Хм

Выйдя из лифта, я уловил знакомый аромат и остановился. Сердце тут же непроизвольно заколотилось. Втянув носом воздух, я убедился в правильности своего предположения. "Бывает", - подумал я и улыбнулся. Не такой уж и редкий парфюм, если задуматься, хотя он ассоциировался у меня только с Катей.
    Подойдя к двери, я достал связку ключей и замер. Аромат её цветочных духов стал и ярче и одновременно путаннее, ибо мешался с другим, тоже до боли знакомым. Напряжённый, я открыл дверь и замер. Стараясь сохранять самообладание, разулся и прошёл на кухню.
    - Ну, здравствуй, - с ироничной улыбкой произнесла Маринка, моя жена.
    Катя, моя любовница, сидела напротив неё за кухонным столом. Она тоже улыбнулась мне, причём ласково так, словно такая вот встреча было в порядке вещей.
    Они пили белое вино.
    Они, мать его, вместе пили вино!
    - Как отработал? - спросила Катя, доставая из пачки тонкую сигарету.
    Маринка заботливо подвинула к ней пепельницу. Именно заботливо, так оно и выглядело. Катя кивком поблагодарила её и, взяв зажигалку, закурила.
    Разница в их возрасте составляла всего три года, Катя была младше. Но всё же контраст бросался в глаза: жена, шатенка с короткой стрижкой - каре со стойкой - кареглазая, в лёгком зелёном платье и хм... любовница - длинноволосая, светлорусая, синеглазая, в джинсовом костюме. По понятным причинам я никогда не видел их вместе. Они, собственно, и знакомы-то не были.
    Ещё в детстве я чётко уяснил одну вещь - лучше контрнападения защиты нет, и, раз уж они решили поиграть со мной в эту игру, я не стану изображать из себя застигнутого врасплох лузера.
    - Порядок, - ответил я, стараясь придерживаться. Несмотря на то, что я постарался придать голосу небрежный оттенок, он прозвучал предательски хрипло.
    - Мы тут с Катериной как раз тебя обсуждали, - сказала Маринка, доставая из серванта мой бокал, именной, гравированный. Она явно чувствовала себя в своей тарелке. Как и Катя, судя по играющей на её губах полуулыбке.
    В отличие от меня.
    - Да? - спросил я. Ничего умнее спросить не получилось.
    - Угу. Что ты, наверное, вымотался за день, захочешь отдохнуть, футбол посмотреть.
    - Сегодня нет футбола.
    - Есть. В телепрограмме, по крайней мере.
    Маринка вылила остатки вина в мой бокал и протянула мне.
    - Угощайся.
    Взяв бокал, я подумал о том, что они явно что-то затеяли. Чувствовал себя рыбкой, которую прикармливают две рыбачки. По нескольким причинам, было бы глупо изображать, что Катю я не знаю. К тому же, считай супруга иначе, она принялась бы нас знакомить. Нет, в этом отношении всё прозрачно. Решив взять инициативу на себя, я спросил:
    - А вы... гм... вы... вообще откуда друг друга знаете?
    Маринка встала, и, глядя в окно, где в свете фонарей мелькали автомобили, ответила:
    - Познакомились по телефону три дня назад.
    Я посмотрел на Катю.
    Сделав глубокую затяжку, она сказала:
    - Марина мне позвонила, мы немного пообщались и решили встретиться.
    Я лихорадочно соображал, где же дал маху.
    Стоя ко мне спиной, Маринка произнесла:
    - Ты присаживайся, а то стоишь, как не родной.
    - Ага, сейчас только руки вымою, - сказал я, чувствуя себя идиотом. Нужно было взять паузу. Понять, как следует себя вести.
    В ванной я уставился на себя в зеркало и, включив воду, схватился за голову. Медленно выдохнув, ополоснул шею и похлопал себя мокрыми ладонями по щекам.
