Храни то сердце для меня

Бог сотворил  Адама  как Голема  из праха и вдохнул в него душу.
Подобно этому ученые раввины создавали глиняных кукол и оставляли на лбу  теургические заклинания, что служило им "аналогом души".
Кстати, во все времена то же самое пытались делать и другие земные демиурги.
 
Почему это сумрачное существо  талмудических легенд внушает такую тревогу и такую тоску? И кроме того, многие трансформации оканчиваются  катастрофой, фатальной не только для самого Голема, но, что гораздо хуже, для его создателя...
 
Сема  обладал феноменальной памятью и страстью к научным знаниям, лишившими его нормального голопупого детства.
Родившийся в Вильнюсе, он был отдан отцом в ешиву,  раву местной общины в самом раннем возрасте, когда так влечет  исследовать  реальный мир. Вместо этого он успешно прошел курс обучения   и  усвоил  строение духовного мира.
 
Судьбоносные  ветры сняли семью с насиженного места и  опустили в небольшой белорусский городок, где советская власть навела полный порядок,  искоренив всякое проявление жизни,  и перекинулась на  другую борьбу,  уже не понятно с чем и с кем.  В суматохе побед воинствующие безбожники  просмотрели  существование  маленькой общины еврейских старцев. Что лишний раз подтверждало покровительство высшей силы.  Передача тайных знаний продолжалась.
 
В открытой всем жизни, Сема слыл чем-то вроде  ходячей энциклопедии. Он всегда читал, так много  читал,  не перечислишь. Знания превозносил выше всего,  втайне упивался каждым вновь обретенным, торжествовал, найдя  очередное сокровище,  и прятал  в свое хранилище - замечательную все принимающую память.  При этом хитровато отмечал, что вот ученые корпят, трудятся, а он,  Сема,  готовенькое, как паук, - цап-царап  и в копилку. Бывало, он делился с другими.  Только редко попадались жаждущие.
Все, похоже,  прекрасно без них обходились.  Сема же вполне доволен был самим процессом.
 
Все мы  творим в мечтах, кое- что проявляется. Да кто же придает этому значение.  Человек так устроен: если видит вокруг самую малость, так она только и существует.  Но Сема - другое дело, он был избран для особой миссии никак не сравнимой с обыкновенными опытами человека по привлечению маленьких плотских наслаждений…
 
Старый еврейский папа, хранитель мистической  практики  сотворения Голема,  ею  не воспользовался. Времена были неподходящие.
Но прежде чем уйти из жизни,  он со старцами должен был передать знание преемнику.
Ибо не было в истории, чтобы знание терялось.  Выбор старцев пал на Сему.
 
Существовавшие  ранее Големы огромные и устрашающие, обладали чудовищной силой, появлялись неожиданно, защищали еврейский народ от погромов.  Но, бывало, нападали  на хозяина. Тогда их настигало разрушение. Люди мистического знания соревновались с Творцом,  утверждая - тоже не лыком шиты.
На этот раз  старцы  получили  из древней книги  опыт  весьма необычного свойства:  создание Голема - женщины. 
 
Папа умер,  Сема получил сигнал к сотворению.
Пришло время  - процесс создания закончился - Сема невидимой краской оттиснул  на лбу куколки заклинание " эмет",  что значит “жизнь”.  С этой минуты она стала Големом,  по первоначальному замыслу слугой  Семы.  Первое  проявление было неожиданным.  Стоило ей  посмотреть на Сему, точнее  в его  сторону, как на плече  полыхнул ожог. Они ведут себя непредсказуемо...  В этот момент Сема  впервые увидел свое творение  во всей красе: девушка вышла в меру молодая и подходящая.  Она была как чистый лист бумаги. Жизнь не успела оставить на ней ни одной закорючки.
 
Клара, так назвали сотворенную куклу, появилась незаметно и вначале существовала  как тело без души и без чувств,  в качестве  референта  в НИИ систем.  Каких систем, она не знала.   Впрочем,  не знал этого  и  Сема.   Точнее не хотел знать в отместку за унизительное вознаграждение.
 
Сема с  помощницей Кларой,  еще не проявившей своих особенных качеств, перекладывали и носили по этажам бумаги.  Приблизительно так выглядела работа. К  слову сказать, во всякие времена подобные работники востребованы.
 
