Как мы убили отца В. Православная проза

Отчего бросаем речи:
«Вон из сердца!», «С глаз долой!»?
Будто дьявол ставит свечи
Всем живым за упокой.
С. Бударин


Кто-то из близких друзей поэта Б. плохо отозвался о священнике - отце В. Потрясенный поэт, который все это время был просто без ума от батюшки, в полном отчаянии обратился ко мне:
- Так что же теперь, выбросить отца В. из сердца?
Мне вдруг вспомнилась совсем недавняя, очень искусно выстроенная, просчитанная до мелочей атака сплетников против меня. Обложили со всех сторон, словно медведя в берлоге: ни влево, ни вправо уже нельзя, и на месте стоять тоже невозможно. А самое обидное то, что сплетникам поверили все, даже самые близкие друзья!
И сейчас мне стало искренне жаль священника, позиции которого так неожиданно пошатнулись. «Не дождетесь, - стукнуло сердце в груди, словно кулаком по столу, - отца В. я в обиду не дам!»
- Ни в коем случае нельзя выбрасывать человека из сердца!
- Мне рассказали об этом люди, которым я доверяю! – словно оправды-вался поэт.
- Но ведь и батюшке Вы всегда доверяли! –– не сдавалась я. - Нельзя же быть таким доверчивым к людской болтовне. Вы только представьте, ка-ким беззащитным станет отец В., оказавшись выброшенным за пределы Ва-шей любви! Я читала, что всякий, кто каким бы то ни было образом был ис-точником любви, имеет защиту перед Судом Божиим. Большинство людей только этим, наверное, и спасется.
На том и закончили разговор о батюшке, даже и не подозревавшем, что он попал в такой нешуточный переплет.
А ночью я поняла, что на этом разговоре не заканчивается, а только на-чинается драма, исход которой полностью будет зависеть от нас. Мне при-снилось, будто мы с поэтом Б. убили отца В.! Нет, мы его не душили, не то-пили, не резали… Эта информация была преподнесена мне уже как свер-шившийся факт. И вот я вижу «убитого» нами батюшку! Он идет мне на-встречу: лицо серое – ни кровинки, глаза отрешенные, пустые, движения ли-шены эмоциональной окраски и смысла. Он и не он – мертвец, безжизненная кукла! Ни намека на то, что душа его в нем. Стало страшно. Вот сейчас «уби-тый» подойдет совсем близко. И что же он скажет своему палачу?! Сердце колотится мерно и четко, словно отмеряя каждый шаг приближающегося мертвеца. Неужели это мы его убили? «Но ведь я этого не помню!»- слабо оправдывалась я перед лицом незримого Судьи. Почему-то стало зябко, ста-ло больно и страшно за нас с поэтом Б. «Что мы наделали!» – распирала мозг уже одна единственная мысль, а все внутреннее существо, сжавшись в комок, ждало пощады.
«Что мы наделали!» - проснулась я от собственного крика, сорвавшего-ся на шепот. В руках крепко сжато одеяло, которым я пыталась то ли укрыть-ся от холода, то ли заслониться от возмездия за совершенное убийство.
Действительно, что мы наделали? Мы всего-навсего несколько минут порассуждали о том, как теперь относиться к оговоренному священнику. По-рассуждали и забыли. Но этого было достаточно, чтобы спровоцировать са-мую настоящую катастрофу в вечности! Наше рассуждение воплотилось в определенную форму и зажило самостоятельной жизнью. И уже своей собст-венной персоной предъявило нам обвинение в убийстве!
Значит, это на самом деле правда: человек, выброшенный из сердца, умирает и влечет за собой в пропасть своего «убийцу»? Не тем же ли закан-чиваются все наши даже безобидные на первый взгляд ссоры? До пропасти – шаг, слово, мысль! А жить всем хочется.
Слава Богу, сердце поэта устояло в любви и вере. Может быть, благо-даря этому наш отец В., изрядно потрепанный жизненными обстоятельства-ми, уже более 10-ти лет после случившегося благополучно живет и служит во славу Божию.