    - Не задерживайся там, мы тебя ждём! - крикнула Катя. Я мысленно выругался. Это "мы" почему-то коробило меня больше всего. Оно словно тыкало меня, как щенка, что помочился на диван, носом в его ма-а-аленькую проблему. "А в чём, собственно, проблема?" - подумал я. - "Скандалов никто не закатывает, посуду не бьёт". Наскоро вытерев руки, я бодро прошёл на кухню и улыбнулся дамам. Катя вворачивала в пепельницу сигарету, а Маринка достала из бара новую бутылку. "Молоко любимой женщины". Как символично.
    - Смотри, Катюш, какой довольный. Прям весь из себя молодЕц. Не иначе, как на работе всё отлично. Ты ведь сегодня не задерживаешься, правда, милый?
    Улыбка медленно сползала с моего лица, таяла в состоянии новой растерянности.
    - Ага. Ему вообще идёт улыбаться. Сразу обаяшка такой.
    Вспомнилась фраза из кинофильма - "Высокие, высокие отношения". Я взял бокал и отхлебнул сразу половину. Плевать, что это выдавало моё волнение. Была бы водка, я бы и её так отпил.
    - Да ладно, расслабься, - сказала Маринка. - Всё в порядке. Относительно, конечно, ибо решать как дальше быть, нам всё-таки надо. Одно могу сказать - со вкусом у тебя полный порядок.
    Прозвучало двусмысленно, и она явно это поняла, потому что, договорив, мягко рассмеялась.
    - Присядь, в ногах правды нет, - добавила она.
    Присев, я понял, что лучше бы остался стоять, так как согласно ощущениям - я проглотил лом.
    В моей семье всегда был мягкий патриархат. И супруга и дети, что ныне отдыхали у любимой бабушки, моё слово не то, чтобы никогда не оспаривали, но решения по глобальным проблемам всегда принимал я. Жену это более чем устраивало. В данной же ситуации я чувствовал себя мерзкой смесью подкаблучника и провинившегося сотрудника на ковре у строгого босса.
    - Гм, - сказал я.
    - Ага, - ответила Маринка.
    - Действительно, - согласилась Катя.
    Был бы скандал - было бы проще, право слово. Ну, как-то всё же по книгам и фильмам в памяти сохранились определённые модели поведения в таких ситуациях. Тут же - я бесповоротно потерялся. Настолько, что не нашёл ничего лучше, чем выпить ещё вина, в надежде на то что алкоголь даст мне возможность немного расслабиться.
    Украдкой я взглянул на наручные часы. Половина девятого, а за окном уже совсем стемнело.
    Я встал и прошёл к раковине. Повернулся спиной, опёрся на неё и скрестил руки на груди.
    - Ладно. Хватит ломать комедию, - сказал я. - Я так понял, вы подружились.
    Ответа не последовало, впрочем, и без него это было очевидно. Катя лишь улыбнулась и достала новую сигарету, Маринка смаковала вино. Они обе смотрели на меня, красивые, женственные, такие непохожие и такие притягательные.
    - Выбирай, - неожиданно резко произнесла Катя.
    Маринка кивнула в подверждение её слов.
    "Твою мать".
    - Вы совсем что ли?
    - Мы?! - дуэтом, в унисон, спросили они.
    - Ты когда говорил, что меня любишь - врал? - после неловкой паузы поинтересовалась Катя. И вся напряглась, будто ждала сейчас какой гадости.
    - Нет.
    - Может ты меня разлюбил? - спросила Маринка.
    - Нет.
    Вот тут модель поведения прослеживалась чётко. Самое время для фразочки: "А по-моему, ты любишь только себя".
    Но её не последовало.
    - То есть ты любишь нас обеих, так? - спросила Катя.
    - Да, - прохрипел я. - И я бы давно выбрал, будь иначе.
    - Катюш, винца?
    Катя кивнула, и Маринка наполнила её бокал, затем свой. Снова синхронно они пригубили вино.
    - Так что там насчёт футбола?
    - Да какой, нахрен, футбол?! - взорвался я. - Ситуация идиотская! Я себя чувствую так, словно нагадил вам в...
