Человек за границей

Моим братьям Володе и Эдику

Человек за границей
(Что я здесь делаю?)

" – Сколько «ы» Вы сегодня подчеркнули? – спросил старик".
Х. Хели "Зайцы в городе"

I

   Я не единственный человек, который, оказавшись по своей воле за границей, думавший, что этот перелом в его жизни означает свободу от бедности, унижений, страха за свою жизнь, и что теперь его ожидает радость полноценной жизни, через некоторое время замечает, что все совсем не так, как он ожидал.
   Семь лет прошло, а кажется, что огромная жизнь, далеко не счастливая, прожита здесь. Когда знакомые в России  спрашивают меня, как мол там, мне трудно объяснить. Не в магазинах же или социальной защите людей дело. Совсем не в этом. У меня было ощущение, что я закрыла за собой дверь в одной жизни и открыла в другой, и они совсем не смешиваются и не соприкасаются, эти жизни. Это именно два совсем разных мира. Не помню кто недавно по телевизору сказал, что в России у него были одни горести и радости, а за границей – другие горести и радости. Это так и есть.
   Один несомненный плюс все же в этом есть. Никогда я, наверное, столько не размышляла о жизни своей, о судьбе России, о смысле жизни, о прошлом, настоящем и будущем.
   Помню, что вскоре после переезда в Финляндию я придумала заголовок романа «Что лучше - опасная жизнь или безопасное продвижение к кладбищу?»
   Первое впечатление – ничего не происходит. Много еды, много времени для отдыха, но никаких событий. Знакомые финны, они уже старые люди, все время спрашивали, есть ли у меня еда, и уговаривали отдохнуть.
   Затем поразительная тишина. Прохожих и так мало, у всех ведь машины, а после восьми вечера и вовсе никого не встретишь. Правда, в интервале где-то с семи до десяти вечера финны ходят на пробежку. Это ужасно популярно. Ходят в одиночку или по двое, со специальными палками и без палок. Ходят в темпе на манер спортивной ходьбы. Умом я понимаю, что это очень полезно для здоровья, но ничего не могу с собой поделать, меня это раздражает. Сама не хожу, пробовала, но возникает ощущение полного идиотизма. Я не привыкла ходить без дела, только для здоровья. Это как секс для здоровья. По-моему это чудовищно, когда человек занимается такими делами только для здоровья. Тут то же самое, что и с телевизором. Одна неглупая и хорошая женшина сказала, что смотрит телевизор вечером, потому что больше нечего делать. Приходят на ум старые времена. Люди вечерами пели, вязали, рассказывали детям сказки. Понятия секса не было, рожали детей, потому что любили друг друга,  и потому, что долг женщины быть послушной воле мужа и законам Божьим.
   Еще немного хочу добавить по поводу секса (как-то кажется, что уж любовь тут ни при чем) и употребляемой в связи с этим лексики. Как-то в библиотеке увидела нашумевшую книгу «Код да Винчи» в переводе на русский язык. Сознавая, что поступаю неправильно, можно сказать, впадаю в грех, так как я уже знала из прессы о чем это книга, все же взяла ее почитать. Не буду обсуждать прочие аспекты, связанные с содержанием и трактовкой событий, относящихся к жизни Иисуса Христа. Поразила одна фраза, показавшаяся мне кощунственной (это в русском переводе, не знаю, как это сказано в подлиннике). Там было сказано, что Иисус и Мария «занимались любовью». Не обсуждаю тут достоверность этого, но даже сама употребляемая лексика поистине чудовищна. В этой фразе все  -  и бедность словаря, и примитивность мышления, и неуважение к истории, к религии, к чувствам верующих людей, а главное отсутствие страха перед Богом, что и является причиной многих современных  бедствий и ужасов. Подчеркиваю – такова моя личная точка зрения, думаю ее многие разделяют.
   Еще одно сравнение пришло в голову по поводу жизни в России и за границей, в благополучной западной стране.
   Россия – действительно дикая. Это джунгли. Они кишат ядовитыми змеями, хищниками, можно задохнуться от зловонных испарений, колючки растений рвут одежду и ранят кожу. Но краски, цветовая гамма, богатство звуков и запахов, биение жизни!!!
   Запад – колония для заключенных, только с уважением прав человека. Безопасно, стерильно, чисто. Мышление, а тем более споры не поощряются. Государство думает обо всем, индивидуум повинуется добровольно. Инициатива не подавляется, так как ее нет. Чем не тоталитарное государство?
   Конечно, я утрирую, но ведь не только у меня сложилось такое впечатление. Почти вся эмигрантская литература об этом, и не только литература русской эмиграции. Например многое созвучно произведениям Исаака Зингера или например роману Сола Беллоу "Планета мистера Сэммлера». И еще одна повесть вспоминается, опубликованная в журнале «Урал» между прочим в период застоя. Это повесть эстонской писательницы Хелью Хели "Зайцы в городе". Читала и перечитывала ее несчетное количество раз. Герой этой повести по стечению обстоятельств попадает в странный город. Все происходит на другой планете. Может быть, (я лишь предполагаю) так было сделано в связи с цензурными соображениями. В этом городе люди боятся разговаривать, так как на многие темы установлены высокие штрафы. Нельзя разговаривать о погоде, о здоровье, о времени. Постепенно люди решили, что безопаснее вообще молчать, во всяком случае в общественных местах.
   Я читала, что манера русских обсуждать мировые проблемы, искусство или вообще так называемые духовные материи, раздражает жителей высокоразвитых стран. Это тоже, конечно, обобщение, не ко всем оно применимо.
   Но ничего не поделаешь - выбор сделан. Постепенно ко всему привыкаешь, да и оценки меняются. Но в глубине щемит мысль «Ах, если бы вернуться...» Часто вспоминаются строки из двух стихотворений. Первое – Иосифа Бродского:

Иосиф Бродский

Ни страны, ни погоста
не хочу выбирать.
На Васильевский остров
я приду умирать.
Твой фасад темно-синий
я впотьмах не найду.
между выцветших линий
на асфальт упаду.

