ХР Бинарное мифопоэтическое мышление

ХР. 2.7.18. Эпоха мифических цивилизаций. Бинарное мифопоэтическое мышление.

Александр Сергеевич Суворов («Александр Суворый»).

ХРОНОЛОГИЯ ИСТОРИИ РАЗВИТИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА.

Опыт реконструкции последовательности исторических событий во времени и пространстве в корреляции с солнечной активностью

Книга вторая. РАЗВИТИЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА ДО НАШЕЙ ЭРЫ.

Часть 7. Эпоха мифических цивилизаций.

Глава 18. Бинарное мифопоэтическое мышление.

Иллюстрация из открытой сети Интернет.


Кайнозойская эра. Антропогеновый период. Плейстоцен.
Древний каменный век. Средний палеолит.
Плейстоцен. Поздний каменный век. Поздний палеолит.
53 000 до н.э.


Повсеместно. Современное человечество. Homo sapiens neanderthalensis – раса человечества классических разумных неандертальцев. Homo sapiens sapiens – раса человечества классических кроманьонцев. Классический первобытнообщинный строй. Социально-экономическая формация. Современная цивилизация. Закономерности онтогенеза психики человека. Мифопоэтическое мышление. 53 000 до н.э.


Мифы и мифология представляют очень сложные феномены человеческого мышления, интеллекта и культуры.

Их образы, структуры и причинно-следственные связи должны живо, интересно и эмоционально выражаться весьма ограниченным словарно-понятийным запасом языков общения. Потому что мифы, как повествования, изначально использующие приёмы мистерии (спектакля, игры, представления), неизбежно, естественно и закономерно превращаются в обрядовые или культовые действия, требующие запоминания слов и действий, передачи их последующим поколениям слушателей и исполнителей.

Вот почему неизбежно и закономерно возникновение и развитие структурно-образного или ассоциативного мифологического и мифопоэтического мышления.

Такое мышление обязательно становится мифопоэтическим, в котором объединяются рационально-логические (познавательные) и образно-эмоциональные (чувственные) феномены мифологии.

Возможно, возникновение первых мифологических представлений, их повторение (пересказ, показ, игра-тренинг, представление) в пространстве и во времени, а также необходимость их заучивания породили рифму, песенную и музыкальную ритмику, поэтику, слаженность тропов и мифологем.

В мифопоэтическом и мифологическом мышлении, которое регулируется разными структурами головного мозга человека, содержатся элементы-феномены как рационально-логического (дедуктивного, научного) мышления, так и ассоциативно-художественного (поэтического, образного) мышления.

Одни слушатели заворожённо смотрят и слушают рассказчика мифов и пытаются мысленно понять, вникнуть, вообразить в своём чувственном воображении образы-структуры и поведение персонажей и героев мифов. Другие более эмоциональные слушатели не сдерживают себя и в чувственном возбуждении присоединяются к рассказчику, повторяют его слова и движения, пускаются в безудержный пляс, пытаются подражать и копировать поведение и действия героев и персонажей мифов.

В любом случае и те и другие моделируют (представляют) себя на месте и в роли героев и персонажей мифов, «примеряют» их на себя, на свою жизнь и на свое поведение, следуют их примерам или наоборот, пытаются найти на их примере свой жизненный путь, своё геройское поведение.

При этом в соответствии с законом «шеррингтоновской воронки» - «каким бы ни был интеллектуально высокоразвитым человек, всё равно количество поступающих в центральную нервную систему импульсов-раздражителей внешней среды и мира превосходит возможности качественно отличных инстинктивно-рефлекторных реакций-ответов человека».

Человек не может абсолютно точно и полно воспроизвести феномены окружающей среды и мира, но может своими средствами выражения (язык, мимика, позы, действия, поступки и т.д.) создать образ-структуру структуру или миф, моделирующий воспроизводимый феномен.

Так, например, моделируют «живую жизнь» животных оставляемые ими следы и опытный охотник может практически точно и полно воспроизвести по следам животных все события и всех участников этих событий. Практически мифы – это и есть следы пережитых событий и явлений, выраженные ограниченными средствами и возможностями человека.

