Николь 3. Сон

Художники Михаил и Инесса Гармаш


Глава 3. Видение

Вечером, после захода Солнца, Николь разделась в своей маленькой комнатке, умылась в медном тазу и легла в постель. Но сон не шёл к ней. Она ворочалась на узкой деревянной кровати, с унынием размышляя о своей несчастной любви. Навязчивые мысли о Питере кружились в её голове, словно назойливые мухи. В этих бесплодных бдениях прошло около часа. Наконец она застыла на кровати, устремив усталый взгляд в потолок. От этих воистину мучительных страданий на лице девушки выступили капельки пота. Подушка казалась невыносимо горячей, в горле пересохло, а в комнате повисла угнетающая душная тишина.
Николь с раздражением откинула лёгкое старенькое одеяло, сделала несколько больших глотков из глиняной кружки и, шлёпая босыми ступнями по половицам, подошла к раскрытому окну. Ласковые порывы свежего ветерка немного остудили её разгорячённое тело. Она опустилась на колени:
- О, Господи! Направь меня на путь истинный! Господи всеблагой, подскажи, что делать! Судьба, покажи мне дорогу к счастью. Как найти эту волшебную дорогу? Я так хочу любви! Я так хочу быть счастливой! Я хочу быть любимой! О, Господи, молю тебя, помоги!
Николь истово перекрестилась. Но молитва не принесла облегчения. Девушка всматривалась в яркие звезды, надеясь увидеть там ответ, какой-нибудь знак. Но знака не было. Лунный свет серебристой дымкой проникал в открытое окно, завораживая её, и наконец, успокоившись, она легла на кровать и заснула. Ей снились цветные сны. Сердце дрожало в истоме, оно искало любимого.

***

Николь находилась на маленькой зелёной полянке. Она медленно шла по мягкой шелковистой траве. Вокруг пестрели крупные полевые цветы, невдалеке высились серые скалы, было сумрачно и тихо. Вдруг, из-за большого тёмного камня вынырнул Питер. Он подошёл, улыбнулся и обнял её. Они опустились на траву. Николь склонила голову ему на плечо и погрузилась в грёзы.
Она рисовала себе безоблачное семейное счастье: уютный домик на берегу тёплого моря, рядом её муж, Питер, и четверо детишек, два мальчика и две девочки похожие на маленьких ангелочков. Ей казалось, что она видит это счастье невдалеке, здесь же, на небе, что это счастье вот-вот спустится с небес и придёт к ней. Ещё одно мгновение и счастье обретёт плоть на этой земле. Но минуты проходили за минутами, а счастье никак не желало спускаться на землю.
Николь устала ждать, она занервничала. И в этот момент она снова ощутила, что лежит на траве в объятьях Питера, а сквозь звенящую тишину льётся беспрерывный поток нежных слов. Голос Питера дрожал от безудержной страсти. Николь блаженствовала, ей казалось, что из её сердца начал расти цветок. Этот цветок увеличивался в размерах и распускался, раскрывая нежные трепетные лепестки. Прекрасный розовый цветок любви.
Девушка инстинктивно обняла любимого и прижалась к нему. Питер как будто только ждал этого момента, он сразу же принялся целовать её волосы, губы, шею. Его глаза горели неудержимой страстью. Он ласкал её, и его руки становились всё более настойчивыми и требовательными. По телу девушки разлилась чувственная дрожь, захватывая в плен всё её существо.

Этой ночью они страстно любили друг друга. Время от времени порывы ледяного ветра с воем и клёкотом проносились над маленькой полянкой, серые облака превращались в чёрные уродливые тучи, а потом опять рассеивались, но девушка не обращала никакого внимания на эти странные явления природы. Она не чувствовала холода, ей было жарко. Она горела от страсти, она задыхалась от блаженства. Порой бессвязные хрипы и стоны вырывались из её разгорячённого горла.
- Мой милый! Скажи мне ещё слова любви! Неважно какие! Только не молчи, говори, говори, – шептали её воспалённые губы, а руки сильнее прижимали к себе мускулистое тело.
И он беспрерывно нашёптывал ей вкрадчивым голосом, да так витиевато и напыщенно, как никогда прежде. Девушке казалось, что это наслаждение будет длиться вечно…

***

Утром Николь проснулась поздно. Приятная тяжесть развивалась по её телу, она потянулась с довольной улыбкой сытой кошки и посмотрела в окно. Сквозь полураскрытые занавески светило яркое Солнце. Она помнила сон, но как-то смутно, обрывками. Осталось только неизъяснимое впечатление блаженства, чего-то необыкновенно прекрасного, сверхъестественного. Девушка чувствовала себя немного усталой, но ощущение безмерного счастья переполняло всё её существо. Она радостно отбросила одеяло и пошла умываться.

