Глава 3. Беседа осла с петухом

                Глава третья.

Беседа осла с петухом.

      Глава о свободе быть собой.


       После прибытия домой, мельник завёл своего осла на скотный двор, насыпал ему овса, взвалил на себя мешок с подарками и, присвистывая, пошёл радовать свою жену. Когда осёл наелся, он заметил, что вокруг него в поисках рассыпанного корма важно ходит петух. И вот, после очередного круга, петух вдруг заговорил:
      - Ты не будешь против, если мы продолжим наш прерванный разговор?
      От удивления осёл резко отпрянул в сторону и, повернувшись к петуху, ответил:
      - О, Боже! Я пока ещё не могу привыкнуть к твоему лицедейству, поэтому сердечно извиняюсь за свой испуг.
      - Ничего, ничего. Моё лицедейство ничто по сравнению с теми ролями, которые человек исполняет за свою жизнь. Кто бы, например, мог подумать, что твой хозяин  успел столько всего пережить и уже побывать  в нескольких образах?
      - Да, я был приятно удивлён его настойчивостью в поиске смысла своей жизни!
      - Но скажи мне, откуда у человека потребность искать во всём смысл?
      - Наверное, это естественное проявление его пытливого ума.
      - О, если бы так было! Большинство людей размышляет над смыслом жизни ради чувства своей значимости, и тогда они стремятся, во что бы то ни стало, отличиться  от себе подобных, дабы иметь, хотя бы малейший повод к самодовольству. Людям кажется, что если они будут знать секрет устройства мира, то это даст им власть над своей судьбой, а главное, они смогут контролировать своё счастье. Ведь в основной массе люди думают, что всё происходящее в мире делается для чего-то, с каким-нибудь тайным смыслом, ибо они привыкли действовать лишь с определённой целью. Но цель мира в самом его существовании, он воплотился не для чего-то конкретного, его разнообразию нет предела. 

