Любовь и Куба

    Всего год назад три авто гиганта, конкурирующие авто гиганта, объединили свои капиталы.  А уже сегодня три топ менеджера по продажам на восточном рынке, три новых друга, а до недавнего прошлого  три конкурента, обсуждали план совместного отдыха.
Перегуда Костя, украинец, начальник аналитического отдела произнес:  – Думаю, все, что было до настоящего, просто безделица. Завтра начнется наше будущее.
Удодов Савелий, сибиряк, начальник информационного отдела спросил: – Костя, а ты не мог бы конкретизировать план наших действий? Говори яснее.
 – План прост. Отчего нам, нормальным парням, не слетать на Кубу... Тем более у меня там, в военных кругах, есть дружок. Развлечемся, погоняем на БРДМах, устроим сафари. Там девочки – «на шару»! Фидель, социализм, секс­туризм, Хемингуэй, Че Гевара, революция, проституция, пляжи, дефицит, ром, сигары – и мы на понтах. А?!
Андерсен Майкл, швед, руководитель отдела логистики произнес не очень уверенно на отличном русском: – Да как-­то несолидно лететь через океан только для того, чтобы с барышнями порезвиться.
 – А мне нравится идея секс­тура. – раздирая улыбкой щеки, заявил Савелий, не сводя восторженного взгляда с друга, пустившегося подробно рассказывать о Кубе.
 – Кубинцы – это люди с другой галактики… Они совершенно другие. Я много раз бывал в Азии и Африке. Тамошние люди отличаются от нас потому, что воспитаны в другой культуре, другой религии. Ментальность у нас разная. Но при всем при этом они земляне. О кубинцах такого не скажешь. Они не люди, они гуманоиды. У них мышление совершенно другое! Их мировоззрение для нас недоступно! Уклад жизни удивительный. Архитектура уникальна – это сплошные лабиринты галерей и переходов. Привычной в нашем понимании мебели в комнатах нет. Прогулка по улочкам Тринидада оставила в моей памяти незабываемое впечатление... Заглядывая в окна домов, я наблюдал одну и ту же картину – за кружевными решетками сидит семейка и смотрит «мыло», раскачиваясь в креслах­качалках. Точь­в­точь, как в предыдущем окне. В следующем – такая же картинка. И так во всем доме, вдоль всей улицы, во всем городе и по всей стране...
 А к полуночи все жители идут танцевать. В любом городе, куда бы вы ни приехали, неизбежно попадете на фестиваль румбы, сальсы, самбы или всего подряд. Люди собираются на площадях, где гремит музыка, тусуются, пляшут, веселятся. Не жизнь, а какой­то непрекращающийся карнавал, сплошной праздник. Создается впечатление массового гипноза.
 Кубинские мучачи просто великолепны! Цвет их кожи – от черного, как пантера, до светлого, как песчаные пляжи. Испанки, креолки, мулатки, негритянки… Все, чего только пожелаете. А как они одеваются! Даже юбки школьной формы у пионерок такой длины, что непонятно, это мини­юбка или макси­пояс. Шагает такая пионерка, всем ребятам примерка, а в башке сплошная любовь. Именно любовь – сущность и жизнь Кубы, ее мотор. На Кубе главная движущая сила – любовь. Здесь Купидон развлекается тем, что стреляет по консервным банкам, а потом с удовольствием наблюдает, как они, скрежеща, лезут друг на дружку. Красавицы абсолютно безотказны. Любая, заговорившая с вами, готова прыгнуть в постель. После первого же секса будет рисовать на зеркале сердечки, начертает вам свой номер телефона, при этом непрерывно повторяя: «Я тебя люблю навек». В порыве страсти начнет строить планы совместного времяпрепровождения на завтра и, вообще, на всю оставшуюся жизнь. В паузах станет просить у вас сувенир на память, а получив его в размере 20 баксов, мгновенно засобирается домой. Одеваясь, пояснит, что ее ждут муж и ребенок.
Куба – абсолютно другая планета. Тамошний муж, увидев свою половинку, идущую на дискотеку с туристами, не закатывает скандалов и не впадает в истерику. Нежно похлопав женушку по плечу, пожелает приятного вечера, а сам вернется к своим делам.