Следующей ночью она опять заснула в мечтах, и снова Питер пришёл утолить её желание. Он был на редкость нежен, ласков и обходителен. Они опять всю ночь занимались любовью, а утром Николь проснулась такая усталая и разбитая, как будто таскала пудовые мешки с зерном. В сердце девушки закралось подозрение: что-то тут не так, надолго ли её хватит с такими странными снами? Она испугалась.

Было воскресение, и Николь с матерью как обычно пошли в местную католическую церковь. После окончания проповеди мать отправилась домой, а Николь осталась, чтобы ещё немного помолиться. Что-то внутри подсказывало ей, что это очень важно. Николь опустилась на колени и стала искренне молиться Господу и всеблагой Деве Марии. Девушка провела в молитве около получаса.
Вдруг немного выше лба возникло необычное ощущение, какое-то лёгкое жжение или прикосновение, и перед её мысленным взором возник образ всадника. Видение казалось размытым, нечётким, как будто его закрывала дрожащая пелена красноватого тумана. Николь пристально всматривалась в образ незнакомца, но в сгущающемся багровом мареве никак не могла разглядеть черты его лица.
Что-то в облике всадника казалось ей знакомым, но она никак не могла уловить что именно. Лошадь неслась бешеным галопом, закусив удила. Что-то было не так с этой лошадью. Слишком затянута подпруга, лошади не выдержать такого темпа. У девушки возникло странное ощущение, что как будто лошадь – это она. Через некоторое время видение покрылось туманной дымкой и растаяло.
Пару минут Николь не могла сдвинуться с места под впечатлением увиденного. Потом она, наконец, пришла в себя, неуверенно поднялась с колен и истово перекрестилась. Её мозг лихорадочно работал:
«Лошадь! Эта лошадь не выдержит такого темпа, сдохнет. А я? Я выдержу? Может быть, мне найти другого парня, пусть не такого красивого, как Питер, и быть счастливой с ним?»

Но любовь к Питеру всё ещё жила в сердце Николь, и она помимо своей воли продолжала засыпать с мыслями о нём. Сны продолжались, может быть не слишком часто, но от этих снов и этой странной потусторонней любви девушка вся измучилась. Она всем сердцем хотела быть с Питером, но начала подозревать, что в этих снах кроется какая-то страшная тайна.
Прошло две недели.

На следующую ночь Николь как обычно заснула с мыслями о своём возлюбленном Питере. И опять они на зелёной полянке занимались любовью. Через некоторое время тёмное небо чуть посветлело, и девушка поняла, что близится рассвет. Питер небрежно надел широкие матросские штаны и просторную рубаху и уже собрался уходить. В этом миг она инстинктивно поймала его взгляд.
В предрассветных сумерках его глаза горели тёмным пламенем. Девушка содрогнулась, и вдруг отчётливо поняла, что это не взгляд Питера. Было что-то незнакомое в этих глазах, жестокое, властное, ужасающее. Внешний облик молодого матроса никак не вязался с этим страшным пронизывающим взглядом. Николь похолодела от ужаса и… проснулась.

Слёзы сами собой потекли из её испуганных глаз. Разум попытался разобраться в увиденном:
«Кто это был? Питер или нет? – лихорадочно размышляла Николь. – А если не Питер – тогда кто? Кто?! Ну вот, моя любовь меня подвела, – она разрыдалась, уткнувшись в подушку. – Или это хитрая Судьба завела меня в какой-то дьявольский омут? Это Судьба? Что же мне делать? Что делать? О, Господи, помоги!» – шептала испуганная девушка.
Николь упала на колени и стала истово молиться. Но молитва не помогала, мысли путались, слов не хватало. В голове ощущалась какая-то бессвязная болезненная пустота.
В течение дня девушка чувствовала гнетущую усталость во всём теле. Она кое-как помогала матери по хозяйству, а потом, сославшись на головную боль, ушла к себе в комнату.