    - А ты не спросишь как МЫ себя чувствуем? - тихо поинтересовалась Катя.
    Опять это "мы"! Словно водички ледяной за шиворот плеснули.
    - Думаю, хреново.
    - Ошибаешься, - ответила за обеих Маринка.
    Катя кивнула и выпустила струйку дыма. Затем сказала:
    - По поводу футбола, кстати, Марина не просто так сказала. Просто у нас в планах совместный поход в ночной клуб и мы бы очень хотели, чтобы твой вечер тоже был приятным.
    "Чё-ё? Какой, к свиням собачьим, ночной клуб?!"
    - Вы издеваетесь? - спросил я.
    - Нет, - ответила Маринка. - Сейчас такси поймаем и поедем развлекаться. Или мы не имеем на это права, милый? - вкрадчиво добавила она, слегка сощурив глаза. В кинофильмах после вопросов, заданных таким тоном, обычно бьют.
    "Дурдом..."
    - Гм... Имеете конечно, просто...
    - Просто что? - спросила Катя. - Хотел бы с нами?
    - Нет, я просто... То есть...
    - Извини. У нас сегодня девичник, - сказала Маринка, вставая.
    Катя последовала её примеру, и они обе прошли в коридор, оставив меня на кухне с бокалом в руке.
    Пытаясь привести мысли в порядок, я выждал несколько секунд, затем допил вино и, поставив бокал на стол, прошёл следом за ними. Маринка застёгивала сапоги. Катя протянула мне куртку со словами:
    - Поухаживаешь?
    Я машинально кивнул и помог ей одеться. Затем сказал:
    - Девчонки... Ну, так же нельзя... В смысле... я имею ввиду, что...
    - Можно, котик, можно, - сказала Катя и поцеловала меня в щёку.
    - Мы вернёмся поздно, милый, - сказала Маринка и поцеловала меня в другую щёку. - Катя сегодня у нас переночует. Точнее поспит, потому что раньше утра мы вряд ли приедем. Так что, ты смотри футбол и ложись спать. Будь умничкой, ага?
    - Маринк...
    - Что, солнышко?
    - Я ведь тут с ума сойду.
    - Ничего, не сойдёшь, - сказала Маринка, открывая дверь. - Пойдём, Катюша, нас ждёт галантные мужчины, алкоголь и веселье.
    Весьма довольные собой, они снова улыбнулись мне, ошарашенному, и вышли, закрыв за собой дверь.
    Я вернулся на кухню и уставился в окно.
    Немного погодя, они вышли из подъезда, поймали машину и уехали.
    Как только автомобиль скрылся из виду, меня накрыло волной болезненной, отчаянной ревности. Я всячески сопротивлялся разыгравшейся фантазии, которая в красках живописала мне их ночные похождения. Характер Кати был страстный, она всем чем занималась – занималась так, словно это был классный секс. Собственно, я влюбился в неё тогда, когда пронаблюдал, как она играет на фортепиано. Невероятно артистично, эмоционально и чувственно. А Маринка – Маринка была той, которая в прошлом месяце в пятидесятый раз сиганула с парашютом. Представить себе, что они просто тихо-мирно посидят в каком-нибудь кабаке – просто не получалось.
    Достав из бара бутылку виски, я наполнил тумблер и опрокинул обжигающую жидкость в пересохшую глотку. Затем набрал телефонный номер супруги. Совершенно не удивился тому, что "абонент временно недоступен, пожалуйста, перезвоните позже", и всё-таки продублировал звонок Кате. Тоже самое.
    Жуткая была ночь. Какой там футбол...
    В пятом часу утра, когда я, стоя у окна, пьяный и злой доливал остатки виски в тумблер, дзынькнул мобильный телефон, сообщая об смске.
   
    "Домой я не вернусь до тех пор, пока ты не определишься. Понимаю, что это сложно, но всё-таки искренне желаю тебе сделать это поскорее. И чисто по-женски тебе совет: останься с той, которую сильнее ревновал".
   
    Смешно. Я одинаково ревновал их обеих.