Лидер еврейского народа

      фото:И.Шамир и Б. Натанияху Интернет               

   В субботу 30 июня 2012 года на 97-м году жизни скончался выдающийся политик, восьмой и десятый премьер-министр и министр обороны Израиля Ицхак Шамир. Он был не только выдающимся политиком но личностью незаурядной. По крайней мере, на сегодняшней израильской политической арене политиков такого уровня нет.

Власть его не испортила. И главным образом потому, что он за ней не гонялся, не боялся ее потерять. Шамир всерьёз не интересовался, что о нем думают. Он не выяснял рейтинги, не заказывал опросы общественного мнения, вообще всегда предпочитал государственные интересы, личным.

Холодный прием в Белом Доме никогда не производил на него удручающего впечатления. Скорее бывало наоборот. В споре из-за какого-нибудь клочка Земли Обетованной своей несгибаемостью и прямотой он доводил американского президента до белого каления. 

Я прибыл в Израиль в 1990 году. Ицхак Шамир был тогда премьер-министром. Он довольно редко выступал по радио и TV, но однажды мне довелось побывать на траурной церемонии Дня Памяти в Иерусалиме. Вот тогда-то и посчастливилось слушать его вживую. Теперь, спустя более 20 лет, я хорошо помню те чувства, которые пробуждала речь этого маленького роста политического исполина.

Его слова буквально излучали потрясающей силы правоту, непоколебимую уверенность, железную логику и убеждённость. Как мне тогда показалось, у всех присутствующих речь премьера вызвала искреннее чувство единения.

 К большому сожалению, сегодня политики таких чувств уже не вызывают. Шамир был частью изумительного поколения, которое участвовало в становлении государства и боролось за судьбу всего еврейского народа.

Ицхак Шамир (Ицхак Езерницкий) один из самых прославленных евреев ХХ века – мой земляк. Он родился в Белоруссии. В некогда еврейском местечке Ружаны. Сегодня это Пружанский район Брестской области.

Его родители в молодости были активистами "Бунда", еврейской социалистической партии. Однако, как пишет Шамир в своих мемуарах, мать и отец очень быстро поняли, что с российскими социалистами им не по пути. Они довольно быстро сменили свою идеологическую ориентацию в пользу сионизма.

В 1930 году Ицхак окончил престижную гимназию в Белостоке, а в 1932 году поступил на юридический факультет Варшавского университета. Почти одновременно стал членом «Бейтара», молодёжной сионистской организации. Собственно 1932 год и явился началом его потрясающей политической карьеры.
 
В университете Ицхак Езерницкий проучился всего два года. В 1935 году он переезжает в Палестину. К несчастью, его родители оказались не столь прозорливы. Ехать на историческую родину они не захотели. Остались в Ружанах и погибли от рук соседей, с которыми они много лет жили, вроде бы, душа в душу.

В Палестине Ицхак сменил фамилию на Шамир. Её можно перевести на русский как "кремень". И это вполне соответствовало действительности. То был человек железной воли, бескомпромиссный, я бы сказал, жесткий, но не жестокий.

В первые же месяцы своего пребывания на Святой Земле Шамир вступает в подпольную военную организацию ЭЦЕЛ. Её бойцы с оружием в руках боролись против английских мандатных властей. Вскоре от организации откололось более радикальное крыло – ЛЕХИ.  Его возглавил талантливый поэт и невероятного мужества человек Яир Штерн.В 1940 году Шамир присоединяется к этой боевой организации.
 
Только за сведения о Штерне англичане назначили 2000 фунтов, огромную по тем временам сумму. В конце концов, поэта-командира изловили. Он так допёк власти, что полицейский офицер, не глядя на все британские демократические традиции, застрелил плененного врага с наручниками на руках. После гибели Штерна Шамир возглавил ЛЕХИ, взяв себе псевдоним Михаэль.

Англичане его дважды арестовывали. Первый раз ему удалось бежать из тюрьмы под видом раввина. Второй раз после военно-полевого суда Шамира отправили в самый страшный британский лагерь в Эритрее (Эфиопия). Но он  бежал и откуда.

Сначала в соседнюю французскую колонию Джибути, а затем во Францию, где попросил политического убежища. В Палестину Шамир вернулся только после Второй мировой войны. В 1948 году, когда еврейское государство было уже провозглашено, и снова стал одним из лидеров ЛЕХИ.

В том же году после убийства в Иерусалиме посредника ООН по Ближнему Востоку графа Фолке Бернадотта, указом премьер-министра Давида Бен-Гуриона организация ЛЕХИ была распущена. Ицхак Шамир снова оказался в Париже, но уже в качестве главы европейского, оперативного отдела "Моссада"

Во многом благодаря ему израильская внешняя разведка стала такой, какой ее сегодня видит весь мир. Через десять лет, покинув "Моссад" и подводя итоги, пятидесятилетний Ицхак Шамир сделал сенсационное заявление.

Он открыто признался, что в дни своей боевой молодости допустил роковую ошибку не совершил покушение на Гитлера. "Именно мне это наверняка бы удалось и для евреев Европы всё могло бы сложиться по другому"- с горечью сказал уже бывший заместитель директора "Моссада"
 
В большую политику Ицхак Шамир пришёл, когда ему было уже 55 лет. Если в нескольких словах, то вехи его политической жизни выглядят так: Война Судного дня, уход Голды Меир, провал левых, приход к власти Ликуда, министерские портфели, уход из Синая, уход Бегина и, наконец, кресло премьер-министра.

