Флегонт

Евгений КОЖЕВНИКОВ

                ФЛЕГОНТ

    После долгих споров решили ехать на озеро Бисерное. Охотники мы были никудышные, но Сергей заверил, что всё будет хорошо, и добавил:

    - С нами поедет Флегонт Титыч. С таким подкреплением не только на уток, на медведя пойти можно.

    - Можно и на медведя, - согласился Александр, - если Титычу сбросить годков тридцать.
 Флегонт был стар. Злые языки утверждали, что ему уже давно перевалило за восемьдесят, и на чердаке его дома тлеет вторая по счёту деревянная посудина, заготовленная им на всякий случай. Но тот случай меньше всего волновал, по-видимому, самого Флегонта: старик оставался неизменно бодрым и деятельным.

   Правда, лис и белок он не приносил в сельскую скупку давненько, но уток по осени бил исправно, раздаривая их вдовым старухам.

   Утверждали, что пернатых он бил только влёт  на слух, поскольку зрение стало заметно сдавать. Может, оно так и было, но ещё недавно Флегонт Титыч считался лучшим охотником во всей округе.

   Бывало, в зимние долгие вечера, когда в доме его безжизненно зачерневали окна, и на печной трубе укладывалась белая шапка снега, сельчан охватывала тревога. Через месяц-полтора тревога рассеивалась.

    В роскошной шубе-борчатке, в меховых торбазах и мохнатом малахае в сельской скупке неожиданно появлялся Флегонт. Он молча вытряхивал из объёмистого мешка первосортные лисьи и беличьи шкурки, весёлым взглядом окидывал золотистый меховой поток.

   Насладившись, пересчитывал выручку,  щёгольски шурша купюрами, и молча уходил, твёрдо ступая кривоватыми ногами. В тот день его видели в разных домах: остро нуждающиеся сельчане получали долгосрочную денежную помощь.

   Впрочем, о Флегонте я и Анатолий знали понаслышке и вскоре, в суматохе сборов, забыли о нём. Мы укладывали припасы, никчемные без лодки чучела уток и не заметили, как в ограде появился низкорослый кряжистый безбородый мужик. Загорелый, крепкий, он лёгким, скользящим шагом подошёл к машине, похлопал широченной ладонью по капоту и произнёс:

    - На этой поедем? – и, не ожидая ответа, не то с удивлением, не то с восторгом добавил:

    - Смотри-ка, мала повозка, а лошадей в ней несколько десятков затаено. Раньше, полсотни лет назад, цугом по всей деревне пришлось бы пылить.

   Флегонт ловко устроился на заднем сидении, бережно уложил тощий потрёпанный рюкзак, аккуратно пристроил у ног видавшую виды, с потёртым прикладом тульскую одностволку.

    - Разве это охота, - ни к кому не обращаясь, пробурчал он. – Охота должна быть в удовольствие и духу, и телу. Чтобы мыслям и ногам простор был. На охоту пешочком ходят. Ну, ежели ехать, так поехали.

   Тугой плотный ветер ударил навстречу, приятно холодил лицо. По обе стороны дороги плыли ожившие в стремительном ходе поляны с пожухлой травой, изумрудные сосновые перелески. Увядающий праздник  лета рассыпал щедрое разноцветье листьев.

   Александр внимательно вёл машину, следил за дорогой. Какая-то отстранённость, которая чувствовалась в нём,  подчёркивала абсолютное несогласие  с решением Сергея пригласить на охоту  Флегонта. Анатолий дипломатично заметил:

    - Как это не покажется странным, но все известные ковчеги тонули и становились историческими только по причине разрозненных действий их обитателей. Требуются пояснения, а, Александр?

    - Нет, не требуются.
 
    - Ну и отлично. Есть множество способов тратить время с гораздо большей пользой.

    Помолчали. Затея Сергея с охотой была непонятна. Стрелять мы умели все, но одно дело -   стрелять в тире, другое – на охоте. Одно дело – поехать и провести время вместо прогулки, другое – выставить себя на посмешище перед таким охотником, как Флегонт.

    Правда, Александр был в прошлом хорошим стендовиком, но это не меняло положения, в которое мы попали по непонятной нам причине. Ясно было одно: Сергей никогда не совершал необдуманных поступков, и на этот раз его сюрприз имел, безусловно, свою причину. Разгадать его нам предстояло позже, и ничего не оставалось, как ждать.

   Лишь Анатолий был, как обычно, в хорошем расположении духа, и ему явно не хватало человека, с кем он мог бы разделить свой восторг.

    - Флегонт Титыч, - начал уважительно Анатолий, - никак не возьму в толк, как это вы, лучший охотник во всей округе, по сей день имеете один ствол. Калибр, конечно, хорош, но, как известно, наши заводы выпускают вполне приличные двустволки. Кстати, совсем недавно я приобрёл такую.

    - Покажь, - коротко бросил Флегонт.

 Анатолий расчехлил ружьё. Старик ловко и быстро собрал его, на мгновение вскинул к плечу, прицелился и равнодушно вернул хозяину.

