Холмогорка

        Погода стояла хорошая. Золотая осень, последние тёплые деньки. Мы открыли дверь магазина настежь, чтобы подышать свежим воздухом. На газоне сидела огромная чёрно-белая псина, она улыбалась нам и приветливо помахивала толстым, как полено хвостом.  Такие истории повторялись каждую осень, дачный сезон заканчивался, и к нашему магазину приходили новые собаки.  Эта  чем-то напоминала корову холмогорской породы. Мы с подругой так и прозвали её - Холмогорка.
        Собака оказалась очень ласковой и доброй. Она исправно ходила на работу, дежурила у магазина, отгоняя проезжающие мимо машины. Почему-то они ей не нравились… Холмогорка бросалась на машины с громким рычанием, пытаясь укусить их за колеса. Прогнав очередную свою жертву, наша новая охранница возвращалась, как победитель, с гордо поднятой головой.
        Работала Холмогорка не только у нас. Выяснилось, что её прекрасно знают и в других магазинах.  В молочном Холмогорку прозвали Колбасой за сходство её хвоста с батоном докторской.
        Зимой Холмогоркины бока заметно округлились. Она вела себя по-прежнему бесшабашно, бегала за машинами, самоотверженно кидаясь под колёса. Видимо,  Холмогорка ещё никогда не была матерью и даже не подозревала, насколько серьезно её нынешнее положение. Мы волновались, потому что не знали, есть ли у неё дом и хоть какие-нибудь хозяева.

        Замотанная в грязный шерстяной платок, в магазин заглянула местная сумасшедшая Лёля, она взволнованно спросила:
        - Эллу не видели?
        - Не видели - ответила я, не понимая, о ком собственно речь.
        Поговаривали, что раньше Лёля работала медсестрой, была хороша собой и умна. Никто не знал причину её сумасшествия. Сначала мы ссорились с Лёлей из-за её тележки, сделанной из детской коляски и доверху заваленной дурно пахнущим мусором.  Лёля каждый раз затаскивала тележку в наш маленький магазинчик, оставлять своё добро за дверью она категорически отказывалась.  Обычно Лёля была перепачкана углём с головы до ног, как кочегар, люди старались держаться от неё подальше.  Стоя в очереди, Лёля могла, ни с того ни с сего, громко запеть песню. Голос у неё был великолепный, но наши покупатели крутили пальцем у виска, далеко не все были готовы к концерту в магазине.  Покупала Лёля всегда одно и то же - куриные лапы. Как-то мы увидели, что она кормит ими бездомных собак. С тех пор мы перестали ссориться с Лёлей, частенько давали ей лапы в долг, прекрасно зная, что долги Лёля не возвращает.
        - Пропала собака… - горестно вздохнула Лёля.
        - Которая? – переспросила я, потому что бродячих собак вокруг было много.
        - Как, которая? Элла! – возмущенно ответила Лёля, злобно сверкнув глазами.
        - У нас тоже Холмогорка пропала… - пожаловалась я.
        - Холмогорка это какая? – Лёля немного смягчилась, получалось, что мы вроде как  друзья по несчастью.
        - Большая, белая с чёрным.
        - Какая же это Холмогорка, если это Элла? - опять возмутилась Лёля.
        - Элла, так Элла, главное, чтобы нашлась, - что тут ещё скажешь, не спорить же из за имени.
        Холмогорка, она же Элла, она же Колбаса, нашлась спустя пару недель. Она прибежала к магазину и залаяла, хотя раньше никогда так не делала. Выглянув в окно, мы увидели нашу пропажу, которая нервно топталась у дверей.  Холмогорка заметно постройнела. Молодая мамаша мигом слопала кулёк куриных голов и ждала добавки. Я вынесла ещё, Холмогорка набрала полную пасть и убежала. Она стала прибегать каждый день, быстро ела и всегда  уносила часть еды с собой, прозапас.
        В начале марта Холмогорка пришла на работу с детьми. Было ещё очень холодно, щенки скулили и жались к матери. Они, все как один, были похожи на Холмогорку - крупные, с толстыми лапами и такого же цвета.  Уводить свою гвардию обратно собака не собиралась, к вечеру мы переполошились не на шутку, потому что весна была только на календаре.
        Наш магазинчик соседствовал с универмагом, во дворе которого работали местные бомжи. Основной заботой бомжей была упаковка использованных коробок в большие тюки. Договорились мы быстро, ребята согласились устроить из коробок дом для щенков и их мамаши. 
        Дом не внушал доверия, но Холмогорка без раздумий согласилась на новое жилище, щенки пристроились рядом. Каждое утро на работе теперь начиналось для нас с приготовления еды  Холмогоркиным детям. Мы кормили их геркулесовой кашей с куриными потрохами.
        Однажды вечером, перед самым закрытием магазина, я услышала пронзительный визг со стороны служебного входа. Бросив покупателей, я побежала на улицу. В огромной луже тонул Холмогоркин щенок. Насквозь промочив ноги, я достала бедолагу из ледяной воды и притащила в магазин на просушку. Подруга моя не возражала, потому что любила всех зверей без разбору ничуть не меньше меня. Возражала Мурка, но её мнения никто не спрашивал. Недовольно фыркнув, обиженная кошка  ушла гулять. Щенок дрожал и все время скулил. Мы решили оставить его на ночь в магазине и уложили в большую коробку, рядом с обогревателем. Перед уходом я пошла навестить Холмогорку, проверить как у неё дела. Холмогорки не было. Щенки лежали в домике, но не шевелились, все они умерли.
        На следующий день я пришла на работу раньше обычного.  Тревога за щенка и за Мусю, которая осталась ночевать на улице, гнала меня из дома. Подойдя к служебному входу, я увидела Холмогорку. Собака сидела рядом с картонным домиком опустив голову - она уже поняла, что случилась беда. Я торопливо открывала дверь. Мне казалось, что, если я вынесу Холмогорке живого щенка, её горе будет уже не таким страшным. В магазине было подозрительно тихо. Мертвый щенок лежал в большой коробке рядом с обогревателем.
        Бомжи похоронили щенков. На всякий случай они разобрали и сожгли картонный домик, решив, что Холмогоркины дети умерли от чумки. Бомжи оказались очень добрыми и от всей души жалели несчастную собаку. Мы тоже пытались успокоить её, но Холмогорка оставалась грустной, она больше не улыбалась и не виляла хвостом.
        Прошло несколько дней. Покупателей не было, облокотившись на прилавок, мы смотрели в окно. Холмогорка с печальным видом сидела около магазина, проезжающие мимо машины её больше не интересовали.  Лёля с трудом тащила тележку через лужи, по мокрому снегу. Увидев Холмогорку, она оставила самую дорогую свою вещь посередине тротуара и пошла к собаке.  Встав на колени, Лёля взяла в перепачканные углём руки Холмогоркину голову и стала целовать её глаза…  Обняв собаку, Лёля еще долго стояла на коленях, она шептала в мохнатое  ухо слова утешения.
        Прохожие перепрыгивали лужи, стараясь не замочить ноги, они ничего не знали о Холмогоркином горе, у каждого свои заботы.  Мы тоже ничего не знали о проходящих мимо людях. Так устроена жизнь.