      - Однако ты мне сам говорил, что осознанная жизнь – это смысл бытия! Значит, мир имеет своей целью в живых существах наилучший процесс осознания жизни.
      - Да, но людей, ищущих во всем смысла, меньше всего интересует восприимчивость как таковая, для них важнее, что и зачем воспринимать, почему именно то, а не что-то другое надо допускать к своему сердцу. Они слепы к тому, насколько хороши их восприятия, и качество очень легко заменяют количеством. Для их ума совершенно естественно просто накапливать опыт, нежели развивать до глубоких состояний свою осознанность. 
      - Но, что же делать, как можно помочь разумному человеку обрести понимание величия каждого момента его жизни?
       Петух обошёл осла с другой стороны и так ему ответил:
       - Ты же знаешь, что ткань Бытия, из которой произошёл человек, и то, что называет он своей цивилизацией, слишком противоречат друг другу. Я не могу себе представить величие рутинной жизни цивилизованного человека, разве что только в редкие моменты, когда он, не смотря на массу разрывающих его противоречивых желаний, стремится не только понять, но и почувствовать Бытие. К сожалению, ум человека сослужил ему злую службу. Вроде бы  помогая разобраться в себе и окружающем пространстве,  разум человека, сверх того, породил столько иллюзий, что им было потеряно подлинное чувство реальности. Человек настолько налгал самому себе, что его гордость уже не позволяет ему признаться в одержимости своими мечтами. Он потерял осознанную связь с природой Земли, хотя своим планетарным телом по-прежнему неразрывно пресуществлён с ней. Его ум соскользнул с глубокого восприятия земного мира и мира души, ему понадобились далёкие звёзды и будущее своих глупых идей. Окно в вечность – это сам человек, но его рассудок запутался в лабиринте замысловатых фантазий, он никогда не был по-настоящему серьёзен. Человек убоялся вольного пространства Земли, наполненного непредвиденной болью и притерпеваниями. А ведь они так важны для быстрого и полноценного развития его трёх тел! Он усадил себя на мягкий диван цивилизации и расплачивается за него никуда не ведущими страданиями и трусливыми ожиданиями неизбежной смерти.
       Ситуация, в которой оказались цивилизованные люди, представляется мне крайне плачевной: патологическая бессознательность и бред новоиспечённых идей уводят их настолько быстро от первоистоков, что они необратимо погубят самих себя. Ведь нельзя же, пренебрегая собой строить своё будущее. Но они твёрдо уверенны, что движутся к благодатному прогрессу, и вот уже скоро обретут долгожданную счастливую жизнь. Однако только, когда человек поймёт, что счастье это не внешнее приобретение и уж тем более не сумма обстоятельств, а наоборот – свобода быть собой и способность проникновенно воспринимать реальность, тогда он перестанет искать смысл жизни и опутывать сердце выдуманной чепухой. Ибо сама жизнь во всей её глубине и есть цель мира! 
Осёл тряхнул всем своим телом, отгоняя назойливых мошек, и так возразил петуху:
        - Но ведь именно из-за чувства уходящей жизни, которая, как человеку кажется, даётся только раз, он совершает столько глупостей, сколько ни одно живое существо на Земле. Человек спешит жить, он хочет успеть насытиться неизбежно уходящим моментом, ему некогда прилагать чрезмерные усилия даже по отношению к себе. Не удивительно, что  в страхе перед смертью он навыдумывал множество религий и переносит смысл своей жизни в заоблачные дали, ведь он уже давно стал замечать, что в бесконечной мирской суете его жизнь день ото дня теряет всякий смысл!
        Петух склюнул пару зёрен и, застыв на месте, ответил ослу:
        - В каких бы мирах душа не находилась, её присутствие там и есть для неё и смысл, и цель. Чем полноценнее будет её самоотдача среде того или иного обитания, тем скорее она послужит и для своего будущего бытия. Но среда обитания цивилизованного человека – это тупик для его души, ибо живя иллюзиями, он наполняет своё сердце терзаниями, а душу – пустотой. Человеку нет необходимости  верить в будущую жизнь, ни в его силах познать то, что его ждёт. Он строит какие-то догадки и на их основе пытается согласовать свою жизнь, однако до единственно необходимой гармонии с природой Земли ему нет дела. Казалось бы, живя в удобной для себя цивилизации, человек с человеком не может наладить осознанных естественных отношений. В своих культурных и житейских претензиях он лишь только желает быть понятым другими, хотя сам не понимает себя. Люди заигрались в добро и зло, их азарт полон хитрости и обмана. Сейчас игра подошла к своей кульминации, когда уже почти каждый игрок перемудрил и ввёл себя в заблуждение. Но для счастливой гармонии с другими людьми, а так же с природой Земли, человеку не надо быть нравственным, достаточно быть сознательным, чутко восприимчивым существом. Он до сих пор не уразумел, что понимание себя – это не интеллектуальное построение, а непрерывный процесс сознательного контакта со своей душой, которая через все его тела погрузилась в бездонное мироздание. Она это сделала не из любопытства, а из чувства единства и необходимости быть катализатором Бытия, дабы наполнить его жизнью прозревающих существ. Люди всё ещё спорят о свободе воли, не понимая, что, если и есть нечто главенствующее в движении и развитии всего мира – так это душа.               

