Любовь без правил

Бабушка говорила мне:
«Внучок.  А вдруг мегры это плохо?  Ты хоть одного мегра видел в бытовых условиях? Вот и я – неть.  Ну как с ними жить.  А вдруг оне страшны зело и нелепы?  А вдруг, с ними стыдно и по улице пройтись.  Да и кто ее знаит, какия оне енти мегритянки  в постелях.  И сильнО ли к выживаемости нашей ихнее потомство. Ты, внучок, нашу силянку бы поискал луччи. Все хоть знать что ажидать атниё».

Дедушка, скрипя протезом и сердцем, вторил ей басовитым горнокавказским эхом:
«Внук!!! Я конечно нивмешиваюсь в воспитанье тваё.  Ты и сам понимать должон. Ведь вот мы ж – мужики.  А мужик он как? Сказал – сделал. Или сделал – а потом, может, сказал. Хотя вот и понятно, что сложныи вопросы с кондачка ришать никак ниможно.  Ото веть  как! И потом, если все-таки решиться – то надо и понимание иметь.  А иначе – как по другому?  А ты вот – мегры. Ну,  я все сказал».

Отец, громко набрав воздуха в рот и не пуская его в легкие, сипнул с порога:
«Сына! Что за хня?!!!  Тебе своих мало?»   Окинув гордым взглядом присутствующих, с чувством выполненного долга схватил коробку с домино и выскользнул в сторону дворовой лавки. «Война – войной, а обед – по расписанию!».

Мать, утирая слезы большим носовым платком, плохоскрывающим злое выражение лица, тихим и елейным голосом говорила:
« Ну зачем? Ну почему? Ну почему – ты? Ну почему именно  с ней?  Ведь ты же из интеллигентной семьи. А ведь все знают, что мегры – хамовитые некультурщики или даже некультурные хамовники какие-то! Гены + географическое положение сами за себя говорят. И кто родится? Ну я уж ничего про цвет не говорю. Главное ведь, чтобы человек был хороший. А вот как у него с культурой будет?   А что скажут соседи? Люди в метро? Люди в стране? Люди за ее пределами? Ведь должен же быть какой-то предел, в конце концов?  Стоит вам выйти за пределы кольца, и все будут тыкать в вас пальцами рук и смеяться. И чем дальше от кольца – тем громче. Правда, вот – чем громче – тем беззлобнее.  Но все равно – нехорошо!
Я  отрекусь от тебя! Выбирай! Или я или мой труп! Я внезапно умру от разрыва сердца. У меня нервы! Ты жесток! Я тебя растила и воспитывала хорошим человеком не для какой-то там мегры! Ты сначала встань на ноги а потом уже по юбкам бегай!  Женись. Заведи детей, а уж потом бегай за всякими сисястыми мегритянками. Ну и что,  что они хорошо танцуют и идеально сложены.  Но вот стакан воды она тебе не подаст. Несерьезно все это.
А вот если уж гормоны у тебя играют, или хочешь жить своей семьей – то вот у меня на работе у приятельницы есть дочка. И красива.  И хозяйственна. И белолица. И светлоока. Грамотная. Культурная.  Кандидат стоматологических наук.  И кресло у нее свое. А как она поет!!! А как быстро стирает и ровно гладит! И вот совершенно свободна. Наверное ее для тебя бережет провиденье?»

Выслушав все это я долго не мог понять в чем дело.  И только увидев случайно упавшую со шкафа старую трехлетнюю газету, все понял.  Она упала  мне на стол  и было хорошо видать объявление:
«Молодая мегритянка желает познакомиться…»
И я понял, как же они меня любят, родные мои.  До слез прям  довели.  Успокоив  родню, я быстро собрался.  Надо торопиться, ведь у меня сегодня – свидание.  Ничего, что она вергийка.  Я  ее очень люблю.