Свет далекой звезды Анастасия Вяльцева

СВЕТ ДАЛЕКОЙ  ЗВЕЗДЫ:
                АНАСТАСИЯ  ВЯЛЬЦЕВА (1871-1913)


 
Ее называли «Наша Несравненная». Сейчас даже трудно себе представить, как велика была в царской России слава этой замечательной женщины… Ее голос сводил с ума и заставлял трепетать от счастья всех, кто находился в зале.
Родилась Анастасия Дмитриевна Вяльцева  1 марта  1871 года в слободе Алтухово Трубчевского уезда Орловской  губернии, в бедной крестьянской семье. Кроме нее в семье были еще два брата Яков и Ананий . Позднее семья перебралась в Киев. Именно там Насте суждено было делать первые шаги на сцене.  Вяльцева  вспоминала, что у матери не было даже денег на железнодорожный билет, и до Киева семья добиралась вместе со сплавщиками на плотах. Это случилось вскоре после скоропостижной смерти отца, который служил лесничим в имении графа Орловского и погиб от упавшего дерева.  Понятно, что  обустроить свою жизнь в деревне, оставшись без мужских рук невозможно.  В Киеве мать семейства Марья Тихоновна устроилась на ткацкую фабрику, а девочку взяли на работу в швейную мастерскую. В одиннадцать лет мать пристроила Настю горничной в одну из гостиниц на Крещатике.
Однажды, по легенде, в этой гостинице остановилась известная опереточная прима Серафима Аркадиевна Вельская. Из другой комнаты Серафима  Аркадиевна услышала красивое пение девочки, убиравшей номер.   
 «Деточка, - ласково сказала маститая певица, - у вас такой чудный голос! Вам обязательно нужно идти учиться пению! Послушайтесь моего совета, - ступайте в оперетту!»  Настя послушалась совета лишь два года спустя после этой встречи. В 1884 году Вяльцева устраивается в балетную труппу В.Я. Сетова,причем получилось это вот как: Настя пришла на прослушивание и очень стеснялась. "Я спою вам в другой комнате, чтоб нас никто не слышал, - сказала она Сетову. И спела ему свою любимую народную песню "Взяли меня, травушку, скосили". Антрепренер был очарован голосом молоденькой певуньи, но мест в опереточной труппе не было, и чтобы как-то помочь девушке, Сетов оставил Вяльцеву в балетной.  Но танцовщицы из нее не вышло, и Настя перешла наконец в опереточную часть труппы.  На нее обратил внимание тогда известный театральный режиссер Блюменталь-Тамарин  и даже поставил специально для Настеньки антрепризу, но эта затея с треском провалилась.  Вяльцева  начала выступать на подмостках провинциальных опереточных театров, где ей давали пропеть две-три фразы: «Как ужасно!  Как прекрасно!» или «Вот идет графиня!»
Но однажды в дело вмешался счастливый случай.  В 1893 году хозяин одного из театров, где работала Вяльцева, задумал поставить оперетту «Цыганские песни в лицах». Этот спектакль был безумно популярен тогда в России… Настеньке Вяльцевой, доверили небольшую роль цыганки Кати. Никто не мог тогда и представить насколько судьбоносной окажется эта роль в ее жизни… Кроме того, в этой оперетте были заняты настоящие кумиры той поры: «Король романсов» Саша Давыдов – в роли Антипа и «Королева оперетты» Раиса Раисова – в роли Стеши. Думаю, легко представить себе волнение Насти рядом с такими «звездами». С начала эта роль Вяльцевой совсем не давалась. На репетициях горячий кавказский темперамент Саши Давыдова обескураживал ее. Девушка была очень скована и не могла петь. Разумеется, что размолвки не заставили долго ждать себя. Однажды, на репетиции Настя так разозлилась на Давыдова, что взяла себя в руки и спела все как надо. Вот что после дебюта Вяльцева записала у себя в дневнике: «Вера в счастливую звезду меня поддержала, и действительно, я выдержала экзамен. Раздались аплодисменты, крики «бис»!- полетели на сцену студенческие фуражки». Когда я выходила из театра, на подъезде меня окружили курсистки, схватили мои руки и стали целовать. На следующий день я прочла все газеты и узнала, что мой голос напоминает Веру Зорину. Но я никогда ее не слышала и ужасно об этом жалею». Так о Вяльцевой впервые заговорили в большом свете.
Вскоре в жизни Анастасии Вяльцевой произошла очередная судьбоносная встреча. Ее увидел состоятельный петербургский адвокат, присяжный поверенный, Николай Осипович Холева. Этому человеку было суждено играть  главную роль  в жизни певицы. Сегодня биографы Вяльцевой  все чаще говорят о том, что их отношения были чисто платоническими. Однако по отзывам современников Холева был скуповатым и расчетливым человеком, который вряд ли бы стал тратить деньги на красивую и молодую девушку из-за одной только дружбы. Как бы то ни было, ни появись в жизни Насти этот спонсор, русская публика никогда бы не узнала «Несравненную».

