Глава 13 Все уже решено

               

   
    Ночь только вступала в свои права, а Волк и Даниил уже пробирались, ползком, в то место, где по предположению воеводы находился вход в крепость.

  -Вот тут,- прошептал Данил, показывая рукой на еле заметное углубление у крепостной стены, густо поросшее высохшим на солнце кустарником. Волк раздвинул  кусты и увидел небольшое отверстие,  в которое едва мог проползти человек.
 -Ну что, Даниил, теперь мой черед, ты свое дело сделал.  И,  протянув ему пояс с пристегнутым  мечом и шлем с приметным волчьим хвостом, добавил:
-  Вернусь  - отдашь. Там это мне без надобности, думаю,  будет.
 И с этими словами нырнул в проход.

    Глаза  Жробейна, уже  привыкшие  к темноте,  четко различали контуры каменных сводов лаза. Работая руками и ногами он пробирался все дальше.  Через несколько метров проход начал увеличиваться в ширину и высоту, и  вскоре варяг  поднялся в полный рост. В конце тоннеля Волк уперся в запертую снаружи дверь. Постояв около нее с минуту,  он достал тонкий, слегка изогнутый нож и,  просунув его в щель между дверью и стеной,  поддел  дверную защелку. Раздался металлический лязг слетевшего со своего места запора, дверь поддалась, и Волк оказался на свободе с внутренней стороны крепости. Несколько секунд  ему понадобилось, чтобы определить, где он находится и куда двигаться дальше.

 Жробейн, бесшумно  ступая по  мостовым и   прислушиваясь к звукам спящего города,  приближался  к своей цели.     Увидев маленький домик, сложенный из ракушечника, одна из стен   которого окнами  выходила  на узкую мощеную улочку, Волк тихо подошел к раскрытому настежь окну и заглянул в него. Постояв еще несколько минут, он  перепрыгнул через низкий подоконник  внутрь дома и прошептал:
-Анастас, друг мой, это я,  Жробейн.  Выходи, хватит  прятаться  в углу. Ты же знаешь, я тебя все равно вижу.

  В ответ  от стены отделилась черная фигура, и приблизилась  к варягу.
-А  я-то думал, что  нет тебя давно на этом свете,  Волчьи лапы. Ждал еще по весне. Да так и не дождался. Пойдем во двор,  там нам удобнее будет.
    Пройдя через узкий и темный коридор, Анастас и его гость оказались в закрытом от посторонних глаз внутреннем дворе дома, где усевшись на низкую деревянную лавку, друг напротив друга, тихим шепотом начали разговор.

-Ты где пропадал все это время? Почему не приехал весной?
-Долгая история,  мой друг, расскажу как-нибудь в другой раз, летние ночи короткие, а времени у меня мало. Нужно войти в Херсонес,  и быстро. Поможешь?
 -Ты же знаешь, что помогу,  у меня к нынешним базивлевсам свой счет имеется.
 -Тогда говори, как это сделать,  и побыстрее. Мы с тобой не в церкви службы справляем, людей наших под стенами за это время легло немало, - сказав это,  Волк буквально впился большими темными зрачками в Анастаса,  одетого в длинную черную рясу,  с большим серебряным крестом на груди.

    Его собеседник, на минуту задумавшись, произнес:
-Есть один способ. Нужно отрезать город от воды. И  дня  через три жители сами откроют вам ворота, а может быть  и раньше. Обстановка в городе после последней вылазки накалена. Все погибшие в ней греки – ополченцы. Многие семьи остались без кормильцев. Народ ропщет, недоволен  стратигом и  властями. Обещанной помощи из Константинополя нет вот как уже три месяца. Достаточно будет  слабой искры, чтобы вспыхнуло восстание.
 -С родником, я так думаю,  справимся, если покажешь, где его искать. А кто бросит в народ ту искру, о которой ты говоришь? - перебил его вопросом Жробейн.
-Ну, пусть даже и я. Хоть приход у меня и небольшой. Какой грек   болгарского славянина поставит служить в доходное место? Но людей на проповедях моих бывает  много, а там и молва народная свое дело сделает. Только,  что я получу взамен? -  опустив глаза в землю, спросил священник.

-Дружище Анастас,  ты получишь больше,  чем ожидаешь. Мы все получим гораздо больше, чем ожидали, - ответил с загадочным видом Волк.
   -И что же, интересно,  мы такое   получим? А , Жробейн?

- Могучее  государство, где ты сможешь стать первым священником и нести веру Иисуса на всю Русь.
 Анастас глубоко задумался.

 -Да будет так, не за себя -  за веру я и пострадать готов. Дай бог,  чтобы    свершилось. А ежели все так, то поклянись, что в город войдя, резни не устроите, грабить всех подряд не будете!

 -Клянусь, старый друг!  Не для этого на сей раз пришли.

 - Тогда слушай. К югу от западных ворот  стоит большой резервуар  с питьевой водой, который пополняется из родника, подведенного в город с холмов. Если встать к резервуару лицом, а к городу спиной,   и строго на запад и в южную сторону отложить  два пальца руки, то   в этом направлении, на холме,  и  найдешь тот родник. Поменяй его течение и город вмиг без воды останется, -   священник поднял свои глаза на Жробейна и продолжил: - только обещай мне,  варяг, что если возьмете город, примешь здесь веру Христову,   одним из первых.

