Советская Армия-02 Первый полёт

В далёком детстве я очень хотел быть пожарником. Это же так здорово, ездить на большой красной машине, которая к тому же оглушительно и сипло свистела. Но, повзрослев лет до восьми и серьёзно подумав, решил для себя, что лучшей профессии, чем лётчик, на свете нет. Однажды, делая уроки, по местному радио краем уха услышал объявление, что в ближайшее воскресение на пригородном аэродроме для всех желающих будет организовано катание над городом на самолёте ЯК-3. Это же большая удача!
Я на радостях сразу поделился этой ошеломительной новостью с мамой. К моему удивлению, мама не закричала «Ура!»
Наоборот, как бы оправдываясь, стала ссылаться на маленького братишку, что его не с кем оставить, а папа в командировке. Придётся отложить на следующие выходные.
Я огорчился, но понимал эти сложности, и поэтому не настаивал. Однако эту новость поведал своему уличному приятелю Борьке. У того тоже глаза заблестели, как фонарики. И мы решили самостоятельно осуществить этот план.
Долгожданное воскресное утро встретило будущих лётчиков отменной, солнечной погодой.
Теперь главной задачей было улизнуть из дома так, чтобы мама не успела обозначить срок возврата с гулянья. Иначе за опоздание последовало бы чувствительное наказание.
Под окнами появился Борька и крикнул:
«Саша, выходи!»
Я тут же подскочил к маме, которая вынимала из печки поджаристые пирожки.
«Мама, я пойду, погуляю!»
«Подожди, поешь сначала»
«Не! Потом! Там Борька пришёл!»
«Возьми, хоть по пирожку. И Борьку угости…»
«Угу!»
Пирожки были нестерпимо горячие. Я загнул полу курточки, положил их туда, и стремглав выскочил на улицу, обжигаясь пирожками.
Пока мама не спохватилась, нужно было убежать с глаз долой, как можно дальше.
Пирожки вкусно пахли капустой – прямо дразнили, но есть было невозможно. Тогда мы забежали во двор к Борьке спрятали их в свежей поленнице, и налегке отправились в неизвестность.
Где находится аэродром, не ведали, но решили забежать на Весёлый Угол – так до сих пор называется бойкое место в центре города. Там на стене дома около школы висело два больших щита. «Храните деньги в сберегательной кассе!» - это нам ни к чему, и второй – «Летайте самолётами Аэрофлота!» А это специально для нас. Мы здраво рассудили, что должен быть и адрес, откуда лететь.
Вдруг высоко в голубом небе увидели маленький самолётик. Догадались – это он! Проследили, куда он, снижаясь, полетел и что было сил побежали по улице Коммунарной в сторону кирпичной церкви, подумав, что он приземляется. Однако через несколько минут самолёт появился опять, уже совсем низко, затем сделал круг над центром города, и полетел в другую сторону, а не туда, куда мы устремились первоначально. Поняв свою ошибку, немного подождали. Убедились, что самолёт закончил программу и полетел за следующими пассажирами. Мы засекли направление и более уверенно, опять бегом, устремились за ним на аэродром.
В конце улицы Гоголя за школой нас встретило обширное поле, заросшее высокой травой с пожухлыми осенними цветами. Мы немного замешкались. Но возвращающийся на аэродром из второго рейса ЯК низко пролетел над нами и утвердил нас в правильности маршрута. Мы решительно побежали вдогонку сквозь заросли травы. Но, опять незадача!
Километра через полтора нам неожиданно перегородило дорогу длинное и глубокое, с кристально чистой водой, Сушанское озеро – старое русло речки Вельгия. Вот те на!
Нам снова помог самолёт, летевший с очередными пассажирами. Он летел опять высоко и значительно левее нашего пути. Таким образом, мы поняли, что самолёт не поезд, который ездит по одним рельсам. Он летает, где ему вздумается. И речки ему не преграда. Однако главное направление мы вычислили верно. Убегавшись по густой высокой траве, решили взять левее и идти в Ланошино, а дальше была удобная булыжная мостовая, идущая в нужном нам направлении на Волгино. По пути мы несколько раз убеждались, что идём правильно, провожая взглядом очередные пролёты ЯКа.
Когда миновали Пристань и подходили к Гверстянке, поняли, что аэродром где-то совсем рядом, потому что самолёт пролетел очень низко над башенкой старого кирпичного здания, явно на посадку.
Миновав усадьбу и пройдя ещё с километр, сквозь кусты вдруг увидели наш самолёт. Это придало нам силы, и мы опять напрямик бросились к нему, продираясь сквозь заросли ивняка.
Самолёт стоял неподвижной птицей. Рядом с ним находился большой бревенчатый сарай, на крыше которого укреплены длинная антенна и флюгер с пропеллером. Это и был местный аэропорт с залом ожидания в виде открытого с трёх сторон навеса с тремя длинными широкими лавками. Но кругом – ни души!
Подбежали вплотную и увидели, что огромный, как нам показалось вблизи, самолёт был пришпилен расчалками к земле. Нам ещё не верилось, что опоздали, и мы в усталости растянулись на траве под крыльями, соображая, что делать дальше? Решили подождать. Может, лётчики на обед ушли?
Вдруг нас окликнули:
«Эй, друзья! Что вы тут ждёте?»
Около кустов стояли два дяденьки в одежде полувоенного покроя с орденскими колодочками на груди. Мы поняли, что это лётчики и радостно бросились к ним.
«Здрассте! Мы пришли кататься на самолёте!»