 
Именно по его настоянию Вяльцева ушла из труппы и стала по-настоящему учиться пению. Холева  убедил председателя Санкт-Петербургского вокального общества профессора Сонки заниматься с Настенькой, но этих уроков оказалось недостаточно. В конце концов, меценат отправляет Вяльцеву учиться в Италию, к профессору Марти. Это обучение дает желаемый результат. Свой сценический образ красивой игривой кокетки, разбивающей мужские сердца, певица обрела именно в Италии. Живя в России, Вяльцева становится практически полной хозяйкой в доме Холевы, поет на музыкальных вечерах и званых обедах, которые богатый адвокат устраивает для своих гостей. Весь цвет Петербурга собирался тогда в его доме. Именно с приходом настоящего капитализма, с появлением буржуазии, в России появляется понятие «салонная эстрада», т.е. эстрада для богатых. Во многом это родственно современным понятиям «шоу бизнес» и «гламур». Нечто подобное было и в царской России. Богатые люди, купцы, промышленники, политики – сами создавали свою эстраду. Такую, какую хотели. Пожилые состоятельные господа протежировали провинциальных, малоизвестных девочек, а те взамен, отдавали им темными ночами свою молодость и красоту.
Надо сказать, что на рубеже веков, сильными мира сего был востребован несколько иной типаж певицы на сцене. Так называемый «жестокий» романс с его слезами, разбитым сердцем и загадкой смерти медленно, но верно отходил в прошлое. На смену пришел другой, эротический романс. ЧУВСТВЕННАЯ СТРАСТЬ, а не слезы и жалобы стала цениться больше. Собственно, это был даже и не романс, а гремучая смесь романса и оперетты. Черты танцевального мюзикла все чаще стали проглядывать в этих незамысловатых произведениях.  Самая актуальная лирическая героиня – кокетка, разбивающая мужские сердца. Такой девушке не нужны серьезные, глубокие отношения. «Захочу – полюблю,   захочу – разлюблю», «Зачем любить, зачем страдать» - вот ее кредо.  Ни о каких смертях и разлуках не могло быть и речи. Только легкий флирт и мимолетная страсть были в почете. Именно такая певица, молодая, зовущая к себе, блиставшая дорогими нарядами, была нужна публике. Такой была Анастасия Дмитриевна Вяльцева на сцене. Вернее, такой она стала после своего возвращения из Италии в 1896 году. Но все-таки, главным ее учителем оставался сам Холева. Николай Осипович, как никто, умел выстраивать свои отношения с прессой.
Настя понимала: Если она хочет стать известной певицей, она должна быть на виду. То, что мы сегодня называем пиаром, на самом деле старо как мир. Вяльцевой удалось стать самой обсуждаемой певицей в стране. На протяжении всей своей творческой жизни Анастасия Дмитриевна аккуратно подкидывала журналистам  самые горячие, а подчас и выдуманные, сенсации о себе. По количеству слухов и сплетен с ней может сейчас конкурировать лишь Алла Пугачева, да и то с большим отрывом. Итак, по возвращении Вяльцевой в Россию началась ее  грандиозная пиар-компания.
Поговаривали даже о свадьбе молодой певицы и ее мецената, но в нечто глубокое их отношения так и не переросли. Николай Осипович оказался страстным картежником, проигрывая большую часть заработанных денег. Плюс ко всему, он начал погуливать, считая свои измены вполне нормальным явлением. Узнав об этом, Вяльцева покинула покровителя, возвратив ему подарки и драгоценности. Вскоре после разрыва Николай Холева  умер от  болезни мозга. До конца жизни Анастасия Дмитриевна будет с нежностью вспоминать об этом человеке и даже материально помогать его дочери от первого брака.
В 1897 году певица перебирается в Москву. Едет она туда по приглашению известного антрепренера Якова Щукина. Это его именем потом назовут знаменитое театральное училище в Москве. Щукин пригласил Вяльцеву петь в театре «Новый Эрмитаж». Ставка «Несравненной» равнялась 133 рубля за концерт. Очень приличные деньги по тем временам!      
Вот что о Вяльцевой писал в своей работе «Театральные портреты» известный критик той поры А.Р.Кугель: «Припоминаю крайнюю степень моего удивления,  когда мне рассказали, что появилась «звездочка» Вяльцева.  Я просто отказывался этому верить, как не верило большинство знавших эту худенькую девушку с прелестной улыбкой, стоявшую на авансцене направо.  Услыхал я Вяльцеву первый раз на сцене, когда у нее уже была прочная репутация и большая известность. Пришлось согласиться, что народилась действительно интересная и очень волнующая певица.  «Москва признает тебя своею» лента с такой надписью овивала одну из сотен роскошных корзин с цветами, преподнесенных дебютантке.  Каждый выход Вяльцевой в «Эрмитаже» можно было сравнить лишь с шествием Венецианского дожа во дворец. От ворот сада до своей артистической уборной она шла по дорожке, усыпанной живыми благоухающими розами. Вяльцева  очень любила цветы, и директор театра, оказывая дань уважения артистке, проявлял немало выдумки. Артистическая уборная, обтянутая шелковой тканью, была сплошь от пола до потолка уставлена цветами и огромными пальмами. На полу, покрытом пушистым ковром, лежали геоцинты, фиалки  и белые лилии.»
В 1902 году Анастасия Дмитриевна Вяльцева отправляется в свою первую гастрольную поездку по стране: «Славе А.Д.Вяльцевой стало тесно в полоненной ею Москве и очарованном ею Петербурге, - и блестящая представительница рафинированной облагороженной цыганщины предпринимает триумфальное шествие по России. Начиная с 4-го мата г-жа Вяльцева дает длинный ряд своих своеобразных концертов последовательно в Харькове, Николаеве, Елизаветограде, Кишиневе, Одессе, Киеве, Херсоне, Баку, Тифлисе, Батуме, Кутаисе, Ростове-на-Дону. Словом, весь юг должен лечь к ногам дивы, взбудораженный ее песнями..." Так отзывалась об этом пресса. В дальнейшем, она будет предпринимать такие туры ежегодно.               

Осенью 1903 года она решила попробовать свои силы в опере и подписала контракт с театром Солодовникова на 12 опер, в том числе на мужскую партию в опере Рубинштейна "Демон". Вот что Вяльцева рассказала корреспонденту газеты:  – Как вы будете петь в опере?
      « – Как все, у кого есть голос, – полушутливо ответила Вяльцева. – К сожалению, я буду петь только три раза. Я, вследствие болезни, пропустила свое время в декабре, а теперь у меня не остается свободных дней, так как я должна готовиться к концертному турне по провинции.
      – Петь Демона – это ваша инициатива?
      – Это вовсе не моя инициатива выступить в мужской роли Демона, а инициатива дирекции театра Солодовникова в Москве... Представители этого театра, явившись ко мне, объяснили, что они имеют намерение поставить «Демона» совершенно по-новому… и что главная новизна должна заключаться в том, что Демона поет не мужчина, а женщина. При этом мне развили взгляды, что «демон» есть существо отвлеченное и что поэтому есть такое же основание представлять его в образе женщины, как и в образе мужчины, что коль скоро «ангела» изображают женщиной, то почему не быть женщиной и «демону», ибо разница между тем и другим лишь в том, что один является «гением добра», другой же – «гением зла» и т.д. Далее мне указывалось, что женщина даже скорее подходит к олицетворению «вольного сына эфира», нежели мужчина,., что голос мой как нельзя более подходит к этой партии и т.д. Должна сознаться, что меня, как артистку, все это очень заинтересовало, а, главное, мне до известной степени было приятно, что я являюсь участницей новой оригинальной постановки...
      – Но ведь партия-то все-таки написана для мужского голоса, а не для женского.
      – Это не имеет значения. Я пою ее на октаву ниже, и в этом вся разница». Попытка Анастасии Дмитриевны петь мужскую партию вызвала большой ажиотаж в музыкальных кругах:возмущалась сама дочь Рубинштейна, появились едкие статьи о том, что Вяльцева никуда негодная оперная певица и т.д. Все это больно ранило самолюбие бедной девушки, в письме В.Н. Гартевальду она с горечью писала: «На такое оскорбление, брошенное мне безо всякого права, чем могу ответить я, слабая женщина?! Скажу лишь, что всякому, сколько-нибудь знающему закулисную жизнь, должно быть понятно, как труден для меня переход в оперу; намерение же это отнюдь не может быть порицаемо, а скорей наоборот. На упреки, направленные против меня за выступление в роли Демона и в оскорблении этим памяти покойного Рубинштейна, – ответить ничего не могу. Если петь партию Демона женщине – такое преступление, то ответственность за него должны нести и те, которые нашли это не только возможным, но и желательным».               

Из письма Вяльцевой издателю  газеты "Новое время" А.С.Суворину: «Многоуважаемый Алексей Сергеевич! Я хотела просить именно Вашей защиты от ожесточенных нападок на меня за то, что я хочу совершенствоваться, хочу перейти к более серьезному, но Вы-то и мой главный противник. Теперь прошу Вас быть справедливым и принять во внимание, что нет вины стремиться в оперу. Если у меня нет голоса, мне там места не будет; если же у меня он есть, так о чем спорить?! Во-вторых, не я выбрала Демона, а дирекция Солодовникова театра предложила мне роль, прося выучить партию. Это – главный факт, с которым надо считаться. Наконец, еще одно слово. Я – женщина и совершенно беззащитна против печатных нападок. Единственный мой защитник от нападок – странность, которой и публика уже удивляется – это мой голос. Работая по семь часов в день над правильной его постановкой, я твердо надеюсь, что он, в конце концов, защитит от всех, даже Вашей суровости". Это письмо не дало должного результата. Видя, что желание Анастасии Дмитриевны петь мужскую партию вызывает большой общественный резонанс, дирекция театра Солодовникова отказала ей в праве петь "Демона". Эта неудача не сломила "Несравненную". Она с успехом дебютировала в операх "Самсон и Далила", "Кармен","Царская невеста" и д.р. Из опереточных ролей Вяльцевой можно вспомнить Булотту в оперетте "Синяя борода", "Периколу", "Прекрасную Елену", и т.д.
               
