Дивлюся домашнє відео,
Де літо таке зелене, де люди такі близькі,
Так близько стоять біля мене,
Розмовляють про щось проминуще і несуттєве,
Ніби бавляться м'ячиком слів,
Перекидаючи його з рота до рота.
Там свекор, що помер за півроку,
Іще дрімає у холодочку,
а внуки лізуть йому на голову і лоскочуть травинками його сонні, спокійні риси,
і регочуть, коли він смішно мружиться.
Немає іще хвороби, і довго іще до збирання врожаю,
І безтурботна полуденна тиша ще не лягає на груди важким мармуром.
Обмацую кожен кадр –
Може, тут, або тут, або тут щось проявиться?
Зміниться щось у його погляді,
Смикнеться око у передчутті неминучого?
Тінь бука ляже на чоло темним хрестом?
Має ж людина врешті якось передчувати,
Що це літо – її останнє?
Має ж вона наслухати Божу присутність,
посутньо (по суті!) - бути разом із нами,
ділитися з нами звуками, буцімто хлібом насущним,
ковтати їх, ніби причастя Духу,
триматись за їхню ниточку невловиму,
та десь_однією рукою_потайки
відчувати
линву,
по якій навшпинечках
йде_балансує
душечка невагома?
Але ні.
Не змінюється нічого у його погляді.
Їсть помідор.
Сміється, коли червоний сік скрапує на білу сорочку.
Відмахується від набридливої бджоли.
Живе в тому літі кіношному з року в рік:
збирає гриби,
будує новий дім,
обнімає мого сина
двома руками
і одним серцем.
двома руками i одним серцем
© Copyright: Ганна Осадко, 2012
Свидетельство о публикации №212112701577
Свидетельство о публикации №212112701577
Рецензии
Аннушка, правильно ли я перевела?
Смотрю домашнее видео,
Где лето такое зеленое, где люди такие близкие,
Так близко стоят около меня,
Разговаривают о чём-то мимолётное и несущественное,
Словно забавляются мячиком слов,
Перекидывая его изо рта в рот.
Там свекор, что умер за полгода,
Еще дремлет в тенёчке,
а внуки лезут ему на голову и щекочут травинками его сонные, спокойные черты,
и хохочут, когда он смешно щурится.
Нет ещё болезни, и долго еще до сбора урожая,
И беззаботная полуденная тишь еще не ложится на грудь тяжёлым мрамором.
Ощупываю каждый кадр –
Может, тут, или тут, или тут что-то проявится?
Изменится что-то в его взгляде,
Сомкнётся глаз в предчувствии неминуемого?
Тень бука ляжет на лоб темним крестом?
Может же человек наконец как-то предчувствовать,
Что это лето – его последнее?
Может же она ощутить Божье присутствие,
действительно (по сути!) - быть вместе с нами,
делиться с нами звуками, будто хлебом насущным,
глотать их, словно причастие Духа,
держаться за их ниточку неуловимую,
и где-то_одной рукой_потаённо
ощущать
веревочку,
по которой на мысочках
идет_балансирует
душечка невесомая?
Только нет.
Не меняется ничего в его взгляде.
Ест помидор.
Смеется, когда красный сок капает на белую рубашку.
Отмахивается от надоедливой пчелы.
Живет в том лете киношном из года в год:
собирает грибы,
строит новый дом,
обнимает моего сына
двумя руками
и одним сердцем.
Анна Дудка 27.11.2012 22:23 • Заявить о нарушении
Смотрю домашнее видео,
Где лето такое зеленое, где люди такие близкие,
Так близко стоят около меня,
Разговаривают о чём-то мимолётное и несущественное,
Словно забавляются мячиком слов,
Перекидывая его изо рта в рот.
Там свекор, что умер за полгода,
Еще дремлет в тенёчке,
а внуки лезут ему на голову и щекочут травинками его сонные, спокойные черты,
и хохочут, когда он смешно щурится.
Нет ещё болезни, и долго еще до сбора урожая,
И беззаботная полуденная тишь еще не ложится на грудь тяжёлым мрамором.
Ощупываю каждый кадр –
Может, тут, или тут, или тут что-то проявится?
Изменится что-то в его взгляде,
Сомкнётся глаз в предчувствии неминуемого?
