Восхождение. Часть 4. Глава 12

   До Варшавы летели самолётом. Вспоминая свою последнюю поездку и то, что со мной происходило, я испытывал стыд и ещё крепче сжимал Наташину руку как мой единственный спасательный круг. Стюардессы, как на подбор, красовались в проходе, но меня это больше не трогало.      
   Далеко позади осталась родная земля, наш маленький домик, а в нём родители и наши дети, огорчённые отъездом. Даня без слов всё сказал, проводив меня таким взглядом, что земля качнулась под ногами. Эрика на бабушкиных руках заплакала по маме...
   Наташа смотрела в иллюминатор на проплывающие под крылом самолёта облака и грустила, стараясь не показывать виду. Несмотря на печаль, охватившую наши души, мы оба понимали, что поступили правильно. Я рассчитываю, что за неделю - две смогу справиться со всеми делами и мы вернёмся забрать малышей.
   Присутствие любимой женщины рядом сглаживает все переживания: впервые за долгое время мы можем насладиться друг другом, побыть наедине вдалеке от всех, и в этом есть своя упоительная сладость.
   Вступив на польскую землю, я был готов упасть на колени и поцеловать её как родную, подобно Иоанну Павлу Второму. Благословенная земля, что подарила мне не только счастливые годы обучения, но и служение Господу, навсегда останется в моём сердце. Шумные варшавские улицы поливались обильным дождём, польский язык ласкал слух своими мягкими и шипящими звуками, словно добрый заговор старой знахарки, врачующий душу и тело.
   Мы устроились в небольшой, но уютной гостинице, так напоминавшей старинный господский дом, открытый и радушный для своих гостей. Отнесли вещи в номер и спустились в фешенебельный ресторан, сделали заказ, расположившись за столиком у окна, стали любоваться живописным обзором и разглядывать спешащих по улице прохожих под разноцветными зонтами.
   Ничего в этом городе не изменилось за эти несколько лет, это мы стали другими... В чемодане лежит сутана, но я ещё не решил, имею ли моральное право воспользоваться ею. Совет Агнешки многое упрощает, но пойти на такое непросто. Слишком дорого мне то, что олицетворяет эта чёрная ткань, чтобы просто вот так взять и надеть священное облачение.
-  Как ты считаешь, пустят меня к Колеку?
-  Это зависит от его состояния. Просто так людей не держат в закрытых лечебницах, Эрик. Возможно, он агрессивен и опасен для людей, - Наташа волновалась за меня, прекрасно понимая, что я пойду туда один, без неё.   
-  Юрис обещал подъехать после обеда часам к четырём, так что, ты будешь не одна.
-  Лучше б он пошёл с тобой, так мне будет гораздо спокойнее!
-  Важно вызвать в нём доверие, достучаться до его сердца, кто-то ещё будет только отвлекать и мешать этому.
   Наташа вздохнула:
-  Обещай мне, что будешь осторожен!
-  Ты же знаешь, как всегда...
-  Знаю, поэтому и переживаю.
-  Доверься, любимая, - я погладил её руку, лежащую на столе, тонкие пальчики откликнулись и переплелись с моими. - Думаешь, Агнешка отпустила бы меня одного, предвидя опасность?
   Эти слова немного успокоили её.
   Я подумал о том, что у нас так и не было медового месяца, который принято проводить в путешествии вдвоём. Теперь появилась такая возможность, хоть и трудно назвать нашу поездку отдыхом, но всё же я решил всё свободное время целиком и полностью посвящать Наташе, она заслуживает гораздо большего, чем те крохи счастья, которые мне удалось ей доставить.
   Принесли заказ, горячий суп от аромата которого у меня разыгрался зверский аппетит. Последние дни всё никак не мог наесться после долгого воздержания во всём.
   Телефон положил на стол в ожидании звонка из лечебницы. Не застав главврача, я отправил ему сообщение и попросил назначить время встречи.
   Пока мы ели, дождь закончился, и солнце яркими бликами заиграло по мокрым тротуарам, тучи разбежались, сразу стало полегче на душе.
-  Я уже говорил сегодня, как сильно тебя люблю?
-  Вроде бы нет... - искорки нежности просияли в глазах любимой.
-  Люблю больше жизни, - не удержался и на глазах у всех поцеловал тёплые мягкие её губы.
-  Хватит целоваться! - за спиной прозвучал голос Юриса.
   Я тут же поднялся и мы по-братски обнялись. Наташа немного смутилась тем, что нас "застукали", у неё даже порозовели щёки.
-  Сколько лет, дружище!
   Мы оглядели друг друга со стороны.
-  Ты ещё больше поправился!
-  А ты, как всегда, моришь себя голодом!
-  Наташа не даст соврать, ем как ненасытный.
-  Начал есть, слава Богу. Здравствуй, Юрис!
