7. Сказка о девочке Лизе и потерянном счастье. Час

Долгое время единственным спутником Лизы в её странствиях по мирам оставался только большой чёрный кот, который появился у неё вообще неведомо откуда. Да и сама ведьма любила сравнивать себя с кошкой – всегда сама по себе, всегда одна, никто ей не нужен, никому она не верит. В принципе, её всё устраивало. Люди щедро награждали её за выполненные заказы, а она лишь исполняла прихоти их собственных пороков – жадности, зависти, ненависти, а порой страха или боли – сама ничего при этом не испытывая. Она была желанной гостьей при любом богатом и уважаемом доме, к ней обращались за помощью самые влиятельные и знатные особы, ни один бал не обходился без грациозной, изящной и опасной красавицы. Спасти неизлечимо больного, убрать с дороги врага, наслать болезнь или проклятие, внушить любовь или, напротив, неприязнь – это Лиза умела в совершенстве. Но чаще всего к ней обращались те, кто хотел лишить кого-то жизни – тихо, незаметно и мастерски. Лиза никогда не спрашивала, зачем им это нужно. Если заказали – значит, заслуженно. К тем, кого полагалось лишить жизни, она относилась, как к вещам.
Её встречи с представителями закона обычно заканчивались извинениями – Лиза никогда не подставляла себя. И даже зная, чьих рук дело очередное изящное убийство, стражи порядка просто не могли её ни в чём обвинить – так умело она обходила все возможные препятствия.
Почему вдруг в её жизни появился Джек Ларкин – уже, пожалуй, не скажет никто. Но если ты шагнёшь в бездну – надо быть готовой к тому, что кто-то шагнёт к тебе навстречу из неё, верно? Что заставило в нём остановиться самую искусную ведьму, всего в полушаге от пустоты – почему она, считающая мужчин не более чем вещами, которыми можно пользоваться, пока они пригодны, вдруг задумалась и перестала считать своё существование бессмысленным – так, наверное, и останется загадкой. Может быть, то, что он ничего не ждал от неё? Ни в чём не обвинял, а просто стоял рядом и держал за руку? Иногда и правда достаточно лишь этого – просто держать за руку… Иногда Джек её просто бесил – совершенно дурашливый и смешливый, объект постоянных шуток в кругу друзей - он словно менял маску там, где это было нужно – и становился серьёзным и холодным, бесстрастным, как клинок меча. Порой Лизе приходилось кошкой изворачиваться, чтобы найти удобные для себя пути, поскольку её будущий супруг (она так сама решила) был ещё и Полицейским. Защищал Порядок, установленный в мире. А то, ради чего жила Лиза, совсем не соответствовало этому Порядку. По-другому она жить уже просто не умела. И когда однажды Лиза решилась (Джека не было дома – он был на задании) и снова достала из шкафа бордовое платье, она ощутила, как снова шагает в сторону бездны. От этого чувства нежные стрекозьи крылышки перестали казаться чем-то хрупким и словно обрели новую силу. Отнятие чужой жизни не просто приносило ей деньги – в сущности, на деньги Лизе было наплевать – нет, просто роль смерти – красивой, быстрой – доставляла ей какую-то особую радость. Она имела ту силу, которой больше не мог похвастать никто. Ночь удалась на славу, и через некотрое время Лиза не отказала ещё одному заказчику.
И лишь вернувшись в ту ночь домой, она поняла, что обмануть бездну невозможно.
- Лиза…
Поздно. Искать оправдания? Лиза ласково улыбнулась мужу, который почему-то был дома, когда должен быть на задании…
- Привет. Ты уже вернулся? А я гуляла… В доме так душно…
Синие глаза стали почти чёрными. Лизе почувствовала холодок. Впервые.
- Лиза, тебе не идёт бордовый. Пожалуйста, больше не надевай это платье.
Что-то словно взорвалось внутри ведьмы. Он знает! Но откуда? Почему?
- Да пошёл ты к чёрту! Не тебе меня воспитывать! Это мой хлеб, понял?! Тебе не понять, потому что тебя никто никогда не бросал и не предавал!
- Хлеб? – взгляд Джека стал холоднее льда, но голос остался спокойным. – Сколько тебе нужно, Лиза? Я смогу заработать. Но платье… Больше не надевай. Ни одна человеческая жизнь этого не стоит.
- Вот как? – Лиза ядовито ухмыльнулась. – Ах, какой ты у нас герой, Джекки! И чем ты гордишься? Это я тебя выбрала, ясно? Я. Это моё решение. И могу тебя выбросить, как тряпку.
