О Литературе эльфического спокойствия

Подобно герою Розендорфера, который написал книгу «Хубы. Народ, лишенный истории» - о народе, которому исторические обстоятельства вообще помешали возникнуть, я смоделировал такое же фантомное литературное направление –«Литературу эльфического спокойствия» - которому помешал появиться исход Второй мировой.
Повествование ведется от лица (к счастью) несуществующего ученого-филолога.

***

Перелом в Мировой Антибольшевистской войне наступил, как нам известно, в 1943 году. На встрече в Далласе лидеры «Большой тройки» - Рузвельт, Черчилль и Гитлер – договорились о будущем устройстве мира. К 1944 году война заканчивается, военных преступников судят в Варшаве и казнят. СССР перестает существовать – территория до Урала входит в состав Объединенной Европы (EU). Мирно дымят трубы исправительно-трудовых лагерей, пепел удобряет спокойные зеленые поля – впрочем, их не замечает ни население, уставшее от войн и катастроф, ни союзники Германии – в конце-концов, любой политический союз не обходится без издержек. «Земля устала» - скажет Кнут Гамсун в 1944 году. «Человечество, заглянув в пропасть, отшатнулось от ее края, чтобы никогда туда более не заглядывать – но постепенно, из того же самомохранения – о пропасти забыло». К началу пятидесятых в моду входят небольшие автомобили с плавными обводами, одноэтажные дома с травяными крышами, круглые окна и тихие водопады в гостиных. Послевоенный стиль – это длинные мягкие платья с капюшонами и широкими рукавами, замшевые туфли без каблука, так называемые «невинные прически» (стриженый a la garcon затылок, пробор и падающая на глаза чёлка) и тихая средневековая музыка – флейта, лютня и виолончель. Зарастают травой окопы, и от бетонного сапога Германского солдата-освободителя – (никто не форготтен, ничто не форгессен) тянутся к земле просвеченные солнцем нити тонкой паутины.
Таков фон, на котором возникает новая европейская литература – поздние критики нарекут ее «Литературой эльфического спокойствия».
Этот термин, вначале ироничный, был изобретен Клайвом Льюисом в середине войны. Но позже, с легкой руки Тома Шиппи, стал использоваться филологами повсеместно.
«Новая литература новой Европы – чистая и взвешенная (пишет Шиппи в своем исследовании «Советский тоталитаризм и природа зла», 1955*) пришла на смену темной, бесноватой литературе, литературе извращения и распада. Миллер и Сартр, Набоков, Кафка и Цвейг – эти демоны старого, обреченного мира – повергнуты в прах **. Зеленые долины Европы устали от крови и войн; на место истерии и обреченности пришли спокойная мудрость Севера и эльфическое спокойствие Запада... Эта литература.. ..зародилась в самый драматический период войны… В тот час, когда даже самые бесстрашные воины Рейха сражались с большевистских ордами презрев смерть, но безо всякой надежды на победу – Гессе и Толкиен, Аршманн и Жулавски зажгли лампаду нового искусства, чтобы его указующий огонь осветил народам Европы дорогу к счастию».
Надо сказать, с последними двумя авторами (во время войны Клаус Аршманн служил пулеметчиком в охранных частях на Восточных территориях – прим. ред.) Шиппи немного переборщил: оба занялись сочинительством уже после войны.

Но Гессе и Толкиен – действительно творили в тоом непредсказуемом мире, где чаша весов склонялась то в одну, то в другую сторону. И «Игра в жемчуг» Гессе, и знаменитая трилогия Толкиена («Братство Кольца», «Две Башни» и «Возвращение Фюрера») - были написаны в 1942 году, когда война была уже, казалось, проиграна.

Удивителен роман Гессе - опередивший время, как скажут более поздние критики, на много лет. Спокойные и одухотворенные персонажи, подобные Кнехту - проживающие жизнь «в эльфических мечтах» (метафора Гессе !), эти рыцари духа, поражают своей чистотой, смирением и внутренней дисциплиной – главными добродетелями ранних пятидесятых. «Игру в жемчуг» часто называют развернутой метафорой музыки – причем именно той музыки, которой будут заслушиваться потомки героических воинов Запада. Гессе по праву считается предтечей новой литературы и ее основателем.