    - Каково? – с гордостью спросил Анатолий.

    - Чё? – непонимающе посмотрел на него Флегонт.

    - Хорошее ружьё?

    - Моё-то? Было бы плохое – выкинул. Оно мне с сорок шестого служит. Ни одной раковинки: канал ствола как зеркало. Я его на иные четыре не сменяю.

    - А, может, махнём? – с улыбкой спросил Анатолий.

    - Нет, -  отрезал Флегонт. – Сам посуди: зачем мне два ствола? Лишний груз таскать? К тому же, и из одного справно стреляю. А коли к старости стану мазать – и двустволка не выручит. Вот, скажем, утка. Она ждать не будет, коль промажешь. Улетит. А ежели попал, есть время перезарядку сделать.

    - И на медведя с одним стволом ходили?

    - Пошто с одним. Нож и рогатина впридачу. Да с медведем и проще – после промаха на охоту уже не пойдёшь.

   Флегонт ещё раз глянул на ружьё Анатолия и произнёс:

    - У твоего ружья плохая кучность боя.

    - Ну-у-у, знаете ли, это вы перегнули, - возмутился Анатолий. – Это ещё проверить надо.

    - И то верно, - согласился дед.  – Сашок, останови-ка у той вон высокой берёзы.
Ну и старик! Ведь отлично понимает настроение Александра, и на тебе – «Сашок». Уважительно и просто, будто к сыну или к любимому внуку обратился.

    Машина остановилась. Флегонт неторопливо вышел, пропустил вперёд Анатолия.

    - Поди к берёзе, разгони в ногах кровушку, это полезно перед стрельбой. Обратно отмерь двадцать шагов. Да шаги-то не экономь, штаны ноне научились шить крепко. А ты, Сашок, посмотри какой ни на есть подпилочек.

   Прихватив четыре патрона и ружьё, Флегонт, косолапо переваливаясь, двинулся за Анатолием. Мы – следом. В двадцати шагах от берёзы, раскинувшей почерневшие, иссечённые временем и  погодой лапы-сучья, остановились.

    - Сколько? – прикидывая расстояние, спросил Флегонт, когда Анатолий вернулся.

    - Двадцать.

    - Ну, вот и славно Ты отдышись пока.

    Дед, не спеша, зарядил ружьё и подал Анатолию:

    - Из левого ствола бей в ту вон пролысину, что выше дупла, из правого – на полтора метра возьми выше.

    - Может, сороку снять?

    - Зачем зазря её жизни лишать. Стреляй, как уговор был.

    Бабахнули раз за разом выстрелы.

    - Что ж, стрелять умеешь, - уверил Флегонт, - теперь идём подсчитывать дробины.  А вы тут отдохните, - предложил он нам.

   У дерева Анатолий с дедом деловито что-то рассматривали, словно хотели изучить не только вид, но и возраст, структуру и болезнь дерева. Анатолий сокрушённо разводил руками.

    - Всё в порядке, - заключи Александр, - ружьё ни к чёрту, и теперь за уток можно быть абсолютно спокойными.

   Вернувшись, дед взял ружьё Анатолия. Посмотрел внутрь стволов, погладил, ощупывая их, прицелился. Смочив слюной палец, стал осторожно водить им по кромке стволов, словно боялся порезаться. Затем молча, с ожесточением, начал орудовать напильником. Через несколько минут аккуратные, зеркально отшлифованные торцы стволов стали похожи  на миниатюру горной дороги, напоминающей восьмёрку.

    - Всё, - удовлетворённо оценив дело рук своих, выдохнул Флегонт. – Теперь можно стрелять.

   Анатолий растерянно спросил:
    - Заряжать?

    - А ты как думаешь? – удивился в свою очередь дед. – Я своё дело сделал.

    - Такая красота была, ни сучка, ни задоринки. А теперь? – посочувствовал Александр.   

    – Ну, да ничего,  ежели что, наждачком поправим, шлифанём малость. А лучше так оставить.  Что ни говори, примета хорошая, не украдут.

    - Красота, дружочек, лишь для радости. Ружьё – для дела, - невозмутимо изрёк Флегонт. – Стреляй, Толя. Да не забудь потом дробинки посчитать.

    Дважды выстрелив,  Анатолий бегом бросился к дереву. Флегонта как будто не интересовал результат, он развернулся  и зашагал к машине. Анатолий возвращался, небрежно перекинув ружьё через плечо.

    - Ну как? – хором спросили мы.

    - Погода стоит отличная, настроение и того лучше!

    - Толя, у тебя головка не болит? – участливо поинтересовался Александр. – Ты с горя – не того? Я про ружьё спрашиваю!

    - Ах, вы про ружьё! А что ружьё. Ружьё  - для дела, красота – для радости. – Анатолий явно пребывал в хорошем расположении духа.

    Мы сели  в машину. Александр резко взял вправо от дороги. Уазик взревел, закачался, запрыгал по кочкам, выбрасывая из-под колёс комья дымящейся грязи.

     - Застрянем, - предостерегающе обронил Сергей.