Вот почему неизбежно и закономерно человек вынужден создавать знаковые или символические следы, унифицированные слова, жесты, позы, мимику, образы, структуры и сюжеты мифов, чтобы максимально точно и полно передать и смоделировать их в пространстве и во времени.

Закономерный недостаток и несоответствие инстинктивно-рефлекторных реакций-ответов человека на феномены окружающей среды компенсируется в мифах тропами, мифологемами, знаково-символьными намёками, структурами-образами, порождающими инстинктивные сложносоставные творческие ассоциации (сравнения).

В этом секрет и магия воздействия на психику человека мифов, сказок, сказаний, былин, песен и стихов, музыки, сценического действия, кино, поэзии, поэтического и абстрактного мышления и искусства.

Для первобытного человечества данного времени мифология является тем же, что для современного человечества является литература, музыкальное и песенное творчество, изобразительное искусство, эстрада, театр, кино и телевидение.

Вот почему до сих пор древние мифы вызывают у любого слушателя (как данного времени, так и всего последующего времени вплоть до современности) соответствующий эмоционально-реалистический ассоциативный резонанс мифопоэтического мышления, эффект мыслительного сотворчества.

Эффект поэтического мифологического мышления проявляется именно в сотворчестве сказителей мифов и их слушателей. Каждое новое поколение воспринимает, моделирует и дополняет древние мифы своими переживаниями, знаниями и жизненным опытом.

При этом их изначальные образы-структуры, сюжеты и архетипы поведения сохраняются или повторяются, как повторяются соответствующие этапы-возрасты в жизни человека (младенчество, детство, отрочество, юность, молодость, зрелость, старость и дряхлость).

Тропы и мифологемы мифов вследствие их широкой ассоциативности (знаковой сравнимости, символичности, типичности), могут порождать другие тропы, образующие семантические ряды, пучки и поля (другие варианты мифов).

Так возникло эмоционально-чувственное мифопоэтическое или художественное мышление, искусство (все виды искусства), в том числе и поэзия.

Ритм и рифма возникли не случайно, а естественно и закономерно. Например, при необходимости подать сигнал тревоги, предупреждения или угрозы, как правило, одного крика-рыка, окрика или возгласа недостаточно. Такие сигналы подаются сериями звуков – лай, вой, рык, крики, возгласы, визг и др.

То же самое с возгласами-сигналами одобрения или со смехом. До сих пор современные народы, например, американцы, любят выражать своё одобрение возгласами из лексикона человекообразных обезьян, приматов и гоминид – «У! – У! - У!» и при этом применять характерный машущий жест рукой.

Необходимость в соответствии с законом «шеррингтоновской воронки» найти соответствующую инстинктивно-рефлекторную реакцию-ответ на феномены окружающей среды заставляет человека искать и применять знаково-сигнальные или символические ассоциации близкие по сути, форме и содержанию.

Возможно, так возникло слово-понятие «ши» или «шу» в значении ветер, воздух, дуновение, шум, звук, шорох или тишина. Из звука-подражания дуновению воздуха или ветра это слово стало впоследствии нарицательным – личным именем, прозвищем-знаком отличия или понятием.

То же самое относится ко всем другим образам-структурам, словам-понятиям, используемым в мифах. Они не только имеют собственное значение, определение и символическое значение, но сами становятся самостоятельными словами-понятиями, символами и определениями, которыми пользуются для обозначения уже других образов-структур, сюжетов и мифологем – мифопоэтических элементов.

Мифопоэтические элементы начинают «жить», использоваться и создаваться не только в сфере мифологическом мире, но и в сфере человеческих отношений, в первую очередь в системе отношений доминирования (воспитание, дрессура, обучение, управление, властвование).

Яркий пример тому эволюция мифологического мышления в языческие верования, затем в доисторические мироощущения, затем в религии, а затем в идеологии, вплоть до современного глобального мировоззрения.

Например, последняя коммунистическая идеология сравнима с сотворением новой религии и возрождением мифов о «Золотом Веке» мира, равенства, братства, счастья, достатка и бессмертия.

