Новая жизнь. Часть 6. Глава 7

  Когда мы добежали до того места, где совсем недавно я спрашивал про ночлег, старик был уже мёртв. В его руках лежала так и недокуренная папироска, глаза смотрели в небо, а на губах была блаженная улыбка, сплетённая из сотен морщинок на его лице.
-  Вот и кончилась для тебя война!.. - тихо прошептал я над уже остывающим телом. - Покойся с миром!
   Закрыв его удивительно светлые глаза, прочитал положенные в таких случаях молитвы.
   Петровна безмолвно плакала. Деревенские, стекавшиеся со всех домов, стояли молча, опустив головы, мужчины сняли шапки. Я прочёл всё, что смог вспомнить по памяти, это были католические молитвы, за годы служения я провёл множество похорон и хорошо помнил их наизусть. Да и дед оказался католиком, как потом рассказала Петровна. Его погрузили на доски, сбитые щитом, и отнесли в хату. Женщины принялись обмывать ещё мягкое тело, а я нашёл Библию и ещё какое-то время читал псалтырь, и лишь почувствовав себя совершенно обессиленным, передал книгу местным жителям. Они обещали по очереди сменять друг друга.
   Петровна ушла почти сразу, её забота - живые, которым ещё можно помочь. Когда деда нарядили в парадный костюм с медалями на груди, в доме осталось всего несколько человек. Я попрощался, посоветовав вызвать на отпевание местного священника. У дверей меня догнала внучка усопшего, молоденькая совсем девчушка на вид не больше лет пятнадцати, по носу рассыпаны веснушки, жиденькие светлые косички и такие же ясные, как у деда, голубые глаза. Она схватила меня за руку и поцеловала её.
-  Не надо, дитя, я хоть и священник, но не действующий.
-  Спасибо Вам, батюшка! Ваши молитвы помогли нам пережить этот страшный момент.
-  Всё, что могу...
   Она заплакала, и я отдал ей последние силы, чтобы дать успокоение хотя бы на эту ночь
-  Ты у него одна?
   Девушка кивнула.
-  Бог тебе в помощь, не забывай о Его Милосердии! Господь всегда с теми, кто нуждается в Нём...
   Еле плёлся в кромешной темноте, в деревне не светил ни один фонарь, лишь окна редких домов тускло светили, облегчая путь. Брёл, как пьяный от усталости и недосыпания, и про себя молил Бога спасти нашу Агнешку.
   Когда приблизился к дому Петровны, узнал его по силуэту своей машины во дворе, все хижины были здесь на одно лицо. Собака даже не залаяла, скорее заскулила протяжно, со свистом: кто-кто, а друг человека чует смерть и беду издалека...
   Зашёл в дом. Марик, как был в одежде, так и спал на печи, прижавшись к Агнешке, укрытой пуховым одеялом.
-  Вот и ты, сынок. Я тебе тут постелила, - прошептала Петровна, указывая на кровать в дальнем углу.
-  Спасибо, мать! - я поцеловал её в лоб, - Добрая ты женщина, благослови тебя Бог!
-  И тебя, детка! Трудный денёк выдался... Ты спи, а я помолюсь за всех, может Боженька и подскажет чего, как твоей горлице помочь. Ложись с миром!
   Послушно разделся и лёг под шёпот её молитв, уносясь куда-то в далекое детство под голос бабушки, такой умиротворяюще-убаюкивающий...
   Мама и папа, ещё совсем молодые, рядом. Мы смеёмся. Высокая трава почти по пояс. Мама плетёт венки из полевых цветов. Один уже красуется у папы на голове.
   "Эрик, сынок, подойди! - она водрузила мне на голову сплетённые ромашки. - Ты бы и девочкой был славной! - ласково погладив меня по щеке, улыбается с неповторимой материнской любовью и нежностью. - Береги себя, родной!"
   Я очнулся от запаха только что испечённых блинов и парного молока. Проглотив слюнки, открыл глаза. Мария Петровна уже накрывала на стол. Прилегла ли она в эту ночь?
-  Детки, вставайте к столу!
   Я посмотрел туда, где лежала Агнешка, но на печи была видна только голова Марика, накрытого одеялом, и судя по всему, ещё крепко спавшего.
   Быстро вскочив, я натянул носки и брюки. Петровна смотрела, как я торопливо  одевался, потом подошла и, погладив по щеке, как мама во сне, тихо сказала:
-  Ты слишком хорош для священника, такой батюшка - соблазн для прихожанок!
-  Таким уж Бог создал... - ответил я, смутившись этих слов.
   В этот момент вошла Агнешка, на щеках лёгкий румянец, глаза блестят, волосы заплетены в косу.
-  Я её святой водицею омыла, - пояснила старушка, - помогает. Хоть сколько-то продержится... Вам с собой пузырёк дам, будешь омывать и отмаливать. 
-  Спасибо, Петровна! Сделаю всё, как скажете.
-  Доброе утро, ойтец! - Агнешка кивнула мне, а сама подошла к Марику и потрепав его волосы, громко сказала: - Вставай, соня, всю жизнь проспишь!
   Марик потянулся и зевнул на печи, совсем как Емеля из сказки, не хватало только щуку поймать, что б три желания загадать. Первое, я точно знал, было у нас с ним одно: спасти нашу Агнешку, чего бы это ни стоило.
   Ничто не сравнится с деревенскими блинами, жаренными на топлёном масле, да с домашней сметанкой!
-  Вкус детства!.. Спасибо, хозяюшка!
-  Мне гостей накормить всегда в радость! - она присела, подперев голову рукой и любовалась, как мы уплетаем блинчики один за другим. - Приезжайте ещё, дети, коль жива буду, всегда приму с радостью!
   Когда с завтраком было покончено, мы стали собираться в дорогу.
-  Молилась я всю ночь, отец, и вот, что поняла. Ехать вам надо всё в ту же сторону, да только не в монастырь, свернёте на Масловку, она показала на дорожной карте нужное место, обозначив его крестиком. Там живёт старец-отшельник, найти его не просто, но можно поспрашивать местных, может кто и покажет тропку тайную...
-  А про книгу, что скажешь, Петровна?
-  Видела я книгу эту, ещё молодая была, до войны, а больше ничего не скажу, покуда не вернётесь. Но помни, не расставайся с ней, пока не исцелишь голубку нашу! Я молиться буду за вас, деточки. Старец тот очень могущественный, чудеса творит невозможные, подскажет, что делать, если живой... - она глубоко вздохнула. - Ступайте с миром! Тут - крещенская вода, омывайте Агнешку. Как только увидишь, что слабеет девочка, пои святой водой и молись. Вот ещё и настойка, я её разбавила в нужной пропорции, но используйте эликсир в крайнем случае, и только по глоточку. Гостинцы в той корзине, вам на пару дней, детушки, хватит. А вернётесь, баньку растопим!.. Ждать буду! - она отёрла набежавшие слезы, - С Богом, дети! Долгие проводы - лишняя боль!
   Я удивился, так всегда говорила мама...
   Мы попрощались, обняли старушку, и поблагодарили за приём, унося с собою тепло её милосердной души и аромат свежеиспечённого хлеба.
-  Пока живы такие люди, конца света не будет! - сказала Агнешка, мы с Мариком с нею согласились.

Продолжение: http://www.proza.ru/2012/07/06/876