    К тому же, раз уж человек заговорил о нравственности миропорядка, то единственный его долг состоит в том, чтобы не сжечь себя в своих глупых безудержных страстях, но изжить во всей полноте земных чувств. Человеку надо стремиться к интенсивности своих восприятий, ему вовсе не обязательно давать всему объяснение, любая попытка пришпилить словом чувство прерывает живой контакт с миром. Нужно просто не спускать руку с пульса жизни и тогда Бытие откроется во всей многомерной красоте. Это станет возможным для человека, если он перестанет разговаривать внутри себя, и развеет свои выхолощенные знания, как прах по ветру. Облекать всё в слова, все равно, что ловить сетью воду. У мира есть свой универсальный язык – это чувства и образы, и когда мир общается через наши тела с нашей душой, что в этот момент делаем мы?
       Осёл икнул, отмахнулся хвостом от мухи, и тихо констатировал:
       - Ну, конечно же, трезвоним о том, о сём и блуждаем вокруг да около. Да, я понимаю, что мысль, застывшая в словах, как в камне, и мысль, которая словно живой поток перетекающих идей, вызванных непосредственными чувствами, а не воспоминаниями – это два совсем разных состояния духа. Но люди трясутся над хрупкостью своей жизни, и поэтому постоянно стараются увековечить в каком-нибудь материале, или хотя бы в словах, свои мысли и мечты. В отдалённых уголках человеческого сознания возможно и теплится чувство бессмертия, и люди даже считают жизнь венцом мироздания, однако, сравнивая камень с кузнечиком, им всё-таки кажется, что первый более долговечен и крепок, нежели второй. И уж тем более человеку кажется маловероятным, чтобы жизнь, заключённая в кузнечике, как впрочем, и в любом другом живом существе, двигала звёзды. Он скорее поверит в некие слепые силы Бытия каким-то образом гармонически связанные друг с другом, создающие бесконечную циркуляцию всего вещества Вселенной, нежели в первородство души и её глобальное влияние на ход вещей. Хотя многому, чем уже владеет и что считал лишь фантастикой, человек не удивляется, однако он по-прежнему сомневается, что является лишь частью огромной жизненной перспективы его души. Ну, тяжело ему представить, а тем более почувствовать, что мир многослоен и у него есть качественно разные уровни бытия, что жизнь совершает свои прыжки из одного состояния в другое с лёгкостью кузнечика!
       Петух взлетел и сел на изгородь. Он, вытянув шею, протяжно кукарекнул и, важно приосанившись, повернулся к ослу, так говоря ему:
       - Человек решил, что когда-нибудь он сможет пересчитать все звёзды, и охватит в своём уме всё космическое пространство. Ему кажется, что именно тогда он поймет, откуда они взялись и он вместе с ними. Его науки и построенная ради них цивилизация трещат по швам. Они и так плохо и неверно сшиты словом человека, а он хочет вместить в них ещё и свою вековечную тоску по всеобъемлимости – что же там, за звёздами? Душе человека нет надобности в подсчётах и расчётах, однако он упорно и надменно замещает умствованием её совершенное чувствование и прозорливую интуицию. Вся Земля – рай, но люди заняли свои умы некими отвлечёнными величинами и нелепыми мечтами. Разве это не трагедия, когда жаждущий человек смотрит на палящее солнце своей глупости, стоя по горло в воде души? 
       Осёл опустил одно ухо и сказал:
       - О, ещё какая трагедия! И у этого дурацкого спектакля не видно конца. Человек всё просит и просит пить у своего ума, хотя сам и является той рекой, из которой лишь иногда черпает воду его разум. Когда же и при каких условиях человек начнёт жить по-настоящему счастливо, отдавая всего себя своей душе?
      Петух приподнял крылья, улавливая поток прохладного ветра, и вновь прижал их к своим пышным бокам. После некоторой паузы он ответил:

      - Это произойдет, когда человек обретёт свободу  собственного отношения к себе. Человеческое сознание зажато в условностях окультуренного сообщества людей. Люди доводят друг друга своими социальными привычками до полного слепого автоматизма. Они взаимно внушают себе, что их цивилизованная жизнь идёт верным курсом к частному и всеобщему счастью. Но сами делают друг другу и Земле такие пакости, что большинство человечества погибнет в той катастрофе, которую оно быстрыми темпами подготавливает для себя. Даже многие из тех немногих, кто выживет, не выдержат свободы быть собою, ибо ужас их внутреннего мира, некогда сдерживаемый цивилизацией, вырвется наружу и погубит их слабые сердца. Останутся единицы сильных духом, способных ладить с собою и уважающих свободу других людей. В условиях вольного обустраивания собственной жизни человек начнёт осуществлять истинные потребности своего планетарного тела. Тем самым он станет способствовать гармоническому взаиморазвитию его астрального и ментального тела. Ибо только в естественных жизненно важных условиях земного бытия человек начнёт самореализовываться. Они пробудят его к интенсивной жизни и закалят человеческое тело так, что он почувствует себя на земных просторах, как рыба в воде.