Вера в возможность достижения указанных феноменов «Золотого Века коммунизма» двигала и движет огромными массами людей во всем мире, независимо от их национального и социального положения, географической и экологической среды обитания. Поэтому эта вера и это стремление к указанным феноменам универсальны, инстинктивны, закономерны и естественны для всех людей.

Вот почему древние мифы для современного человечества больше являются «древними народными сказаниями о легендарных героях, богах, о явлениях природы» или «недостоверными рассказами, выдумками, вымыслами, фантазиями», но для первобытного человечества данного времени мифы являются «подлинными реальными событиями», переживаемыми их первопредками, предками или легендарными героями. И эти мифы-события являются сакральными, священными, знаковыми, символическими, весьма значительными и примерными для подражания и следования им.

Закономерно и естественно, что новый жизненный опыт новых поколений людей, вооружённых новыми орудиями, технологиями и знанием с сомнением и некоторым превосходством относятся к старым догмам, правилам поведения и мифам-небылицам. Новые времена порождают новых героев, новые нравы, новые мифы.

Однако во все времена сохраняется инстинктивная вера в мифы, как в былины, сказания, легенды и повествования, «которые там, где они возникали и бытовали, принимались за правду, как бы они ни были неправдоподобны».

Эти мифы формировали и сохраняли Ноосферу первобытного человечества, создавали общую мифопоэтическую картину окружающего мира, действительности, жизни.

Мифопоэтическая картина окружающего мира создаётся символическими структурами-образами, метафорами и ритуальными действиями. При этом они отличаются от авторских метафор и ритуальных действий сказителей или авторов мифов тем, что являются традиционными, обычными, обрядовыми, почти инстинктивно-рефлекторными.

Так, например, сохраняются архаичные и уже не воспринимаемые современными людьми звукосочетания и слова в молитвах, заговорах, ритуальных песнях и т.д. Им просто верят и следуют без рассуждений об их значении и значимости.

Здесь важно глубокое инстинктивное проникновение в мифопоэтическую структуру-образ, слияние с ним, ощущение и ответное чувство-резонанс, которое наполняет слушателя-участника мифологического ритуала жизненной энергией предков, заложенной в глубинной инстинктивной памяти человека.

Вот почему, например, одни люди, посещая церковь, насыщенную прекрасными символическими произведениями старинного искусства, получают эстетическое удовлетворение, а другие – проникаются духом-энергетикой всей окружающей действительности в целом и достигают ощущения или чувства благодати, соприкосновения с сакральным миром или Ноосферой мифов.

Вот почему актёр-исполнитель, автор или участник мифологического действия не просто подражает персонажу, духу, предку, герою, божеству или богу, но принимает их натуру, превращается в них, сливается с ними, сам на время становится персонажем, духом, предком, героем, божеством или богом.

Изначально, закономерно и неизбежно устойчивость и целостность мифопоэтической картины окружающего мира основано на строгой системе бинарных оппозиций: хорошее – плохое, светлое – тёмное, священное – мирское, центральное – периферийное, верх – низ, тепло – холодно, комфортно – некомфортно, свой – чужой, моё – чужое, радостно – больно и т.д.

Такая система бинарных понятий-оппозиций является основой любой системы веры или верований. Например, символом веры является постулаты диалектического материализма и марксизма: «материя первична, сознание вторично» и «учение Маркса всесильно, потому что оно верно».

Мифы, как важные реальные жизненные первичные истории и события, передаваемые участниками этих историй и событий, со временем теряют актуальность и достоверность, поэтому нуждаются в поддержке, в закреплении в памяти путём верований и веры.

Вот почему, как на месте языческих капищ и святилищ строились религиозные храмы и дворцы, так и на основе древних мифов, их образов-структур-архетипов, сюжетов и мифологем создавались верования, новые ритуалы и религии (системы верований).

Так возникли практически все современные общечеловеческие социальные верования и ритуалы: места священнодействий; храмы-схроны; святилища и кладбища; театры и музеи; праздники и посты; свадебные и похоронные обряды; песни и танцы; плачи и молитвы; канонизация предков, вождей и святых; символические одежды, украшения и знаки отличия и т.д.

