Новая жизнь. Часть 11. Глава 4

   Витражи на стенах древнего храма отражают солнечные лучи, преломляясь разноцветными бликами на полу. Статуя Девы Марии рядом с Архангелом Гавриилом, принёсшим благую весть, кажется, вот-вот поднимет на меня свои небесные глаза, кроткие, смиренные, полные светлой печали... Всё возвращается на круги своя. Здесь я уже бывал, даже не знаю в который раз вижу этот сон. В нём удивительно хорошо, ощущаю радость блудного сына, вернувшегося домой. На мне чёрная из плотного материала сутана и белоснежный римский воротничок, я понимаю в глубине души, что это только сон, в реальности всё давно изменилось. Может быть поэтому так приятно вновь окунуться в глубину и прохладу католического собора, ощутить себя неотъемлемой частью любимой Церкви, жизни во Христе.
   Тишину величественных готических сводов нарушает лишь шуршание крыльев. Огромные белые бабочки порхают над головой, возносятся к куполу и плавно спускаются. Такие пушистые и мягкие, покрытые нежнейшим пухом, необыкновенно приятным на ощупь. Они без страха садятся на мои ладони и плечи, я глажу их, словно ласкаю котят, обретших крылья. Некоторые опускаются прямо под ноги, и я, страшась, что их по неосторожности затопчут, поднимаю небесных обитателей и подбрасываю вверх, к небу, чтобы летели. В храме нет крыши, звёздное небо мелодией вечности звучит в беспрерывном движении, гулом далёких планет отзываясь в моей груди.
   Сверху уже глубокая ночь, а в окнах ещё сияют лучи уходящего солнца, но ничто не смущает меня, это же сон, и тут возможно всё. Зарево заката играет разноцветными бликами на лице древней статуи, оживляя её. О чём я просил мадонну? Почему так ждал, что она поднимет ко мне свои прекрасные, бездонные глаза? Архангел - строг, само воплощение Истины. От его лица веет холодом и небесной чистотой, оно беспристрастно и светло. Гавриил принёс благую весть, но точно с таким же выражением он может достать меч и покарать неверных. Его совершенные черты отражают правду, а у неё нет эмоций, она непреложна и вечна, как само мироздание. Закон и порядок, у которых нет исключений из правил. Я бы не осмелился заговорить с ним. Всё моё внимание обращено к Деве столь юной и кроткой, пресвятой и по-матерински близкой одновременно. Тепло, исходящее от неё, согревает. Она жива, лишь замерла на мгновение, получив благую весть. Только что Божественный посланник объявил, что Она родит Бога. Сердце Марии возликовало от необъёмной радости, но и наполнилось величайшей болью. Разве дадут Богу жить на Земле? Сможет ли она уберечь своё драгоценное Дитя, когда вокруг столько зла, греха и скорби? Кто поверит, что Он Сын Божий? Мария девственна и не замужем, их могут убить. И вот она поднимает свои лучезарные глаза, а в них сияют слёзы. Улыбка, озарившая небесный лик, печальна и светла. Богородица протягивает ко мне ладонь, и я со священным трепетом прикладываюсь к ней губами. Мария с материнской лаской и заботой прикасается к моему лицу. Её губы приоткрываются, чтобы что-то сказать, но прекрасный лик расплывается, исчезает.
   Очнулся с мокрыми глазами. Любимой рядом нет: посмотрев на часы, я понял, что она повела Эрику в детский сад и не стала тревожить мой крепкий сон. Моя добрая девочка - Ангел-Хранитель в неустанном желании заботиться обо мне. Я поднялся с кровати, руки ещё ощущали прикосновения крыл бабочек, а сердце полнилось Девой. В вазе букет красных маков, позабытый Агнешкой, а на журнальном столике белые лилии, цветы Марии. Я нагнулся и вдохнул полной грудью их горьковато-сладкий аромат, который всегда вызывает во мне двойственное чувство: любви и разлуки, так часто пахнут похоронные венки. Жизнь и смерть всегда идут рука об руку. Реальность не вечна. Она хрупка и мимолётна, как сон про белых бабочек. Бывают минуты, когда нам кажется, что наше существование никогда не закончится, но это самообман. Мы, священники, лучше других знаем, как часто мгновенно прекращается жизнь и наступает вечность. Сколько отпевал я молодых и даже совсем малых... Не проходило порою и дня без похорон. Каждый раз, пропуская боль и страдания людские через своё сердце, начинаешь к этому привыкать, вглядываться всё дальше и глубже, по-философски воспринимать рождение и уход. Душа выходит на первый план, самый значимый и важный, ибо всё остальное бренно, лишь суета и тлен.

-  Ты уже проснулся, любимый! Доброе утро!
   Я так задумался, что не услышал, как вошла Наташа.
-  Утро доброе, родная! - я обнял её и наши губы соединились. Как хотелось бы сберечь эти чувства до самого конца, не растеряв...
-  Ты какой-то задумчивый сегодня, - Наташа подняла свои удивительные синие глаза, так явственно напомнившие моё недавнее виденье.
-  Сон приснился необыкновенный, хочешь расскажу?

Продолжение: http://www.proza.ru/2012/09/18/779