Паренек ­гид, получивший хорошие чаевые, обязательно предложит переспать с его сестрой. Отказаться, значит, глубоко обидеть его. Он ведь это делает из лучших побуждений, от всего сердца. А без поводыря на острове Свободы не обойтись. Не реально. Вывесок на ресторанах и пансионах нет, указателей на дорогах тоже. Хочешь не хочешь, а приходится брать «языка». После того как «язык» нашел, точнее нашла, где вам заночевать, она имеет привычку прилипать намертво и исчезнет только по истечении магических трех часов ночи. Так что «языка» лучше сразу искать посимпатичнее.
Короче говоря, парни, нам этих кубинцев не понять. Открытые, добродушные, скачут, резвятся, как дети, будто не замечают сложностей жизни…
 – Пожалуй, я соглашусь. А ты, Савелий? – глядя в упор на сибиряка спросил швед.
 – Я могу две недели без пищи, неделю без воды, но всего день без женщины... При этом всегда чувствую себя в «приподнятом» состоянии… – сказал Савелий, вызвав своей шуткой дружный смех. Мужчины ударили по рукам.

 В аэропорту, прямо у трапа самолета, прибывших «туристов» встречал генерал Пабло Родригес. Он познакомился с Константином в Москве, в самом начале девяностых. Тогда их ведомства тесно сотрудничали, и они, быстро делая стремительную карьеру, часто посещали друг друга, находясь в служебных командировках.
Таможенный досмотр прибывшие, естественно, не проходили, а потому, погрузив в два уазика гостинцы для Родригеса, покинули аэропорт через служебные ворота.
На выезде их поджидал бронированный военный автомобиль БРДМ .
 По дороге Костя сообщил Пабло о том, что они хотели бы сегодняшний вечер провести где-­нибудь в городе, поискав красивых мучачо. Пабло заверил, что им не стоит об этом беспокоиться, потому что по прибытии в Варадео их ждут самые лучшие девочки. Эскорт из трех автомобилей въехал в порт, затем по трапу – на борт сторожевого корабля. Пока матросики разгружали и раскладывали по холодильникам и каютам багаж, гости приняли душ и переоделись для вечерней прогулки.
Сойдя на берег, русские сели в ретромобиль «Кадиллак Эльдорадо Бруэм» 1957 года. За рулем «истории» устроился Пабло. Переносной холодильник, питавшийся от бортовой сети, был забит спиртными и прохладительными напитками. Машина выехала за «колючку». До курортного городка, куда отправились генералы, было около 140 километров. Учитывая, что машину, оснащенную шести литровой восьмеркой, местами разгоняли до 180 километров, они рассчитывали доехать до места часа за полтора. Но, как говорят, человек предполагает, а Бог располагает. Первую корректировку времени сделал полицейский. Выскочив из засады, он перекрыл дорогу своим телом, не оставляя «кадиллаку» выбора, кроме как уйти в кювет. Вздымая тучи песка, машина благополучно остановилась, прорыв колесами две канавы метров сорок.
Понимая, что у их друга не генеральские погоны, а классический прикид туриста, пассажиры озадачились, как быть. Полицейский не спеша подошел к нарушителям, постучал полосатой палочкой по крыше машины и жестом приказал водителю выйти. Родригес опустил стекло и поинтересовался, почему его вынудили останавливать машину таким необычным способом – закапывая ее в песок. Затем уточнил, знает ли офицер об особом распоряжении «команданте» относительно того, что полицейские должны стараться не останавливать машины с туристами. Полицейский, ухмыляясь, ответил, что обычно так и поступает, если авто, следуя по дороге с ограничением скорости 80 километров, движется 90­100. Но в данном случае превышение скорости весьма значительно, и он не может закрыть на это глаза. Пабло не без удивления поинтересовался, каким образом страж закона определил скорость. На что полицейский уверенно ответил: «на глаз» и потребовал документы водителя. Каково же было его изумление, когда он заглянул в удостоверение: с фотографии на лейтенанта полиции смотрел мужчина в чине генерала кубинской армии… Опешивший полицейский встал по стойке смирно и взял под козырек. Поприветствовав таким образом высокий чин, он извинился и выразил готовность лично вытолкать из песка автомобиль вместе с пассажирами. Когда Пабло разъяснил суть разговора своим товарищам, они заржали, как лошади. А пока обалдевший полицейский ловил грузовики и решал вопрос, как вытащить генеральское авто из кювета, Костя вспомнил старый анекдот.