В 1980 году Шамира назначают министром иностранных дел в кабинете Бегина. Пресса сразу окрестила Шамира «Господином «нет» за его программу трех «нет»: «нет» – возврату Израиля к границам 1967 года, «нет» – созданию независимого палестинского государства, «нет» – возвращению арабам Восточного Иерусалима.

«Я чувствую себя больным каждый раз, когда слышу о территориальных уступках в Эрец-Исраэль», - так говаривал Ицхак Шамир в свое время. Об этих «нет» сегодня с болью в душе вспоминают многие здравомыслящие люди Израиля, начиная от политиков и заканчивая рядовыми гражданами страны.

Звездный час Ицхака Шамира наступил в октябре 1983 года, когда Бегин ушел в отставку, оставив ему высший государственный пост. Политические эксперты уже давно сошлись в консенсусе, что деятельность Ицхака Шамира в качестве главы правительства была поистине образцовой.

При нём у правительства всегда была продуманная повестка дня. Канцелярия премьр-министра действовала в полной гармонии. Общение со СМИ во времена Шамира было сведено до демократического минимума. Но главное - проводимая политика была последовательной и глубоко продуманной. Шамир всегда чётко, без всякой словесной шелухи излагал свои мысли. И в них всегда присутствовали железная логика, непоколебимая убеждённость и правота.

В самых критических ситуациях Ицхаку Шамиру ни разу не изменяли столь необходимые для подлинного государственного лидера черты: невероятное хладнокровие, уверенность в себе и главное - способность быстро принимать решения. Одновременно, что сегодня, к сожалению, в израильской политике большая редкость, он никогда не боялся брать на себя ответственнось за принятое решение.

Вообще, "Его было невозможно запугать или заставить изменить своё мнение, в котором он был окончательно убеждён" — как-то сказал о нем Эхуд Барак, бывший при Шамире начальником Генштаба. А потом добавил: «Шамир высечен из гранита».

Шамир продолжил объявленный Бегином политический курс на сближение с США, способствовал прогрессу в отношениях между Израилем и СССР, занял бескомпромиссную позицию по отношению к арабским странам. Годы эти прошли в Израиле «под знаком Шамира».

Тогда и речи не могло быть о том, чтобы израильская армия штурмовала Дженин или бомбила Газу. Эти города находились под управлением израильской администрации, обеспечивавшей арабскому населению, среди прочего, нормальное функционирование систем образования, социального страхования, здравоохранения и пр.

Да и вообще, до подписания "Соглашения в Осло" и появления Арафата в наших Палестинах арабское население на так называемых оккупированных тереториях жило по меньшей мере на порядок лучше теперешнего.
 
В этих городах действовала израильская полиция. Да и блок-постов на дорогах, ведущих с Западного Берега в собственно Израиль, тогда не было. Во времена Шамира иранский президент не мог бы угрожать Израилю уничтожением, находясь в считанных километрах от нашей границы.
 
В то время Южный Ливан представлял собой Зону безопасности, контролировавшуюся израильской армией и ее союзниками из числа ливанских христиан, создавших собственную Армию Южного Ливана.

На выборах 1992 года Шамир уступил кресло премьера кандидату от Партии труда Ицхаку Рабину. Не последнюю роль в этом сыграли репатрианты из СССР, недовольные сложившейся ситуацией с работой и жильем. И честно признаюсь, в том году репатрианты оказались неправы. По крайней мере, с моей точки зрения.

 Мы только появились в Израиле. Во внутренних делах толком ещё не разобрались. Большинство репатриантов тогда волновали только личные проблемы. И советские евреи повелись, как потом оказалось, на пустые обещания. Шамир проиграл выборы. И Израиль заплатил за это поражение большую цену.
 
И еще один весьма примечательный факт. В отличие от других премьер-министров Израиля, Шамир всегда жил скромно. Светским раутам предпочитал компанию старых товарищей по подполью.  Вот что написал однажды о  Ицхаке Шамире очень известный в Израиле политик  Бен-Аарон: "… Шамир страстно желал установления мира, он не стремился попасть в учебники истории в ранге человека, урегулировавшего арабо-израильский конфликт.
 
Вместо этого он сосредоточивал все усилия на укреплении экономической, политической и оборонной мощи Израиля, придавая первостепенное значение алие и заселению евреями просторов Эрец-Исраэль. Шамир не уставал повторять, Страна Израиля не может служить объектом купли-продажи"
 
Он был глубоко убежден, что лишь тогда, когда арабы безоговорочно убедятся, что путем террора и насилия они ничего не добьются, откроется путь к мирному сосуществованию двух народов. Шамир презирал позерство и внешний лоск, не наполненный содержанием и реальными достижениями.
 
Предложения об организации опросов с целью выяснения уровня его популярности в народе он категорически пресекал. И в этом был весь Шамир, полагавший, что политика должна определяться не рейтингами, а исключительно интересами государства.

Вот что написал Ицхак Шамир в своих мемуарах: «Вся моя жизнь, после того как я впервые покинул Ружаны много лет назад, была большим счастьем. Я счастлив, что был участником великих исторических событий, самым великим из которых, без сомнения, стало рождение еврейского государства в Эрец-Исраэль…».