-  Приветствую прекраснейшую из женщин! - он галантно, как в давние времена, приложился устами к её ручке. - Этот непокорный слуга Божий умудрился-таки присвоить себе столь драгоценный бриллиант!
-  Твоё красноречие всё так же не даёт тебе покоя?! - отпарировал я.
   После свадьбы мы так ни разу и не виделись, если не считать видеосвязи по интернету, радость встречи превзошла все ожидания. Юрис тоже заказал себе поесть и, с удовольствием разглядывая нас, выслушал всё, что я узнал о Колеке.
-  Вот я и хочу у тебя, как у действующего священника, спросить, имею ли я право воспользоваться в таком случае сутаной?
-  Я ж не епископ, в самом-то деле, - но, подумав, ответил, - во имя милосердия, не будет греха, если ты на короткое время воспользуешься облачением.
-  Всё шутишь?!
-  Все бы так спрашивали разрешения! Представь, что ты играешь роль, разве актёры бегут в Церковь за благословением?
-  Не знаю, я не актёр, не будет ли это обманом?
-  Святая ложь во спасение?! Трудный вопрос. Конечно, ты больше не служишь в католической церкви, но по-прежнему оцерковлён и сан нерушим до смерти. Считаю, что Господь не будет против, если ты ещё раз воспользуешься римским воротничком не ради своей блажи, а во благо больного человека, нуждающегося в тебе, - он стал серьёзен, и я увидел лицо настоящего Юриса, не прикрытое маской беспечного балагура.
   Раздался звонок.
-  Пан Вишневский? Вас беспокоят из...
-  Да, я оставлял Вам сообщение. Я прошу о свидании с больным по фамилии Барский, да, Колек, именно... Кем я ему являюсь? Его духовник. Прошу, позвольте нам увидеться, в каком бы он состоянии не был. Это очень важно. Через несколько дней я буду вынужден уехать из Польши и не знаю, когда ещё представится такой случай. Очень надеюсь на это. Непременно! Благодарю Вас, до встречи! - я отключил телефон и перевёл дыхание.
-  Разрешили? - Наташа с Юрисом ожидали ответа.
-  Да, сегодня в шесть.
-  Меня радует твой польский, он по-прежнему безупречен!
-  Он у меня в крови.
-  Ах, ну да, твой прадед...
-  Да, и Агнешка с Мариком не дают забыть. Когда мы наедине, стараемся говорить по-польски.
   При упоминании Агнешки Юрис заёрзал на стуле и мечтательно закатил глаза к потолку. Присутствие Наташи удержало его от комментариев, но я и без слов всё понял. Одно воспоминание о ней лишало слугу Божьего спокойствия.
-  Я отпросился от вечерней, меня заменят. Так что, дождусь тебя, ещё многое хочется узнать!
-  Буду счастлив, если ты проведёшь этот вечер с нами, а пока меня не будет, покажи Наташе Варшаву. 
-  Могу свозить её к епископу на благословение!
   От этих слов Наташа чуть не подпрыгнула.
-  Не пугай мою жену! Даже не знаю, почему она так боится твоих начальников?..
   Мы заговорщицки переглянулись с ним.
-  Я тоже заметил, славные же ребята! Особенно примас - душа человек!
-  Мальчики, не надо! - в Наташином голосе послышались угрожающие нотки.
-  Прости, родная, не мог отказать себе в удовольствии ещё раз увидеть это выражение твоего лица! - после короткого поцелуя я получил прощение.
   В номере я достал помявшуюся сутану, тщательно отпарил её как в давние времена, не подпустив к этому женщину, да Наташа и не порывалась, для нас обоих это было болезненно, для каждого по-своему. Вызвал такси.
-  Воротничок не жмёт? - Юрис испытывал глубокое удовольствие, осматривая меня вновь во всеоружии. - Глаза радуются! Что же ты наделал, отец Эрик!..
-  Ничего, скоро увидишь меня в православном одеянии, оно ничем не хуже.
-  Что ж ты всё бреешься, батюшка, пора бороду отращивать.
-  Невыносимый человек! - я нахмурил брови и постарался как можно строже на него взглянуть, отчего ещё больше рассмешил.
   Наташа сидела на диване, поджав под себя ноги, на её лице не было и следа улыбки.
-  О чём задумалась, голубка?
-  Вспомнила наш приезд к тебе на Рождество...
-  Так, а с этого момента поподробнее, пожалуйста! - Юрис уже чуть слюну не пустил, ожидая подробностей. - Почему я не в курсе? Когда это было? Так значит и ты не святой?
   Я погладил жену по грустному личику и почувствовал, как слабая энергия появилась в ладони и передалась ей. Давно не ощущал в руках благодати. Что же подействовало: колоратка или любовь к этой прекрасной женщине? Не знаю, но сила возвращалась ко мне...

Продолжение: http://www.proza.ru/2012/12/08/1128