 – В Кремле закончилось заседание Политбюро, проходившее долго и нудно. Маршал Устинов настолько расслабился, что решил немного взбодрить себя ездой за рулем. Однако прокатиться не в «чайке», а за рулем «волги» своего помощника. Усадив подчиненного на пассажирское место, он покатил по городу. На первом же перекрестке проехал на красный свет светофора,– сказалась многолетняя привычка. Дуя в свисток, ему наперерез вылетел молоденький лейтенант. Подойдя к водителю, представился и потребовал документы. Взглянув в них, взял под козырек и быстро вернул. «Волга» уехала, а лейтенант подошел к патрульному уазику. Капитан спросил у него: «Кто был в машине? Почему по отношению к нему ты был так лоялен?» На что молодой офицер ответил: «Да кто его знает… Но водила у него – Маршал Советского Союза».
Теперь ржущей лошадью был Родригес, а смеялся он так заразительно, что остальные мгновенно к нему присоединились.
Пока состыковывали тросы, пока двумя грузовиками в сцепке вытаскивали «кадиллак», прошло минут сорок. На это время движение в обе стороны было остановлено. Автомобилисты покорно, не суетясь, не сигналя и не пытаясь объехать по обочине, ожидали. Наконец подбежал полицейский и, смахнув носовым платком пыль со стекла водительской двери, отрапортовал, что автомобиль может продолжить путь. Он еще раз извинился за свой глазомер, оправдываясь, что всему виною солнце: глаз замылился.
Генерал просалютовал полицейскому, ничего не ответив.
Темнело с экваториальной скоростью. Движение практически затихло, как, впрочем, и дуновение ветерка. Выруливая из поворота, Пабло увидел в свете фар машину, стоящую поперек дороги. Он остановил «кадиллак», открыл перчаточный ящик и достал оттуда два пистолета системы «Макаров». Один взял себе, а второй отдал Константину. Первым из авто вышел кубинец, за ним русский. В стоящей посреди дороги машине сидела и таращила глаза на вооруженных мужчин пожилая дама.
Посветив фонариком, Пабло обнаружил водителя, копошившегося метрах в тридцати сзади. Он пытался установить знак аварийной остановки. Говоря по­испански, кубинец спросил у женщины, что же произошло. Та замотала головой, отвечая по­английски. Подошедший мужчина показал на порезанные покрышки и пояснил, что в километре от этого места на них напали монстры с огромными стальными клешнями. Такие, как в фильмах Спилберга, и пытались порвать машину. Им с женой чудом удалось спастись.
Решив, что мадам и ее муж перегрелись, поскольку рассказывают киношные истории о членистоногих маньяках, генералы­туристы продолжили путь. Но вскоре сами увидели в свете фар, как через дорогу сплошным потоком, похожим на первомайскую демонстрацию, высоко поднимая «транспаранты» в виде разноцветных клешней, шли крабы. И это было не пяток вареных, поданных на блюде деликатесов, а стотысячное агрессивное, ведомое какими­то тайными инстинктами войско. Водитель попытался на медленной скорости объехать вставших на дыбы атакующих монстров, но они, топыря клешни, прыгали на машину.
 – Объехать их невозможно. – возмутился Родригес, останавливая авто. – Это сплошной поток! Мы останемся без колес.
Теперь и остальным пассажирам стало понятно, о каких героях Спилберга шла речь и почему у встреченного на дороге автомобиля не было ни одного целого колеса.
Кубинец дал задний ход и, удалившись на приличную дистанцию, съехал на обочину. Достав из машины холодильник, а из багажника стулья, столик и модные девайсы, привезенные из Европы, четверка мужчин устроила пикник на обочине. Учитывая, что Андерсен почти трое суток брал у русских мастер ­ класс по распитию спиртных напитков, а Родригес стажировался в России у Кости, пиво закусывали вяленой рыбой, а не какими-то там чипсами или орешками.