Занятие  не пыльное. Деньги идут. Амбиции служат дополнением. У Семы амбиций не было.  Но не  надо переживать раньше времени.  Он  не был таким уж папенькиным сынком.  Умело использовал свои возможности для дополнительного заработка: строчил  диссертации, рефераты, отчеты о наблюдении за НЛО, праздничные речи, воспоминания покойников.
 
Клара, конечно не классический Голем из глины, оживленный как полагается дыханием создавшего. Таких уже не делают.  Прежние не имели души и не могли говорить, только выполняли волю сотворившего хозяина, и  лишь  его одного слушались. Клара получилась неподражаемой. А уж как  легко и ладно щебетала!
 
Сема не зря трудился.  Они поженились. На тихую свадьбу пожаловали только пятеро старцев в соответствующих одеяниях и кипах - торжественные и немногословные.  Поцокав  языками, оглядев девушку и вложив ей в рот съедобную облатку, запирающую внутренний огонь, они остались довольны и, раскачиваясь, спели гимн на неизвестном языке.
Сема достал коралловое сердечко на ленточке, оставленное папой  для этого случая, и украсил им шею подруги, сопроводив стихами Оскара Винера, написавшего их для своего друга  Густава Мейринка.
Волнуясь от сознания выполненной работы и вспоминания Папы, всегда остававшегося для него Творцом,  он произнес:
         
          Храни то сердце для меня;
          Моя душа его любила,
          Ни в чем себе не изменя,
          Семь грустных лет ему служила.
   
Клара  оказалась  кладезем всего хорошего. Незаметно  наводила  порядок в хламовнике, где книги и журналы заняли все пространство и уже лезли на диван, выживая  Сему.
Не ущемляя интересов мужа,   она   расчистила   от пыльных газет местечко на кухне и кудесничала,  выпекая рыбные пироги,  румяные шаньги с творогом, беляши и пампушки с черемухой. А еще несравненный форшмак! И носила вкуснятину Семе с компьютером   прямо на диван. И это не все!
Защитила  рыбку в аквариуме от неправильного обращения  Семы. Он  жалел гуппи  и кормил их курицей,- они сдохли. Кроме единственной,  продержавшейся без пищи месяц, как известные герои эпохи ошибочного коммунизма. Клара стирала и гладила Семе рубашки. Не донимала  просьбами. Восхищалась знаниями, которыми он  охотно с ней делился.
 
То есть он бы делился бесконечно, но Клара  строго ограничила эту передачу, объяснив важность хозяйственных дел. Но главное, Клара чем дальше, тем больше любила Сему просто за то, что он есть ...  Да! За все вместе - с детским тоненьким смехом, с похрюкиванием и посапыванием, когда ему что- то нравится... за  разносторонние знания - аппетит приходит во время еды! И это правильно: она его Создание. Получалось и вовсе распрекрасно: стал ей Сема не по-хорошу мил, а по милу хорош. Совершенно, то есть  по-человечески.
 
Смеялась она над тем, что было смешно Семе. Фильмы  смотрела, какие любил муж. И несколько раз пыталась понять, что происходит во время футбола. Понять не получилось, от ненужных усилий раскалывалась голова.  Наутро Семе  приходилось самому заваривать чай... Было решено занести футбол в черный список. Тотчас жизнь с ее красками  вернулась.
 
Вечерами, перед отходом ко сну, они  исполняли гимн семьи:
        Все стало вокруг голубым и зеленым.
        В ручьях забурлила, запела вода.
        Вся жизнь потекла по весенним законам.
        Теперь от любви не уйти никуда.
         Не уйти никуда...
Пели и мечтали как вскорости заведут собаку.
 
Но долго хорошо не бывает. Будьте спокойны, бяка не замедлила объявиться. Никогда не болевший  Сема  обнаружил  у себя на голове   красные пятна. Врачи посоветовали поехать в жаркую страну и подержать их на солнце. Была зима, солнце гостило в других пределах,  в  Таиланде, например. Туда они и направились.
 
В самолете  супруги сидели через проход. Заботливый Сема  вручил подруге  красочный путеводитель по Таиланду, но Клару гул мотора и хныканье маленького ребенка неумолимо погружали в сон.  Просмотрев  пару страниц, она решительно затолкала глянцевое издание в карман.  Полезные вещи, составляющие пеструю карту Таиланда,  все равно так не похожи на саму местность, что вот- вот откроется.
Она дремала и временами видела, как Сема  то улыбался, то хмурился, то что-то бормотал. Дамочка, сидевшая рядом с ним,  рассматривала  буклет.
 