«А где родители?»
«Мы одни!»
«Что ж вы опоздали? Мы уже и самолёт на стоянку поставили!»
Улыбки наши разом слетели. Борька от огорчения присел на корточки и сдерживаясь, но насупившись, стал бессмысленно рвать траву.
Второй лётчик спросил:
«А что же вы в кустах-то сидели? Давно бы подошли и отлетали своё»
«А мы не сидели. Мы только что пришли и сразу к вам!»
«Почему не по дороге, а по кустам?»
«А мы напрямки!»
«Пешком, что ли?»
«Ага!»
«Из города?!» – изумлённо уточнил первый лётчик.
«Ага!»
Они переглянулись. Второй опять спросил:
«Так хочется летать?»
«Ага! – я взглянул на Борьку, который так и сидел, готовый расплакаться. Губы его подрагивали, и добавил, показав на него, – и он тоже! У нас и деньги есть!»
Как доказательство, я разжал потный кулачок, где лежал наш общий капитал – скомканные четыре рубля двадцать три копейки!
«Ну, раз деньги… тогда полетим! – с улыбкой, но нарочито серьёзно сказал второй лётчик. Глянув на детскую ладошку, добавил – убери их пока в карман, а то раскиснут совсем!» и направился к самолёту.
Первый лётчик, оказавшийся радистом, тоже по-доброму улыбнулся и направился к сараю, включать рацию.
Очутившись в кабине, мы вдыхали специфический запах, с интересом наблюдали за действиями пилота и радостно, но с некоторой опаской ждали свидания с небом.
Наконец прозвучали магические слова:
«От винта!»
«Есть! От винта!»
Вскоре самолёт вырулил на старт и, разбежавшись, взлетел. Мелькнули строения и провалились куда-то вниз.
Восторгу не было предела! Мы поднимались всё выше. Дома становились меньше и меньше. Казавшаяся нам на земле огромной река Мста извивалась узеньким, синим ручейком. Невдалеке показались наши Боровичи. Справа по курсу истекал черным дымом старый комбинат «Красный керамик». Сверху городок выглядел маленькими аккуратными прямоугольничками кварталов, по порядку расположенными на земле. С удивлением увидел, что сетка улиц, как по линейке продолжается и на другой стороне реки. Воздушной кружевинкой соединял два берега такой знакомый мостик. Но какой же маленький!
Вдруг почувствовал, что я как будто вишу над креслом, не чувствуя своего веса. От неожиданности машинально схватился за сидение. Это пилот познакомил нас с фигурами начального пилотажа. Увидев наш восторг, сделал ещё несколько подъёмов и разворотов над городом. Круги сменялись восьмерками. Лётчик, видимо вспомнив своё детство, решил нас щедро покатать досыта. Я показал на свой дом, и мы прошлись совсем низко. А когда я увидел во дворе маму с братишкой на руках, не удержался и радостно закричал:
«Мама!!!»
А пилот приветливо помахал крыльями машины. И мы, взмыв вверх, направились на аэродром. Обратный путь показался мгновенным. Не успели оглянуться, как самолет сел, пробежался по травяному лётному полю, покачиваясь на неровностях, резко развернулся и подъехал к месту стоянки, упёршись колёсами в стояночные башмаки.
Мы с лёгким головокружением и звоном в ушах, нехотя покидали кабину и счастливо улыбались. Лётчики, глядя на нас, радовались не меньше. Когда я вспомнил, что надо заплатить и протянул деньги лётчику, он расхохотался и сказал:
«Оставь себе. Полёт вам в подарок!»  И пожелал чистого неба над головой!
Именно ради счастливых глаз таких сорванцов они десяток лет назад теряли боевых друзей в воздушных схватках и не щадили своей жизни. А мне было невдомёк, что стоимость билетов превышала всю нашу наличность в десяток раз.
Так не хотелось уходить! Очень хотели продлить радость причастности к авиации и с энтузиазмом предложили помочь лётчикам крепить самолёт, но они отказались. И тогда мы нехотя распрощались.
Выскочив вприпрыжку на дорогу, повернули к городу. И здесь нам почему-то вспомнились румяные, тёплые пирожки, в укромном месте среди дров. Солнышко уже клонилось к вечеру. Мы, подгоняемые голодом, трусцой побежали в город.
Не успели миновать Гверстянку, как сзади засигналила машина. Оглянувшись, увидели, что на обочине напротив нас остановился старенький серый «Москвич», и нам призывно машут руками наши знакомые лётчики. Мы получили очередной подарок судьбы. Новые друзья моментально подбросили нас до центра города. Почти до самого дома!
Первое, что мы сделали, оказавшись на нашей улице, устремились в Борькин двор. Ведь там нас ждали желанные пирожки. С удивлением увидели, что за наше отсутствие поленница выросла почти на полметра. С большим трудом мы, всё-таки, разыскали свои пирожки. И хотя они были слегка зачерствевшие и раздавленные в лепёшку, на вкусе это не отразилось. Для нас после многочасового путешествия на небо это был праздничный обед с невообразимо вкусным – прямо-таки царским угощением!
В тот день в моей душе родился лётчик!

P.S. Мама, когда я «погулял» и вернулся домой к закату дня, поначалу встретила меня почему-то не очень приветливо. Правда, до наказания не дошло. Ведь я же не опоздал. А, услышав мой восторженный рассказ, как мы летали и махали ей крыльями, сменила гнев на милость и с улыбкой собрала на стол ужин, потому что обед давно остыл…