Немного «поддав», Костя и Пабло решили метнуться за крабовыми «палочками». Подогнав машину к правому флангу членистоногого войска и соорудив из майки и палки сачок, ловцы забросали крабами доверху картонный ящик. Не прошло и часа, как возле их бивуака стало многолюдно. У кого­то нашлась гитара, у кого­то кастаньеты, кто­то принес аккордеон. Попивая, у кого что было, или заимствуя у других, хмелея и раскрепощаясь, прямо на песке в сказочном подлунном мире устроили праздник танца. Теперь Андерсен и Савелий воочию увидели то, о чем вчера рассказывал Перегуда. Вот он, полуночный фестиваль румбы, сальсы, самбы, всего­всего подряд! А какие мучачи!..
Когда участники фестиваля разошлись спать, было далеко за полночь.

 Казалось, само солнце взошло с головной болью. Поправив здоровье изрядным количеством пива, четверка продолжила намеченный путь. Шествие членистоногих прекратилось, зато наступил вселенский слет санитаров. Грузовые машины, вчера пробившиеся через мигрирующих крабов, оставили после себя многокилометровый склад расплющенных деликатесов, и на пиршество слетелись грифы. Тучи стервятников пожирали крабовое мясо до полного «приземления». Насытившись до отвала, пугающего вида птицы не могли взлететь, потому что становились похожими на страусов: такие же круглые, но только с опущенными до земли крыльями. Восседая рядами вдоль обочин, они переваривали пищу, при этом часто и зловонно испражняясь. Но как только в желудках грифостраусов освобождалось немного места, они приподнимали крылья, укладывали их вдоль туловища и, переваливаясь с боку на бок, вновь шли на перекус. Давить птиц размером с крупного лебедя легковушкой никто не рискнул, а у водителей грузовиков орущие грифы будоражили воображение картинами сюрреализма. Потому, чтобы проехать сквозь пирующую толпу пернатых, машины сигналили и теснили их бамперами. Падальщики нехотя, но все же уступали дорогу. Преодоление пятнадцатикилометрового участка затянулось на долгих три часа. Друзья пожалели, что не поехали на БРДМе.
В Варадео – самый знаменитый пляжный курорт, туристическую Мекку Кубы – четверка прибыла к полудню. Сюда, во второй по величине после Гаваны аэропорт, слетались любители солнца со всей Европы, Канады и Америки. Утром и после захода солнца орды туристов наводняли город. Проехать по улочкам оказалось труднее, чем пробиваться через грифов. Туристов было не просто много, а очень много. Если бы не кубинец и его генеральская ксива, попасть на ланч в ресторан La Casa de Al было бы не реально. Все дело в том, что ресторан разместился в особняке чикагского гангстера Аль Капоне.
 Отобедав паэльей, главным блюдом заведения, и запив его изрядным количеством любимого напитка Хемингуэя – махито, генералы отправились на пляж. Такого белого песка и голубой воды ни Савелий, ни Андерсен в своей жизни не видели. Поэтому, проплыв сначала вдоль прибоя, они уселись на мелководье плескаться с детьми. Через полчаса Пабло посоветовал покинуть пляж во избежание перегрева. Он вызвал катер, и отдыхающие отправились на корабль, прибывший к ним из Гаваны. Поднявшись на борт, генералы разошлись по каютам отдыхать.
Во время сиесты компания мужчин наслаждалась теплым бризом и поглощала пищу, разбавляя ее аперитивом или пивом. К Родригесу, уплетающему омлет с креветками, подошел вахтенный офицер и передал донесение.
Не вдаваясь в подробности, Пабло сообщил, что должен покинуть компанию и прибыть в штаб по приказу команданте. Позвонив в город своим знакомым, он вызвал для гостей гида с автомобилем со спецномерами для обслуживания туристов, заверив при этом, что водитель тонкий знаток своего дела и выполнит любые пожелания клиентов.
Матросы погрузили на катер вещи отдыхающих, включая провиант. На пирсе туристы попрощались с генералом Родригесом и направились к поджидающему их новенькому, цвета сафари, дойче гроссе аутомобиле АУДИ Q7.
 Навстречу вышел симпатичный смуглый мужчина с распростертыми объятиями. Назвавшись Диего, он поприветствовал каждого, уточняя имена. Когда официальная часть встречи, как и погрузка вещей, была закончена, все разместились в великолепном автомобиле и определили маршрут – гостиница «Интернациональ».
Движение автомобилей по улицам Варадео показалось русским схожим на движение гигантских медлительных черепах. В первые минуты это вызывало у них неудержимое желание выйти из машины, подойти к впереди ползущему ретромобилю и, шагая рядом, стучать по крыше и кричать в открытое окно: «И куда ты так крадешься, козел!»
