Павушка и Любавушка

Павушка и Любавушка

Переписка

Милая Люба! Здравствуй!
Ты, наверное, удивишься, внезапно получив мое письмо. Честно признаться, я долго думал, нужно ли тебе это? Вернее, нужен ли я тебе? Ты решай сама. Можешь мне не отвечать вовсе. Здесь, в другой стране, издалека глядя на все, что было когда-то со мной, с нами со всеми, я понял, что не могу без тебя жить. Вспоминаю со всеми подробностями наши с тобой незначительные встречи, пустяковые разговоры. Но почему-то помню все слово в слово, что я тебе говорил, и что ты мне отвечала. Твой  голос всегда звучит во мне. Вспоминаю твою светлую радостную улыбку, и мне самому становится веселее. Помню, как ты смешно всегда удивлялась невероятным выходкам наших мальчишек в классе.  Сколько я здесь пробуду – неизвестно. Ты со мною здесь тоже не можешь находиться по ряду причин. Прошу тебя, напиши мне. Прости меня за признание, но я люблю тебя. Я точно знаю, что люблю только тебя.
Паша

Паша, привет!
 Ты любил всех удивлять и у тебя это всегда хорошо получалось. Спасибо за признание в любви. Ничего тебе не могу на это сказать сейчас. Поживем – увидим. Одно дело – на чужбине, действительно, все чувства обостряются. Другое дело, когда ты вернешься, не уверена, нужна ли я буду тебе. Ничего не могу сказать. С Виктором мы расстались. Он уже женился. Так что  пользуйся моей свободой. Я не люблю задавать лишних вопросов. Если хочешь – пожалуйста, пиши.
                Люба
Дорогая Люба! Здравствуй!
Я невероятно обрадовался твоему ответу. Кто такой Виктор? У тебя сейчас плохое настроение? Я понял по тону твоего письма. Это пройдет. Когда я  вернусь,  я не считаю, что мое чувство к тебе пройдет. Любовь она либо есть, либо ее нет. К сожалению, человек устроен так: для того, чтобы понять себя, разобраться в себе, ему почему-то обязательно нужны страдание или испытания. Жаль, когда мы были рядом, я не обратил на свои чувства никакого внимания. Теперь вот надо пережить разлуку. Пиши мне, пожалуйста. Для меня это большая радость.
Паша
Паша, привет!
А чего теперь спрашивать, кто такой Виктор. Поезд ушел. Да, ты угадал, настроение у меня сейчас паршивое. Ну и зачем тебе переживать разлуку? Возвращайся и люби меня. Я никуда не исчезну – некуда мне деваться. Паша, ты извини меня, может, я что не правильно делаю, может, я тебя несправедливо обижаю? Но я для себя все решила окончательно и безповоротно. Люби меня, если хочешь. А у меня это чувство ушло навсегда. Я больше никого не могу любить. У меня нет сил тратить свои чувства. Да и чувств у меня уже никаких нет. Они потом не восполняются. Мне объяснили, что время сейчас такое. Никто не может и не умеет давать. Все хотят только брать. Но я же не безпредельная. А когда ты вернешься?
                Люба
Дорогая моя Любава!
Мне очень нравиться это имя. Можно я тебя так буду называть? Вернусь через два года, а если повезет, то раньше. Заключили мы с ребятами по дурости контракт, и в такую ловушку попали. Ну, да мы не робкие. Любавушка моя милая! Твое состояние опустошения обязательно пройдет. Я тебя очень хорошо понимаю. Да, люди сейчас больше берут, чем дают. Сам с этим постоянно сталкивался и сталкиваюсь. Но я – не такой. Тебе просто еще не приходилось встретить в жизни нормального хорошего человека. Если не веришь мне – не надо. Я все сделаю для тебя, чтобы ты была счастлива со мной.
                Паша
Паша, привет!
