Сухой закон

    Порт-Владимир получил своё название в 1885 году в честь визита Великого князя Владимира на Мурманский берег. Одному богу известно насколько давно он появился на острове Шалим на выходе из Ура-губы в Мотовский залив. Долгое время он оставался посёлком рыбаков и китобоев, в советское время там был образован достаточно успешный рыбколхоз, а для переработки рыбы прямо на месте организована женская колония, куда ссылали дам лёгкого поведения со всего побережья. На старых картах Порт-Владимир отмечался кружочком, по размеру следующим за Мурманском, что свидетельствовало об успешности его развития.

     Рос и развивался  Северный флот,  с появлением базы подводных лодок в Ура-губе возникла необходимость их охраны со стороны моря. Конечно лучшего и уже обжитого места, чем Порт-Владимир было не найти, посему рыбколхоз оттуда выгнали в другое место. Поскольку в стране советов было две формы собственности – государственная и кооперативно-колхозная, то всё, что находилось в Порту-Владимире, не было государственным. Видимо властям не удалось договориться с рыбаками о достойной компенсации, и в процессе их ухода посёлок был превращён в Карфаген. Покидающие остров колхозники снесли все причалы, разрушили дома и цеха, повредили коммуникации, нетронутыми оставили только бараки женской зоны и вышку для их охраны, расположенные на самой верхней части острова.  Со словами: «Оставляем тебе, Родина, всё, что ты нам построила» - они покинули остров.

     Базу пришлось строить заново и на новом месте, поскольку расчистить плацдарм на старом месте было намного сложнее и дороже. Базу построили и в 1969 году торжественно открыли. Там разместилась бригада, в которую входили дивизион противоминных кораблей - тральщиков и дивизион противолодочных кораблей ( сами моряки в шутку называли свои дивизионы противовинным и противоводочным, что, собственно, и отражало характер свободного времяпрепровождения офицерского состава). Для прикрытия с воздуха развернули ракетный дивизион и открыли пограничную заставу (там и старая вышка пригодилась). Поскольку перспектив служебного роста там, практически, не было, желающих служить добровольно в таком отрыве от хоть какой-то цивилизации тоже не было, и Порт-Владимир стал местом ссылки для проштрафившихся, дисиденствующих, неполадивших с начальством и просто пьющих офицеров, и, с течением времени, там собралась весёлая, неглупая и весьма интересная компания. Служба шла по заведённому распорядку, нарушаемому изредка гарнизонными смотрами, приездами комиссий, торжественными построениями и наездами шефов из всероссийского города невест Иваново.

     Как пронюхали в столице нашей Родины о существовании этой дыры неизвестно, но в один прекрасный летний день в Порту-Владимире высадился десант «Мосфильма» со всеми своими необходимыми для съёмок атрибутами. Оказалось, что они снимают фильм «Люди в океане» и им требуется антураж, представляющий собой последствия цунами. Построить такие масштабные декорации было настолько дорого, что оказалось дешевле притащить на колхозные развалины половину «Мосфильма». Компьютерной графики (да и самих компьютеров) тогда ещё не было, а принципы соцреализма требовали максимального приближения к реальности.
    Был в бригаде малый противолодочный корабль «Маслов», это старый рыбацкий сейнер, который переоборудовали для переподготовки резервистов, или как их называли «партизан». Предполагалось, что с началом военных действий все гражданские пароходы снарядят пушечками и отправят добывать победу в битве с ракетно-ядерным противником. Для этого военнослужащим запаса периодически напоминали об их священном долге, отрывая их от семей, работы, нормальной жизни и направляли на месяц отбывать номер с сохранением части денежного содержания. На тот момент времени МПК «Маслов» пустовал и приехавших работников «Мосфильма» расквартировали на нём.

    Некоторая неловкость новизны положения длилась недолго, «притирка» местного населения и вновь прибывших прошла легко, т.к. практически сразу выяснилось, что здесь «все свои». Винный отдел магазина «делал план» на годы вперёд. Жёны офицеров и мичманов норовили теснее приобщиться к искусству и вёдрами нарезали салаты, пекли пироги и накрывали столы. По посёлку с раннего утра болтались какие-то странные нетрезвые люди и со всеми братались, народ на спор устраивал заплывы прямо в гавани, не обращая внимания на температуру воды +10 (и это только в тоненьком приповерхностном слое) и масляные пятна на поверхности. Из воды вылезали под дружный хохот болельщиков и прямо в мазутных разводах тянули руки к стаканам. По вечерам МПК «Маслов» напоминал прогулочную яхту: весь в иллюминации, музыка ревёт по верхнепалубной трансляции, периодически запускаются сигнальные ракеты и песни, песни, песни на разные голоса. Поскольку стоял полярный день, то время отхода ко сну и пробуждения определялось как-то индивидуально и, исходя из самочувствия, а не из времени суток и праздник не останавливался ни на минуту. Вместе с тем съёмки шли, там, где было можно, вышедших из строя сотрудников съёмочной группы  заменяли матросами срочной службы (осветители, электрики, рабочие, и просто "поди принеси"). Наверное, из космоса Порт-Владимир напоминал Лас-Вегас и выглядел оазисом веселья в пустыне. Но видно всё происходящее было не только из космоса, а (что значительно хуже) из окон штаба бригады тоже. И полит органы, и командование терпели эту вакханалию достаточно долго, но после того, как на МПК «Маслов» самостоятельно отдали концы и «поехали кататься на острова» (из объяснительной записки), терпение лопнуло, и в Порту-Владимире объявили сухой закон.
   Ещё какое-то время коллектив держался на запасах спирта, но и они быстро иссякли. Творческий дух выветрился вслед за спиртовыми парами и делать в Порту-Владимире стало нечего.
    Быстро досняли оставшееся, поснимали натуру с артистами в статике и динамике (на случай заполнения «пустот» при монтаже), свернули манатки и с гиканьем и свистом «Мосфильм» снялся и улетел приобщать к культуре очередную дыру на просторах нашей необъятной Родины.