К машинам, продвигавшимся черепашьим шагом, то и дело подбегали ободранные негры и пытались всучить пассажирам своих подружек по демпинговой цене. Особое удивление вызывал единственный светофор и стоящая возле него вазовская «ШЕХА» со скучающими полицейскими. На этом участке и без того вялотекущее движение прекращалось вовсе.
Наконец внедорожник остановился перед отелем, и туристы вошли в фойе. На вопрос о наличии мест метрдотель затребовал паспорта и, лишь убедившись, что перед ним действительно туристы, предоставил информацию о свободных номерах. Учитывая, что лучшее время суток они будут проводить с мучачами, топы выбрали двухместные номера­люкс с балконом и видом на океан. Разложив на скорую руку вещи, вернулись в Q7 и озвучили дальнейший план – съем девиц.
 Внедорожник отъехал из гостиницы и вновь влился в сонный поток машин. Теперь европейцы по­новому взглянули на скорость перемещения. В нем была своя прелесть. Ведь медленное движение позволяло общаться с идущими и даже сидящими на скамейках вдоль дороги девушками. Машина остановилась перед перекрестком. Русские, открыв окна, уставились на двух девчонок, стоящих у края проезжей части. Мужчины захотели потренироваться и подозвать куколок странным кубинским звуком «псс­псс», но девушки, не дожидаясь приглашения, поспешили усесться на заднее сиденье. Кивнув водителю и европейцам, барышни показали рукой, что можно ехать и не привлекать внимания полиции. Едва машина тронулась, пассажирки предприняли попытку познакомиться с Майклом и Савелием. Так как девушки им не слишком понравились, они попросили водителя высадить их из авто. Водитель категорически возразил:
 – Здесь так не принято! Вы окно открыли? На девушек смотрели? Улыбались им? Вот они и согласились. Теперь для расставания потребуется найти повод. В противном случае вам придется провести с ними время до трех часов ночи. Увидев отчаяние на лицах гостей, водитель, проехав подальше от глаз полиции, обратился к девушкам:
 – Эти два джентльмена очарованы вашей красотой и хотели бы узнать, сколько будет стоить время, проведенное с вами.
Девушки, оценив машину и мужчин, подняли таксу в несколько раз. Водитель с этим не согласился и предложил красоткам покинуть авто. Девушки завели долгий бессмысленный торг, закончившийся тем, что каждая выразила готовность провести ночь за десять долларов. Но клиенты и на это не согласились. Оскорбленные мучачи выразили свое «фе» жадным мачо и покинули авто.
 Пусть первая попытка снять девочек не увенчалась успехом, зато была весьма поучительна. Мужчины продолжили «охоту». На автобусной остановке Перегуда увидел девушку, читающую при тусклом свете фонаря книгу. Ее точеная фигурка со стройными ножками и обтянутая коротенькой юбочкой упругая попа не могли не обратить на себя внимания. Пухлые, почти детские губки и черные, как спелые маслины, глаза делали личико очаровательным. Не девушка – мечта. Такая миниатюрная копия Дженнифер Лопес майд ин Куба.
 Изображая из себя студентку, она косилась на «мультиван» с туристическими номерами. Мужчины заспорили. Савелий выразил мнение, что она не продается, на что Костя ответил, что те, что не продаются – стоят дороже.
Водитель опустил стекло и кивнул головой, приглашая девушку в машину. Мужчины в салоне были поражены тем, как быстро «студентка» убрала книгу и проникла в открытую дверь. Сев за Перегудой и тронув его за плечо, тем самым выразила свое согласие и одновременно право именно на этого мужчину. Он обратился к ней на языке туманного Альбиона и выяснил, что она ни слова не понимает по­английски. Но если заговорить с кубинкой на испанском, дама утратит к вам всяческий интерес. Ее клиентом может быть только турист. Кубинец – никогда. Так принято в этой стране. Так воспитано не одно поколение кубинцев.
Выяснив, что девушка не замужем, Константин попросил Диего договориться с красоткой, и кубинец начал многократно апробированный подход:
 – Этот русский товарищ, увидев тебя, мгновенно потерял голову. Он поражен тем, что ты как две капли воды похожа на его бывшую русскую невесту. Она обещала его ждать, но не дождалась. Русский коморадо помогает Кубе, ремонтирует кубинские танки и готов стать твоим мужчиной.
