Не слушает отца

  Давным давно, когда не было еще так много людей вокруг, жил старик Кон и у него был сын Архат. За свою медленную жизнь старик скопил 3ООО тарханов.
   Однажды он позвал к себе Архата и молвил: - Я хочу, чтобы ты начал обучаться, как жить в этом мире. Вот тебе тысяча тарханов, садись на верблюда и езжай в город, но ничего лишнего не покупай.
   - Слушаюсь и повинуюсь, мой высокий отец! - ответил Архат, сел на верблюда и отправился в город.
 Когда насыщенные фиолетово-синие сумерки с зажигающимися звездами стали захватывать небосклон с горизонта, появились стены и башни Города. Архат въехал в него на верблюде. На узких каменных улочках было уже мало прохожих, единицы спешили под прохладную темень своих домов, завешенных коврами.
   Вдруг он услышал медленную, переливающуюся мелодию и был настолько очарован, что растворился в этих волнах. Перед ним была высокая стена, созданная красиво уложенными камнями. Взгляд его скользнул дальше и увидел арочные ворота, закрытые в такое позднее время, приближалась первая стража. Мимо прошел сухой человек в белом и с белым тюрбаном на седой голове и, звеня в медный колокол, прокричал:
   - Первая стража. Спи Доблестный Город, - и ушел в темноту.
     Архат постучался в ворота рукояткой кинжала. Глухой его стук ушел куда-то вверх. Все замерло за воротами как будто там был конец света. Наконец ворота заскрипели и приоткрылись. В щели показалось вытянутое лицо старца с большими проникновенными глазами, впечатленными мудростью. Архат поинтересовался, что это за музыка так его чаровавшая. Но что старец отвечал:
    - Можно научиться так играть и тогда в любое время сам можешь остановиться и утешить себя звуками мира и покоя. Но обучение стоит дорого, тысячу тарханов! Сможешь ли ты не поскупиться и дать их?
     По Архату прожурчала опять та мелодия, слышанная им мгновение раньше, и он не в силах был отказаться и уйти.
     Его впустили в дом, и год он обучался музыке и достиг в ней некоторых высот.
   Когда же он вернулся к своему старику, тот очень расстроился, что сын его ничего не приобрел из материальных вещей.
   Так прошел год. Опять позвал к себе старик сына Архата и молвил:
   - Я хочу, чтобы ты начал обучаться как жить в этом мире. Вот тебе тысяча тарханов, на бери и не приобретай ничего лишнего.
   С этими словами он дал Архату кожаный мешок с золотыми и посадил на верблюда.
   Дважды сумерки поглощали яркость дня, высыпая на небе звезды, дважды занимался над бархатной ночью испуганный своей смелостью рассвет, прежде чем Архат доехал до ворот Величественного Города.
    Едет он по городу, видит, сидит прямо на площади у стены старец в холщовых простых одеждах и плавно мычит себе под нос. Окликнул его Архат - молчит. Слез с верблюда, подошел, нагнулся, спросил. Тот открыл глаз и остро на него глянул, закрыв его, опять погрузился в свою монотонность. Видит Архат - тот стал раскачиваться легко легко так из стороны в сторону. Вдруг открыл оба глаза и вытаращился на Архата. Тот от удивления отпрянул.
    Старец говорит:
    - У тебя в поясном мешке тысяча тарханов.
  Архат стал как громом пораженный. Даже слова все позабыл. Однако вскоре пришел в себя и спросил:
    - О, старец! Обучи меня своему искусству.
    - Подари тысячу золотых Храму Белого Лотоса, я обучу тебя отгадыванию по лицу человека.
   Вспомнил Архат своего старика, отца Кона, постоял минуту, да ничего не мог уж думать, согласился. Отстегнул поясной мешок и отдал старцу.
   Год обучался Архат искусству по лицу определять можно доверять этому человеку или нет, волевой он или как женщина непорядочный, что он сделал и сделает еще, и наконец кое чему обучился. Вышел он от старца и вернулся к своему отцу. Как увидел отец сына с пустыми руками, огорчился страшно, надел изношенные одежды и год носил траур по уму сына.
      По истечению года зовет к себе его и говорит: - Хочу тебя отправить обучаться в мир. Вот тебе тысяча золотых. Только, если в этот раз ничего не привезешь, придется тебе жить в рабстве.
      Опустил голову Архат, молча взял деньги и вышел.
