Новая жизнь. Часть 9. Глава 9

   Жизнь продолжается, даже когда для нас время остановилось и секунды отсчитывают твой последний вдох и выдох.
   Мир от этого не перестаёт существовать и движется по определённому плану: всё так же продолжают куда-то бежать на улицах люди, проезжают машины, пролетают самолёты, поют птицы, светит Солнце, распускаются цветы, рождаются дети...  Планета продолжает вращаться, даже не осознав, как сиротливо ей стало от того, что душа Божьего человека покинула её просторы.
   Возвращаемся домой в траурной тишине. Агнешка ежеминутно вытирает с лица постоянно текущие слёзы, оплакивая свою утрату на груди вздыхающего Марика.
   А я, будучи за рулём, прокручиваю в памяти последние дни, проведённые с Петровной, до последнего вздоха дарившей нам свою любовь. В багажнике бренчат сотни маленьких бутылочек с настойками из всевозможных лекарственных трав, которые на границе у нас бы точно конфисковали, если бы не Агнешкины способности. Она внушила что-то таможенникам, и те повиновались беспрекословно, даже пропустили нас без очереди и положенного осмотра, с раболепием, будто в салоне сидит сам президент. Кто знает, может именно его они и видели?
   Пахнет травами, Агнешка забрала всё, что они успели заготовить, а также тетради с рецептами, полученные ею в наследство. На груди её висит православный крестик, подаренный Петровной, его она часто поглаживает пальцами, словно удостоверяясь, не потеряла ли...
   Я не стану описывать последние дни Петровны. Скажу только: чем ближе к концу, тем больнее становилось нам всем и уже не удавалось избежать горючих слёз, сдерживать свои чувства. Но, несмотря ни на что, мы успели переделать всё, чего желала добрая знахарка. Удивительным образом хватило и времени, и сил. В последний день я принял долгую исповедь Марии, длиною в целую жизнь, и подготовил, как только мог её к переходу.
   Последний вечер мы провели у костра, Мария, прижав к себе Агнешку, рассказывала одну из многочисленных историй, уже так привычно поглаживая волосы нашей огненной девочки. Все старались не думать о том, что сейчас произойдёт, между тем, час приближался, звёзды на небе набирали силу и яркость, и предчувствие смерти сковывало наши души ледяным холодом.
   Он пришёл из темноты белым Ангелом без крыльев. Капюшон скрывал верхнюю половину его лица, глаза были в тени этого покрывала. Старец ни на кого не смотрел, просто стоял у дверей дома и ждал.
   Мария встала со скамейки.
-  Не плачьте, дети! Мы ещё встретимся!.. - она ещё раз провела по голове и лицу Агнешки ладонью, словно запоминая родные черты. Затем благословила нас всех по очереди, каждого обняла и поцеловала.
   Когда я в последний раз прижал к себе Петровну, сердце моё надрывно завыло в груди, и ему вторила старая собака, сидящая на цепи возле будки.
-  Храни тебя Бог, Мария Петровна! Ничего не бойся, ты возвращаешься Домой. Там тебя обязательно встретят!.. - это всё, что смог сказать.
   Они скрылись за дверью, Старец поддерживал её за плечи. Она больше не оглянулась. Агнешка забилась, словно раненная птица в клетке, мы её с трудом сдержали, при этом никто из нас не произнёс и звука. Костёр догорал, не в силах больше пошевелиться, мы оба обнимали Агнешку, боясь, что она вырвется и побежит за ними.
-  Молитесь! - прозвучал мощный голос Старца из ниоткуда и с нас сошёл страх.
   Я снял с шеи розарий, и мы начали читать молитву за молитвой, взывая к Богу и Деве Марии о Милосердии... Закончив круг, остановились. Наступила гробовая тишина. Весь мир замер, не пели даже птицы, было слышно, как гулко бьются в груди наши сердца.
   Кто-нибудь видел как взлетают звёзды? Как будто падают, только не сверху вниз, а наоборот... Именно так вознеслась её душа, поднялась на наших глазах в небесную даль и исчезла. Мы все успели пожелать ей только одно: "Пусть Бог тебя хранит!"

   Марик подкинул дров, и до утра мы сидели у огня, не решаясь войти в опустевший дом. Лишь когда рассвело, вместе обнаружили тело, покоящимся на кровати с блаженной улыбкой на устах, запечатлевших прощальный поцелуй любимого.

   На похороны собралась вся деревня. Приехала родня, тот самый Борис, племянник Петровны, и ещё много близких и дальних знакомых. Каждый человек, встреченный нами, вспоминал о Марии с теплом и благодарностью.
   Труднее всех, конечно, было Агнешке. Она мужественно выносила скорбь, отказываясь получить облегчение, которое я мог бы ей дать.
-  Не надо, Эрик! Это плачет моя любовь, оставь её мне, - это чистые слёзы, они орошают душу... Теперь я знаю, что способна любить по-настоящему.
   Покидая это место, мы больше не оглядывались назад, оставляя в прошлом гостеприимный дом женщины, ставшей для нас всех матерью. Вновь осиротевшие, возвращались туда, где нас ждут.

Продолжение: http://www.proza.ru/2012/08/24/853