     - Прорвёмся. Болотина здорово пересохла. Зато сэкономим километров двадцать, -  Александр был уверен в себе и в машине.

    Когда прекратились сумасшедшие скачки вездехода,  мы выкатились к подножью невысокого увала. Заглушили мотор, разобрали ружья, припасы и пошли вверх. Перед нами открылось озеро, окаймлённое подковообразным полукружьем возвышенности.

    К закату солнца с озера потянуло влажной прохладой, запахом камыша и свежескошенной пшеницы. Флегонт, расстелив  дождевик у скирды соломы, задремал. Медленно растекаясь,  в небо вливался мерцающий розовый свет. Громадное солнце остывало, закат алел, затухая, тихая рябь озера искрилась переливистым разноцветием бисера.

    Флегонт подтянул голенища сапог, надел дождевик и, подхватив патронташ и ружьё, коротко бросил:

    - Пойду, разомнусь малость…

   Было тихо. От земли струился влажный запах ушедшего на покой лета.  Передо мной неожиданно возникла тощая фигура Александра.

   - Где дед? – устраиваясь рядом, спросил он.

   - Пошёл прогуляться.

   - Это хорошо, - Александр, не нарушая верхнего слоя скирды, надёргал соломы,
аккуратно разложил её, затем, подогнав постель под своё костистое тело,  удовлетворёно выдохнул:

   - Хочешь новость?

   - Говори.

   - Так вот, Сергей пригласил на охоту Флегонта…

   - И нас он пригласил.

   - И нас тоже. Только с другой целью. Мы должны стрелять одновременно – ты, я и дед. А убитые утки – на счёт деда. Пусть Флегонт думает, что не потерял свой охотничий дар. Старики – как дети. С той лишь разницей, что для них радость – это продление жизни. А теперь, когда задача ясна, всхрапнём малость.

   Через полчаса забухало со всех сторон. Из камышей выплыли на гладь озера едва различимые лодки.  Утки со свистом резали воздух и на большой высоте уходили на соседнее болото. И мы стали палить, позабыв в азарте о Флегонте. Вскоре воцарилась тишина, и лишь на восточной окраине озера, где-то за перелеском, глухо стучали одинокие выстрелы. На утренней зорьке история повторилась.

   С пустыми  подсумками мы возвращались к машине. Лишь у Анатолия болтался на ремешке крупный, с бело-сизыми полосами на крыльях, селезень. Солнце поспешно высветливало восточную часть горизонта, с озера медленно тёк сиреневый туман. Плыл низинами к лесу, ложился, рассыпая на траву блёстки росы.

    - А где Флегонт? – первым спохватился Сергей.

    - Пошёл прогуляться. Ещё с вечера, - беззаботно ответил Александр.

    - Вам только и поручать ответственное дело. Вот уж действительно: ни украсть, ни покараулить. Будем ждать.

    - Да что ты, Сергей, беспокоишься, может, он уже дома? А нет, так доберётся на ЭН-2. Не впервой.

    - Это семьдесят-то километров?

    - А что? Он бегает – молодому не угнаться. Недавно видел, как овец в ограду загонял – сиганул через метровые прясла.

    - Будем ждать, - поддержал Сергея Анатолий.

    - Что ж, ждать так ждать, - согласился Александр и направился к машине. У машины он остановился и, развернувшись, тихо покачиваясь, словно под ним была туго натянутая проволока, двинулся к нам.

    - Как охота, мужички?  - послышался из машины голос Флегонта. – А я тут малость вздремнул, вас ожидаючи.

    - Ну и прекрасно, -  радостно ответил Сергей. – А охота так себе.

    - Отчего же? Вон у Анатолия какой трофей! Как ружьишко, Толя?

    - Спасибо, справляется со своим делом получше хозяина.

    - Ничего, опыт – дело наживное. В следующий раз добавляй в заряд немножко крахмалу. Дальность выстрела увеличится. Приедем домой – покажу, как это делается.

   Всю дорогу мы ехали молча. Флегонт дремал, укрывшись своим дождевиком. Сергей был, как всегда, непроницаем. Возможно, он думал о потерянном времени, что дома его ждёт много неотложных важных дел, от которых ему, участковому уполномоченному милиции, никуда не уйти, потому что за каждой мелочью – люди. А, может, он думал о провалившейся операции.

    У дома на лавочке сидела жена Сергея Зоя и две их дочурки.

    - Ну как? – весело спросила Зоя. – Можно ощипывать трофеи?

    - Охота – хуже неволи, Зоенька, - засмеялся Анатолий. – Слава всевышнему, в целости и сохранности сами вырвались.

    Александр, перегнувшись пополам, начал копаться в моторе. Сергей стал закрывать ворота  - подальше от любопытных глаз.

    Флегонт открыл багажник машины:

    - Принимай, хозяюшка. На перину мало, а на подушку внучкам  в самый раз будет. Скромничают парни.

    Уток оказалось по пять на каждого охотника. Почувствовав наше замешательство, дед весело прикрикнул на Анатолия:

    - Чего стоишь, помоги хозяйке. Да селезня не забудь отдать. Не ровён час, утаишь трофей!