    Киношники уехали, а введённый в период съёмок сухой закон остался. Отменять его командование не спешило и в местный магазин спиртное по-прежнему не завозили. Но флотская растерянность длится недолго и, как невозможно удержать разное давление в сообщающихся сосудах, так оказалось невозможно соблюсти безалкогольное бытиё на отдельно взятом острове.

    Сообщение с «большой землёй» осуществлялось посредством катеров типа «Ярославец», курсирующих по расписанию три раза в сутки (плюс экстренные выезды). Разрешение на выезд получалось в штабе бригады всеми без исключения и без командировочного предписания на катер не пускали (понятное дело – погранзона). Неожиданно выяснилось, что количество больных, нуждающихся в консультации специалистов, беременных и не беременных, нуждающихся в визите к гинекологу, резко возросло, количество больных зубов удвоилось, боевая техника стала чаще выходить из строя и нуждаться в отсутствующих на базе запчастях, родственники стали чаще вызывать всех живущих в Порту на телефонные переговоры, короче, пассажиропоток возрос до масштабов Лондонского Хитроу. Каждый рейс катера осуществлялся под девизом: «Порожний рейс – убыток стране», потому возвращающиеся катера были загружены под предел грузоподъёмности и входили в базу, шаркая брюхом по дну. Ну, оно и понятно, народ готовился к возможным штормам с запретом движения малоразмерных плавсредств и запасался наперёд.
   Параллельно вспоминались рецепты самогонов, настоек и наливок из обильно растущих в окрестностях ягод, как с использованием дрожжей (которые стали на вес золота) так и сахара, риса, изюма и пр. Научные изыскания показали, что брага, поставленная в баке стиральной машины с периодическим включением барабана на вращение, созревает значительно быстрее и выход готового продукта из неё выше. Попытки командования устроить проверки возвращающихся катеров дали результат только первый раз. Поскольку по маршруту движения существовало огромное число «мёртвых зон», где катер мог причалить к необорудованному берегу, оставаясь незамеченным, а слаженная и быстрая работа по выгрузке ящиков со спиртным только подтверждала тезис о том, что личная заинтересованность в результатах труда способна творить чудеса.

    Накопленные запасы спиртного превысили разумные пределы, и в один прекрасный день плотину прорвало… Командование какое-то время бессмысленно пыталось остановить процесс, потом, видимо, вспомнило флотскую мудрость, гласящую, что, если не можешь прекратить безобразие, его нужно возглавить, доложило наверх и слилось с общим потоком, прекрасно понимая результат.

    Штаб дивизии прибыл с инспекцией почти в полном составе. Кое-как «пожар» загасили, начальников перевели на должности с «меньшей степенью ответственности», сухой закон отменили, и Порт-Владимир зажил повседневной будничной жизнью в ожидании приезда шефов из Иваново, отпусков и долгожданных переводов к новым местам службы, а перевод в любое место из Порта-Владимира считался повышением.
 
    В конце 90-х годов бригаду расформировали, добавив к уже существовавшим развалинам гниющие корпуса притопленных кораблей, полуразрушенные каменные пятиэтажные дома с пустыми глазницами окон и горы невывезенного мусора… Теперь лучших декораций для съёмки последствий ядерной войны просто не найти, так что милости просим.

    В 2008 году решением Правительства Мурманской области посёлок Порт-Владимир исключён из списка муниципальных образований Мурманской области в связи с прекращением своего существования.


Светлой памяти Порта-Владимира
(1885 – 2008 г.г.)


Пять дней назад была весна,
А через восемь – осень.
И ночью день и не до сна,
И в море пену носит.

Зайчик солнечный пушистый
Шмыгнул в сочную траву,
Жук вертлявый гоношистый
Роет для себя нору.

Там в ромашковом лесу
Тучный шмель летает.
Комар, усевшись на носу,
Не спешит – мечтает.

А если есть воды немножко
Меж больших камней,
Зреет сочная морошка,
И кружит ручей.

Странная метаморфоза:
В ямке, где теплей,
Прорвалась сквозь мох береза,
А ПОДберезовик НАД ней.

Я так давно там жил,
                но не могу забыть.
Как странно, что в краю,
                где две недели лета,
Так сильно можно
                Родину любить.

_____________________________________

Фото Елены Ищенко. Порт-Владимир, 2012 г.