Аффтар жжот

АФФТАР ЖЖОТ, НО РУКОПИСИ НЕ ГОРЯТ !

Тысячи (если не миллионы) людей упиваются остроумием так называемых "падонкофф" и повторяют друг другу, подмигивая и хлопая себя по ляжкам: аффтар жжот... Aффтар, конечно, жжот, но мало кто знает, где впервые был употреблён этот затейливый термин. А между тем пустила его в ход Елизавета Петровна — российская императрица (1741—1762) и незаконнорожденная дочь Петра I и Марты Скавронской. Причем сделала она это письменно, на рукописи Василия Кирилловича Тредиаковского, "БЛАГОДАРСТВЕННАЯ ОДА", специально отчеркнув для этого Высочайшим ногтём нижеследующие строфы:

О! муза, проявляй чрез раболепный знак,
В нас искренность кипит к Елисавете как!

        Щедрот твоих зрю тайну
        Последнему и мне:
        Внутрь верность чрезвычайну,
        Усердие в ОГНЕ
        Зришь и кладешь содруги
        За самые заслуги.

О! муза, в краткий слог, что в сердце, собери,
Елисавету в нем со мной благодари.

        Тебе неоднократно
        Угодно награждать;
        Да будет и обратно
        Сердца от нас взимать:
        В них ПЛАМЕНЕЕТ чисто
        Подданство само исто.

О! муза, в краткий слог, что в сердце, собери,
Елисавету в нем со мной благодари.
 
Высочайший рескрипт "аффтар жжот" на рукописи Тредиаковского был обнаружен трудами знаменитой Тартусской школы Ю. М. Лотмана, но широко не популяризовался. Раболепствие Василия Кирилловича уж больно напоминало более поздние усилия русской литературы, особенно в совецкое время. Вот посмотрите еще один перл Тредиаковского, "ПЕСНЬ", с подзаголовком СОЧИНЕНА В ГАМБУРГЕ (это откуда полоний нынче возят) «К ТОРЖЕСТВЕННОМУ ПРАЗДНОВАНИЮ КОРОНАЦИИ ЕЕ ВЕЛИЧЕСТВА ГОСУДАРЫНИ ИМПЕРАТРИЦЫ АННЫ ИОАННОВНЫ, САМОДЕРЖИЦЫ ВСЕРОССИЙСКИЯ, БЫВШЕМУ ТАМО АВГУСТА 10-го (по новому стилю - CH) 1730» (Василий Кириллович писал гимны как Михалков — и Сталину и Путину...)

Торжествуйте вси российсти народы:
У нас идут златые годы.
Восприимем с радости полные стаканы,
Восплещем громко и руками,
Заскачем весело ногами
Мы, верные гражданы.

Верные гражданы и сегодня скачут, а златые годы так и продолжают идти...

Тредиаковский вообще очень напоминал совецких писателей. Например, в 1728 году он ездил в Париж и написал оттуда "СТИХИ ПОХВАЛЬНЫЕ ПАРИЖУ". На всякий случай, не возвращаясь, а прямо с "драгих берегов Сенски", он публикует "СТИХИ ПОХВАЛЬНЫЕ РОССИИ", в лучших традициях Евтушенко и Вознесенского. Василий Кириллович знал что делал, ибо как сообщает нам Пушкин, "Тредьяковскому не раз случалось быть битым":
 
        Тредьяковский пришел однажды жаловаться Шувалову на Сумарокова. «Ваше высокопревосходительство! меня Александр Петрович так ударил в правую щеку, что она до сих пор у меня болит». — «Как же братец? — отвечал ему Шувалов, — у тебя болит правая щека, а ты держишься за левую». — «Ах, ваше высокопревосходительство, вы имеете резон», — отвечал Тредьяковский и перенес руку на другую сторону. Тредьяковскому не раз случалось быть битым. В деле Волынского [1] сказано, что сей однажды в какой-то праздник потребовал оду у придворного пииты Василия Тредьяковского, но ода была не готова, и пылкий статс-секретарь наказал тростию оплошного стихотворца.

Аффтар жжот!
_________________________________________________
_________________________________________________

[1] Кстати, Волынского этого, Артемия Петровича, можно только пожалеть, в отличие от Василия Кирилловича, коего почему-то не жалко ничуть. Артемия Петровича судили в 1740, но не столько за избиение Тредиаковского, сколько по облыжному обвинению в измене родине. Судило его Генеральное Собрание, которое постановило:

Волынского, яко начинателя злого дела, живого посадить на кол, вырезав у него предварительно язык; конфидентов его, Петра Михайловича Еропкина и Андрея Федоровича Хрущова — четвертовать, и затем отсечь им головы; имения конфисковать у всех, а двух дочерей Волынского и сына его сослать в вечную ссылку.

Детишкам, впрочем, повезло. Вскоре после казни Артемия Петровича, императрица Анна Иоанновна, коронацию которой так тепло воспел Тредиаковский, отдала Богу душу, а взошедшая на престол Елизавета Петровна, о которой так тепло писал избиенный пиита, вернула детей Волынского из ссылки и даже позволила им установить памятник Артемию Петровичу на братской могиле Волынского, Еропкина и Хрущова.

Памятник, правда обновленный в 1886 г., стоит и сегодня в Сампсониевском соборе на Выборгской стороне города Санкт Петербурга. Либеральность дочери Петра I и Марты Скавронской, естественно, ни к чему хорошему не привела. Судьба бедняги Волынского впоследствии пробудила священный гнев в груди другого бедолаги, Кондратия Федоровича Рылеева:

Сыны Отечества! В слезах
Ко храму древнего Самсона!
Там за оградой, при вратах
Почиет прах врагов Бирона!
Отец семейства! Приведи
К могиле мученика сына;
Да закипит в его груди
Святая ревность гражданина!

Ревность, как известно, закипела в груди Александра Ивановича Герцена. Оставив жену, наставившую ему в Париже рога с другом Гервегом, он начал звонить в Колокол... а там и пошло!

Жжот аффтар, жжот!
Впервые опубликовано (в 2006 г.) на страницах Живого Журнала
(http://clittary-hilton.livejournal.com/34649.html).
Там же указаны линки на цитируемые произведения
и приводится фотография Сампсониевского собора.