Девушка приняла предложение и, представившись Каталиной, поинтересовалась, что русский ей подарит.
Константин, понимающий испанскую речь, тут же протянул ей пузырек лака для ногтей. Каталина схватила ладошками голову «своего» мужчины, расцеловала его в обе щеки и тут же сообщила, что готова с ним ехать хоть на край света, и вообще, он ей сразу приглянулся. Так была завербована первая мучача.
Проезжая возле школы, Андерсен заприметил девушку, стоящую у ворот и явно кого­то ожидающую. Выполнив желание клиента, Диего остановил машину и подозвал к себе красотку. Та не шелохнулась. Тогда, по просьбе шведа, он подошел к ней и вновь, используя привычный набор фраз, выразил желание туриста провести с ней ночь. Девушка отказала. Вернувшись к машине, кубинец объяснил, что она учительница, к тому же замужем и ждет с минуты на минуту своего супруга.
 – Предложи ей сто баксов.
 – За сто она не согласна. – перевел ответ Диего и добавил: – А вот за двести она поговорит с мужем и думает, что он ее отпустит…
Так в автобусе появилась Лусия. Присев на сиденье, она прижалась к Андерсену и улыбнулась. Майкл с удивлением посмотрел на нее, а вот Перегуда всепонимающе ухмыльнулся.
Q7 подъехал к пешеходной зоне. Диего и барышни остались в машине, а трое туристов отправились на поиски последней «жемчужины». Савелию приглянулась совершенно темная девушка, стоящая с такой же подругой и высоким парнем. Девушка плотно прижималась к крепкому бою, демонстрируя чувства, объединявшие пару.
 – Костя, я хочу ее на ночь, и все тут! – промолвил Удодов, еле сдерживая желание подойти и нагло «снять» темнокожую красавицу.
 – Не вопрос. Подходишь и говоришь, что она тебе нравится и ты безумно хочешь провести с ней время. Парень отдаст тебе ее на ночь. Это бизнес. Понимаешь, бизнес!
Издалека было забавно наблюдать за двумя, абсолютно не понимающими друг друга субъектами. Савелий, указывая на прижимающуюся к парню мучачу, жестами показал, что хочет ее. Черный парень пытался объяснить руссо туристо, что другая девушка готова провести с ним сегодняшнюю ночь, а та, которую он выбрал, в течение нескольких дней этого сделать не сможет. Настойчивость Савелия, подтвержденная купюрой в годовую зарплату рядового кубинца, ввела парочку в ступор. Они переглянулись, девушка пожала плечами, а затем, подталкиваемая парнем, согласилась пойти с русским.
Счастливые мужчины, обнимая своих спутниц, скомандовали Диего ехать в отель. Каково же было их разочарование, когда он сообщил, что в гостиницы, в том числе и частные, кубинских девушек без паспортов не пускают. С паспортами их пропустят, но обязательно зарегистрируют в журнале, и сведения завтра же попадут в полицию, после чего у местных жриц любви будут неприятности.
 – Не может быть! – удивился Костя и добавил. – Я сам приводил к себе девушку и не в прошлом веке.
 – Да, так было лет десять назад. Дабы привлечь туристов, хитрый лис Фидель разрешил частный бизнес в сфере услуг. Многие стали строить небольшие отели. Те, кто имел богатых родственников за границей, строили крупные. Затем государственная машина раскрутилась, активно возводя крупные отели. Так вот, теперь на Кубе на каждую тысячу населения – по отелю. А так как Фидель с «факи­факи» давно завязал, то он запретил пропускать в такие заведения кубинцев обоих полов.
 – Тогда в объятия к мамочке­природе! – выкрикнул Савелий и прижал к себе девушку «пантеру».
 – Нет проблем! Едем на дикий пляж! – подхватил Костя, глянув на шведа.
 – Послушайте, мужики, у нас с собой нет средств предохранения, – как быть? – подсказал правильную мысль Андре и Перегуда поинтересовался:
 – Диего, где можно купить презервативы?
 – Сейчас решим эту задачу, дайте мне один доллар.
 – Диего, ты не понял, нам не пара нужна, а побольше, – с десяток. На тебе двадцатку.