Устроилась и личная жизнь "Несравненной". В начале 1903 года на одном из концертов судьба свела певицу с молодым и красивым поручиком Василием Викторовичем Бискупским.
 
Настя влюбилась в него, чувства оказались взаимными. Но брак между ними был затруднителен из-за разницы в социальном положении. Бискупский был дворянином, а Вяльцева  - простая крестьянка, как говорится, без роду и племени. Сейчас это трудно понять, но тогда такая разница имела огромное значение… Поэтому, молодые люди были  вынуждены скрывать свою связь…               

Из воспоминаний московского старца Алексея Мечева: "А ведь я венчал Вяльцеву". - "Какую, Батюшка?" - пришлось его переспросить, до того было странно слышать из его уст упоминание о знаменитой цыганской певице. "Да вот, известную..." По лицу Батюшки, при воспоминании о ней, прошло что-то теплое, ласковое. "Она пришла ко мне и говорит: "Вы не прогоните меня, о. Алексей, и не осудите?" (Московское духовенство ее очень осуждало). Венчание было совершено уединенно, без пышности и гостей. Перед венчанием она исповедалась. Батюшка умилялся и удивлялся теплоте ее веры, настоящему смирению и слезам: "Мы - священники, должны бы так плакать перед совершением литургии" - заключил рассказ Батюшка."

Но в 1904 году грянула Русско-Японская война. Бискупский отправляется на фронт и получает первое ранение. Вскоре, прервав все свои гастроли, в качестве сестры милосердия, за ним отправляется и Вяльцева.О начале войны Анастасия Дмитриевна узнала из газет. Выйдя из дома к какому-то киоску, певица услышала разговор,взволновавший ее до слез: – Куда ж ты едешь, родимый?
      – На японца.
      – На вот, возьми, служивый, не обессудь. Чайку тут восьмушечка, сахару фунт, табаку четверка.
      – Да зачем мне?
      – Как зачем? На войне пригодится».
      Обернувшись, Вяльцева увидела, как пожилая женщина, закутанная в теплую шаль, совала солдату небольшой сверток. И вот тогда-то певица приняла окончательное решение ехать за любимым на фронт.   Она поступает на ускоренные медицинские курсы, а за тем едет к своему раненому любимому. Не забывает Анастасия Дмитриевна давать и благотворительные концерты, в пользу увеченных солдат и офицеров. Вот, что по этому поводу писали газеты:
"Вчера был в Харбине концерт Вяльцевой. Сбор огромный. Шаляпинские цены оправдались симпатичной целью. Весь сбор в пользу увечных и семейств убитых нижних чинов пограничников. Концертантке устроили бурные овации. <...>
Вас. Немирович-Данченко 30 (17) августа 1904 года.

Концерт А.Д.Вяльцевой в субботу в театре Арнольдова привлек массу публики, несмотря на непролазную грязь на пристани. Извозчики из Нового Харбина довозили пассажиров только до начала китайского базара и дома, где была гостиница Бристоль; после чего публика при лунном освещении должна была пешком пробираться до городского сада. 31 (18) августа 1904 года.
Никогда еще наш летний театр не вмещал в своих стенах такой массы публики, как в минувшую субботу, когда весь фешенебельный Харбин явился сюда послушать единственную в своем роде А.Д.Вяльцеву, великодушно согласившуюся спеть в пользу увечных и семейств убитых нижних чинов Заамурского округа отдельного корпуса пограничной стражи.
Несмотря на очень повышенную плату, уже задолго до вечера был вывешен аншлаг: "билеты все проданы" (в том числе и на особо устроенные места в оркестрах, проходах и "приставные"). Многие покупали билеты из вторых и третьих рук, уплачивая большую премию (десятирублевое место в оркестре продано за 25 руб., а рублевый билет на галлерею куплен за 4 руб. и т.д.)
Спектакль начался веселым фарсом "Супружеское счастье", сыгранным труппой Арнольдова почти с полным ансамблем.
Но вот, наконец, и третье отделение, в котором должна петь А.Д.Вяльцева, Зал трещит от публики. "Негде яблоку упасть". Взвился занавес и на эстраде появилась грациозная А.Д.Вяльцева, одетая в скромное серое платье. Ей преподнесли роскошный букет. За пианино сел г. Вуич, старательно аккомпанировавший артистке.
Если первому романсу, спетой артисткой заметно уставшим от дороги голосом, скептики не спешили аплодировать, то с каждой новой песней мысленное расстояние между артисткой и слушателями делалось все меньше, пока наконец публика не отдалась всецело обаянию этого прекрасного голоса, чарующего своей выразительностью. Громы аплодисментов и полное энтузиазма "bis" сопровождали каждый пропетый романс. Зал был покорен артисткой, ее передачей самых простых цыганских романсов, ее чудной фразировкой и умением оттенить то удаль бесшабашную, то полную неги страсть.
В конце концов, наэлектризованный партер устроил артистке ряд шумных оваций. Нельзя не сказать спасибо за то высокое художественное наслаждение, которое она доставила харбинцам, и за материальную помощь, оказанную ее концертом сиротам и увечным чинам пограничной стражи. <...> 04 октября (21 сентября) 1904 года.

Бискупский был отмечен многими наградами за участие в боях и закончил войну в звании полковника. По возвращении в Петербург он был назначен начальником личной охраны Николая Второго. Но всплыла информация о тайном венчании с Вяльцевой, которая осмеливалась в прессе называть себя мужниной фамилией: БИСКУПСКАЯ. Естественно это не могло не отразиться на военной карьере Василия Викторовича, и он вынужден был подать в отставку. Но ни о чем не жалел, потому что рядом была любимая женщина…

