Глава 12

Она проснулась от того, что еще во сне почувствовала - его нет рядом. Открыла глаза - правда, нет... И - какие-то звуки приглушенные с кухни. Инге спустила ноги с постели, потянулась, встала и прошлепала к шкафу. Нашла в нем шелковое кимоно, накинула, завязала пояс - мельком глянула в зеркало, мысленно охнула: ну и растрепа! Провела по волосам рукой - и пошлепала в направлении кухни. А Бен хозяйничал вовсю - он успел уже развесить беспорядочно разбросанную одежду, и теперь возился на кухне, натянув высохшие джинсы. Стараясь ступать как можно тише, она подкралась к нему со спины - а он сделал вид, что не слышит ее шагов... И - попался. Она обняла его, прижалась к нему всем телом:
- Ну что?! Попался?!
И - задохнулась от его улыбки...
- Голодный?
- Наверное, да... А что ты предлагаешь?
- Давай закажем что-нибудь... Совершенно не хочется - одеваться, выходить...
- Давай... А чья это квартира?
- Моего отца. Он живет здесь со своей новой женой - представляешь, она старше меня на ... полтора года... Здорово, правда?
- Потрясающе... А ...
- А Мама тоже вышла замуж - вторично. Живет с отчимом, в Вене... Вот такая мы... Общеевропейская семья...
А потом они заказывали еду, и спорили о том, что вкуснее - лосось или форель. Сошлись на форели, и белом вине. Через пятнадцать минут консьерж позвонил снизу, и сообщил, что приехал фургончик из ресторана. Инге спустилась в лобби, и забрала судки с заказом, расплатившись наличными - мимоходом успев подумать, как же это удобно, что и во Франции, и в Австрии - Евро...
Бен не терял времени - открыл настеж высокие "венецианские" двери на крохотный балкончик, и найдя за шкафом раскладной столик, сервировал его на двоих - с некоторым неожиданным шиком, и бесспорной элегантностью. Так, что она - ахнула. Не ожидала.
Она смотрела на Бена - как аккуратно и экономно он ест; и улыбалась. А когда он поднимал глаза - то, встречая ее взгляд, и ее улыбку, улыбался ей в ответ. А она - она вдруг вспомнила, как же холодно было... тогда, в Декабре прошлого года... Почему? Она и сама не знала. Такое вот - быстрое, как нежданный сон, погружение. Наверное, еще и потому, что ей было с ним - с Беном - как-то особенно хорошо. И было еще и невероятное, странное и необычное чувство, что он - свой. А когда она последний раз чувствовала себя... частью чего-то большего, частью ... стаи? А вот тогда и чувствовала. В том холодном прошлогоднем Декабре - перед самым Рождеством. И - словно в насмешку над весной за окном, над этими набухающими почками каштанов, над этим распахнутым высоким окном... Пришла к ней та самая зима. Дед, ее Дед... И - Рихард. И она сама... Как же холодно было, как холодно и пусто... Но, впрочем, пусто было уже потом — вчера утром, в Вене... А тогда - тогда она была... была с НИМ. С Рихардом. Странно, правда? Сейчас - с ней рядом ее ... второй мужчина. А тогда, зимой - ее первый. Был рядом. И - улыбался. По-волчьи.
Холодно – туман стелется над серым снегом, редколесье. Кони нетерпеливо переступают на месте, у коновязи. Багровый шар солнца над самым горизонтом, в просеке. Пар изо рта. Лай собак в отдалении, егеря толпятся у кустов, курят в кулак. Пикинеры разбирают пики из стойки – сегодня их очередь, по жребию.
- Инге? Как ты?
- ОК, Дед!
Спать хочется смертельно – но, ничего не поделаешь... Метель – точнее, поземка.
Холодно. Но – кажется, туман идет на убыль, рассеивается. Подхожу к своей лошади, проверяю подпругу, седло. Все вроде бы держит. Рядом возникает Рихард.
- Ты сегодня очаровательна!
Подает арбалет с шутливым полупоклоном. Склоняю голову в ответ. Взвожу тетиву арбалета, укрепляю его в держатель у седла. Лицом к лошадиному крупу, левую ногу – в стремя. Так, вперед!
Не все еще забыла, оказывается – трогаю коленом, послушная лошадка поворачивает... Трогаю повод – пошли...
Трубит рожок – собаки заливаются все громче. Егеря бросают сигареты, затаптывают. Пикинеры – вперед! Сворачиваю вслед за всеми – на просеку. Пар изо рта лошади... Охота! Мелькают кусты, ветки... Как и сто, и пятьсот, и тысячу лет назад – охота! Красный зверь – королевский вепрь. Schwartzwald, двадцать первый век...
Оставлены на стоянке мереседесы, роллс-ройсы, бентли, ситроены, лендроверы... Лишь конский хрип, да стук копыт. Толстая, грубой выделки кожа колетов, грубая вязка свитеров... Тяжелое дыхание бегущего у стремени пикинера. Охота!