Гид­водитель взял деньги и остановился у аптеки. Через пару минут он вернулся с коробкой презервативов и сунул ее вместе с 19 долларами сдачи в руки Перегуды.
 – Ничего себе! – воскликнул Костя. – Сто шариков за один бакс!
Как выяснилось, на Кубе эти штуки дотируются правительством, и цена их символическая – один цент.
Диего вновь «пропел» барышням, что русские помогают Кубе, и девушки, захлопав в ладоши, замурлыкали до боли знакомую мелодию. Но ни Костя, ни Савелий не могли вспомнить, какую именно. А когда девушки на своем запели: «Нам дворцов заманчивые своды не заменят никогда свободы…» – они прозрели, узнав песенку из мультика «Бременские музыканты», и подхватили…
Дойче гроссе аутомобиле мягко подпрыгивал на ухабах проселка, а его пассажиры до «омерзения» трезвые, орали во все горло песни на русском и испанском языках, но все на один мотив. Перегуда и Удодов были приятно удивлены, что мультики их детства смотрят не только в России.


 Полноприводный АУДИ Q7 без каких­либо усилий добрался почти до кромки прибоя. Расставив на песке стол и стулья, компания приступила к приятному времяпровождению. Алкоголь уничтожил языковой барьер, и все весело болтали. Когда содержание рома в крови достигло определенной отметки, две пары, обмениваясь страстными поцелуями и прихватив из авто покрывала, ушли в темноту, подальше от машины. И только Константин с Каталиной остались сидеть в у стола. Перегуда знал, что приехал на Кубу ради секса с креолкой. Смесь испанской и индейской крови делала этих женщин не только невероятно красивыми и безумно страстными, но и гордыми. Потому с ними нельзя было вести себя как с «товаром». Ухаживания в данной ситуации – обязательны. Константин знал об этих тонкостях, и потому в нагрудном кармане его тенниски лежал миленький браслетик из позолоченного серебра. Перегуда достал его и надел на изящную ручку девушки. Она по­детски улыбнулась, прильнула щекой к крепкому плечу русского и стала разглядывать подарок в ярком свете светодиодного фонаря, убеждаясь – не сон ли это. Уверовав, что это реальность, Каталина обняла немолодого мужчину и стала объяснять, как бы оправдываясь, что она не проститутка, а простая девятнадцатилетняя девушка, ищущая себе не партнера на ночь, а половинку навсегда.
Девушка пахла юностью, свежестью, солнцем и морем… Этот аромат, не сравнимый ни с каким парфюмом, манил и туманил разум. Если ранее вид привлекательной женщины ассоциировался у Перегуды с потребностью совокупления и не более, то сейчас он испытывал нечто новое. Даже на уровне инстинкта он не рассматривал задачу распалить желание девушки и поскорее завладеть ею.
 С каждой минутой в нем все отчетливее материализовалась потребность обладать не только телом, но и ее душой, мыслями... Нет, нет! Не грубо влезть в сознание Каталины и сделать из нее послушную куклу, лишенную эмоций и собственного «я». Наоборот! Ему до ломоты в груди захотелось слышать откровенный, радостный смех счастливого человека. Ощущать на своих очерствевших от продажной любви губах искренние поцелуи. Он хотел, чтобы эти милые губки по собственному желанию касались его, а он снова и снова растворялся бы в них.
Не задумываясь, почти автоматически, Перегуда задал вопрос, ответ на который способен был перевернуть в нем все.
 – Если я буду твоим мужчиной, и мы останемся жить здесь, на Кубе, ты не передумаешь стать моей же…
Мягкие, влажные губы Каталины не дали ему договорить, красноречиво давая понять, что она не передумает. По телу мужчины пробежала дрожь... Впервые за сорок лет он понял, что хочет любить! Не как до встречи с этой девочкой, желать женщину одним детородным органом, а ощущать любимую каждым волоском, каждой клеточкой... Он почувствовал, как за спиной расправляются крылья, и впервые услышал голос своей души. Оказывается, она у него есть, и она поет! Ах, ее величество Любовь…
Константин и Каталина мяли босыми ногами белоснежный песок, идя рука в руке по кромке воды. В какой­то момент Каталина отстранила Костю, стала на колени и, сложив на груди руки, подняла лицо к небу. Мглисто­черные, искрящиеся глаза и смоляные кудри девушки отражали лунное серебро. Казалось, между таинственной спутницей Земли и ею образовалась обоюдная связь. Девушка, скрывающая свои чувства от людей, доверилась ночной собеседнице.
