену, там и так хватило реквизита, а в поездку. Бабушка хотела вскопать все те бесполезные газоны, которыми окружили себя продвинутые жители большого города.

Это желание простого человека, покорителя целины, в благоустроенной и заевшейся Европе выглядит совершенно диким, как и металлические коронки, вышедшие из моды сто лет назад.

Невольно я сравниваю два лица: морщинистое и доброе, живое и кокетливое, лицо удмуртской бабушки и холеное, бездушное лицо-маску пожилого европейца, глаза которого я не увидела вообще. Эти два случайно зафиксированных моей памятью типа по сути проповедуют одно направление, девизом которого являются естественность и практичность, польза для человека.

Я не хочу обвинять запад в двойной морали – это бесполезно, как не хочу и превозносить природную девственность нашей страны, безнадежно отставшей от цивилизации.

Бабушкам чуть-чуть осталось, и наш кондовый быт давным-давно умер, но вот душа просится в мир, глаза смеются, а песня по-прежнему слышится, пусть даже изо рта, так неудачно украшенного старинными мастерами, советскими стоматологами.



На фото мой рюкзак с букетом роз, подаренных Эриком. Но об этом неожиданном развитии сюжета в другой раз.