Но если вы заключили контракт, вы можете его расторгнуть, и ты вернешься побыстрее. Погода в Москве сейчас очень унылая, уже почти месяц висят серые тучи, солнечных дней можно по пальцам пересчитать. Паша, ты, пожалуй, первый человек, который понимает мое внутреннее состояние. Мне никто еще не говорил и не обещал, что я буду счастливой. Заманчиво… Но ты такими словами больше не скользи. Вдруг у тебя все планы изменятся, а я уже начну тебе верить. И опять ничего не получится. И снова опустошение будет больше теперешнего. Как тогда мне жить?
                Люба
Любавушка моя дорогая!
Я не могу расторгнуть контракт. Мы тут строим жилой комплекс, а почва – пески. Котлован с большим трудом вырыли,  как дождь – он опять песком наполовину засыпается. Бетона нет, цемента нет. Сейчас ищем поставщиков. Других таких специалистов, кроме нас, в природе просто не существует. А дом нужен этой стране. Пока строим самый первый, в качестве эксперимента. Не все, к сожалению, так просто. Я не знаю, что мне нужно делать, какие слова тебе говорить, чтобы успокоить и воодушевить тебя. Время покажет. Наверное, мне просто надо быть всегда рядом с тобой, и ты сама во всем убедишься.
                Паша
Здравствуй, Паша!
Извини, что долго не писала тебе. Просто не знала, что написать. Берусь за письмо – и плакать хочется. Долго боролась со своим настроением и ничего у меня не получалось. А тебя расстраивать в очередной раз не хотелось. Меня очень рассмешили дети на уроке. И все сразу прошло, одним махом. А получилось так. Учительница младших классов заболела, и мы распределили между собой уроки. Я задала им писать сочинение. Раздала листочки. Поворачиваюсь к доске, чтобы написать заголовок. Вдруг за спиной поднялся галдеж. Поворачиваюсь к классу – тишина. Поворачиваюсь к доске – опять галдеж и хихиканье. А детишки маленькие – третий класс всего. Наконец я их успокоила. Сидят, пишут сочинение, как они помогают маме по дому. Я подхожу снова к доске, нарисовала для наглядности примеры: моют посуду, подметают пол, убирают книжки и игрушки. Увлеклась малость своими рисунками, всю доску изрисовала. За спиной – тишина. Ну и хорошо, думаю с облегчением. Поворачиваюсь снова к классу, а у каждого перед собой на парте по свернутому кораблику стоит – написали сочинение и кораблик из него свернули. И мордашки такие невозмутимые. Ох уж эти дети! За ними только глаз да глаз. У нас в школе слухи странные ходят, что какая-то Афганская война началась, и опять наших русских ребят на бойню забирают. А по телевизору и по радио ничего не говорят про это. У вас там в вашей сыпучей стране ничего про войну не слышно?
                Люба

Любавушка, здравствуй!
Долго ждал от тебя ответа. Мучился невероятно. Хорошо, ребята поддержали, не давали хандрить. Да, над твоими детишками мы тут здорово смеялись. Надеюсь, ты их не ругала? Про Афганскую войну у нас здесь ничего не слышно. Мы вообще в другой стороне. Тут был недавно местный национальный праздник, раскинули стихийные базары. Много было интересных поделок и ювелирных украшений. Я купил тебе изумительного цвета бусы. Они красновато-бордовые, очень деликатно, со вкусом сделаны. Я помню твое красное шифоновое платье. К нему эти бусы очень подойдут. Еще примерно год остался нашей разлуки. А ты считай, как будто его нет, что я вот-вот, со дня на день приеду. Меня так наш старшой научил – и, правда, легче стало. Пиши, что у тебя нового. Даже если у тебя очень плохое настроение, прошу тебя об одном – не бросай меня, пиши. Мне главное ощущать, что мы с тобой вместе, и ты всегда, и в горе и в радости думаешь обо мне.
                твой Паша
Паша, привет!