В данное время уже существует система канонизации наиболее значимых людей – предков, вожаков, вождей, дорогих и любимых родных и близких. Плохих или вражеских людей, вероятно, оставляли на съедение хищникам, а значимых людей хоронили недалеко от мест пребывания, проживания или около святилищ-хранилищ наиболее ценных вещей, предметов и ресурсов.

Например. выставленные напоказ черепа и кости убитых хищников или сильных зверей символизировали мощь, силу и отвагу охотников, отпугивали незваных гостей или врагов, защищали живущих от всего и всех, прославляли общину, род и непосредственных героев-победителей.

Могила или захоронение предка, вождя или героя позволяли приходить к ним на поклонение или общение многим живущим людям. Здесь они могли услышать истории, повествования или мифы об умерших или погибших предках и героях, поклониться им, воздать честь и славу, соприкоснуться с «потусторонним миром» мифа.

Вхождение и поход в кромешной темноте по тесным, сырым, холодным и опасным проходам и пролазам пещер, в которых сохранялись черепа и кости предков или тотемных животных, всем участникам обряда инициации должны были казаться проникновением в утробу матери-сырой земли, в подземный мир духов (звуков и запахов), а выход наружу, когда в конце прохода (туннеля) появлялся «небесный свет», - возрождением, воскрешением, возвращением к жизни, к свету и радости.

Вот почему в любом случае неизбежно и закономерно Солнце изначально воспринимается всеми людьми как единое и общее дух-божество, дарящее людям свет жизни, тепло и радость, здоровье и бодрость. Однако одновременно палящее Солнце жжёт и сушит, карает своим жаром человека, ударяет его «солнечным ударом», на время отключает его сознание (временная смерть), а затем покидает его на ночь или закрывает от человека свой пылающий огненный лик за чёрным диском затмения.

Всё в окружающей среде и мире проходит через мифологическое и мифопоэтическое восприятие и мышление человека данного времени и закрепляется в его сознании (совместном знании) в форме и содержании мифов, образов-структур-архетипов и мифологем.

Поэтому на смену старым мифам и мифологемам приходят новые мифы и мифологемы. Вот почему: «Свято место пусто не бывает».

Возможно уже сейчас, в данное время, возникает такое понятие как «красное место» или «красный угол» - освященное солнцем место, в котором хранятся и выставляются напоказ священные предметы. Обычно это священно место обращено к юго-востоку – солнце утром начинает его освещать и освещает до его ухода-заката.

«Красный» означает «к Ра обращённый» или обращённый к Солнцу, дарящему радость. Возможно, уже сейчас звукосочетание «ра» означает понятие «радость» и используется людьми в разных формах выражения в криках-возгласах типа «Ура!».

Издревле и изначально красная краска, кровь, цвет охры означает жизнь, победу, старшинство, отличие, значимость, почётность, красоту, радость.

Вероятнее всего это с вязано с актом рождения, когда в крови рождается младенец или со здоровьем, когда яркий румянец на щеках и наполненное кровью лицо и тело свидетельствует об отличном здоровье человека. Также наиболее вероятно, что первобытные люди ещё со времен приматов и гоминид, являясь каннибалами, хорошо знают питательные и энергетические свойства алой живой крови.

Вот почему красной охрой покрывают своё тело мужчины-женихи, румянят свои щёки женщины-невесты, посыпают красной охрой тела умерших, украшают красным цветом предметы, орудия, вещи, одежду и украшения.

Вот почему кажутся и воспринимаются прекрасными алые зори и закаты, огненно-красный цвет углей костра, красные цветы и плоды.

Наоборот, всё чёрное воспринимается людьми как цвет тьмы, зла, печали, смерти, безжизненности. Таковы, например, чёрные холодные угли костра, холодная и жуткая темнота глубин пещер, ям и могил, чернота тяжёлых взглядов вожаков, вождей и шаманов, смертельная чернота болезненных язв чумы или гангрены.

