Письмена на песке

Моим словам не место в вечности…


Настало лето, и слова, недавно привычно и твердо ложащиеся на бумагу, потекли словно тающий на солнце шоколад. Что, впрочем, ничуть не прибавило им сладости, но скорей сделало еще более непотребными. Иногда настают минуты, когда слова отступают, и становятся не нужны. Лето и состоит из таких минут.


То что было льдом, обратилось в пламень. Или принялось носиться вокруг, словно не знающий покоя ветер. А может, это просто плавятся мозги. Однако, как бы там ни было, структуру текста покинула твердость. И логос превратился в податливое тесто. Сейчас я взобью его, начиню смыслами, и поставлю в печь.


Как вы поняли, под печью тут понимается собственный котелок читателя. Это место, где облеченные в слова авторские смыслы обретают для вас собственный вкус. Тогда их уже можно есть. Впрочем, и здесь не обошлось без сыроедов. Эти добрые люди верят, что природа хороша как есть, а все беды от людей.


Последовательно двигаясь этим путем к его незавидному финалу, эти ребята потребляют смыслы, не подвергая их предварительной термической обработке. Что должно быть заранее категорически запрещено в сопроводительном тексте на упаковке. То есть, в авторском предисловии. Однако, за всеми не уследишь.


Предоставим же несчастных их судьбе, а сами последуем за логикой слова. Она уведет нас в края, где солнце никогда не заходит, при этом совершенно не мешая светить звездам. Это дивный мир торжествующего разума, исполненного самых высоких чувств. Во всяком случае, автор в это верит. Иначе не стал бы никого грузить.


Впрочем, судя по многому, мной прочитанному, большинство авторов руководствуется чистым садизмом. Либо постыдной и тяжкой навязчивостью, вновь и вновь понуждающей их к ментальному стриптизу. Сиречь к принародному срыванию всех и всяческих масок как с собственного голого духа, так и с реалий внешнего мира.


По некой досадной оплошности, большая часть ментальных эксгибиционистов не согласует движения обнажаемой души с чарующей мелодией. Скорее, их можно сравнить со стремительно выбегающим их кустов маньяком, в похотливой страсти своей обнажающим пред случайными прохожими непрошеную Истину.


Однако, я не таков. И истина останется в ножнах, скрывая свою остроту. И щадя разум адресата, к коему она тщетно вопиет. Пускай гуляет до осени. Настанет час, когда тучи закроют небо, и дух обратится от созерцания распростертых на пляже тел к поиску стоящего за призрачным покровом бытия глубинного смыла.


Тогда и поговорим. Пока же слова мои словно следы на воде. Набежит волна, и слизнет письмена, что в тщеславии мы зовем воплощением разума. Миру безразличен разум. Он прекрасен и полон жути. Слова отступают пред ним. Поэтому сейчас я пойду на залитый солнечным светом пляж. И буду рисовать на песке.


Смысл этому вы вполне можете придать сами. Чай не маленькие. Так что, что-нибудь придумаете. А на нет и суда нет. Лето, знаете ли.