С того времени и практически до самой смерти, Бискупский выполнял при ней роль импресарио. После войны певица продолжала колесить по стране, а для удобства передвижения заказала себе в Бельгии шикарный вагон-салон, который в народе получил название «Вяльцевоз».  Вообще Анастасия Дмитриевна Вяльцева считалась одной из самых богатых женщин Российской Империи. Ее баснословные гонорары за концерты превышали гонорары Шаляпина…  За 150 тысяч рублей у графа Игнатьева она приобрела роскошное  поместье, а однажды, во время концерта, один страстный поклонник подарил ей веер, к которому были прикреплены дарственные на три доходных дома!  Далеко впереди своих звездных коллег была Анастасия Дмитриевна, но и работала на износ… Ажиотаж на концертах «Несравненной» был немыслимый… Народ ломился к ней в гримерную, чтоб иметь возможность хотя бы коснуться края ее платья… Особенно буйными бывали студенты. Они не давали ей прохода, а когда полиция не пускала их к кумиру, начинали крушить мебель!  Потасовки поклонников и полиции были не редкостью после ее концертов… В результате «Несравненная» часто была в убытке и платила солидную неустойку за порчу имущества. Поэтому полиция всегда дежурила у входа в концертный зал, мало ли, как бы чего не вышло. Однажды неистовые поклонники даже сняли с певицы шарф, шляпу и перчатки в качестве «сувенира на память»!  Было очень холодно, и Вяльцева тогда простудилась…
Как я уже сказал, она работала на износ. После концерта она иногда бисировала до 50 раз! Т.е. фактически пела заново весь концерт, и казалось, что настойчивым вызовам ненасытной публики не будет конца… Ее верный аккомпаниатор Алексей  Владимирович Таскин  часто повторял: «Что вы делаете, вы же себя убиваете! Публика – это ненасытный зверь, однажды она разорвет вас!» «Я слуга моей публики, – отвечала Вяльцева,- они пришли, заплатили деньги, и я буду петь столько, сколько они попросят».
Все сказанное выше неудивительно, когда она пела, казалось было что-то колдовское в ее чарующем голосе… Люди забывали обо всем, лишь бы только слышать ЕЕ, ОБОЖАЕМУЮ «НЕСРАВНЕННУЮ»!  Я должен признаться, что и сам, далекий потомок, живущий через 100 лет, испытал на себе притягательную силу ЕЕ ГОЛОСА… Казалось, исполняя романс, она сейчас задохнется от нахлынувших на нее эмоций! Сладкий озноб пробегает по телу, когда слушаю ее, и сердце начинает биться так, словно ОНА здесь, рядом, словно и не умирала!  А когда слышишь эти божественные Вяльцевские высокие ноты, то совсем теряешь чувство реальности…
И ничего уже не нужно, кроме этих звуков, ничего… Голос Вяльцевой – это гипноз, но самый желанный и сладостный… «Дай, милый друг, на счастье руку», «Ласточка», «Ты не спрашивай, не выпытывай», «Гайда-тройка», «Под чарующей лаской твоею», «Я хочу, все хочу», «Люблю я или нет», «Жажду свидания», и еще много-много других шедевров, которые она исполняла… А что же должны были испытывать те, кто слышал и видел ее воочию??! 

Блестят глаза, блуждают улыбки, — пишет журналист газеты «День», рассказывая о том, как воспринимает певицу публика на концерте. — Женщины мысленно откидывают длинные блестящие шлейфы, с улыбкой поднимают руки, казнят неблагодарного и уже готовы к прощению. Мужчины вдыхают аромат сцены и выхоленного женского тела, молят о прощении и с наслаждением прислушиваются к шелесту платья, украшенного на пятьсот целковых. Вздыхают скрипки в оркестре, электричество ослепительно сияет. «О, дайте мне минуты восторга и любви! Человек, шампанского! Да здравствует вино и любовь!..». А вот что писал знаменитый художник Илья Ефимович Репин о Вяльцевой: Услышал впервые ее голос в граммофоне... Так вот что значит истинный талант!.. Нет, это не выразить никакими словами, это надо слышать собственными ушами!..».  Да… Она пела, уводя слушателей в мир чувственной страсти, лихих троек и звона бокалов… ЧУВСТВЕННОЕ НАСЛАЖДЕНИЕ СЕЙЧАС, ТЕПЕРЬ, СИЮ МИНУТУ, А ЧТО БУДЕТ ПОТОМ – ВСЕ РАВНО! Говорила она всем своим амплуа ветреной красотки, которой не нужны серьезные отношения. За это Анастасию Дмитриевну случалось и ругали. Например, патриарх русской критики В.В.Стасов даже использовал для характеристики ее творчества непечатные выражения. Репертуар свой Вяльцева подбирала сама и наотрез отказывалась петь романсы, где были слова «разлука», «смерть», «измена» и т.д. Хотя бывали и исключения.
ГАЙ-ДА, ТРОЙКА!

Слова и музыка Михаила Штейнберга

Гайда, тройка! Снег пушистый,
Ночь морозная кругом;
Светит месяц серебристый,
Мчится парочка вдвоем.

Милый шепчет уверенья,
Ласково в глаза глядит,
А она полна смущенья:
Что-то ей любовь сулит?

Так с тревожными мечтами
Вдаль все мчалася она,
И не помнит, как с устами
Вдруг слилися их уста.

Гайда, тройка! Снег пушистый,
Ночь морозная кругом;
Светит месяц серебристый,
Мчится парочка вдвоем.

Уж сменилась ночь зарею,
Утра час настал златой,
Тройка мелкою рысцою
Возвращается домой.

Ах, надолго ль это счастье?
Не мелькнули бы как сон
Эти ласки и объятья
И вина бокала звон!

Гайда, тройка! Снег пушистый,
Ночь морозная кругом;
Светит месяц серебристый,
Вновь поедут ли вдвоем?

ДАЙ, МИЛЫЙ ДРУГ, НА СЧАСТЬЕ РУКУ!
Слова и музыка К. Лучича

Если жизнь не мила вам, друзья,
Если сердце терзает сомненье,
Вас рассеет гитара моя,
В ней тоски и раздумья забвенье!
Припев:

Дай, милый друг, на счастье руку,
Гитары звук разгонит скуку,
Забудь скорее горе злое,
И вновь забьется ретивое!

Наливайте бокалы полней,
Позабудем о жизни тяжелой,
И под звуки гитары моей
Жизнь покажется нам веселей!

Припев.

Я спою вам, друзья, про любовь –
Всех страданий виновницу злую,
Каждый вспомнит свою дорогую,
И сильней забурлит наша кровь.

Припев.
Недаром «певицей радостей жизни» называли ее современники! Бывали и песенки на пасторальные сюжеты, о флирте прекрасной пастушки и молодого пастушка:
Дудочка - песня Тидемана.

Раз пастух, придя в лесочек,
Стал на дудочке играть,
А она, его дружочек,
Стала тихо подпевать:

Припев:
Это, милый мой, всё дудки,
Не ту песенку поёшь,
Брось-ка лучше эти шутки,
Ты меня не проведёшь...

Долго, долго он старался
Её песней увлекать,
И как только начинался,
Тот мотив, она опять:

Припев.

Но, знать, видно не стерпела,
Под сердечко подошло,
Обняла его, запела,
А уж к ночи дело шло!

Припев.
ВЕТЕРОК

Слова и музыка Г. Гота

На свиданье в роще темной,
По кустам тропой укромной,
По зеленому лужку
Шла пастушка к пастушку.
Ветерок колышет травы,
Шелестит в ветвях дубравы,
Кудри треплет ветерок...
Ждет подругу пастушок.
Тра-ля-ля, тра-ля-ля,
Ждет подругу пастушок.

Шел стрелок лесной опушкой,
Повстречался он с пастушкой,
Пред красавицей стоит,
О любви ей говорит.
Тихо шепчут сказки травы,
Шелестит листвой дубравы
Беззаботный ветерок...
Ждет подругу пастушок.
Тра-ля-ля, тра-ля-ля,
Ждет подругу пастушок.