Изначальность и стойкость во времени и пространстве естественных и инстинктивных указанных бинарных понятий-оппозиций позволяет предположить, что уже в данное время в мифологическом и мифопоэтическом мышлении и сознании (совместном знании) первобытного человечества зародились или уже существуют элементы традиционного религиозного или идеологического мировоззрения.

Система семейного и общинного общения и общежития неизбежно и закономерно породила коллективизм, товарищество, взаимопомощь, единство и объединение сил и возможностей.

Система отношений доминирования неизбежно и закономерно породила культ вожаков, вождей и лидеров, старшинства и власти.

Система кровного родства неизбежно и закономерно породила культ рода, родственных отношений, общинную клановость и круговую поруку.

Система трудового жизнеобеспечения неизбежно и закономерно породила объединение и разделение труда, профессионализм, профессии, дарообмен и торговлю.

Система мифологического и мифопоэтического мышления неизбежно и закономерно породила культуру общения, искусство, религию и политику.

Совокупность всех перечисленных и иных систем неизбежно и закономерно породила правила поведения, мировоззрение, право, науку и идеологию.
 
Возможно, уже сейчас в данное время существует образ-структура-архетип первобытной «священной троицы» – отца-мужчины, матери-женщины и святого духа-предка-тотема, связывающего мужчин и женщин в единое целое – семью, род, племя.

Возможно, уже сейчас существуют некие лозунги-понятия типа: «Предок умер, но дело его живёт! Заветам предка верны! Дух предка с нами! Наше дело правое, победа будет за нами! Так завещал нам великий предок!».

Неизбежно и закономерно все мифологические цивилизации данного времени (как и последующих времён) имеют свои собственные «священные истории», свои «начала», своих святых, пророков и предтеч, свои ритуалы и обряды. При этом также неизбежно и закономерно свои ритуалы и обряды, свои мифы и традиции считаются хорошими, полезными, нужными, а чужие – плохими, бесполезными, ненужными.

Физически бинарность или оппозиционность мифологического мышления воплощается в конкретных лицах – своих и чужих духах-предках, старейшинах, вожаках, вождях, шаманах, героях и лидерах.

Инстинкт самосохранения властно заставляет людей неизбежно и закономерно верить во всеохватную мощь, силу, ум, возможности своего тотемного духа-предка-героя и его земное воплощение вожака-вождя, чтобы сохранить мир и лад в собственном сообществе, обеспечить жизнь и жизнедеятельность, справиться со всеми препятствиями и с успехом жить и выжить.

Поэтому неизбежно и закономерно возникают мифопоэтические метафоры образа-структуры духа-вождя, которые придают ему всеобъемлющий характер божества или бога.

Дух-предок, духовный или фактический вождь сравниваются с наиболее значимыми в мифологии и окружающем мире образами-структурами. Например, с феноменами окружающего мира, с животными, в веществами и орудиями.

Так дух-вождь-человек сравнивается: с дедушкой (дедушка Ленин); отцом (Сталин – отец народов); учителем, рулевым; святым, бессмертным, вечно живым; оленем, орлом, быком, осётром; солнцем, светом, зарёй; камнем, кремнем, искрой; сердцем и душой; знанием, силой и оружием.

Мифологический образ-структура, получив огромное количество сравнительных метафор, становится олицетворением или ипостасью самых жизненных основных понятий, которые приобретают наивысшую значимость и ценность.

Так естественный биологический цикл рождений и смертей в совокупности с мифологическими образами-структурами духов-предков неизбежно и закономерно породил понятие жизни и веры, как наивысшей человеческой ценности. В результате так же неизбежно и закономерно возник миф-вера о переселении душ, о наличии в каждом человеке частицы духов-предков («искры божией»).

Свой дух-предок-вождь считается самым чистым, самым светлым, самым добрым, самым прекрасным, самым достойным и самым прекрасным среди всех остальных духов и людей. Одновременно чужой дух-предок-вождь (противник или соперник своего) таковым не считается…

Чужой дух-предок-вождь тоже является всеобъемлющей личностью и существом, но считается врагом. Он тоже может быть чьим-то солнцем, и даже свое солнце может быть враждебным человеку и стать врагом. Он тоже имеет в своём названии слово «ра», но этот дух гнёт, принуждает, делает больно, приносит страдание или даже смерть.

