Окончание Пустыня Эпилог версия Галина Махова

Женщина стоит, не шелохнется. Застыла белой статуей и смотрит прямо в его глаза. Она все ближе, ближе... Если не остановиться, то... Нет! Сначала он поцелует ее. Один раз.
 
Сами собой, без всяких действий матросов, убрались паруса. Бриг резко
остановился, будто налетел на невидимую стену, прямо у косы. Команда замерла, не смея вздохнуть: что сейчас будет?
Они по-прежнему не могут оторвать взгляд друг от друга – женщина в белом и мужчина в черном. Сахара и капитан. С трудом, как во сне, делают шаг навстречу друг другу, второй, третий... Она бежит по песку. Подол платья развевается за ней, как парус. Капитан трясущимися руками сбрасывает за борт лестницу. Сейчас, сейчас...
 
И вот она уже на палубе. Эти глаза!.. "Я пришла, чтобы..." – "Я искал тебя, чтобы...". Слова замирают на устах, осыпаясь ненужным песком. Губы сливаются в поцелуе, которым оба бредили последние сто лет.
 
Сливаются губы, сливаются тела, сливаются души, мысли. Мир кружит вокруг Сахары и капитана, наполняясь еле слышным мелодичным звоном.
 
"Я хотел убить ее. Зачем? Я люблю ее, и это главное". "Я люблю его, и это главное".
 
Прервав поцелуй, они огляделись вокруг. Бриг парил в пронзительно синем небе, оставив пустыню где-то далеко внизу. Его очертания становились прозрачными, он переливался в небо, растворялся в нем. Матросы удивленно оглядывались, разглядывали свои руки, через которые уже просвечивало небо, и смеялись, смеялись. Капитан посмотрел на Сахару. Ее платье, ее тело было, как белая дымка на небесном фоне. И его черный камзол, его тело было прозрачной серой дымкой. Их второй поцелуй легким бризом летел в закатном небе.
 
Это было – освобождение. Удивительная легкость наполняла их тела и слепящая радость – души.
 
"Я люблю тебя!" – "Я люблю тебя" – "Мы свободны!" – "Мы счастливы!"
 
 
 
Чудесное облако – такая редкость в небе пустыни – величаво и грациозно плыло в сторону моря. Облако было – бриг с поднятыми парусами. А особо зоркий наблюдатель мог бы разглядеть у штурвала этого облачного брига две фигуры – мужскую и женскую – тесно прижавшиеся друг к другу и почти слившиеся в одно.