Он выходит на дорогу
Сердце бьет в груди тревогу,
Ночь близка, темнеет свет,
А подруги нет и нет.
На лугах уснули травы,
Не шумит листва дубравы,
Стих игривый ветерок...
Ждет напрасно пастушок!
Тра-ля-ля, тра-ля-ля,
Ждет напрасно пастушок!
А вот тот самый образ ветреной цыганки - кокетки, разбивающей мужские сердца:
ЗАХОЧУ - ПОЛЮБЛЮ

Слова и музыка Н.Шишкина

Я степей и воли дочь,
Я забот не знаю,
Напляшусь на целу ночь –
День весь отдыхаю.

Захочу – полюблю,
Захочу – разлюблю.
Я над сердцем вольна,
Жизнь на радость мне дана!

Наш отец – широкий Дон,
Наша мать – Россия!
Нам повсюду путь волен,
Все места родные!

Подари мне молодец,
Красные сапожки!
Разорю тебя вконец
На одни сережки!
В начале двадцатого века эта незатейливая песенка звучала из каждого окна на трескучих граммофонных пластинках фирмы «Зонофонъ», «Лирофонъ», «Пишущий  амуръ»  или «Рекордъ». По выпуску пластинок «Королева граммофона» Вяльцева  тоже была впереди…
Иногда лирическая героиня Вяльцевой  играет с мужчинами в «кошки-мышки» не отпуская влюбленного и сохраняя интригу:
ТЫ НЕ СПРАШИВАЙ, НЕ ВЫПЫТЫВАЙ
Слова и музыка Д. Михайлова

Ты не спрашивай, не выпытывай,
От меня не узнаешь ни слова,
Не прочесть тебе, что в душе моей,
Ты мне мил иль другой милей!

Обойму тебя, поцелую,
Отчего же тебе унывать?
Но люблю ль тебя беззаветно,
Для чего тебе это знать?

Ты не спрашивай, не выпытывай…

Милый мой, оставь все сомнения,
Будь же ласков со мною ты снова!
Сам узнаешь ты, для кого живу
И кого я навеки люблю!

Ты не спрашивай, не выпытывай…

За любовь твою и за ласки
Благодарна я всегда.
Все сомнения я рассею!
И сильней полюблю тебя!

Ты не спрашивай, не выпытывай…

Еще один типаж. Вяльцевская  героиня женщина страстная, любящая, хотя не всегда до гроба, любящая  сиюминутно, но до безумия: 
АХ! ДА ПУСКАЙ СВЕТ ОСУЖДАЕТ

Слова и музыка С. Зилоти

Ах! да пускай свет осуждает,
Ну, да пускай клянет молва,
Кто раз любил, тот понимает
И не осудит никогда!

Ты для меня ведь все на свете,
Мир остальной мне нипочем,
И лишь за чувства только эти
Отдайся мне, побудь со мной!

Ах! да пускай свет осуждает…

Все ложь и ложь, но в смысле строгом
Не дам я обмануть себя,
И вот клянусь, как перед Богом,
Я без ума люблю тебя!

Ах! да пускай свет осуждает…

ЖАЖДУ СВИДАНИЙ (Зубов)

О ночь волшебная, полная неги,
Будит и грезы о счастье минувшем,
Где ты желанный мой, где? Отзовися!
Приди на страсти призыв! Ооооо!!!!

Припев:
Жажду свиданий, жажду лобзаний,
Приди, мой милый, я в ожиданьи,
Дай поцелуем твоим упиться,
В страстных объятьях дай замереть!

Но нет ответа мне, снова одна я,
Кругом безмолвная, темная ночь.
Бедное сердце навеки разбито,
Горе нет сил превозмочь!

Помнишь ночь (Таскин)

Помнишь ночь немую? В тишине аллей
Соловей влюблённый пел среди ветвей,
В тёмном небе плыли ярких звёзд огни.
В целом мире были мы одни...

Трепет первой страсти, сладость первых грёз,
В миг волшебный счастья ты мне в дар принёс.
Неземные ласки мне сулил твой взгляд,
И шептал нам сказки сад...

Нежный звук гитары вторил песням и мольбам,
Нас пьянили чары, и так сладко было нам...
Помнишь, как бесшумно ты те песни оборвал?
Как меня безумно целовал!

Помнишь ночь немую? В тишине аллей
Соловей влюблённый пел среди ветвей,
И та ночь внимала, свой восторг тая,
И та ночь слыхала: "Я твоя!... Твоя!"

Итак, можно выделить два основных типа лирических героинь Вяльцевой: 1) Ветреная девушка(цыганка или пастушка), любовь для нее развлечение – она радуется солнцу, жизни и свету. 2) Страстная, теряющая голову, но иногда скрывающая свои чувства героиня, готовая сжечь все мосты ради любимого человека. Ее страсть не всегда долговечна, но прекрасна.  Были, конечно, в репертуаре Вяльцевой романсы о разлуке и измене, но она их исполняла очень редко. Такие как «Гони, ямщик», «Вспомни», «Забыты нежные лобзанья», «Уголок». В основном у «Несравненной» были мажорные композиции, несколько опереточно-водевильного характера. Это был не чистый романс, а некая «гремучая смесь». Ее замечательные современницы Мария Каринская и Наталия Тамара тоже работали в этом жанре. Иногда, в пределах одного романса можно заметить резкие перепады настроения, от щемящей тоски, до буйного восторга. Такая театральность легкая была присуща этим певицам. Потом до незабываемых профессиональных высот эта театральность будет доведена у Клавдии Шульженко, которая часто слушала Вяльцеву и очень любила ее творчество.
А вот как позднее вспоминал о певице ее знаменитый аккомпаниатор, Алексей Владимирович Таскин: «Своей профессией, несмотря на ее трудности, я доволен. А трудна она очень. Для того, чтобы быть хорошим пианистом, надо еще уметь отгадывать желание исполнителей. Надо сохранять всегда полное самообладание. У покойной Анастасии Дмитриевны часто бывало нервное настроение, которое, конечно, отражалось на исполнении ею романсов. Вот в те минуты и надо было вполне владеть собой и угадывать каждое намерение певицы». Когда в 1932 году Таскину показали рояль фабрики "Детерикс", за которым он много лет аккомпанировал Вяльцевой, старый пианист погладил лакированную поверхность и прошептал: "Вот я и встретился с Вами, Анастасия Дмитриевна, вот я и встретился с Вами"... Судьба этого замечательного человека - печальная судьба. Алексей Владимирович Таскин умер от голода в 1942 году, в блокадном Ленинграде, ему было 72 года.
               