 «Он рядом, такой пугающе долгожданный. Я готова отдать ему все, что берегла для любимого…»

 Теплые мужские ладони коснулись ее плеч, аккуратно приподняли с коленей, а затем уверенно обняли за талию. Каталина знала, чего хочет мужчина. И вновь она обратилась к подружке­луне: «Почему я не в силах ему сопротивляться?.. А если это не он?.. Смириться!»
Что­то подсказало ей довериться женскому чутью. Воспользовавшись замешательством девушки, Константин поцеловал ее. Сколько длился этот поцелуй, влюбленные не замечали... Он так был похож на самый первый! Он и она, разбросанные во Вселенной, нашли друг друга, и ничто не могло помешать стать им единым целым…

Губ твоих дикий мед
Жарко в закат стекал,
Рук твоих нежных свод
В море манил, увлекал.

Плеч твоих сладких соль
Властно меня манила.
Только вздохнуть позволь,
Дикая страсти сила.


 …Она лежала у него на груди и слушала голос его тела.
 – «Тук­тук! Милая, ты не ошиблась, я – его сердце. Я не умею лгать. Я полюбило тебя». – Вобрав в себя новый глоток крови, важнейший орган жизни продолжил: –  «Тук­тук, теперь родились «мы». А прошлое ушло с его «я».
 Светало… Озорной ветерок тронул ее кудряшки и умчался. Первое утро вместе. Девушка еще спала, положив голову ему на колени, а он любовался ею. Искренность ребенка, светившаяся в каждой черточке ее милого личика, заставляла радоваться жизни сразу все и каждую в отдельности клеточку его тела. Стараясь не разбудить ее, он встал и подошел к воде. Ему хотелось, чтобы весь мир узнал о том, как он счастлив.
 – Доброе утро. – произнес неслышно подошедший Савелий. Костя повернулся и, приложив ко рту указательный палец, прошептал:
 – Привет. Давай отойдем...
 – Я тебя не узнаю, старик! Что случилось? Замахал свою вусмерть, а теперь подобрел и даешь отоспаться?
 – Я впервые в своей жизни влюбился...
 – Ага! Я тоже, когда на ней, всегда говорю о любви к «подлежащей».
 – Савелий, ты не понимаешь. Здесь совсем другое. У меня к ней возникли возвышенные чувства.
 – Ой, умора! Вот рассмешил! – хлопая себя ладошками по бедрам, приговаривал Савелий. – Я тоже возвышенно любил на пианино. Но хочу заметить, весьма скользко.
 Приступ неудержимого хохота повалил его на песок и, давясь смехом, он продолжал ерничать.
 – Ты и любовь к человеку, а тем более к бабе, – несовместимы!
Костя – Согласен, так было. Но это было в прошлом, – спокойно и уверенно произнес Константин. – Какое прекрасное состояние... Любовь... Я понял это только сегодня… Не каждому дано такое испытать. Чувство, посетившее меня, по заказу не приходит.
Последние слова Перегуды заставили Савелия умолкнуть. Приоткрыв рот, он с любопытством младенца уставился на друга, но Константин махнул рукой и пошел к Каталине. Взяв девушку на руки, понес ее к биваку. Она, не открывая глаз, обхватила его за шею и, боясь окончательно проснуться и потерять свое хрупкое, неокрепшее счастье, уткнулась лицом в его шею. Ауди Q7 стоял на новом месте. Оказывается, в магический час, то есть в три часа после полуночи, опытные кубинки воспользовались услугами Диего и на машине покинули лагерь любви. Опередив появление Каталины и Перегуды, Савелий сообщил Андерсену, что у Кости возникли к кубинке чувства, и его лучше пока не подкалывать.
Костя усадил девушку в кресло, поздоровался с остальными и спросил:
 – Каковы наши планы, господа?
 – Ехать в гостиницу, и готовиться к вашей помолвке. – попытался с острить Андерсен, на что услышал.
 – Я согласен, сейчас спрошу у Каталины…


http://www.litres.ru/serii-knig/nizhe-tolko-vverh/

http://www.lumen-publish.com/