Чужой дух-предок-вождь, как правило, сравнивается: с преступником, грабителем, разбойником; душителем, угнетателем и убийцей; сумасшедшим, истериком, психически больным; грязью, паразитом-кровососом, ядовитой плесенью; стервятником, хищником-людоедом, крысой, волком, свиньёй.

Таким образом, неизбежно и закономерно всё свое наделяется священными или сакральными характеристиками, а всё чужое – сакрально-демоническими.

Свой – значит родное, близкое, понятное, свободное. Чужой – значит не родное, не близкое, не понятное и не свободное.

Так во все времена свой – это свободный или необременённый ничем и никем человек, а чужой – это враг и несвободный человек, потенциальный подвластный, подчинённый и подданный человек-раб.

В данное время ещё сохраняются отношения свойства общности по крови, но уже существуют отношения разобщённости по принадлежности к определённым классам (общинам, фратриям, родам, племенам, тотемам, мифологиям, культурам).

Возможно, возникновение множества языков, наречий, говоров и т.д. продиктовано неизбежной и закономерной разобщённостью первобытного человечества, делением на «своих» и «чужих», в том числе и в сфере мифотворчества и мифологии.

В результате сложился определенный общечеловеческий бинарный код мифологического или мифопоэтического мышления, который имеет системный характер и является основой для множества мифов и мифологем.

Так под понятием «свой» подпадают: мы, наш, наше, здесь, новое, свет, будущее, рост, развитие, прогресс, авангард, созидание, строительство, мир, лад, равноправие, труд, успех, благополучие, права и свободы, законность и право, культурность и цивилизованность.

Под понятием «чужой» подпадают: они, не наш, не наши, там, старое, тьма, прошлое, гниение, смерть, реакция, разрушение, война, бесправие, безработица, нищета, ограничения и обременения, беззаконие и бесправие, бескультурье и дикость (варварство).

В результате бинарной картины окружающего мира по принципу «свой - чужой» сформировались устойчивые стереотипы понятий. Если свой, то отряд, если чужой – банда. Если свой, то воин, чужой – вояка. Своё – революция, а чужое – путч, переворот. У нас – правительство, а у них – клика, верхушка. У нас – борьба, у них – террор. Наш – разведчик, у них – шпион. Наш – союзник, а их – прихвостень. У нас – борец за права человека и свободу, а у них – вор, мошенник и негодяй.
 
Все перечисленные и многие другие понятия составляют «разноцветную палитру» слов-понятий, знаков-сигналов, которыми выражается и отражается окружающий мир через систему инстинктов, чувств, ощущений, образов, структур и архетипов мышления.

Всё это является проявлением жизни и жизнедеятельности человека и общества, поэтому мифы как модели окружающего мира, воспринимаются людьми, породившими определенные традиции, как реальность, а для других – сторонних наблюдателей и слушателей, они представляются неправдой, выдумками и фантазией.
 
В результате развития мифотворчества основанного на принципе «свой – чужой», вероятно, уже в данное время породили устойчивый архетип образа-структуры своего героя мифов, наделённого всеми лучшими и хорошими качествами и архетип образа-структуры чужого героя – врага, наделённого также силой, могуществом и другими, но только плохими качествами.

Добрый герой, как правило, наводит порядок, помогает, защищает, спасает, а злой герой-враг – расстраивает, мешает, угрожает, нападает.

Однако, как всегда бывает в реальной жизни, «нет худа без добра». Как правило, в одном человеке или герое мифа всегда обязательно есть и соседствует добро и зло. Главное – мера этого добра и зла, насколько они перевешивают или пересиливают друг друга, куда и на кого направлены, для чего используются.

Именно сосуществование, соперничество, единство и борьба противоположностей – «добра и зла», «своих и чужих», «нашего и не нашего»  - в системах мифопоэтических мировоззрений различных групп человеческих объединений (общин, родов, кланов, племён и народов) определяет развитие человеческих цивилизаций и культур во все времена.