Теперь пора вернутся к жизнеописанию самой Анастасии Дмитриевны…
Несмотря на славу и богатство она оставалась простой крестьянкой. Питалась скромно, но за выступления брала по 1000 рублей за выход. По приблизительным подсчетам состояние Вяльцевой равнялось 2,5 миллиона рублей. По тем временам вообще гигантская  сумма! Хотя жизнь ее была не так безоблачна. Супруг Василий Викторович любил крепко выпить и поигрывал в картишки. Приходилось часто выплачивать его долги. Однажды Бискупский со своим приятелем в пьяном кураже даже разогнали  похоронную процессию, причем хоронили тогда знаменитого святого – Отца Иоанна Кронштадского!  В общем, забот Вяльцевой хватало.  Но по-настоящему жалела она только о том, что Господь не дал ей детей. Очень много сделала Анастасия Дмитриевна для сирот и обездоленных в нашей стране. Однажды, после концерта, в дождливый осенний вечер, она обнаружила оборванную грязную девочку, лежащую в луже. Вяльцева взяла ее к себе и удочерила. Но ровно через год девочка умерла от скарлатины, спасти ее не смогли…  На одном из концертов «Несравненной» поднесли несколько больших корзин с цветами. Приехав домой, Анастасия Дмитриевна обнаружила в одной из корзин крепко спящего малыша, усыпленного маковым отваром. При нем была записка: «Крещен, Женя Кошкаров». Отдать ребенка в приют Вяльцева не пожелала, и до самой смерти певицы мальчик жил в ее доме.Сохранилось письмо Вяльцевой жене  своего аккомпаниатора Таскина, письмо, полное неподдельной нежности и заботы о мальчике:"Дорогая Адель Христиановна! Посылаю Вам моего питомца, очень прошу приютить его и без меня приласкать, как Вы это умеете. Дедушка его оставит у Вас, а когда он кончит занятия, то попросите гувернера Бруно Гуговича Зевальда, чтобы он его отправил на извозчике домой, предварительно заметив номер извозчика, и чтобы он сказал адрес извозчику, куда Женю везти. Крепко Вас целую и прошу меня простить за то беспокойство, которое я Вам причиняю с Женей».
Вяльцева каждый новый год устраивала у себя большую елку, куда приглашались дети - сироты со всего Петербурга.Водились хороводы с песнями, Анастасия Дмитриевна раздавала всем подарки... Вяльцева часто брала детей своих знакомых с собой на репетиции, катала в экипаже, покупала им гостинцы... Бывал на репетициях и Женя. Анастасия Дмитриевна всегда спрашивала: "Женечка, как мама поет? Женя, мама хорошо поет? Что тебе еще спеть?" Евгений Кашкаров считал Вяльцеву своей матерью. Он прожил без нее только два года, в 1915 м году, будучи подростком, Женя наложил на себя руки...
Певица хорошо готовила, особенно друзья хвалили пирожки Вяльцевой. Она всегда шутила: "Пирожки у меня получаются гораздо лучше, чем пение". В 1910  году Вяльцева приобрела большое имение - Каменку. Оно стало местом отдыха всей московской и петербургской интеллигенции. 
Анастасия Дмитриевна финансировала русскую экспедицию к Северному полюсу в 1912 году, под руководством капитана Седова.

Был случай, когда Алексей Владимирович Таскин тяжело заболел и не смог аккомпанировать. Вяльцева отменять концерт не стала и заранее дала объявление. От желающих не было отбоя. Анастасия Дмитриевна прослушала всех. Последним пришел худенький 14 летний мальчишка. Вяльцева послушала и... выбрала его! Этот мальчик был будущий великий композитор, "король танго" Оскар Строк. Анастасия Дмитриевна пригласила его к себе в дом. Перед репетицией она появилась в комнате с подносом в руках, уставленным пирожными и фруктами: "Прежде, чем мы начнем, вы все это должны съесть!" Потом они долго репетировали, и концерт прошел блестяще. Так королева уже тогда заметила искорки большого юного таланта... Очень жаль, что Вяльцева не дожила до времен большой славы Оскара Строка!
               

Также в доме певицы жила молодая, красивая горничная Анна. «Моя Анечка», как Вяльцева называла ее. Они очень дружили и конечно, это были отношения не просто барыни и прислуги… Анечка была очень музыкальна и они часто вместе репетировали в четыре руки. Вяльцева хотела, чтобы Анечка стала певицей, но муж не позволил  и забрал девушку из «господского дома».  На прощание «Несравненная» подарила ей свои пластинки и граммофон.  Самое удивительное другое: Анечка родит сына Васю, которому суждено будет стать одним из самых авторитетных советских композиторов… Он будет известен, как Василий Павлович Соловьев–Седой. Тот самый, который напишет песню «Подмосковные вечера» и много-много других «народных хитов». Природа взяла свое!               

 Из газеты «Вологодский справочный листок» от 5 октября 1910г.:

«1 октября состоялся, наконец, этот экстраординарный концерт, ознаменовавшийся столь необычайным для нас вздутием цен, что большинство наших меломанов принуждено было отказать себе в удовольствии послушать диву. А.Д. Вяльцева уже давно пользуется репутацией несравненной истолковательницы цыганского романса, и до сих пор она царит в этой области, несмотря на то, что немало соперниц оспаривают у нее пальму первенства. У г-жи Вяльцевой много данных, дающих ей возможность прочно держаться на занятой позиции.
Прежде всего, у нее превосходный голос, красивый и чистый, которым она прекрасно распоряжается; голос, которому позавидует любая оперная певица. В пение она вкладывает много чувства и экспрессии и иллюстрирует его мимикой своего подвижного, выразительного лица.
Г-жа Вяльцева имела шумный успех. Каждый номер сопровождался бурными проявлениями восторга".
Публика безумно любила в ее исполнении цыганскую песню из оперы "Кармен"("В цыганках закипела кровь") и часто просила исполнить на концертах:
ЦЫГАНСКАЯ ПЕСНЯ ИЗ ОПЕРЫ "КАРМЕН"

В цыганках закипела кровь,
Услышав звуки дорогие,
Напевы песни им родные
С гитарой прозвучали вновь.
А вот и бубен задрожал
В руках красавицы-смуглянки,
И поднялися все цыганки -
Весёлый праздник им настал.

Тра-ла-ла!

Лепечет нежные слова,
Ей лёгкий стан обняв рукою,
С цыганкой пляшет молодою,
Цыган, весь страстию дыша.
Сдержать порыва нету сил,
Всё громче бубен раздаётся,
В вихре пляски всё несётся,
Позабыв в весельи целый мир!

Тра-ла-ла!

Вяльцева собиралась петь арию Татьяны в опере «Евгений Онегин». Вот что по этому поводу писали газеты:
Видел А.Д.Вяльцеву, только что вернувшуюся из большого концертного турне по России.
- Сколько вам дала эта поездка?
- Я взяла чистыми 40 000 рублей. Могла бы еще больше взять, если бы не громадный расход. Я уже не говорю про собственный вагон, в котором я жила как у себя дома, про плату артистам, сопровождавшим меня в турне, но огромных денег стоил везде наем помещения для концерта. Один Харьков стоил мне 2 000 руб.
- Правда, что вы хотите петь Татьяну в «Евгении Онегине»?
- Хочу и занята теперь изысканиями.
- Какими?
- Желаю установить, какой цвет волос был у Пушкинской Татьяны. Все артистки играют ее брюнеткой, а между тем у Пушкина ничего не сказано относительно цвета волос. Мне кажется, что Татьяна скорее должна быть блондинкой».
Мечтательность не свойственна брюнеткам. Впрочем, на днях я получу точные сведения. В Пскове живет родная дочь Пушкинской Татьяны, и я с ней спишусь... ("Петербургская газета", 4 января 1912 года)
Но не долго уже остается жить нашей королеве… Когда-то давно старая киевская гадалка Фекла сделала Вяльцевой предсказание:«Вот, красавица, тебе будет богатство, слава и счастье, но когда ты будешь вполне счастлива, ты очень заболеешь. Грозит тебе туча, прорезанная красной нитью... Может быть и умрешь, – красная нить по черной тучке не ясна». Однажды, выходя из своей квартиры, Вяльцева заметила на небе эту черную тучу. Анастасия Дмитриевна испугалась и задрожала, как в лихорадке: "Скоро придет и мой конец, скоро и я спою свою лебединую песню". Напрасно приятельница Голощапова успокаивала ее, говорила, что это пустое суеверие и всего лишь гроза. Анастасию Дмитриевну трясло, она пугалась и плакала... Помнила про предсказание. 