Тень бука ляжет на лоб темним крестом?
Может же человек наконец как-то предчувствовать,
Что это лето – его последнее?
Может же она ощутить Божье присутствие,
действительно (по сути!) - быть вместе с нами,
делиться с нами звуками, будто хлебом насущным,
глотать их, словно причастие Духа,
держаться за их ниточку неуловимую,
и где-то_одной рукой_потаённо
ощущать
веревочку,
по которой на мысочках
идет_балансирует
душечка невесомая?
Только нет.
Не меняется ничего в его взгляде.
Ест помидор.
Смеется, когда красный сок капает на белую рубашку.
Отмахивается от надоедливой пчелы.
Живет в том лете киношном из года в год:
собирает грибы,
строит новый дом,
обнимает моего сына
двумя руками
и одним сердцем.
Анна Дудка 27.11.2012 22:23 • Заявить о нарушении
Дякую, Анічка,
деякі неточності є, я поправила
Смотрю домашнее видео,
Где лето такое зеленое, где люди такие близкие,
Так близко стоят около меня,
Разговаривают о чём-то мимолётном и несущественном,
Словно забавляются мячиком слов,
Перекидывая его изо рта в рот.
Там свекор, что умер за полгода,
Еще дремлет в тенёчке,
а внуки лезут ему на голову и щекочут травинками его сонные, спокойные черты,
и хохочут, когда он смешно щурится.
Нет ещё болезни, и долго еще до сбора урожая,
И беззаботная полуденная тишина еще не ложится на грудь тяжёлым мрамором.
Ощупываю каждый кадр –
Может, тут, или тут, или тут что-то проявится?
Изменится что-то в его взгляде,
Дергнется глаз в предчувствии неминуемого?
Тень бука ляжет на лоб темним крестом?
Должен же человек наконец как-то предчувствовать,
Что это лето – его последнее?
Должен же он ощутить Божье присутствие,
действительно (по сути!) - быть вместе с нами,
делиться с нами звуками, будто хлебом насущным,
глотать их, словно причастие Духа,
держаться за их ниточку неуловимую,
но где-то_одной рукой_потаённо
ощущать
веревочку,
по которой на ципочках
идет_балансирует
душечка невесомая?
Но нет.
Не меняется ничего в его взгляде.
Ест помидор.
Смеется, когда красный сок капает на белую рубашку.
Отмахивается от надоедливой пчелы.
Живет в том лете киношном из года в год:
собирает грибы,
строит новый дом,
обнимает моего сына
двумя руками
и одним сердцем.
Ганна Осадко 27.11.2012 23:02 Заявить о нарушении
деякі неточності є, я поправила
Смотрю домашнее видео,
Где лето такое зеленое, где люди такие близкие,
Так близко стоят около меня,
Разговаривают о чём-то мимолётном и несущественном,
Словно забавляются мячиком слов,
Перекидывая его изо рта в рот.
Там свекор, что умер за полгода,
Еще дремлет в тенёчке,
а внуки лезут ему на голову и щекочут травинками его сонные, спокойные черты,
и хохочут, когда он смешно щурится.
Нет ещё болезни, и долго еще до сбора урожая,
И беззаботная полуденная тишина еще не ложится на грудь тяжёлым мрамором.
Ощупываю каждый кадр –
Может, тут, или тут, или тут что-то проявится?
Изменится что-то в его взгляде,
Дергнется глаз в предчувствии неминуемого?
Тень бука ляжет на лоб темним крестом?
Должен же человек наконец как-то предчувствовать,
Что это лето – его последнее?
Должен же он ощутить Божье присутствие,
действительно (по сути!) - быть вместе с нами,
делиться с нами звуками, будто хлебом насущным,
глотать их, словно причастие Духа,
держаться за их ниточку неуловимую,
но где-то_одной рукой_потаённо
ощущать
веревочку,
по которой на ципочках
идет_балансирует
душечка невесомая?
Но нет.
Не меняется ничего в его взгляде.
Ест помидор.
Смеется, когда красный сок капает на белую рубашку.
Отмахивается от надоедливой пчелы.
Живет в том лете киношном из года в год:
собирает грибы,
строит новый дом,
обнимает моего сына
двумя руками
и одним сердцем.
Ганна Осадко 27.11.2012 23:02 Заявить о нарушении