        Душа человека любит его планетарное тело так же, как и тонкие тела. Ошибочное мнение людей о своём земном теле, как о мешке грехов, сложилось из-за их тотального угождения всем его слабостям, что в итоге, конечно же, приводит к потере жизненных сил и деградации. Люди постоянно впадают в крайности: то они слепо угождают своему телу, то бессмысленно его терзают. Чувство меры должно быть во всём, сами космические законы устроены так, что вне золотого равновесия нет долгого и зрелого существования, а значит, человеком не будет накоплено достаточно энергии для благополучного перехода двух других его тел в иные измерения Бытия. Придётся после смерти, уже в другом образе, вновь вернуться на Землю и собирать потерянное. Когда планетарное тело человека, вне его искусственной цивилизации, будет приспосабливаться к природным условиям Земли, оно невольно подключит к своим усилиям тело чувств, которое благодаря положительным эмоциям поможет ему собраться и преодолеть, казалось бы, невозможное. А мыслительный фон ментального тела поможет человеку расслабиться, успокоиться и настроиться на естественный уклад жизни, как оптимальный для кристаллизации его высших тел. Человек и Земля возродятся, как птица Феникс!
Осёл попятился назад и, потянувшись, немного склонился к передним ногам. Когда он снова выпрямился, то спросил у петуха следующее:
- Так что ж, человеческая цивилизация случайность или необходимость? Неужели она всего лишь заговор кучки хитрецов, или она – разумный выход человека из его дикого состояния?
Петух спрыгнул с изгороди и принялся вновь искать рассыпанные зёрна. Немного подъев, он твёрдо сказал:
- Этих цивилизаций было на Земле не пересчитать. За многие  тысячи лет человек так полюбил играть со своим умом, что губительные утопии стали его неизменным роком. Лишь единицы незамороченных беспробудными умствованиями вырывались из порочного круга человеческих вымыслов, и это был их истинный подвиг, ибо сдвинуть своё сознание с мёртвой точки, изменить свои предрасположенности, которым тысячи лет – всё равно, что сотворить чудо. Бывает, но очень редко, когда сама душа, изначально, с самого зачатия планетарного тела человека, твёрдо стоит на своём. Такое происходит из-за удачного стечения обстоятельств в предыдущих земных жизнях, благодаря которым тонкие тела быстро набирали свою силу. Современный человек уже забыл, что значит окунуться в природу Земли, сейчас это все равно, что бросить в воду не умеющего плавать. Если бы это был человек, как ты говоришь дикий, то, доверяясь своему естеству, он удержался бы на плаву, а вот цивилизованный человек от испуга, либо получил бы разрыв сердца, либо захлебнулся бы в панике. Проблемы с головой начались у человека, когда он начал горделиво строить свою цивилизацию. Ни тогда, когда он жил в своём племени, как в единой семье, но именно в связи с чувством своей отдельности, желанием обособиться разумно и с выгодой. Дикий человек, как и всякое животное – прямодушен. Он не знает, что такое кривиться, изворачиваться, хитрить, таить злобу, завидовать, лицемерить и гордиться – всё это в цивилизованном человеке от надумываний. Возгордившись, человек, со всей свойственной ему наивностью решил стать Царём Земли. Ступенчатая пирамида власти, ведущая к царскому трону – разве это не заманчивая перспектива для глупца неспособного владеть даже собой. Ибо, как правило, люди не чувствуют различия между сознательным самообладанием и временным рассудительным сдерживанием. Именно от подавления своего естества, человек стал одержим и взрывоопасен. На лоне природы человеческое естество самоорганизовалось бы и пришло к гармонии с окружающим миром.  Но человек решил построить свой искусственный мир, где он надуманные желания может пустить как гончих псов по вымышленному следу к фантастической цели. В итоге наглая эксплуатация своих собратьев прикрывается великими идеями и обетованием призрачного счастья. Всё повторяется у человечества, как времена года. Можно сказать цивилизация – это фатум человечества.
- Но вот ещё о чём я хотел тебя спросить. Люди часто говорят о том, чего не знают и не понимают. Они самонадеянно лезут туда, где не только могут обжечься, но и погубить себя. Однако имеем ли мы право осуждать их за глупость и слепоту, когда и сами ещё не знаем истины в её последней инстанции? Ведь наша теория развития тонких тел, несмотря на всю её правдоподобность и относительное практическое подтверждение в нашем опыте, может, в конце концов, оказаться ошибкой? 
        - Я отвечу тебе, если ты соберёшь всё своё внимание и духовные силы в единый луч света. Вселенная – это перетекающая система, поэтому для обусловленного  сознания она всегда растёт и развивается. Человек и наши высшие тела, как мы себя осознаём, это проявление свободного порыва Вселенского Духа. Нам дана возможность причаститься к Его путешествию по Вечности. То, что человек вправе делать свой выбор – это бесспорная истина, ибо он, как живая сущность, постоянно меняется и может качественно развивать свой опыт. Каждое мгновение своей жизни он преображается для принятия нового свободного решения. Его попытки охватить своим разумом весь мир не безнадёжны, ибо в нём заключена душа частью, которой являются также и наши тела.

