Восхождение. Часть 3. Глава 12

   Правом на любовь снабжает нас Вселенная ещё от создания эмбриона во чреве матери. Мужская клетка соединяется с женской, и зарождается жизнь. Этой светоносной энергией наполнена каждая песчинка во Вселенной, ибо бытие и есть любовь. 
   Я смотрел в глаза Агнешки и Марика и понимал: они как пара только сейчас и состоялись. Огонёк в их глазах - подтверждение.
   Провожая гостей в аэропорту Шарль-де-Голль, думал, как теперь всё сложится у них? Буду ли я по-прежнему необходим? В любом случае, предпочитаю видеть эту пару счастливой с нами или без нас.
   Тягучая печаль наполнила моё бедное сердце, когда они, уходя, напоследок махнули рукой. Хотелось бросить всё и улететь туда, где меня ждёт семья, любимая женщина, дети... Но я должен остаться и пробивать дорогу вперёд. Последние взгляды, благодарные и тёплые как никогда. Сердечные нити, растягиваясь, потрескивали как провода под напряжением.
   Я снова остался один, с недочитанным дневником девушки, которая с каждым днём изменялась всё больше. Раны её души зарубцовывались подобно тому, как иссохшая земля, пропитываясь струями долгожданного ливня, набирается влагой.
   Что изменилось во мне? Я, напротив, стал ещё более уязвим, броня прохудилась, запасы благодати истощились, начался период искушения. Такова цена за их счастье, кому-то ведь всегда приходится платить по счетам. Осознав свою причастность к гибели Эделины и то, что мне невольно пришлось стать причиной всех её страданий, я понял: другого выхода не было.
   Если бы только Наташа была рядом! Та, чья любовь воскрешала меня, исцеляла и хранила! Но мы далеко друг от друга.
   Внешне я продолжаю делать всё то же самое: учусь, прислуживаю в храме, но в душе порой бушуют такие песчаные бури и приступы отчаяния, что с трудом  удаётся поддерживать хотя бы видимость спокойствия и уравновешенности. Исповедоваться раз за разом всё трудней. Наставник с тревогой стал посматривать на меня:
-  Эрик, может быть ты ещё не готов или до конца не осознал истинность твоего призвания? Такое чувство, что ты взвалил на себя непосильный груз вины за всех.  Ты - обычный человек и отвечаешь только за свои поступки. Путь, которым ты идёшь, уже пройден за тебя. К чему такие терзания, сын мой?
   Что я могу поделать? Это сильнее меня. Это - в крови. Я - как сломанный приёмник: низкие частоты всё чаще пробиваются в эфир моего воспалённого мозга, всё труднее их глушить. Кажется, что многолетний труд и старания пошли насмарку. Меня одолевают мрачные сны, порою совершенно преступные и пошлые. В голову лезут такие же мысли.
   Могу ли я жалеть, что освободил от них Агнешку? Мы поделились друг с другом тем, чего в нас было много. Нужно перетерпеть и упрямо продолжать делать своё дело. Я сам пожелал этого, искал средство, чтобы ей помочь, и нашёл. Она поверила, и за это вознаграждена умиротворением и покоем. Теперь нужно научиться справляться со всеми этими страстями, желаниями и угрызениями мне.
   Видения... Если бы я рассказывал обо всём, меня бы давно определили в лечебницу для душевнобольных. Тёмная сторона возобладала надо мной. Я стал видеть в людях изъяны, их пороки, уродливые лики ада. Всё труднее различить в человеке  божественное начало. Мир меняется на глазах и кажется уже непоправимо испорченным, прогнившим насквозь, достойным геенны огненной.
   "Зачем кого-то спасать? Все живущие на этой грешной земле заслуживают смерти и страданий, пусть будет так! Ради чего отпускать им грехи, если они снова грешат?
Для чего молиться за больных, если они заработали свои болезни? Отпевать умерших? Как жил, так пусть и расплачивается!" - ненависть и отвращение, злость и разочарование лезут со всех сторон, верные инструменты тёмных сил захватывают разум и начинают пытаться им управлять. Разве может служить Богу человек с подобными мыслями?

   "Что такое ад? Это мир без любви."