Тогда как Гессе творил «Игру в жемчуг» открыто, то Толкиен создавал свою трилогию тайно, скрываясь от агентов большевизма, ибо его страна в то время воевала против Германии. Тем более замечательно мужество Толкиена, который в трудное время не побоялся откровенных метафор и сравнений, изобразив тогдашних союзников своей страны – русских – кровожадными орками с их «багровыми знаменами» и характерными славянскими именами: Гарбаг, Гришнагх, Сыргхей. Чудовища темного мира тоже носят русские имена (Балрог, Абырвалг), а все слова «Темного наречия» - искусственного языка, созданного Толкиеном – имеет тюркские и татарские корни. Светлые силы, напротив, символизируют Запад - Германию и ее союзников; связь эльфийской письменности и рунической аббревиатуры «СС» очевидна. Не случайно Толкиен стал единственным из гражданских лиц, получившим, наравне с военными героями, Железный Крест с мечами лично от Гитлера в 1943 году: «За мистическое предвидение и волю к победе», как было сказано в приказе. На толкиенской трилогии, обязательное школьное преподавание которой введено тем же приказом, воспитываются многие поколения европейских детей.

Аршманн идет дальше своих учителей – он не приемлет сюжета как такового. В конце войны он, переживший многое, израненный ветеран - строит маленький дом близ Дюнкирка и поселяется там один. В 1946 году выходит его книга «Дюны», которую называют самым тихим метароманом мировой литературы. В «Дюнах» отсутствует не только сюжет, но и любое упоминание людей, их отношений и человеческой цивилизации вообще. Все 750 страниц книги – это плавный и прозрачный поток описания природы и стихии; целые главы «Дюн» посвящены шуму падающего дождя или шелесту осыпающихся листьев. ***
Эпоха заката Литературы эльфического спокойствия – это шестидесятые. Многие исследователи называют даже точный год – 1966, год выхода романа «возмутителя спокойствия», Ежи Жулавски. Жулавски – представитель нового, младопольского крыла литературы новой Европы – начинал, как и все его соотечественники-писатели, с «эльфическгоо» взгляда на вещи, но скоро ему наскучило упражняться в описании тычинок и пестиков. Роман «На серебряной планете» - о том, как храбрые польские астронавты отправляются на Луну и основывают там новую цивилизацию – поверг современников в шок своей ритмикой и мрачностью. Жулавски первый вслух сказал о том, что «за краем сознания» (Льюис) оставляли предыдущие авторы, о темной области за краем Уральских гор, куда не распространился свет Запада и после войны - о жуткой Сибирии. (Хотя и Гессе упоминал в «Игре в жемчуг» о «смутном чувстве угрозы, идущей с Востока» - прим. перев.). Сибирия метафорически изображена Жулавски в виде "Темной стороны луны" - странного края, где живут жуткие существа, полулюди-полузвери, которые прячутся от мороза в глубоких ямах.
«О, странный край, очень странный, там, за горами, на Востоке... Там стоят большие башни, но разрушенные, есть какие-то огромные машины или фабрики, но поломанные, заросшие. Эти чудовища их сторожат и поклоняются башням, однако же, кажется, они не знают, что со всем этим делать... Нашим пришлось бежать, потому что их много-много и они злые ! У них вот такие длинные руки и клюв вместо рта. Каспара они поймали длинной веревкой и растерзали, а потом затащили труп в глуюокую яму, где они живут.», - в ужасе повествует один из героев романа, полуребенок-полувзрослый, выродившийся представитель европейской расы.

«Эти хищные чудовища теперь непременно переберутся через горы, раз уж они узнали о нашем существовании, и будут нападать на нас, преследовать нас, мучить !
А их больше. Куда больше чем нас.»


________

* Фрагмент выступления Шиппи в Оксфордском университете (1951), 1.36M:

** Цвейг, как известно, застрелился в 1941 году. Сартр был захвачен наступающей германской армией под Парижем в 1940 году, и следы его теряются. Кафка, несмотря на старания врачей, умер от острой сердечной недостаточности в исправительно-трудовом лагере близ местечка Бухенвальд. Набоков и Миллер бежали в США, где были осуждены и подвергнуты публичному аутодафе с предварительным прободением языка.

*** После написания «Дюн» Клаус Аршманн покончил с собой, причем весьма оригинальным способом – засунув в рот две тротиловые шашки и пропустив шнуры, которые затем запалил зажигалкой, через ноздри. Прибежавшие на звук взрыва местные жители обнаружили Аршманна без головы, лежащего на полу в своем домике без крыши.


_________

Картинка:
Ежи Жулавски, «На серебряной планете (Рукопись с Луны)», 1963.
Иллюстрации С. Жеховского, 1966.