         Рассуждая о принадлежащих нам тонких телах, мы говорим всего лишь о своём опыте. Разница в том, что мои знания гораздо обширнее твоих, и, конечно же, значительнее масштаба земной жизни. Но на этом всё, здесь заканчивается количественная разница наших опытов, а если говорить о качестве, то моя, твоя или человеческая жизнь – безмерно глубоки. Важно, чтобы мы сами своими временными знаниями, которым суждено расти вместе с нами, не загораживали нашего ясного виденья бытия. Мир – это гибкая, подвижная среда, в ней дважды два не обязательно четыре: иногда это три с половиной или четыре с четвертью, ничто не окончательно. При всей обоснованной гармонии и закономерности Бытия, оно всегда готово быть несколько иным, ибо вариативно почти до бесконечности.
           Если уж говорить о творческой свободе мира, то это далеко не произвол. Не может завтра же Солнце над Землёй стать зелёным, а деревья – красными. Однако бывает и зелёный луч на закате солнца, и красные листья на деревьях осенью.  А если говорить о свободе человека то, хоть он и находится под воздействием приобретённых взглядов, сформированных человеческой цивилизацией, это влияние не является для него полностью предопределяющим. Самобытный творческий импульс присущ всякой животрепещущей душе и, когда человек не погряз окончательно в собственной сонливости и лени, у него всегда есть шанс изменить себя и свою жизнь, как того будет желать его душа. Конечно же, нелегко окультуренному человеку уйти от каждодневного усыпляющего воздействия  искусственного ритма его жизни. Но даже будучи в окружении себе подобных спящих людей, активность души не раз подталкивает человека к ясному осознанию своего положения. И тогда уже от самого человека зависит решение, продолжить ли ему жизненный путь со своей душой, или с досужими мнениями усыплённого человеческого общества.       

        То, что люди приучены их цивилизацией ко лжи и самообману, причём так, чтобы они сами этого не замечали, не умаляет их человеческих достоинств. Рано или поздно их души найдут в своих новых перерождениях возможность, как разорвать порочный круг усыпляющих иллюзий и шагнут в ненадуманный мир истинных чувств и созидательных мыслей. И тогда, вкусив мёд реальности всем своим сердцем, человек уже не захочет вернуться в утопии необоснованных надежд. Ибо, как вера, так и надежда до сих пор удерживают людей от истинной любви к самим себе, друг другу и окружающему миру. Надменная гордыня за образ своих мыслей – вот, что становится большим препятствием для подлинной разумности человека, но и это тщеславие его ума душе суждено рано или поздно преодолеть, ибо всё меняется в зеркале вечности – ничто не остаётся прежним. Когда мы говорим с тобой о своих тонких телах и о бытии человека, мы свидетельствуем о том, что видим и чувствуем, и, если в наших предчувствиях что-то не так, важнее слышать свою душу, пусть она наставляет нас в истине, большего не дано…
       Беседа осла с петухом резко прервалась криками из хозяйского дома. Видимо хозяйка закончила свои домашние дела и решила примерять на себе подарки мужа, однако ей что-то не понравилось, и началась очередная ссора. Слышался звон битой посуды и быстрые шаги по комнатам дома. Потом с шумом отворилась входная дверь, из неё выскочил бегущий мельник, а за ним с лаковой туфлёй в руке его жена. Оказавшись в центре двора, хозяин начал метаться из стороны в сторону, увиливая от возможного удара острым каблуком по голове. Хозяйка всякий раз промахивалась, но, не отступаясь от своего желания стукнуть  мужа по макушке, причитала:
      - Ух, ты, негодный! Неисправимый растяпа! Как ты мог не заметить, что туфли разных размеров?! Постой, я тебя наряжу в те платья, что ты мне подарил, они как раз тебе в пору, и будешь бегать по огороду, ворон пугать. А эта вторая туфля, разве что на Золушку, или ты, паразит, считаешь, что я у тебя Золушка!? Ах ты, морда наглая! Супруга мельника схватила валяющуюся на земле  лопату и кинулась на него с ещё большей злобой. Муж, убегая от правосудия, скрылся в свинарнике, но жена не отступалась и пыталась его настигнуть даже там, среди свиней и зловония. Но, во время отчаянной попытки догнать беглеца, что-то переменилось в семейном конфликте. Появились новые интонации в криках и, через несколько минут, из свинарника, с туфлёй в зубах, выскочил большой хряк, за ним хозяйка, а после, сжимая в ярости кулаки, и сам хозяин, измазанный свинячьими испражнениями. Мерин ринулся на огород и жена мельника в ужасе от бед, производимых там его десятипудовым телом, схватилась за голову и остолбенела. Бежавший сзади мельник от резкого препятствия перед собой зацепился одной ногой за другую и растянулся в большой луже по центру двора, где обычно плескались утки, гуси и свиньи. Когда остывший хозяин встал, его жена обернулась и, увидев супруга во всей красе, залилась звонким смехом. Она смеялась с нарастающим упоением, пока её дыхание не сбилось и не перешло в икоту, после чего хозяйка побледнела и шатнулась в сторону. Мельник быстро подбежал к ней, подхватил её и на руках понёс в дом.

       Осёл с петухом переглянулись, и больше в этот день не разговаривали.