Летом 1912 года певица впервые почувствовала недомогание.  Конечно она поехала на гастроли. Врачи поставили "Несравненной" диагноз: воспаление легких, хотя все было гораздо страшнее… В Курске, где она пела в октябре 1912 года,  Вяльцевой внезапно стало плохо. Она спела один куплет романса Жураковского «Чайка» и рухнула на пол. Сначала никто ничего не понял, зрители думали, что это наигранный обморок, потом оказалось, что «Несравненной» действительно ПЛОХО. Врачи поставили певице страшный диагноз: рак крови. Она все твердила, что должна ехать дальше… Последний выход ее на сцену был в Воронеже.  Публика терпеливо ожидала ЕЕ до десяти вечера, но занавес все не поднимали, потому что Анастасия Дмитриевна не могла подняться с дивана… Наконец она появилась. Бледная, обессиленная, держась за руки своего аккомпаниатора Таскина, последний раз выступала она перед публикой… С огромным трудом, держась за рояль, Анастасия Дмитриевна спела первое отделение, потом извинилась и сказала, что в следующий раз споет в два раза больше. Нет. Не споет. Это был финал. Больше она никогда уже на сцену не выйдет, жить ей остается 4 месяца…
Из журнала «Театр и искусство», осень 1912г:

"Госпожа Вяльцева серьезно занемогла. Постигшая ее в пути во время последнего турне сильная простуда осложнилась плевритом, от которого артистка слегла. Ближайшие ее концерты, в Петербурге и в Москве, отменены." Не плеврит это был, как мы знаем теперь… Как не пыталась только русская и зарубежная медицина ей помочь!  Наконец осталось последнее: переливание крови. Это редчайшая и мало кому доступная операция в те времена! Донором выступал ее муж, Василий Викторович Бискупский.
Из газеты «Петербургский листок», 22 января 1913г.

«А. Д. Вяльцевой произведена 21 января чрезвычайно редкая в медицинской практике операция переливания крови в артерию левой руки. Кровь для операции взята от ее мужа – г-на Бискупского. Как теперь выяснилось, произведенная операция трансфузии крови имела благоприятный результат.
24 января был произведен анализ крови больной, давший очень благоприятные результаты: обнаружено увеличение кровяных шариков на 3 процента. Поднявшаяся у больной температура также учитывается как благоприятный симптом. Если в течение 7 дней процентное отношение гемоглобина будет хотя бы немного увеличиваться, тогда только можно будет сказать, что кризис вполне миновал». Бессильна оказалась медицина. Врачи совершили трагическую ошибку, умирающей певице влили  кровь не той группы. О том, что существуют разные группы крови, тогда не подозревали.  Приглашали даже известного тибетского целителя Бадмаева, который лечил самого Распутина, но тщетно…               
Вяльцева позаботилась о своем уходе и за несколько недель до кончины обсудила с портнихой фасон своего последнего платья, выбрала зал, где должно было стоять ее тело, просила сделать прическу, с которой всегда выступала. Она готовилась к смерти, как к выходу на сцену. Составила завещание, но об этом после. «Несравненная» просила записать ее похороны на камеру, что и было сделано. Теперь, мы, потомки, можем видеть этот последний путь… Вот как о ее последних днях писала газета "Новое время":

19 (06) февраля 1913 года





 Духовное завещание А.Д.Вяльцевой.
         За две недели до кончины А.Д.Вяльцева говорила окружающим, что она предчувствует близкую смерть. Она пригласила к себе свою портниху и долго с ней беседовала. В конце разговора артистка сказала: «Можете ли вы мне сделать белое платье. Я хочу в нем умереть». А.Д.Вяльцева подробно рассказала, как должно быть сделано это платье.— Оно было готово незадолго до смерти, и артистка пожелала на него взглянуть. Она сделала еще несколько указаний и портнихе пришлось кое-что переделать. За четыре дня до кончины артистка сказала окружающим, что в случае смерти она желала бы быть причесана тем парикмахером, который всегда ее причесывал. Она до последнего дня сохраняла большое присутствие духа и говорила о смерти с большим спокойствием. За четыре дня до кончины она пригласила к себе нотариуса Бологовского и продиктовала духовное завещание. Дом на Карповке покойная артистка завещала городу для устройства больницы или приюта для старых женщин. Имение в Витебской губернии она оставила своему мужу, полковнику Бискупскому с тем, чтобы оно было продано в самом скором времени. Своим родным – матери, двум братьям и приемышу А.Д.Вяльцева завещала около 90 тысяч рублей. Бриллианты и имущество согласно воле завещательницы, должны быть обращены в деньги, каковые следует отдать на благотворительные цели. В общем А.Д.Вяльцева оставила состояние более 800 тысяч".
 Вот что писала 1 февраля 1913 года газета "Приднепровский край": «В состоянии здоровья А. Д. Вяльцевой наступило резкое ухудшение. Дыхание тяжелое, приходится прибегать к кислороду. Пульс неравномерен, 120 – 124. Температура без перемен. Поздно ночью наступило резкое ухудшение, так что с минуты на минуту ожидают печального исхода. А. Д. Вяльцева за последнее время настолько ослабла, что с трудом узнает врачей и временами лишается способности речи." Вот как писала в своей книге о Вяльцевой брянский историк С.П.Кизимова: " Ранним утром 4 февраля лицо страдалицы как бы просветлело. Глаза были ясными. Анастасия Дмитриевна с улыбкой произнесла: «Как светло... Какое яркое солнце!.. Как мне хорошо!.. Нигде мне не больно... Пусть придет поцеловать меня муж, а потом мама...» Однако, усталость пришла быстро, и Вяльцева задремала".
Вечером того же дня,17 февраля (4го по старому стилю)1913 года, в 17ч.20 мин.вечера  Анастасия Дмитриевна Вяльцева  причастилась, простилась со всеми и велела выйти домочадцам  из комнаты: "А теперь идите в столовую. Прощайте!" Когда все вошли, она уже не дышала… На часах было 17ч.50 мин.вечера. С лица Анастасии Дмитриевны скульптором Демчинским была снята посмертная маска.
 