   Время от времени я открывал дневник и всё лучше понимал то, что описывала Агнешка. Порой доходило до того, что мне казалось, это я написал о том, что невозможно спасти или исправить человечество, оно обречено на погибель. Зло превосходит масштабы добра. Лишь вера, лампадой горевшая в глубине сердца, говорила о другом: что всё зависит от нас, и достаточно измениться самому, чтобы мир стал чище и добрее. Вера, любовь, милосердие и сострадание - это единственное орудие добра, надежда вопреки всему, что ежедневно показывает нам телевидение, о чём кричат журналы и газеты, что слышат уши и видят глаза. Противовес всему кишащему и зловонному - мир и покой, свет, который пробивается к нам из вечности. 
   Борьба внутри меня шла ежедневно, ежеминутно, с каждым вдохом и выдохом. Я вернулся к жесточайшему посту, отказывая себе во всём, чтобы поддержать дух.  Уединение помогало мне в этом. Единственная радость, которую я позволял себе - это ежедневные звонки домой, утешение сердцу.
   Голос Наташи успокаивал и утолял мою скорбь, её чистый взгляд на мир не мог не трогать и не восхищать. Она с восторгом рассказывала мне о детях, об их маленьких ежедневных домашних радостях и проблемах. Её голос, журчащий, как ручеёк, чистый и целебный, я пил с жадностью погибающего в пустыне. Она была моим отражением до того, как я изменился и, вглядываясь в её душу, я обретал на время себя прежнего, того Эрика, который точно знал, куда идти, ради чего жить, для чего он создан в этом мире.
   Одолевал и страх, что она заметит, догадается, что я стал другим, и не сможет больше любить меня такого.

-  Ты знаешь, Агнешка совершенно преобразилась после поездки во Францию, у неё словно крылья выросли за спиной! Я ещё никогда не видела их с Мариком такими счастливыми, Эрик!
-  Я рад, что это так, родная! Они заслужили это.

   "Сможешь ли ты принять меня таким?" - этот вопрос волновал всё сильнее. Я ощущал себя безнадёжно испорченным. Иногда, проходя по улице, улавливал женский запах каких-то манящих духов или феромонов и буквально вскипал, как электрический чайник. Соседки, промышлявшие любовью, и те стали казаться привлекательными. Я буквально готов был содрать с себя кожу, чтобы избавиться от этих навязчивых идей, но они всё равно возвращались, настигали, издевались надо мной. Даже в молодости я не испытывал подобных терзаний: духовные практики помогли вовремя и безболезненно бороться с этим тогда, но не сейчас. Я по-прежнему всё знал, всё умел, но, как мёртвому припарка, так мне дыхательные упражнения.
   "Когда вскипает плоть и требует разрядки, мозг мужчины перестаёт работать. Сдайся, никто ведь и не узнает!.." - шептали мне голоса. С каждым днём я погружался во тьму страстей, барахтаясь, как утопающий в болоте, затягивало всё глубже.
   Нет, я не изменял жене и вёл прежний образ жизни, не совершая каких-либо дурных действий и поступков, но то, что творилось внутри меня, знал только я, Бог и исповедник, который устал меня слушать день за днём.
   Ничтожество - вот, кем я сейчас себя ощущаю. Появляются даже мысли покончить с собою раз и навсегда.
   Можно было позвонить Наташе, попросить приехать, и она бы прилетела, помогла б утолить физические потребности и жажду. Но я не хотел испачкать её своими извращёнными желаниями, подвергнуть воздействию моих низменных инстинктов.
   Как это объяснить? Тут трудно подобрать слова. Она осталась всё тем же Ангелом, а я ощущал себя грязным, так, что даже не посмел бы прикоснуться к ней с подобными мыслями...
 

Продолжение: http://www.proza.ru/2012/11/27/772


Рецензии
Хочется узнать поскорее, как Эрику удастся справиться со злом, которое он снял с Агнешки, отдав ей свою доброту и любовь.

Доброго дня, Наташенька!

Надя Сорокина   10.02.2024 07:11     Заявить о нарушении
Поскорее не получится... :)
Здравствуй, Наденька!
"Восхождение" - само название говорит за себя.
Восходят либо на гору, либо на Голгофу...
Справлять со злом приходится постоянно.
На то она и жизнь.
Доброй тебе ночи!
С любовью!

Натали Бизанс   11.02.2024 00:25   Заявить о нарушении
На это произведение написана 31 рецензия, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.