У меня все хорошо. Спасибо за подарок. Я тебе тоже что-нибудь присмотрю. Что ты хочешь? На работе все по-прежнему. Дети делают невероятно смешные ошибки. Мы решили с директором сделать стенгазету, и туда вывешивать все смешные ошибки по всем предметам. Хохот теперь на переменках стоит невероятный. Тем более смешно, когда ребята знают друг друга, кто на что способен и кто в чем может ошибиться. Тут один мальчик в контрольной по биологии написал, что крокодил – это парнокогтистое животное. Вчера к нам приходила соседка, плакала ужасно. Ее сына в армию забрали, в этот самый Афганистан. Мы ничем ее утешить не смогли. Бабуля ее все в церковь посылала, к Николаю Угодничку. Говорит, что всю войну только ему молилась, и дедушка поэтому живой вернулся, без единой царапинки. А какая может быть церковь, если ее муж в самом райкоме должность солидную занимает? Его тут же уволят. Такие вот дела. У нас готовится в школе вечер. Может, с кем-нибудь пришлешь мне эти бусы? Было бы очень здорово. Что-то нехорошо у меня на душе. Паша, а ты не на войне ли в этом самом Афганистане?
                Люба
Дорогая моя Любавушка!
Я очень рад, что тебе понравился мой подарок. Если получится, я правда тебе их передам. Я не в Афганистане. Даже не думай об этом. Уже залили фундамент. Жара пятьдесят градусов. Кое-где потрескался, потому что делали по технологии, соответствующей российскому стандарту, а здесь климат совсем другой, и приходится подстраиваться под реальные требования. Какие-то решения принимаем на ходу. Самое главное, чтобы дом не завалился. Когда я вернусь, мы с тобой летом поедем в путешествие. На теплоходе по Волге. Хочешь? Это будет очень здорово! Если начать плыть с самого Селигера, интересно на всем пути наблюдать, как меняется природа и архитектура. Ты была когда-нибудь на Селигере? Я никогда не был. Рассказывали, что там очень красиво, но слишком много комаров. Как у тебя дела? Как настроение? Как детишки в школе? Все мне напиши, мне все интересно. Скучаю по тебе невероятно. Скучаю по Москве. Когда вернусь, наверное, целый месяц буду только каждый день исхаживать Москву пешком, все свои любимые места, особенно Ордынку, Пятницкую, улицу Кирова, Арбатские переулочки… Так что ты начинай тренироваться. Я хочу вместе с тобой гулять и гулять по Москве, ни о чем не думая, беззаботно, как если бы твои детишки сбежали бы с уроков и наслаждались бы внезапной свободой. Это будет наше с тобой счастье. Ты согласна?
                Паша
Дорогой Паша!
Конечно, я согласна на счастье и чтобы гулять целый день по Москве. А что сначала, в путешествие по Волге поедем или по Москве гулять будем? Меня тревожит только одно: почему ты меня обманываешь? Уж если вы там с ребятами врете, так врите поскладнее. Мне  просто очень обидно, ты боишься, что я начну за тебя переживать. А ты не бойся. Я и так давно уже все поняла, что ты на войне.  Вчера целый день провела с твоим чудным Алешей. Он передал мне эти замечательные бусы. Потом мы сидели в кафе. Он все расспрашивал про тебя. Все говорил, какой ты замечательный. Потом попросил меня, чтобы я проводила его в аэропорт. Он улетел в Ташкент. Когда он ушел на посадку, один провожающий старичок сочувственно качал ему вслед головой, приговаривая: «Эх, жаль парней наших! Еще жизни не повидали, а уже на войну!» «Как на войну?» - спросила я. «А вы что, не знаете, что Афганская война сейчас идет? И форма у них новая – пятнистая, для маскировки». «Это строитель!» - возразила я. «Эх! Девушка…» - проговорил старик. У него на глазах навернулись слезы, он махнул рукой, повернулся и ушел. Паша! Прости меня за мой эгоизм. Я еще стала тебя отчитывать, что ты на чужбине. А теперь себе места не нахожу от своей жестокости. Я буду тебе хорошей женой, верной, преданной, любящей. У нас будет много деток, и все мы будем тебя очень любить. Ты верь в самое лучшее. И тогда все исполниться.
                Твоя Любава
Любавушка, здравствуй!