- Как хочешь, - безразлично выдохнул Джек. – Только избавься от платья. Я не смогу выгораживать тебя вечно. Лучше остановись сейчас. Те, кого ты лишаешь жизни, не виноваты в том, что кто-то когда-то причинил тебе боль.
Великая ведьма внезапно почувствовала себя совершенно беспомощной. Бордовый цвет… Лепестков розы или засохшей крови? Что станет с ней, если она откажется от искусства, которое так долго позволяло ей быть королевой?
- Какого чёрта тебе надо? – устало прошептала она. – Ты знаешь, какие мужики мне себя предлагали? Да ты и тени их не стоишь… Они мне могли дать всё…
- А ты выбрала того, кто не смог тебе дать ничего, - Джек саркастически усмехнулся – глаза снова посветлели, их залила привычная синева. – Милая, но это же ТВОЙ выбор. Ты сама так сказала. И всё, что я от тебя хочу – это чтобы ты запрятала это платье подальше и больше его не доставала.
- Но я – не хочу! Я – леди, я королева, и я не хочу, чтобы моя жизнь прошла на кухне среди грязных кастрюль и детских пелёнок! – по щекам Лизы полились слёзы.
Джек тяжело вздохнул, подошёл к ней, обнял и потрепал по волосам – совсем как маленькую:
- Дурочка… Я и сам вымою грязные кастрюли. Великая ведьма… А осталась такой же маленькой и глупенькой, как тогда, когда тебя кто-то обидел.

***
- Два убийства! Два убийства – и никто ничего не знает! Неужели вы совсем ничего не можете сделать? Я всегда говорил, что ваша конторка – бесполезное сборище идиотов. Вот этот, например, - проверящий ткнул пальцем в сторону Джека, который действительно изобразил на редкость глупую улыбку. – Ну, полный же идиот, а! Вот зачем вы все сюда приходите? В картишки перекинуться? Пивка попить? Тьфу, а не работа! Ещё один такой случай – и я прикажу распустить этот притон, ясно?
Когда дверь за проверяющим захлопнулась, шеф тяжело опустился в кресло. Маленькая контора, в которой работали всего несколько сотрудников, служила своеобразным камнем преткновения. Сюда обращались за помощью те, кому не помогла официальная Полиция. И власти относились к конторе с недоверием, но снисходительно – вплоть до последнего времени, когда два убийства так и остались нераскрытыми. Возможно, никто и не обратил бы внимания на убитых, если бы те не занимали важные должности… Если бы все случаи не были похожи и если бы кто-то не заметил случайно, как последний убитый беседовал перед домом с некой благородной дамой в бордовом платье. Именно этот факт и заставил Джека вернуться домой раньше.
- Что будем делать? – небрежно спросил шеф, глядя куда-то мимо Джека.
- Этого больше не будет.
- Ты уверен? Ведь отвечать тебе…
Джек кивнул. Хотя как можно быть уверенным? Он и сам видел бездну, и прекрасно знал, как притягательна её сила. Возможно, сильнее любой любви, любой привязаности… Разве она пощадит маленькую рыжеволосую девочку, которую удерживает только рука того, кто её любит? А если кто-то попросит Лизу убить Джека? Наденет ли она своё бордовое платье? Кто знает… Бездна безразлична. У бездны нет ни любви, ни ненависти, нет грязных кастрюль и нет стремлений чего-то достичь. Всё, что есть в бездне – это пустота. И, как бы сильно Джек ни любил Лизу, если она решится… ему придётся её отпустить.
Но Лиза держалась долго. Платье лежало в пыльной коробке на чердаке, а, весёлая и довольная любимая жена каждый вечер с улыбкой и поцелуями встречала Джека дома. И кастрюли были вымыты. И по праздникам к ним в гости приходили друзья. И Джек мог часами бродить по сувенирным магазинчикам, выбирая подарок для любимой…
Но бездна оказалась сильнее. Наверное, своим безразличием. Наверное... своей пустотой. Наверное, всем тем, что не сможет дать ни одно живое существо, хоть раз глотнувшее пьянящую синеву весеннего неба, бессовестно рвущего серую ткань дождевых туч. Кто привык дарить смерть, оказывается очарованным ею – и Лиза тоже стала избранницей пустоты. Однажды она просто ушла. Не просто ушла – из дома, от Джека, – а навсегда, из этого мира, из любого другого, отказавшись от своей памяти, от Имени… Ведьмы это могут. А бордовое платье стало её подвенечным нарядом, единственной вещью, которую Лиза забрала с собой. Ах, да, и ещё чёрный кот – тот самый, который мог говорить, но никогда не делал этого (видимо, из стеснительности) – он тоже исчез. Остались только воспоминания – сотканные из звуков, ароматов, жестов, улыбок и поцелуев… А разве было что-то ещё?