   Жробейн на несколько секунд  задумался,  втянув в себя воздух, и,  глубоко выдохнув,  ответил:
 -Хорошо, уже об этом думал,  и  не раз. Приму. По душе мне  вера  Христова. А сейчас веди меня к этой бочке, да лук со стрелами прихвати.  Божий человек ты,  Анастас, а по глазам вижу,  оружием до сих пор балуешься.
Никем не замеченные, они  шли к   резервуару.  У  глухой задней стены     одного из  домов  Анастас остановился.

 -Бочка там. Ближе не подойти.  Ее круглосуточно  охраняют.
 Волк  молча кивнул,  взял у священника  средних размеров лук,   обмотал  стрелу тряпицей,  оторванной от своей нательной рубахи, и  полез на невысокий каменный забор, который примыкал к стене. Оттуда он увидел вершину деревянной емкости.   Отмерив необходимый угол,   запустил в этом направлении стрелу, которая с приглушенным свистом полетела по навесной траектории и скрылась за городской стеной.

- Теперь все, мне пора. Оружие брось прямо здесь. Как только отрежем город от воды  и будете готовы открыть ворота, за день пустишь такую же стрелу в сторону русского лагеря. Тогда  и встретимся. А сейчас прощай,  старый друг,- сказал,  спрыгивая с забора,  Жробейн.

   Анастас отправился по  предрассветным улицам Херсонеса   домой, а Жробейн,  найдя знакомую дверь в  крепостной стене,  выбрался из крепости, где его и поджидал воевода.

     Вернувшись ползком в лагерь оба воина сели на коней, медленно двинулись в сторону моря в южном направлении вдоль крепостных стен, внимат ельно рассматривая землю под их копытами. Начинало светать, и тут Данила с криком «Вот же она!»  указал Жробейну на  торчащую  из земли стрелу с  белой  тряпкой на древке.

   Волк,  поровняв коня со стрелой,  развернул его и поскакал в сторону противоположную от  Корсуни.  Подъехав к  подножию возвышающегося холма, воины спешились  и полезли по камням на  вершину, цепляясь руками за ветки густого и колючего кустарника. Через полчаса они стояли уже на самой вершине, где из-под груды   валунов бил прозрачный ручей и стекал  в глиняный желоб, уходивший под землю. Волк кивнул на ручеек и сказал:
 -Этот ручеек - наша открытая дорога в Корсунь.  А теперь давай воевода, подноси сюда камни. Забьем эту воронку.

 Вскоре их работа была закончена. Ручеек мирно журчал, изменив  свое направление, и стекал уже  по противоположной от крепости стороне холма.

     Уставшие,  с   ободранными   об колючки и камни руками,  не спавшие всю ночь,  Жробейн и Данила  возвращались  в лагерь.
- Данила,  выставь-ка на всякий случай у ручейка охрану из сотни своих ребят, а то не ровен час, сунуться ромеи ручеек проверить. А к князю, расскажу ему все.
 В княжеском шатре  полог был широко распахнут, а сам князь уже стоял на  пороге, поджидая своего друга.

    Владимир, вопросительно посмотрев на Волка здоровым левым глазом, так как правый глаз совсем отек и был лишь чуть-чуть приоткрыт, задал вопрос:
 -Ну что - там ? Давай говори быстрее, не томи и так всю ночь себе покоя не нахожу. Да присядь здесь прямо на шкуры, замаялся,  наверно, ночь то всю пробегал?

 Волк присел на указанное ему  место и только сейчас почувствовал, как он устал, зевнул, прикрыв рот рукой, и начал рассказ о своих ночных похождениях. Пока он говорил, Владимир нервно мерил быстрыми шагами  шатер, так что у усталого варяга даже зарябило в глазах. Закончив свое повествование, он еще раз зевнул и завалился на княжеские шкуры.

     Владимир подошел к Жробейну и,  приподняв его со своего ложа,  сказал:
 -Ты сам-то понимаешь, волчья твоя душа, какое большое дело ты для меня сделал. И где же ты раньше был? Давно б уже сидели   в Корсуни.
  Варяг, посмотрев на Владимира сонными глазами, ответил:
 -Знаю,  князь, но спать хочу сильно, опусти меня обратно. Да,  только одно  -  когда в город войдем, грабежа и убийств мирных жителей не допусти. Я слово за это дал. И вот еще,  город возьмем – крещусь, - с этими словами глаза его закрылись и Жробейн крепко уснул, прямо в княжеских руках.

    Владимир аккуратно опустил друга  на шкуры, вышел на улицу, плотно прикрыв за собой полог,  и, обернувшись к воину-охраннику,  приказал:
 -Не будить, пока сам не проснется. Головой за него отвечаешь.

 И широкими уверенными шагами двинулся к  воинам  охраны, стряпающим на огне нехитрую снедь. Усевшись в их круг, князь что-то рассказывал, шутил, смеялся и даже позавтракал предложенной ему едой. Таким жизнерадостным и веселым охрана не видела его уже давно - со времени начала осады.



Следующая глава -http://www.proza.ru/2013/02/26/2229