Собаки все ближе – а, вот и вепрь! Красавец, черт возьми! И не понимает пока еще – что за напасть на его голову приключилась – охота! Вертится в кругу собак, бьет клыками... Кровь на снегу – и багровое солнце над горизонтом, Истерично визжит умирающая собака – подставилась, что сделаешь... Копыта, копыта!!! Быстрее, быстрее! Бурелом - наплевать! Охота!
Шелчок тетивы рядом – у вепря в боку вырастает арбалетный болт. Он разворачивается – словно танк, недоуменно – кажется, совсем и не задело... Вытягиваю свой арбалет – болт на тетиву! Еще щелчок рядом – болт свистит мимо... И – только вепрь! Только налитые кровью, глубоко посаженные глазки, щетина в пятнах крови, болт – в боку, чуть ниже правой лопатки – глубоко сидит, почти по оперение, а ему – хоть бы что... Приложилась, целюсь... Лошадь - хорошо, ученая... Держит шаг, не боится...
Молодец, Малышка! Будет тебе сахарок сегодня – если... если...
Если – не промахнусь сейчас! Потому что времени уже нет – вепрь развернулся, и, хрипя, рвет на нас. И – никого рядом. Только – болт на тетиве... только – палец на спусковом крючке... только – кожаный колет... И свитер... И – багровое, низкое солнце в спину... Вепрь!
Палец ласково гладит крючок... аккуратно, почти нежно... тяну! Щелчок! АГА!!!!
Вижу как мой - МОЙ! - болт входит между этих ненавидящих, почти человечьих глаз... Зверя словно подкидывает – шутка ли... Стальной болт, с силой входит в череп; пробивая, ломая толстенную бронированную кость... Кажется, слышу этот хруст - и чмокающий звук... ОХОТА!!!
Соскакиваю с седла... Вот он... Вепрь... Зверь... Лежит, подогнув передние ноги, завалился на левый бок – и я еще успеваю поймать его угасающий взгляд, полный совершенно человеческой ненависти – знаю, парень, знаю – ты бы не упустил случая, дотянулся бы до меня... Но – не судьба! Подыхай, скотина! Сегодня – МОЙ день!
Рихард и Дед спешиваются рядом.
- Инге! Вот это да!!! Сказал бы кто – не поверил ... В лобешник – и пробить...
- Ну, дистанция...
Подходят пикинеры, егеря... Теперь - главное, ради чего сегодня и собрались... Появляется толстая, грубая веревка – егеря связывают задние ноги вепря, другой конец – перекидывают через толстенный сосновый сук метрах в 5 над землей – и вот уже зверь повисает вниз головой... Рихард - как самый старший – достает кинжал из-за пояса...
Дед подходит ко мне – сейчас, сейчас...
- Инге, молодец! Сегодня твой день... Что, начали?
Решительно киваю. Ох, холодно! Стягиваю, кидаю на снег колет, за ним – свитер, блузку, бра... Стягиваю бриджи... остаюсь лишь в сапожках и узеньких трусиках...
Тем временем, Рихард уже ждет с кинжалом, стоя на большом камне – у горла висящего зверя... Подхожу к нему, раскидываю крестом руки, поднимаю лицо кверху – надо мной – оскаленная пасть – как же воняет из нее! И – прямо мне в глаза уставились застывшие, подернутые пленкой глаза, полные ненависти и крови... Рука с кинжалом – над моей головой. Звучат древние, очень древние слова – чеканные, литые...
Bluttasche! Bluttasche!! Bluttasche!!!
Это – мы! МЫ! Мы – Братство Кабана! И – горячий, тугой, густой темно-красный поток окатывает мое обнаженное тело, стекает по сапогам на снег... Хватаю губами тягучие солоноватые струи...
Последние капли нехотя ползут вниз по моим плечам, груди, спине, обнаженным бедрам, коленям... Кто-то – кажется, отец - накидывает на меня овчину мехом внутрь – как же здорово! Тепло, и радость переполняет меня до краев – хищная, звериная.
Охота! Сегодня в Братстве Кабана – стало больше одним человеком.
Рихард с низким, ритуальным поклоном, подает мне кинжал рукоятью вперед. Сейчас я должна слизнуть кровь с лезвия – вот, все... Я – смогла! Я – прожила это утро! И день этот – мой!
Позже, в обеденном зале; уже принявшая душ, и промывшая волосы от заскорузлой крови; читаю в багровых отблесках огня из каминa на лезвии кинжала – мое новое имя. То имя, под которым меня будут знать свои... Братство! Братство Кабана... 

*   *   *
- Эй! Инге! Ты о чем задумалась?! - машет перед ее лицом ладонью Бен.
- Да так... задумалась... Ладно, было - и прошло... Вкусно?

назад: http://www.proza.ru/2012/12/30/953      вперед: http://www.proza.ru/2012/12/30/957