5 февраля 1913 года, одна из столичных газет:"Тело покойной лежало на кровати белого клена под белым кружевным покрывалом. В ногах стоял букет белой сирени и мимозы. У изголовья – четыре подсвечника, обтянутые белым флером, и маленький складень из трех икон, который сопровождал ее во всех поездках…
Согласно последней воле, парикмахер сделал ей прическу, с которой она всегда выступала на сцене..."
Похороны сопровождались едва ли не большим ажиотажем, чем концерты примы. Петербург не знал ничего подобного ни до ни после. Толпа, следовавшая за прахом покойной, с каждым шагом нарастала и скоро представляла собою сплошную лавину на протяжении от Морской улицы до Литейного проспекта. К воротам Александро-Невской лавры подошли уже десятки тысяч человек.
Над колонной провожающих плыл венок из белых лилий и сирени, перевитый траурной лентой с надписью: «От безумно любящего мужа, навек преданного памяти безоблачной, долгой совместной жизни и убитого горем невозвратной потери своего сказочного счастья, - своей единственной, дорогой, незабвенной милой Настюше». 
У гроба, сменяя друг друга, дежурили Матильда Кшесинская, Анна Павлова, артисты цыганского хора Шишкина, труппа Малого театра, столичная знать… Сам Бискупский не мог присутствовать на похоронах жены, у него открылись старые раны, полученные еще в русско-японскую войну, он лежал в больнице… Анастасия Дмитриевна Вяльцева была похоронена в Санкт-Петербурге, на кладбище Александро-Невской Лавры. Вот что в день похорон писала пресса:"Сегодня хоронили Вяльцеву. Петербург давно не видел столь грандиозных похорон. Туманное, хмурое зимнее утро. На сером фоне петербургского дня так странно выделяются белые цветы на гробе.
Вся Морская, весь Невский за несколько часов до выноса тела запружен народом. В толпе, идущей за гробом, слышны рыдания. Многие бросают цветы под колесницу. Толпа все растет и растет. С непокрытыми головами стоят тысячи людей.
В начале десятого часа гроб на руках родных был вынесен и установлен на траурную колесницу. Сюда были помещены серебряные венки; остальные венки уместились на трех колесницах. Всех венков около 120. Выделялся огромный венок из живых цветов, возложенный от группы артистов Мариинского театра. При выходе печальной процессии на Невский проспект, она была встречена огромной толпой. [...]
Для входа на кладбище было роздано до 3000 билетов, но масса публики осталась за оградой кладбища. Полиции, однако, не удалось сдержать натиска толпы, и она, прорвавшись, так запрудила все дорожки, что гроб с трудом удалось внести в церковь.
Последняя заупокойная литургия. На руках родных гроб с телом был отнесен к свежей могиле, расположенной поблизости от места последнего упокоения В.Ф.Комиссаржевской.
Могилу украсили цветами. Публика долго не расходилась." (Газета "Новое время"1913г.)
Над могилой Анастасии Дмитриевны прославленный тогда композитор Борис Гурович сказал трогательную речь: "Еще так недавно мы наслаждались чарующими звуками, ещё так недавно звучал твой дивный голос, проникал в наши сердца, и вдруг - смерть. Эта беспощадная, мстительная смерть пришла и вырвала тебя из жизни, унесла в неведомые края, оставив только свет и воспоминания.
Как-то, гуляя по городу, я встретил нищенку-старуху, грязную, больную, она еле-еле передвигала ноги и протягивала свою костлявую руку. Господи!-услышал я её старческий шёпот-хоть бы умереть скорей! И вот теперь я невольно вспоминаю этот случай и думаю, почему провидение так беспощадно, почему живёт человек, жаждущий смерти, и умирает женщина молодая, цветущая, талантливая, умирает со страшной жаждой жизни, почему? Но не будем роптать! Покоримся воле Божьей, и здесь, у свежей могилы, помолимся о вечном покое дорогой нам Анастасьи Вяльцевой! Здесь лежит её прах. Но душа её будет вечно с нами, её песни будут вечно нам звучать, её слезы - всегда вспоминаться нами. Спи с миром, Несравненная, да будет мягка тебе земля!"               

Русский скульптор Судьбинин в Париже сделал ей памятник, но в Россию этот памятник так и не попал. В 1915 году на ее могиле была построена модель часовни, под которой теперь и лежит прах нашей Несравненной Анастасии Дмитриевны…
 

 Надпись на могиле: «Анастасии Дмитриевне Бискупской –Вяльцевой Скончалась 4 февраля 1913 года».
Горе ее матери, Марьи Тихоновны было огромно… Она сопровождала певицу во всех поездках(Мама была ее костюмером) и не отходила ни на минуту от больной дочери. После смерти Насти, мать буквально ночевала на ее могиле… Не выдержало ее сердце, и через полгода, после дочери не стало и матери. Самой Анастасии Вяльцевой на момент смерти было всего 42 года.
Теперь о завещании.  Через несколько дней после смерти певицы стали известны подробности ее последних распоряжений. Зная о приближающейся неминуемой смерти, все четко расписала: завещала открыть в Петербурге больницу, туда же направить и средства, оставшиеся после продажи ее недвижимости с аукциона.
      Она дала городу четыре года на то, чтобы было принято решение: либо организовать больницу ее имени для рожениц, либо приют для внебрачных детей.  В случае если город откажется от подобной благотворительной акции, Вяльцева распорядилась продать дома и направить деньги в Санкт-Петербургский университет для учреждения стипендий крестьянским детям.
      Населению Петербурга прима оставила без малого шестьсот тысяч рублей, которые так и не поступили в кассу опеки. Дума согласилась принять дар Вяльцевой, но бумаги долго двигались по разным инстанциям, а потом началась революция, и вместо больницы там открылся политический клуб для рабочих «Новая жизнь». Воля покойной, как вы поняли, выполнена не была. Василий Викторович Бискупский  на 32 года пережил свою супругу и умер в Германии в 1945году.
Еще в 1912 году Вяльцева записала на пластинке свой последний романс «Зачем, любить, зачем страдать»:
Уйди! Уйди! К чему мольбы и слёзы!
К мольбам любви, как лёд, я холодна!..
Я дочь полей, и, как поэта грёзы,
Капризна я, изменчива, вольна

Напрасно ты с горячею мольбою
К моей груди, мой бедный друг, прильнёшь...
Твоих страданий я не успокою,
Со мною счастья, знай, ты не найдёшь.

Зачем, зачем любить?
Зачем, зачем страдать?
Хочу я вольно жить,
Лишь песни распевать!
Пусть в шутках и цветах
Сон жизни пролетит;
Пусть песня на устах
Свободою звучит!

Луна в выси над спящим садом светит;
Любовью дышит эта ночь вокруг...
Но в этом сердце отклика не встретит
Любви призыв, мой нежный, бедный друг!

Была пора - и я ждала свиданья,
И сердце билось трепетно в груди.
Но всё прошло. Оставь свои признанья!
Уйди, забудь, мой бедный друг, уйди!

Зачем, зачем любить?..
1912г.

Приближается 100е со дня ее смерти… Кто будет читать эту статью, помяните добрым словом эту великую певицу…  Отстрадала? Отлюбила? Да… Но остался ее прекрасный голос…  И мы, живущие в двадцать первом веке, будем любить Вас и помнить Анастасия Дмитриевна Вяльцева.
Ссылки на ресурсы: http://starosti.ru/article.php?id=35627, http://vyalceva.net/index.html- Сайт, созданный в память об Анастасии Дмитриевне. Особую благодарность выражаю администратору сайта Николаю Миляеву за предоставленный материал.
                Октябрь 2012г