И душа, неустанно
поспешая во тьму,
промелькнет над мостами
в петроградском дыму,
и апрельская морось,
над затылком снежок,
и услышу я голос:
- До свиданья, дружок.

И увижу две жизни
далеко за рекой,
к равнодушной отчизне
прижимаясь щекой.
- словно девочки-сестры
из непрожитых лет,
выбегая на остров,
машут мальчику вслед.

Второе – Владимира Набокова:

      Бывают ночи: только лягу,
      в Россию поплывет кровать,
      и вот ведут меня к оврагу,
      ведут к оврагу убивать.

      Оцепенелого сознанья
      коснется тиканье часов,
      благополучного изгнанья
      я снова чувствую покров.

.................................................
.................................................

      Но сердце, как бы ты хотело,
      чтоб это вправду было так:
      Россия, звезды, ночь расстрела
      и весь в черемухе овраг.


II


   За те годы, что я прожила за границей, а точнее в Финляндии, мне не раз приходилось слышать высказывания выходцев из России (некоторые успели прожить меньше года, другие даже 10 лет и более). Высказывания в том роде, что: в Россию их совсем не тянет, что они недавно съездили в Петрозаводск, Костамукшу, Петербург или еще куда-нибудь, и так все противно, такая грязь, так все уродливо: горячей воды как всегда не было, лестницы вонючие и т.д. Все это, конечно, имеет место - и грязь, и вонь и прочие безобразия, но разве в этом дело.
   Я никогда не ощущала себя настоящей патриоткой. Как и многие, чувствовавшие оскомину от советской пропаганды, я считала себя прозападнически настроенной, никогда не испытывала интереса к русским народным песням, к истокам русского языка.  Вряд ли я скажу что-нибудь оригинальное. Этот интерес, а затем и пронзительная любовь к русскому языку, культуре, к русскому менталитету пришла ко мне в последние годы и все время продолжает расти и крепнуть.
   Первый толчок произошел, когда я стала изучать финский язык, живя еще в Петербурге. Надо сказать, что мать моя была финкой-ингерманландкой. Для тех, кто не знает, поясню. Ингерманландцы – это финны, жившие или живущие сейчас на территории Ленинградской области. Их еще и сейчас много в так называемых финских деревнях в Гатчине, Колтушах, Осиновой Роще и других местах. Конечно, это уже не сплошь финские деревни, наcеление перемешалось. Не буду рассказывать историю ингерманландцев. Об этом написано сейчас много. Сталинские репрессии, война и другие испытания не прошли без следа. Финский язык я начала изучать, будучи уже не просто взрослой, мне уже было за сорок. Язык оказался очень трудным. Я во что бы-то ни стало хотела его выучить. Иностранные языки всегда были моей второй страстью. Первой была литература. Но вот, что странно. Чем больше я изучала финский язык, а затем и преподавала его, тем больше начинала понимать красоту русского языка. Именно в это время я стала запоем читать и перечитывать русскую классику -  Лескова, Достоевского, Тургенева. Это было что-то волшебное. Уже живя в Финляндии в маленьком городке, нашла в библиотеке скудное количество книг на русском языке и с огромным удовольствием прочла явные, так называемые производственные романы, написанные в брежневское застойное время. Что-то вроде: «Ну, Петрович, ты забыл что ли наш с тобой разговор? Смотри, за план отвечаешь головой», - пожурил начальник цеха старого
мастера.» И от этих строк, казавшихся когда-то казенными, сухими, невероятно скучными и никому не интересными, вдруг повеет таким ощущением счастья. Еще нет Чернобыля. Еще можно запросто поехать в Севастополь, Ялту, Палангу, и без всяких виз. Еще заграничный паспорт ведом только единицам, разным там дипломатам, ну, может быть, еще знаменитым артистам. Еще Байконур – наш, и за него испытываешь гордость -  Гагарин, луноход. Еще народ зачитывается Стругацкими, а не Донцовой и Марининой. Еще и в страшном сне не может присниться, что в детском саду будет дежурить охранник, а по городу как воспаленные фурункулы высыпят казино и игровые автоматы. А слово «олигарх» хотя уже и существует, но это где-то там, в «плохой капиталистической Америке», а у нас пионерские лагеря, профсоюзные, до смешного дешевые турпутевки на юг, по Золотому кольцу, в Таллин. А по радио передают «Угадайку» и «Слоненок хочет учиться», а не такие перлы рекламы, как

Петербургские мужчины
не боятся простатита
и в постели у любимой
не ударят в грязь лицом!

   В какую пропасть все ухнуло?
Мне говорят: «Зато теперь свобода слова».
Какого слова? Блин, лица кавказской национальности, дилер, брокер, менеджер, дистрибьютор, фэншу, суши – этих слов что ли мы жаждали в застойные годы?!!!
   Приезжаю в Питер 3-4 раза в год. На Литейном большая вывеска «Мир суши». Ломаю голову, что бы это значило? Наверное, книжный магазин с географическим профилем. Почему суши, а не материка или континента? Мне снисходительно объясняют, что такое «суши».