Сема   краем глаза, даже больше чем краем,  следил  за  движением необыкновенно длинных разрисованных ногтей  женщины. И вот настал момент, когда соседка, увидев автомобиль под цвет своей помады, хищно заскребла коготком.  Как будто хотела его сейчас же и выцарапать из печатного издания. Сигнал проснувшегося интереса  пробил Сему, как оставленная рюмка водки беспробудного пьяницу утром после большого бодуна.
 
 
- Вам нравится? Не отрываясь от экрана,  плотоядно спросил Сема, уже снабженный дозой адреналина. Ничего так не возбуждало его обремененный  знаниями ум как возможность поделиться... Благосклонная улыбка и насильственно вытащенный интерес жертвы еще больше раззадорил охотника. В быстром темпе, напористо, он выкладывал все, что хранила его голова об этой машине и о других, сотворенных с незапамятных времен.
 
Машинам Леонардо да Винчи он уделил особое внимание. Клара спокойно уснула как мамаша, подарившая дитю ноутбук.
А в это время  Сема  только добрался до современных колесных средств. Ах, как он их величал!  Будто представлял  королевской особе послов сопредельных стран:
-Газовые,
-Паровые
-Дизельные
-Водородные
-Бензиновые
-Электромобили и т, д , и т. д. И не давая передышки внимающей ни на секунду, он мысленно, горделиво оглядывая безбрежное море колесных средств,  принялся наводить в нем порядок, подразделяя на виды. Взволнованное дыхание сопровождало каждое название:легковые, вседорожники, гоночные, спортивные, багги, пикапы, фуры.

А далее следовала история создания каждого, их особенности и отличия. Их статус. Продвижение на рынке.

Клара   досматривала любимый сон - свое пребывание во сне, когда ее материнская связь с Семой уловила  сигналы бедствия. Без узды вырывавшиеся взмыленные слова блондинки   разлетались куда попало:

- Хрипендюк хренов, кто тебя просил топить меня в этой помойке!
Тебе сказано - заткни трубу, ботаник недоделанный, кроссовка дырявая. Ты думаешь, если я блондинка, то все хаваю? Уйди с глаз, от тебя крысами пахнет! Кот ученый!
 
Уже открытым Клариным   глазам предстала картина сражения. Дама хлопала  Сёму по голове свернутой газетой как мухобойкой, а бедный муж, связанный   своим габаритным телом сверхпрочно втиснутым  в креслице, а также ремнем безопасности, о котором он вообще забыл, был полностью деморализован и лишь прикрывал лицо  своим товарищем, верным компьютером.

Клара  все поняла и немедленно кинулась на помощь. Без единого слова освободила Сему  от злой блондинки. Первым делом выхватила газету и несколько раз воткнула ее в прическу недруга, а потом расстегнула ремень, взяла компьютер, подставила плечо. Сема  встал и вышел в проход.
 
- Дама, вы плохо себя ведете в самолете, сказала Клара.   Вы наверно полны невежества? Сядьте на мое место рядом с этим вопящим младенцем, здесь вы сохраните и прическу, и свою дремучесть. Не то вам будет нехорошо. Я умею предвидеть события.

С этими словами Клара   быстро усадила фурию на свое место и дала ей расческу, а сама устроилась на ее, предварительно бережно упаковав в кресло  Сему  и сунув ему в рот жвачку. 
Остаток полета прошел спокойно. Клара  думала, из какого раннего  или самого раннего детства несет 'эта женщина ненависть,  вызвавшую сегодня побоище. И с умилением о муже - как добр и хорош  ее Сема. Любовь расцветила щеки, потребовала дополнительных действий. Клара   поцеловала Сему материнским поцелуем, пригладила вздыбившиеся волосы и расположила удобно компьютер у него на коленях.
 
Таиланд особо описывать нечего, все там по два раза побывали. А  кто ни разу, то за него
кто-нибудь был. Впечатления общие: еда, вода, массаж, тела. А кто еще что- то особенное откопает, о них в другой раз.
 
Отель "Хилтон" он везде на земле Хилтон,  тоже незачем слова тратить.
При отеле бассейн, как водится.    К нему прилегал небольшой аппендикс - маленький бассейнчик, лягушатник попросту. Он и стал пристанью Семы и Клары на ближайшие дни.
Сема   с утра  забирался  в воду, располагал компьютер на коленях, и полноценный отдых спускался с небес и обволакивал его   вместе с красными пятнами. Кстати, они стали, как обещали врачи, уменьшаться.  Клара  была тут же, подправляла зонт в соответствии с ходом светила и в полудреме плескалась в тепленькой водичке. Но вот однажды... Какое несчетное количество раз это " однажды" портило людям жизнь.
 