   Три раза заря сменялась сумерками прежде чем по каменистой дороге доехал он на верблюде до Жемчужного Города. Едет он по его оживленным улицам, а кругом торговки снуют, искушают товаром, гомон стоит, кто кого перекричит, а в корзинах шелка, в вазах миндаль, фундук, сладости, украшения изяществом блещут.
    Решил Архат, что надо что-то здесь приобрести, только начал приглядываться, вдруг слышит как словно с неба прозрачного смех раздается. Поднял голову, а в окне, за занавеской прозрачной, девица красоты необычайной. Так и взяла его всего в свою власть. Головку наклонила, улыбнулась ямочками очаровательными, губками, как лодка праздника, лицо прикрыла и исчезла.
     Архат был оглушен, ее красота овладела им, он был уже влюблен. Но как проникнуть к красавице? Огляделся: в одну сторону высоченная стена, в другую - высоченная ограда. Достал он цитру ци и стал играть на ней. Гармония выходила от его рук, очаровывая красотой мира спокойствия. Из окон стали выглядывать лица поглядеть на такого умельца, слова восхищения передавались из уст в уста.
    Услышала красавица Вей музыку, подумала: "это музыка благоухающей розы рассвета, как тонка в переливах, видно искусную душу имеет тот кто может так играть", и кликнула служанку:
     - Узнай кто этот молодой господин, что играет на цитре внизу.
     Служанка подбежала к Архату и поинтересовалась.
    - Я ничтожный раб, как мог я удостоится внимания столь очаровательной особы как ваша госпожа. Но уж если на меня несчастного был обращен ее взор, то не смею противиться и поднимусь к ней, - встал и пошел за служанкой.
    Входит во двор, видит тропинки подметены, толстые низенькие деревья со вкусом вписываются в зелень сада, в доме чистота, все дышит изяществом.
  Выходит ему навстречу госпожа. Опять та красота, совладать невозможно, чувства так и ликуют так и пляшут. С сильным волнением поклонился.
       Она спрашивает:
   - Как прекрасно Вы играете. Такие звуки создавал наверно сам Хэ.
   - Я ничтожество! Как могу быть причислен к настоящим талантам в гармонии звука!? Сравнить меня с Хэ все равно, что лягушку, квакающую в болоте с лотосом, разговаривающим с ветром. Могу разве что погадать и то неуклюже, знаете, от волнения, - добавил он.
   - Вы и гадаете! - воскликнула Вэй.
     Ну что же - они присели.
   - Ваш лик, чистота Вашей кожи говорят о спокойной мудрости и долгой достойной жизни, как говорится, четырех стен (хотел бы я быть для них потолком, - подумал он). Вас уважают в доме и многие хотели бы разделить с Вами чашку риса, но сами Вы мечтаете о вездесущем Драконе, которому Вы поможете своей проницательностью.
     Вэй вспыхнула и удивилась: можно сказать первый раз видит, а так далеко!
    Не прошло и времени, чтобы распустился цветок, а гость уже признался, что госпожа неравнодушна к нему, и он к ней. И они сошлись как две дольки персика.
  После восторженных дней вместе, когда феникс пробуждается и пьет нектар горных фиалок, Архат повез Вэй припасть к ногам отца.
      Когда старик Кон увидел сына с богатой госпожой, то так обрадовался, что ничего не мог сказать как подобает при встрече и растерял слезы.
   
 Послесловие рассказчика
    Если уж не повезло с родителем: оказался не мудрый, не узрел, что накопил сын на стороне, то хоть не бранился, когда жену привез и то, наверно, из-за ее дорогого убранства.
   А малый молодец, шалеет от настоящих вещей. Может Архатом станет.

Примечания 
    Архат - святое божество, духовность ожившая в человеке.
       ... феникс пробуждается и пьет нектар горных фиалок - образное выражение, означает наслаждение недоступное людям, живущим материальным утешением.
     ... время, чтобы распустился цветок - т.е. довольно скоро.
  ... припасть к ногам отца - т.е. для отцовского благословения.
    ... разделить чашку риса - т.е. стать мужем и женой.
    ... жизни четырех стен - жизни домашнего очага.
       Ваш лик, чистота кожи - форма лица, ее черты, а также гладкость кожи древними физиономистами учитывалась как признаки, по которым определялся характер человека, его судьба.