Я очень рад, что бусы тебе понравились. Почему Алеша летел в Ташкент, я понятия не имею. По профессии он почвовед. Может быть, повез туда в лабораторию образцы почвы на исследование, потому что здешний климат ближе к Ташкентскому. А в Ташкенте такие дома давно уже строят, не смотря даже на то, что там сейсмически опасная зона. Я тебя не обманываю. Перестань выдумывать и накручивать себя. Тем более, что для армии я по зрению не пригоден. У меня левый глаз - минус шесть, а для прицела используется именно левый глаз. Меня забраковали для армии еще в институте. Спасибо тебе за теплые слова, особенно про наших с тобой будущих детей. Это, правда, настоящее счастье, когда у тебя есть свой дом, любящие тебя близкие. И я буду вас всех крепко любить. Только когда, когда же наступит это счастливое время? Уже привезли балки для дома. На той неделе начнем ставить каркас. Закупили подъемные краны в ГДР. Очень удобно работать. Вот бы нам в Союзе тоже такие краны  научиться выпускать – горя бы не знали. У них крановщик сидит внизу, и кран, в зависимости от необходимой высоты, «вырастает» благодаря некоторым хитростям. Не скучай! И это время пройдет. Оно нужно, оно полезно для нас обоих. Находясь рядом, мы таких слов не говорили бы друг другу. А жаль. В любви признаваться надо постоянно. Ни о чем не печалься, дорогая моя! Поставим каркас, подведем под крышу, а стены и отделку могут делать и без меня, потому что я в договоре значусь как «технолог-фундаменталист». Это, наверное, займет месяца три. Так что в мае я буду уже в Союзе. Жди меня. Скоро приеду.
                Твой Паша
Паша! Паша!
Милый мой Паша! Как же так? Я все-таки оказалась права! На той неделе нашего одноклассника Валерку Смирнова из Афгана раненого привезли. Мы всем классом к нему в больницу ходили. Он, когда оклемывался, все говорил, что видел тебя тоже раненного в полевом госпитале в этом самом Афгане, что вас в одном бою обоих ранило. Почему ты мне все байки какие-то нес? Что с тобой? Как ты себя чувствуешь? Я даже хотела пойти в Афганское посольство, чтобы мне разрешили к тебе приехать, но ребята сказали, что ничего не выйдет. Паша! Прошу тебя! Только не умирай! Хожу теперь каждый день в храм и молюсь святителю Николаю, чтобы ты остался жив. Почему ты не написал мне всю правду? Я бы раньше в церковь пошла и стала бы за тебя молиться. Ты верь, что все будет хорошо. Ты поправишься! Целую тебя крепко-крепко.
                Твоя и только твоя Любавушка
Любавушка! Прости меня! Я очень тебя люблю!
Теперь все хорошо. Я в Союзе. Каким-то невероятным чудом получил твое письмо. Вылет задержался на два часа, и за это время почта успела меня найти. Читаю его уже на родине. Меня перевезли в Ташкент, в госпиталь. Можешь приехать. Вот адрес. Только не волнуйся за меня: до свадьбы заживет! Целую тебя
                Твой Паша
Любушка моя дорогая!
Мы с Коленькой доехали хорошо, он уже не плачет. Всю дорогу смотрел в окошко и спрашивал: «Что это? Что это?» Море ему очень понравилось. Врач его осмотрел и сказал, что это из-за перенесенного гриппа. Волноваться не стоит. Все выправится. Купаемся с ним по пять-шесть раз в день. Он никак не хочет вылезать из воды. Вылезает только, когда я ему говорю: «Пойдем, напишем письмо маме и Аллочке». Тогда он диктует мне, что надо вам написать про рыбок, про чаек, какое здесь жаркое солнышко. Почему вода в море соленая, а не сладкая. Что в столовой очень вкусный хлебушек. Все приговаривает: «Вот бы Аллочке такой хлебушек покушать, она сразу большой станет». Здесь в Евпатории очень спокойно после бурной Москвы. Приедем сюда еще раз все вместе. Курс лечения двадцать один день. Не грусти. Хватает ли тебе молока? Хорошо ли Аллочка кушает? В воскресенье мы вам позвоним по телефону. Целую тебя, поцелуй за меня Аллочку
                Твой Паша
11.06.12, Москва