Только Клара на одну минуту отошла от Семы  за ледяной водой, на бассейн опустилась туча пьяных соотечественников, и первая же волна утопила компьютер и чуть не погубила ее Сему.
Вернувшись, она увидела, как устыдившаяся компания вытряхивает из Семы  воду, держа его вниз головой.  Компьютер лежал на дне.  Как только Сема  смог говорить, все услышали, какое ужасающее число  утопленников покинуло этот мир от Р. Х. , но среди этого количества не известно ни одного случая, когда бы в лягушатнике утонул компьютер.
 
Он бы мог бесконечно развивать тему, но нетерпение добраться до книги рекордов Гиннеса и застолбить небывалый факт избавило веселую компанию, как от ненужных сведений, так и от ответственности. Семе  не терпелось побыстрее купить новый компьютер.
 Как только супруги оказались в номере, Клара разрыдалась. Это случилось впервые за их недолгую жизнь.  Сема не знал, что ему делать. Сведений на эту щекотливую тему его память  не содержала, животный инстинкт заставил  прижать Клару  к себе, как бы защищая от кого- то ... Он целовал ее залитое слезами лицо и милый лоб, впервые сложившийся в линеечки морщинок...

Кларе предстала  эволюционная цепь превращений, на конце которой, стоял ее Сема. И вся грандиозность бытия: неживая природа с ее Гималаями - Андами, весь песок и кораллы, да что там! Сама земля - с растениями и животными - тоже были содержанием Сёмы, венца творения. Об этом он ей рассказывал перед отъездом.  И вот это сверхценное создание у нее мог отобрать нелепый случай. Она  была  безутешна.

- Если тебе жалко компьютер и денег на новый, не переживай - мне должны заплатить много  за статью о  конце света.
- Какой компьютер, я плачу о тебе, Лохнесское Чудовище!  Ты жив - это главное. Она обняла своего Сему и гладила его и смеялась сквозь слезы: Что бы я без тебя делала?  Я даже не знаю, когда и где оно, это Чудовище жило, и сколько в нем метров и веса!
 
Сема  задохнулся от чего-то, неизвестного:
- Мы купим компьютеры, самые навороченные, мне и тебе, и  будем вместе путешествовать по Паутине!
Он смотрел на подругу и не верил своему счастью, она превзошла самые смелые ожидания.
Он возликовал в душе: Голем любит его! И плачет настоящими слезами. Провал тишины был грозен как конец света.

И в этот момент Сема  увидел: тело  Клары   начало покрываться трещинами, как это бывает с настоящими глиняными изделиями, а потом непостижимым образом исчезло. В момент ее не стало. Ну как если бы ее, как каплю воды,  поглотил жар нестерпимого солнца.  Проступившее на лбу слово, потеряв в поцелуях букву « алеф» превратилось в  «мет», что значит  «смерть»!

Последним растворилось алое  коралловое сердечко, на котором светилось  слово " amore".
Сема  потерянно огляделся, его разум не соглашался c исчезновением подруги. Внутри сделалось пусто и холодно.
Исчезнувшая плачущая Клара стояла перед глазами. Печальные строки рвались прямо из сердца:
 
                Так где сердечко из коралла?
                На ленте шелковой оно
                В лучах рассвета заиграло...
                И на заре сгорело алой.
 
Сема отдался во власть своей памяти: она выдавала сведения обо всех существовавших Големах и способах их исчезновения.

Перекрывая информационный поток, звучала их любимая песня:
            Все стало вокруг голубым и зеленым...
Слова - мотыльки, произнесенные Кларой, порхали вокруг...
Сема понял, что не хочет возвращаться в мир, где нет Клары...
 
В невыносимом страдании спасением сверкнуло озарение:
- Весь этот мир вместе со мной  - Големы, значит... - Его рассуждения прервал глухой голос:
- "Ну вот мы и встретились"!
И в следующую секунду   он, сжавшись в комок, в ужасе смотрел на Городничего, метавшего словесные громы и молнии:
"Александр Македонский герой, но зачем же стулья ломать".
 
Но это  уже началась  другая история.